Ты гибель моя!

«Во сне и наяву я Всё время представляю, Как я тебя целую, Как я тебя ласкаю, То этот нежный локоть, То белые колени. О, похоть, похоть, похоть! Сильней огня в геенне. Ты гибель моя! Ты гибель моя! И нету мне спасенья, нету мне прощенья. Ты гибель моя! Ты гибель моя!..»

- Мной овладел сам Дьявол… - Новаки сидел в ординаторской во время перерыва и отдыхал. Он расслабленно опрокинулся на спинку мягкого кресла. - Что говоришь? - Семпай присел на соседнее кресло и поставил две кружки ароматного горячего кофе на стол. - У тебя все хорошо? Как-то ты не в себе в последнее время. - Сегодня к нам мальчишку привезли с подозрением на аппендицит. Ты его видел? Вылитый Хиро-сан в детстве! Я не могу не думать о нем вообще, а сейчас еще и мальчика надо обследовать… Семпай из последних сил сделал серьезный вид и через пару секунд, не выдержав напора собственных мыслей, засмеялся во весь голос. - Тсумори-семпай, что тут смешного? - Кусама даже побагровел от смущения, будто он юная девчушка, которой задрали юбку. Немного успокоившись и отдышавшись, Семпай ответил. - Да ничего особенного. Просто на секунду мне показалось, что твой «Дьявол» отнюдь не искуситель. - Он отпил пару глотков кофе из кружки и поставил ее обратно. - Чего? - возмущенно спросил Новаки, тоже начиная пить кофе. - Да ничего, друг мой. Давно вы… в больницу играли? Или что там у вас? Кусама от неожиданности подавился напитком и резко закашлялся. - Эй, не давись. Ты мне еще живым нужен. Новаки сделал еще несколько глотков кофе и прокашлялся. - Семпай, что ты такое говоришь? Тсумори мечтательно посмотрел в окно, вокруг, а потом на своего кохая. - Так я ответа не слышу, Новаки. Немного выдержав паузу, молодой врач-педиатр задумался и поник. - Давно… Оба мужчины ушли в свои мысли. Тишина окутала помещение. Слышно было только детей, которые постоянно убегали от нянечек и медсестер, а те за ними бегали и ловили их. Мягкий алый цвет заката окрасил скучную белую комнату. Но спокойствие продолжалось не долго. Вскоре Новаки прервал блаженную тишину. - То работа у Хиро-сана, то у меня дежурство. Сил даже поесть не хватает. А выходные совпадают очень редко, дай Бог раз в месяц, два раза. - Поведал он и снова затих, все попивая уже немного остывший кофе. - Тут и моя вина есть. Я же часто прошу поработать, когда ты выходные берешь… - немного подумав, Семпай встал и подошел к вешалке. Он снял пальто Кусамы и, подойдя, протянул ему. - Иди-ка сегодня домой. Я сам справлюсь. Да еще и девочки сегодня остаются в ночь. - Тсумори-семпай, ты серьезно? - Новаки взял пальто и изумленно смотрел на своего семпая. - Серьезно. Мне нужен нормальный врач, который не будет целыми днями сидеть и мечтать о возлюбленном, а будет приносить пользу. Так что давай, беги к своему Хироки. И передай ему привет от Тсумори! - Он мило улыбнулся. - Спасибо, Семпай! Я обещаю, что такого… - Кусаму перебили на полуслове. - Не обещай невозможного. Это нормально, отдыхать тоже надо. Все, давай, иди уже домой. Попрощавшись, Новаки зашел к детишкам, которых лечил и пожелал им спокойной ночи, чтоб они слушались дядю Тсумори. Ребятишки облепили высокого брюнета со всех сторон так, что, двум бедняжкам медсестрам пришлось их уговаривать оставить в покое Новаки-тян, как они его называли. Все-таки дети отступили и пообещали не обижать нянечек. Кусама в приподнятом настроении поторопился домой и чуть ли не бежал на поезд. А Тсумори-семпай провожал взглядом Новаки, думая о том, как же повезло в жизни его кохаю. Работа, дом, семья. Своеобразная, но семья. У него самого ничего не было кроме работы. Квартира и та съемная. На улице уже начинало темнеть, когда молодой человек подходил к дому. Приближаясь к цели, он все быстрее и быстрее шел. По дороге к дому, он купил букет лилий и бутылку вина, надеясь устроить праздник. И вот, Кусама уже был у квартиры и открывал дверь. - Я дома, Хиро-сан! - радостно воскликнул он, снимая пальто и обувь, переодевшись, прошел в комнату. Хиро оторвался от очередной огромной и пыльной книги, в которой, как обычно, что-то вычитывал для своих неразумных студентов. - Добро пожаловать домой. А писал, что сегодня в ночь дежуришь. Что-то случилось? - Хироки удивленно смотрел на Новаки. - Да нет, ничего. Меня Семпай сегодня отпустил. - Он подошел к любимому и отдал ему в руки букет, - это Вам. Он улыбнулся и поцеловал почти невесомо в губы Хиро-сана. Тот мгновенно покраснел и отвернулся. - У нас сегодня праздник? - спросил он. - Нет, просто хотел сделать Вам приятно. Может быть поужинаем? Я купил Ваше любимое вино. Совсем немного подумав, Хиро согласился и пошел на кухню греть ужин. - Поставь пока цветы в вазу. - Попросил он, уходя. Новаки с букетом вышел из комнаты в поисках вазы. Найдя ее, поставил туда пышный букет душистых цветов. Вазу с цветами он оставил на обеденном столе и пошел на кухню, помогать возлюбленному. Когда стол был собран, Новаки и Хироки спокойно присели за стол, пожелав приятного аппетита друг другу. Во время ужина они разговаривали обо всем случившемся за день, так было всегда, когда дьявол Камидзе не был обижен на Кусаму. Конечно, и бутылочка любимого вина разошлась «на ура!» за время общения. Окончив трапезу, Хиро встал из-за стола и подошел к Новаки. - Спасибо. А еще… - он опустил голову, что волосы стали полностью закрывать лицо, - я рад, что ты дома. Что мы сейчас вместе. Тут, без ударившего в голову алкоголя не обошлось. И Хиро немного опьянел, и Новаки начал чувствовать некоторую слабость от вина. - Не за что. - Он встал и поцеловал Хироки. Уже не невинно, как при встрече, а страстно и горячо. Хиро судорожно вздохнул от неожиданности и распахнул глаза. Но спустя мгновение поддался чувству, обнимая брюнета и прижимаясь к нему, как можно сильнее и ближе. Пальцами он вцепился в мягкие чуть отросшие волосы любимого и закрыл глаза, еще больше пьянея, уже от возбуждения и желания. Новаки оторвался от сладких губ и аккуратно касался губами белой и тонкой кожи на шее Хироки. Лизнув кончиком языка маленькую родинку на шее, он заставил Камидзе еще гуще покраснеть и вздохнуть… - Новаки… О, этот томный, немного хрипловатый голос. Кусама коротко поцеловал Хиро в губы и подхватил на руки, как тех детишек из больницы. Новаки быстро переместил его в спальную комнату. - Новаки!.. Что ты?.. - В такие моменты сам Дьявол Камидзе превращался в беспомощного маленького котенка. Он уже был прижат к кровати и под полной властью Кусамы. - Я люблю тебя. - Сказал Новаки, покрывая губы возлюбленного все новыми и новыми поцелуями, руки свободно блуждали под рубашкой, которая вскоре оказалась на полу. «Боже, как долго я не чувствовал прикосновения этих теплых рук… Как долго я не чувствовал тебя… настолько близко». Новаки уже не мог остановиться. Он слушал сладкие стоны возлюбленного, целовал, ласкал его. Прижимая к себе, успокаивал… В сладострастной истоме растворилось все: комната, город, мир, души и тела двоих, которым была посвящена эта нежная ночь любви. С каждым прикосновением они все больше и больше желали друг друга… И все больше и больше друг другу дарили. Под утро пыл ослабел, и Морфей укутал в свое мягкое облако влюбленных. Начинало светать. Но ничто не могло сейчас им помешать. Как давно они не были вместе… И как раз в этот день был тот единственный выходной в месяц, который у них совпадал. Но, конечно, они оба об этом забыли. Пускай это останется им приятным сюрпризом. Сквозь сон Новаки нежно обнимал своего любимого Дьявола, а Хироки со всей любовью прижимался к Кусаме…