***
Не успевает Грэйс войти в коридор, как помещение озаряет шлепок громкого удара по её щеке. Мать уже поджидала её, ударив так, что от её длинных ногтей должны были остаться следы. Грэйс открыла рот, собираясь что-то сказать, но передумала, заметив горящий взгляд Миссис Розегарден. — Тебе повезло, что отец сейчас не дома. Я была довольна, когда твои оценки улучшились; когда ты стала заботиться о себе и не выглядеть как помойная мышь; довольна, что ты завела себе подругу из состоятельной семьи, — холодно перечисляла она. Её ноздри раздувались от негодования, при каждом упоминании о действиях дочери, — Но сделать это ради другого! Ты сошла с ума?! Ты рождена, чтобы быть верной и идеальной своему мужу, чтобы ему было не стыдно за свою жену! И что я вижу?! — Я не ты, — коротко и четко ответила Рика. В её козырях была штучка, способная оправдать её перед любыми побоями, потому она стойко держалась перед ней, гордо расправив плечи, — Я не продолжение твоей руки, а другой человек. Имей в виду. — Ха? Как ты разговариваешь со мной, что за ужасный тон? До тебя доходит, о чём я сейчас говорю? — женщина глядела на неё, кривя губы в отвращении, — Как ты не понимаешь, это все ради тебя! Ради тебя! Чтобы ты была счастлива! — именно так обращалась к своей дочери любящая мать. — А меня кто-нибудь спросил, хотела ли я такого счастья?! — вспылила Рика, — Всю жизнь жить с тем, от которого наизнанку выворачивает, подходить под чужие стандарты и не дай бог сказать что-то не верно! Да засунь в задницу свои идеалы! У меня есть своя жизнь в которой —! Ещё один удар приходится по уху Грэйс, успей она немного прикрыться локтем. Собрав все силы, она в ответ влепила матери затрещину, даже не задумываясь, случайно ли хватит у неё сил ударить в полную силу. Миссис Розегарден потеряла равновесие и, пошатнувшись, сделала несколько шагов назад. Рика проходит мимо, смотря на неё сверху вниз. Ей уже не хочется что-либо ей говорить, все бестолку. — Как ты могла так поступить со своей матерью?! — кричала она в след Грэйс. Та уже не слышала её визгов, поднявшись в свою комнату и заперев дверь. Выключив запись на телефоне, она сохраняет её в архив, перекидывает через ноутбук на флешку, сохраняет в черновиках социальных сетей. Делает все, чтобы стереть его было уже невозможно. Направившись в ванную, она снимает одежду и запечатляет все побои в фотографиях. Каждый порез, синяк, ранка, след от пальцев не останутся без внимания. Она внимательно изучает свои видеозаписи, пересматривает с особой дотошностью. Насмотревшись вдоволь, принимает душ, долго вытирается, затем пишет на чистом листе бумаги все подробности слегка приукрашая их. Это её признание в суд, абсолютно правдивое на чистом листе, запятнанном её холодной злостью и болью за прошлую Грэйс. — Они хотели войну, они её получат, — вела монолог с самой собой Рика, — Никто не имеет права помыкать мной.***
— Что? Ты собираешься отчисляться?! — Бетани поперхнулась соком, любезно предложенным Рикой, — Почему? — Есть тому множество причин, — безразлично ответила она, — Например, что я ненавижу профессии связанные с математикой. — Ужас, это было ожидаемо. Все года ты просто списывала, — покачала головой собеседница, — Но может не так критично? Может переведешься на другую специальность? Н-например инженера... Нет, это не облегчит страдания Грэйс... Что, если Рика все таки выберется из этой реальности? А настоящая Грэйс вернется? Что тогда? Она будет продолжать существовать в этом аду? Если вспомнить, она не хотела жить, и всячески превращала свою моральную боль в физическую, оставляя множество порезов на и так рубцовой коже. Захочет ли она возвращаться? Рика выдохнула. Это уже не её проблемы, она справится с любыми преградами на пути к возвращению домой. Страшно представить, что могло произойти за время её отсутствия. Страшно сосчитать, сколько раз она смотрела на чужие стены дома, просыпалась в чужой постели и все равно её неумолимо тянуло домой... У неё были свои страдания и убеждения, от этого они не становились менее важными для неё в сравнении с Грэйс. — Нет, Бети, я уже все решила, — сказала, как отрезала Рика. Бетани какое-то время смотрела на неё в непонимании. — Ты не можешь. Нет-нет-нет, — говорила она, широко открыв глаза, — Ты не можешь оставить меня одну. У меня больше нет подруг. — Прости, но такова реальность, — Грэйс собирается уйти, как Бетани хватает её за запястье. — Ты не можешь, ты не можешь, ты не можешь, — в безумии бубнила она, — Пожалуйста, не бросай меня... Я не хочу чтобы все было так, как раньше. Не уходи, пожалуйста... Для неё, на грани плача Бетани, время замирает, когда на лицо Грэйс падают лучи солнца сквозь пышную листву деревьев, но от того не кажется сегодня день теплым. Казалось, что они выжигали на её руках знаки своих прелюдий, оставляя лишь посмертный холод в её душе. Говорить с Грэйс было бесполезно. За некоторое проведенное время вместе Бетани уже различала, когда она была настроена решительно. Рика грустно вздыхает, аккуратно убирая её руку и уходит, не оборачиваясь. У неё ещё много дел, нет ни одной мысли, как облегчить боль Бетани... Несколько пропущенных занятий уже не сделают погоды. Например, горничная Элин. Пусть и была она странной, навязчивой и другие интересные синонимы, все же, Рика решила поблагодарить её за терпеливость. Много она потрепала ей нервов... Да и наоборот. Но когда она услышала от Долорес, что Элин живет на маленькую зарплату и содержит больную мать... Этого безразличия она позволить себе не могла, пусть и с улыбкой вспоминает, что основной работой Элин было запирание её комнаты и наблюдение двадцать четыре на семь. Дверь неухоженного домика отворила старушка, тяжело сгорбленная и стоявшая с помощью трости. — Кто здесь? — вглядывалась она, похоже не различая никого поблизости. — Это Грэйс Розегарден, — представилась Рика, — Элин тяжело работает в нашем доме и я решила поблагодарить, принесла подарок. Достав очки из маленького кармашка, бабушка оглядывает гостью и мило улыбается, от чего в уголках глаз появляются гусиные лапки. Старушка приглашает её в дом, весело и безостановочно говорит, словно у неё давно не было хорошего слушателя, и спешно накрывает на стол. Её голос привлекает множество бродячих кошек в округе, которым она наливает в большую миску скисшего молока. Как Рика только не отнекивалась, ничего не убедило хозяйку отставить чайник с плиты и не сыпать в миску печенье. — Мам, я дома, — хлопнула входная дверь за Элин, — Сегодня на перерыв по раньше... Не успела она поднять голову, как в шоке уставилась на сидящую за столом Грэйс, обронив в пыльных коврах где-то отпавшую челюсть. Элин была уверенна, что только недавно собрала её вещи в университет. Рика встала со стола и вручила ей в руки конверт. Та подозрительно поглядывала то на неё, то на завернутый сюрприз в бумаге, но не могла понять, в чем подвох. Открыв, глаза Элин округлились от изумления увидев значительную сумму в долларовых купюрах. Старушке были невдомёк их взаимоотношения. Она подумала, что раз Грэйс пришла, то её дочь действительно старательно работала и за это время они сдружились. Бабушка поспешила развесить верхнюю одежду Элин и уйти к кошкам на задний дворик, дабы не мешать двум "подругам". — Зачем? К чему это? — первое, что смогла вымолвить Элин после долгого шока. Горничная предположила, что её увольняют и это зарплата за месяц, но тогда почему её округлили на сто??? — Не бери в голову, — махнула Рика, — Лучше купи все необходимое и чего себе хочется. Как я уже сказала ранее твоей маме, это подарок. Элин прижала к груди конверт с немым вопросом "за что?", но так и не смогла произнести его в слух, опасаясь сделать что-то не так. Подумав минуту, она протянула Рике несколько купюр из толстой пачки: — Здесь достаточно для нас, — нервно начала она, — оставьте себе на проезд. Такси нынче дорогое, думаю... Вы в курсе. Этот комментарий заставил Рику захихикать, как однако быстро разлетались слухи о её приключениях. Внутри Элин что-то щелкнуло, давая поток новых мыслей. Вот Грэйс, самая обычная, самая простая, измученная жизнь и семьей девушка улыбается ей. Улыбается своим выходкам, улыбается той, кто сделала ей столько пакостей по приказу хозяйки Миссис Розегарден, не пересчитать на пальцах... Улыбается искренне даже после увиденного потрепанного жизнью дома, не то что их особняк. — Не нужно, у меня всегда есть про запас, — ответила Рика, — Посмотри внимательней, это ещё не все. Элин роется рукой глубже и находит маленькую бумажечку. На ней нарисована красивым почерком пекарня имени Бут, и срочное требование о помощниках на кухне. Оплата обещалась куда больше её прежней работы. Элин прикрыла рот рукой, уже которой раз приятно удивленной. — Я подумала, что работа со мной не стоит таких нервов, и поискала тебе вакансию по лучше, — в этом Грэйс была права, ведь Элин не любила всю семейку и оставалась там только из-за невозможности найти другую работу, — Слышала, Хозяйка пекарни просто булочка. С ней очень просто подружиться, попробуй как-нибудь. — Спасибо большое... Я... Я не знаю что ещё ответить, — смутившись опустила голову Элин. Грэйс в её глазах теперь была совсем другим человеком... — Хотя постойте, есть то, о чем я вам должна сказать. Рика в ожидании уставилась на неё. — Миссис Розегарден сказала вернуться и закрыть не только двери. Простите, я видела как вы сбегали через окна и была обязана доложить ей... — она грустно глядела на Грэйс, — Я могу оставить ключи вам, но тогда у меня возникнут проблемы... — Все в порядке, спасибо, что сказала, — Рика мысленно добавила ещё одну галочку в свой список покупок. Элин так и осталась стоять с купюрами в руках, получив на прощание "пока-пока". Когда Рика уходила, то только и могла думать, как хорошо, что тогда она расспросила Сьюзи о её матери. Как удобно совпало, что ей нужны работники. Однако во время сегодняшней переписки Сьюзи заверила, что поможет ей с новым жильем и упомянула, что этот кто-то ей точно не откажет... Рика встряхнула головой, откидывая непрошенные мысли. Сейчас было не до этого.***
В доме Розегарден полная тишина. Слабый запах роз. Так пахнет шиповник. Старая традиция семьи, связанная с долголетней работой предков Грэйс. Только бы они знали, чем она собирается заниматься в этих стенах, подставляя под дверную ручку стул. — Так... Все готово для совершения моего плана, — важно сказала Рика, — пора начинать. Она вешает заранее написанную записку о предупреждении не искать её, срывает дорогостоящие шторы из плотной ткани и связывает между собой, чтобы получился длинный канат. Такие длинные шторы, под самый потолок, которые Рика не смогла бы так просто снять даже соорудив лестницу из нескольких стульев. Она закрепляет один конец "каната" вокруг ванны, связывая надежный военный узел, которому её научил отец ещё когда служил. В свое время Рика гордилась статусом "папиной дочки", чему страшно завидовала Мила. Она не понимала основания чувства сестры, девочки долго росли порознь у разведенных родителей. Когда Рике исполнилось двенадцать лет, мать с отцом сошлись. Мила была совсем маленькой и сердце Рики тронулось, что теперь она должна была заботиться о чем-то таком маленьком и хрупком. Она была на седьмом небе от счастья, отец всегда шутил "Скорее несите Рике лестницу, а то она упадет с небес", это заставляло улыбаться маленькую её ещё больше. Её маленькая сестра... Сестричка, сестренка... Сколько смысла было в этом слове. Она так скучала за её реакцией морщить носик от каши, обиженно надувать щеки, и быть серьёзной, когда ей что-нибудь нужно было запомнить. Рика вновь тяжело вздыхает. С момента пробуждения здесь она ощущала окружение так, словно уехала далеко-далеко работать. Новое окружение, новые люди, другая страна и язык. Холодная свежесть ранней осени из окна. Запахи еды, несущиеся из кухни. Чистое темное небо со множеством звезд. Здесь было не плохо, но все было чужим. Ужасно чужим, отторгающим. Как хорошо дома... Дома всегда намного лучше. Рика возвращается в комнату, выкидывает с письменного стола все тетради, выделяет высказывания Грэйс, её душевные терзания. Ей кажется, что она хотела бы чтобы её видели, слышали и попытались понять. Это все что она могла сделать для владелицы тела. Слишком уж сильно в последние дни Рику грызла совесть за её судьбу. По сути, она разрушала все, за что так держалась Грэйс... Она перезванивает своему помощнику, уже ожидающему за ближайшим поворотом. В один из скучных запертых вечеров в комнате Грэйс, Рика набирала по памяти номер одного скелета, случайно засветившейся в игре. Сестра все мозги тогда выела своим визжанием от успеха свидания с ним, вот почему Рика так четко могла представить его почти до конца. Жалко, что его машина была яркой, разрисованной граффити и кузовом без задней части крыши. В общем, слишком выделяющимся. Кабриолет сложно испортить оформлением, но по мнению Рики, он умудрился это сделать. — Йоу, чувиха! — послышался из телефона его озорной голос, — Я уже на стреме, жду твоих указаний! — Хорошо, когда услышишь звук разбитого стекла и воющую сирену — подъезжай. Не успел собеседник переспросить, Рика сразу отключила звонок. Оставались последние шаги. Самые сложные, но завершающие. Она разбегается в ванной и выбивает окно одним соприкосновением ручных часов метала о стекло. Рика вываливается наружу с длинным канатом, идеально рассчитанным, чтобы во время падения она не приложилась головой, а только прокатилась по траве. В ушах стоит свист из какофонии звуков, испуганных вскриков и завывания машин. Наполненная адреналином, Рика легко перепрыгивает ограду, где её уже ожидает скелет в очках, кепке и почти радужном одеянии. — Гони! — бросает она, заваливаясь через верх на заднее сидение. Гром двигателя, кабриолет стремительно уносит её подальше от родного дома Грэйс. Странное чувство однако... Даже легче стало. — Вот это я понимаю веселуха! А почему именно я за рулем? — спрашивал Фреш, не отвлекаясь от дороги. — Ты в мои планы входил только под конец, — тяжело дышала Рика, лежа на задних сидениях и не собираясь вставать ближайшее несколько минут, — Следующая остановка дом Скелетонов. — Серьёзно?! Давно не тусил с ними, примерно с того момента как Эджи меня культурно выгнал! — надпись его очков сменилась на "oops". Рика достала из кармана соответствующую оплату за соучастие, но Фреш даже не обернулся взглянуть на протянутую сумму. — Оставь себе, хе-хе, они тебе будут намного нужнее с этого момента. Ты меня и так повеселила своей выходкой "подбора цифр"! — Ты согласился, только чтобы сказать мне это?! — опешила Рика, выпрямившись. — А то! Не каждый день меня ищут по одному номеру телефона, — сказал он и резко засмеялся. — Не возвышай лишний раз мою самооценку, — ответила Рика и заметила перед носом прыгающую от движения машины детскую куклу, — Барби? Какого хуя?? — Это подарок от братана Эррора, — похвастался он, — Круто, правда? Рика засомневалась что это был действительно "подарок"...