Звезды и волны

Сегодня спать хотелось сильнее, чем обычно. Сонхва не знал, в чем причина: в том, что он нормально не спал дня четыре, проверяя контрольные работы детей по химии? Или дело в погоде, что дождем и тучами стирала улыбки с людей? Но сейчас это неважно, думал мужчина, главное — это допить кружку невкусного кофе и дописать план открытого урока. Голова тяжелая, руки не держат, веки наливаются не просто свинцом, а каким-нибудь вольфрамом. Уже не в силах терпеть, он едва собрался с силами и встал, но чуть было не плюхнулся назад от слабости в теле. Сонхва не успел осознать, когда оказался на кровати с криво уложенным на себя одеялом. Однако стоило зрению начать расплываться, он окунулся в уютную тьму... ...Открыв глаза, он увидел перед собой звездное небо, что плавно переливалось от темно-синего к нежно-розовому с легким проблеском оранжевого. Вдалеке светит невинным белым цветом луна, звезды ярко переливаются и горят, стремясь убрать тяжелый туман из головы. Эта картина поднимает настроение Сонхва. Он любит свой мир. Волны шумели под ухом, что колыбелью успокаивало душу, заставляли тело расслабляться. Однако... Шум волн? Откуда? Приняв положение сидя, он застыл в немом шоке. Вода. Под ним плескались небольшие волны, что в свете звезд переливались, подобно витражу, множеством пастельных оттенков. Под ним плавали золотые, похожие на языки пламени, рыбы, что пугливо отплывали на каждое его шевеление, и подплывали снова, изучая парня. Положив ладонь на воду, маленькие обитатели коснулись мордочками кончиков его пальцев, вызывая странную, но приятную щекотку. – Красиво... – вполголоса проговорил Пак, улыбаясь кончиками губ. Его вечными обитателями мира были только облака, звезды и луна, что одиноко смотрела на такого же одинокого мужчину. Тут было красиво, тихо, спокойно, но чувство печали сжимало сердце, заставляя чувствовать неприятную дрожь до кончиков пальцев. Едва слышимые песни заставляли огоньки на небе дрожать, а облака принимать забавные формы зверей или вещей, стараясь ободрить хозяина мира. Но помогало ли это? – Раз это все тут, то... Сонхва почувствовал резкий подъем энергии, переполняющий его грудь и отдающую звоном в голове. Вставая на ватных ногах, он огляделся вокруг, но ничего не было видно - только тихие волны, стайки рыб и редкие пушистые облака. Сжимая руки в кулаки, мужчина выдохнул и ласково обратился к паре любопытных глаз внизу. – Не подскажете, где мой соулмейт? Водные обитатели резво зашевелились вокруг мужчины, вызывая вокруг него тонкие волны, что закрывала ему взор перед глазами. Не понимая что ему делать, парень аккуратно коснулся водной стены, едва дыша. Она сразу же растворилась в миллионы осколков звезд, ослепляя Сонхва на доли секунды. Искры покрутились вокруг парня и устремились куда-то вперед. Не долго думая, Пак побежал за ними, в надежде, что его это куда-то приведет. Под ногами игрались водные обитатели чужого мира, привлекая внимание. Впереди мельтешили игривые звезды. Щиколоток нежно касались волны, а ветер раздувал отросшие волосы и свободную одежду. В груди заканчивался воздух, каждый шаг давался сложнее, а в голову начало закрадываться отчаяние. Он слышал об историях, когда миры соулмейтов объединялись, но они не встречались. Это будет его участью? Было обидно до дрожи в пальцах. Он закусил губу до едва ощутимой боли, чтобы сдержать срывающийся вздох. Парень замедлил бег. Маленькие осколки веры летели вперед, но он уже не мог их догнать. Тонкая мелодия, что коснулась ушей, смыла тревогу одной резкой волной. Музыка. Нежная, но печальная, спокойная, до боли знакомая, и в ней будто теплится яркая надежда. Каждая нота пробиралась сквозь кожу, щекоча оголенные нервы. Сонхва останавливается, чтобы дать успокоиться быстрому сердцу, что грозится упасть и разбиться, подобно хрупкой вазе. Картина впереди теряется, но парень быстро смаргивает капли с длинных ресниц. Делая большие, но аккуратные шаги встречу, он видит перед собой полупрозрачное фиолетовое пианино, окруженное искрами и огненно-золотыми рыбками. За ним сидит красивый парень в светлой одежде, что с прикрытыми глазами нажимал на хрустальные клавиши. Стоило подойти ближе, как незнакомец повернулся на него, широко улыбаясь. – Красиво играешь, – первый заговорил Сонхва, аккуратно проводя по музыкальному инструменту. – Спасибо, – ответил тот, поднимая руки, но музыка продолжала играть. – я, видимо, так долго играл, что пианино уже запомнило мелодию. Пак смущенное посмеялся, прикрывая губы. Соулмейт встал перед парнем, хитро сщурив глаза. Он взял небольшой ладонью чужую, и аккуратно прижал костяшки к своим губам. Мужчина почувствовал, как начало гореть его лицо, но руку не убирал. – Могу ли я вас пригласить на танец? Сонхва кивнул, но продолжал смотреть на парня перед собой как зачарованный, ведь он был так красив: невысок; слабые лучи света касались острых, но гармоничных черт лица; глаза, полные счастливого блеска, темного глубокого цвета; а губы искусаны, но этого исходило особое очарование. Почувствовав тепло на своей талии, Пак немного отошел от бесстыдного разглядывания, и положил свободную ладонь на крепкое плечо. Шаг, второй, третий. Парни двигались в такт приятной мелодии, вызывающей в душе приятную ностальгию. Неловкий поворот, и волосы Сонхва спали на глаза, словно прикрывая зачарованный взгляд за вуалью. Волны вокруг утихли, не мешая паре чувствовать тонкую волшебную атмосферу, в которой растворялось одиночество, отчаяние и проблемы реального мира. Пак повернул голову в бок и заметил, как тонкие полосы воды закручиваются в расслабленный вихрь вокруг них, как кружат призрачные обитатели и искры резвятся под ногами. Эта невероятная картина заставляет чувствовать себя живым. Сердце быстро бьётся, по телу разливается лава, заставляющая глаза гореть. Ощущение, что в легких начали цвести нежные гипсофилы, заполняя собой все пустое пространство. Пак, засмотревшись, запнулся о собственную ногу и завалился назад, но его удержали чужие крепкие руки. – Ты бы знал насколько красивы твои глаза, – ласково произнес парень, аккуратно прижимая к себе. – Как тебя зовут, ангел? – Я-я... – он встал в небольшой ступор, в голове кричит синий экран смерти и высвечивается слово ошибка, ведь не ожидал услышать того, что его назовут так... так мило? Слащаво, приторно, но ему нравится. – Я Пак Сонхва, а тебя? – Ким Хонджун, – ответил собеседник, после чего неуклюже подмигнул. – но ты меня можешь звать сразу замуж. – Ужасно неоригинально, – Сонхва улыбнулся, но для вида закатил глаза. Парни неловко посмеялись и замолчали, не зная как продолжить диалог. Шестеренки медленно двигались в их головах, но стоило им обоим открыть рты, как медленный монотонный звон, что с каждым моментом становился громче, прервал их. Пара отстранилась друг о друга, но продолжали легко касаться чужих рук. Они оглядывались вокруг, стараясь найти источник тревожного звука. Однако мир вокруг них начал расплываться. Образы терялись, звезды меркли, мутные волны беспокойно бились друг о друга, яркие пламенные рыбы уплывали прочь, и только одинокий луч луны освещал парней, что обменивались испуганно потерянными взглядами. Слова застревали в горле, тепло чужих рук испарялось, оставляя за собой только обжигающий холод. Где ты? Как мне тебя найти? Помоги мне найти тебя! На часах 5 часов утра. Одинокий луч бил по опухшим после сна глазам. Перевернувшись на бок, Сонхва открыл глаза и картина мира вновь становилась такой нечеткой, щеки начали гореть, в груди рвалась старая рана, начавшая кровоточить с новой силой. Слезы текли на подушку, а глухой крик был направлен в толстое одеяло. На часах 7 часов утра. Глаза красные, тело болит, в горле обосновалась пустыня, губы искусаны, а уголки чуть болят. Расчесывая пальцами вечно путающиеся волосы, Пак жался от холода осеннего ветра и кутался в теплое пальто. Он стоял на остановке наземного метро и скучающим взглядом осматривался вокруг. Никого похожего на его соулмейта... Это так разочаровывает. Почему же он ничего не спросил о его местоположении? Контактной информации? А если этот Ким Хонджун живет не в Сеуле, не в Корее? Мысли съедали его, а чувства оседали тяжелым порохом в легких. Стоило поезду приехать, Пак не сразу обратил на это внимание, и побежал к дверям после смазанных слов машины "Осторожно, двери закрываются". Едва успев забежать в вагон, парень неуклюже ударился плечом о кого-то. Он повернулся в сторону жертвы своей неловкости, дабы извиниться, и застыл, не в силах отвести взгляд. Слова застыли комом, ноги будто потеряли опору. Поезд двинулся, заставляя всех пассажиров качнуться в сторону. – Осторожнее, ангел, – успел проговорить Хонджун, хватая того за запястье, чтобы тот не упал. – ты такой неловкий, Сонхва, ну просто милашка.