Горечь и сладость

Можете назвать меня неисправимой идеалисткой, живущей в собственных грезах — и будете правы. Можете сказать, что красивые произведения о любви созданы жадными до денег существами, единственной целью которых было собрать побольше звонких монет с серых обывателей, желающих хоть на миг, но оказаться в прекрасной сказке, где все не так, как вокруг — и будете справедливы. Можете сказать, что в реальной жизни все обстоит совершенно по-другому, нежели в романах о принцессах, волшебных существах и добрых колдуньях — и будете до дрожи разумны. И все же вы не можете отрицать это: большая часть, подавляющее большинство людей, что ходит вокруг меня и вокруг вас, дожив до определенного возраста, смотрело вдруг на человека напротив по-другому. Большей части достались и алые закатные лучи на берегу — а океана, моря, озера или просто реки — не суть столь важно, и теплый ветер, и нежная улыбка. Большая часть из них, из вас, из всех говорила: «Я люблю тебя», и получала в ответ: «И я тебя тоже» — и порядок говоривших тоже не имеет никакого значения. Потом могли быть слезы и расставания, ложь и обман, брошенные дети и сломанные судьбы, но этот самый миг, когда да и да, когда вас только двое в целом мире, когда больше ничего не имеет значения, вот этот миг он все-таки был. И сколько бы песен и стихов о нем ни складывали, сколько бы фильмов ни снимали, какой бы мишурой ни приукрашивали — он прекрасен сам по себе. Сам он — и есть то самое волшебство, о котором тоскуют наши сердца. И если вам довелось его испытать — а скорее всего, да, довелось — то не смейте мне говорить про побег из реальности, про обманчивость и опасность сказок и про то, как нехорошо жить иллюзиями и мечтами. У меня этого мига не было. Мне достались алые насмешливые глаза и хриплый угрожающий голос. На мою долю выпали боль и слезы, отчаяние и безнадежность. Когда от тебя зависит жизнь твоих друзей, самых лучших, самых близких, когда твои подруги влипают в мафиозные истории, как мухи в варенье, когда все надежды обращены лишь на тебя, а ты стоишь и думаешь, что готова принять из рук человека напротив все, что угодно, даже смерть, мир резко меняет свою полярность. Я не справилась, я не смогла. Раз за разом я вставала и сражалась, стискивала зубы, получая все новые и новые раны, но даже не думала об отступлении. Я едва не погибла сама, но так и не смогла сделать то единственное, что мне следовало бы сделать. Пламя предсмертной воли пульсировало на моем лбу, на моих перчатках, и я ловила по капле страх и неподдельный ужас того, кто так невовремя, не к месту и нелогично, стал моим миром, но все равно продолжала. Когда с кончиков моих пальцев все-таки полился радужный лед, когда красивое лицо исказилось гневом, отчаянием и обреченностью, я поняла, что проиграла. Ребята радостно скакали вокруг меня, вскидывая кулаки вверх, Реборн довольно ухмылялся в свою шляпу, а враги злобно щерились, стараясь держаться от меня подальше, но все равно упрямо вытаскивая своего босса из арктического льда — а я стояла, опустив перчатки вниз. И пока пламя моей решимости медленно угасало, я думала о том, как глупо все получилось, как страшно и больно осознавать, что на самом деле именно в этом месте моей жизни можно ставить точку, ведь все остальное пойдет просто по инерции. И я буду смотреть сопливые фильмы про любовь, я стану наблюдать за тем, как герои говорят друг другу о своих чувствах, не скрываясь и не таясь — и получая ответное признание. Я буду травить себе душу, раз за разом вскрывая незаживающую рану и щедро посыпая ее солью, потому что все могло бы сложиться по-другому. От меня требовалось малое: просто встать на сторону любимого, и я раз и навсегда этот шанс упустила. Горечь и сладость целого мира собирается на тонком острие иглы, тоненьком и крохотном, скользит по лезвию кинжала, деля жизнь на до и после, взмывает в небеса, преодолевая законы земного притяжения. Горечь и сладость — изысканный коктейль, которого мне уже никогда не доведется попробовать. Горечь и сладость — неизбывная мука, от которой я никак не могу избавиться. — Мусор, ты тут? Прекращай мечтать, у нас с тобой еще очень много дел. Девятый сказал, что вам, щенкам, нужна наша помощь. Учти, тебе это будет дорого, очень дорого стоить. Есть на свете невероятные чудеса и немыслимое волшебство, живут и здравствуют силы, способные перевернуть мир, заставить сакуру цвести на исходе ноября и возродить великого огнедышащего дракона — и надежда принадлежит к их числу. Можете назвать меня неисправимой идеалисткой, живущей в собственных грезах, можете сказать, что красивые произведения о любви созданы жадными до денег существами, играющими на чувствах тупого примитивного стада, можете заявить, что в реальной жизни все обстоит совершенно по-другому, нежели в романах о принцессах, волшебных существах и добрых колдуньях — но я до сих пор надеюсь на то, что все еще будет.