Судьба - сучка

Бэт не наврала - уже за завтраком у Рика была возможность ознакомиться со всем составом семейки Смит. Его дочурка Бэт, брошенная отцом уже лет 15 назад, сейчас расспрашивала его обо всем подряд, от приключений до общих воспоминаний. Рассказывала о своей жизни, неожиданно иногда прерываясь на семью лишь для того, чтобы снова вернуться к разговору с отцом. Даже завтрак старалась сделать максимально вкусным: Рику показалось, что она заранее рассмотрела каждый кусочек бекона в упаковке, чтобы найти лучшие специально для него. А может не показалось: вполне вероятно, это было именно так. "Во главе стола" сидел горе-муж, испуганным кроликом поглядывая на Рика. Как было выяснено из пересказа этих 15 лет в исполнении Бэт, это - Джерри, у них было несколько общих уроков в старшей школе и не самая приятная история "любви". Выпускной, алкогольное опьянение, и его последствия: вон, сидит рядом с Риком, маленькая и со смешными рыжими хвостиками, торчащими по бокам головы. Джерри представлял из себя очень жалкий вид - его шутки не только были несмешными, но и к тому же резали слух; голос был раздражающий, а его роль «хозяина дома» выглядела ничтожно и неправдоподобно. Рику стоило один раз ответить колкостью (он уже и не помнил, что он сам там сказанул) и горе-муж тут же заткнулся, обиженно закусив губу. Очень мужественный и взрослый жест, Джерри. Рик так и не понял, что именно сдерживает его дочь: почему она, реально умная девочка, до сих пор не бросила этого тюфяка? Ей только 22, время есть. Рик отправляет очередной кусок яйца себе в рот, разжевывая. Рядом с Риком сидела Саммер. Девочка, все время перебивая маму и сбивая ту с мысли, забрасывала деда всевозможными вопросами: "Кто ты?", "А где ты был?", "А почему от тебя пахнет?", "А почему мама называет тебя папой, если ты дедушка?". На попытки матери приструнить ее, мол, нельзя ко взрослым лезть, мелкая лишь отмахивалась. Детские вопросы, на которые в общем-то и ответ нужен не всегда - ребенок просто выдает все свои мысли, пока в голове шевелятся шестереночки. В любом случае, нужны ей ответы или нет - Рику было похуй, он все равно не собирался отвечать сейчас. Может, когда настроение будет получше. - Бэт, твой муж испортил нам генофонд, - сказал Рик с абсолютно безэмоциональным лицом, поудобнее усаживая младшего внука - Морти (теперь он точно выучил его имя) на своих коленках и одновременно с этим отправляя очередной кусок омлета в свой рот. Морти с самого пробуждения истерил, требуя чего-то, разбудив тем самым всю остальную семью. Истерика достигла даже первого этажа. Пока Бет тщетно баюкала мальчика, Рик, с тихим ворчанием и контрастно-громкими матами, зашел в детскую, громко хлопая дверью. Он оправдывался тем, что его бесит, что он отвык от детей, что его нервируют крики - сердце подсказывало, что он волнуется. Ревущий во весь голос ребенок тут же взвыл еще громке, протянув ручонки к Рику. Бэт, кажется, много-много извинялась, мол, "обычно он тише", "он такой послушный мальчик", "мне так жаль, что ты не выспался". Рик сам не уловил момент, когда забрал мелочевку из рук дочери. Просто в определённый момент понял, что у него в руках годовалый ребенок, который потихоньку стихает, продолжая хныкать, но уже скорее по инерции, чем от реального расстройства. А через некоторое время вместо плача уже просто икал, держась за халат дедушки цепкими ладошками. Санчес смотрел некоторое время на мальчика, обдумывая что-то, после чего поднял глаза на немного шокированную Бэт. - Я посижу с ним, - Рик заверил дочь, а та, кажется, расцвела от счастья. Мало того, что отец в принципе сейчас с ней, в доме, так он ещё и готов провести время с младшим внуком, пусть даже и совсем немного, пока завтрак не будет готов. Как итог, это "пока завтрак не будет готов" затягивается - мальчишка цепко держался за халат, и если его пытались забрать, пусть и не ревел, но заметно морщился и громко сопел, как бы предупреждая о последствиях. Рик сам не понял, когда успел смириться. Он недолюбливал детей, да и специально радовать Бэт не собирался, но вот он, примерный дедушка: таскает внука с собой по дому, сажает на коленки, кормит какой-то едой из баночки, что дала Бэт. Если не забудет - достанет за эти пару дней пупсу детское пюре с другого измерения, может, поможет мозги развить. Ох, как Рик надеялся, что у него они есть, и если он пошел ими не в деда, то хотя бы в мать. Мелкий пока ни ходить, ни говорить не умел, но смотрел своими круглыми глазенками так внимательно и осмысленно. Так хочется верить, что это "осмысленно" - не иллюзия. Бэт не могла нарадоваться: вот оно - семейное счастье! Ее отец возится с внуком. Да, всего с одним, кажется, к старшей внучке он не питает интереса, но это не отменяет того факта, что ему интересен хотя бы один ребенок в семье. Возможно, это надоумит его остаться? После завтрака Рик делает ещё один шокирующий для самого себя шаг - предлагает провести весь день с пиздюком, освобождая Бэт хотя бы на один день от дополнительной головной боли. Настроение и так ни к черту, почему бы еще не усугубить его, усложняя себе жизнь. Но тут у него есть корыстная цель. Бэт, радостно сияя, соглашается и бесконечно благодарит отца. Джерри недоверчиво смотрел на Рика, ерзая на своем стуле. Он подозревал, что тут что-то совсем не так. Он попытался было озвучить свои сомнения, но Рик уже уходит в гараж, забрав с собой довольного пиздюка, все еще потягивающего смесь из его бутылочки. Рик садится в гараже, сажает пупса на колени и снова смотрит на свое запястье. "Сейчас". Все надежды на то, что это был кто угодно, кроме собственного внука, рушатся окончательно. Они вдвоем, и перед ним только одно живое существо- этот кутуз, издающий радостные звуки, пока лишь отдаленно напоминающие человеческую речь. Бутылочка падает на пол, а мелкий хватает длинные пальцы дедушки, рассматривает, двигает, тянет в рот. Рик наблюдает за ним, пытаясь придумать, как выбраться из этого пиздеца. Через несколько дней Рик улетает на своей тарелке. Где-то на руке зудит надпись "не скоро". Рик сделает все в его силах, чтобы это "не скоро" превратилось в "никогда", но он и судьба знают - он все равно вернется домой. Не скоро, но вернется, как бы Санчез этого не отрицал. * * * Метка появляется за ночь. Будто родинка. Оп! Засыпал ты без нее, а проснулся уже с надписью, которая обрекает абсолютное большинство людей на бесконечное разочарование. Это происходило где-то в 14 лет, примерно-верно в течение месяца до или после дня рождения. Конечно, если твоя родная душа уже родилась. Или не существовала - Джерри живое тому доказательство. Проснувшись где-то в 5 утра, Морти внимательно прислушивался ко звукам дома. Родственники еще не встали, а дедушка Рик так вообще угнал на какое-то приключение "для тех кому за 70", и уже как несколько дней от него не было ни слуху, ни духу. Но вроде обещал вернуться на день рождения и отвезти мелкого играть всю ночь в автоматы. Морти давно понял, что обещаниям дедушки верить бесполезно, но все же смирился с этим. Как и со всем остальным, что было связано с его дедушкой. Как бы Морти не отрицал этого, за год, прошедший с переезда Рика к ним, он слишком привык. Привык к подъемам в любое время суток, привык к приключениям снихуя, привык к постоянной боли в мышцах от нагрузки, что каждый раз, кажется, выжимает из него все больше соков, привык к отмене любых планов, какого бы они масштаба не были: если Рик сказал, он ни есть не пойдет, ни срать, ни спать, ни на свидание. Просто потому что Рик решил, что Морти ему сейчас пиздец как нужен. А Морти привык и полюбил это. Поэтому, по-хорошему совершенно естественная для раннего утра, тишина дома сейчас вызывала дискомфорт. Создавалось ощущение, будто опустился под воду - на голову и уши давило, будто он не под одеялом, а толстым слоем воды. Морти сел на кровать, натягивая на себя одеяло в подобие кокона. Сон никак не шел к нему, но при этом любая попытка вылезти из под одеяла вызывала парад мурашек. Казалось, можно замерзнуть насмерть как только высунешь руку из теплого укрытия. Потихоньку начали движение шестеренки в голове, пока подросток вспоминал: кто он, где он, и какое сегодня число. Не сказать, что это на него так влияло меланхоличное настроение - даже наоборот, он уже давно предвкушал свой день рождения, и вспомнив, что он именно сегодня чуть-чуть взбодрился. Друзей у него не было. Однако единственный день, когда мама готовит его любимые блюда и настолько сладкий торт, что без чая или несладкого кофе невозможно съесть и кусочек, нельзя назвать неприятным. Да и обещанная матерью приставка должна была уже сегодня стать его. Саммер же заверила, что достанет какую-то игру для неё. Было бы классно зарубиться с сестрой. Морти все же решил, что нужно вылезать из кровати, умываться, и ждать, когда проснутся родные. Они вместе соберут праздничный стол, будут принимать звонки от родственников, которых он никогда не видел, возможно смотреть старые фотографии из альбома, которые обязательно заставят Джерри плакать. Морти замечает метку уже в душе. Он на секунду выпадает из реальности, замирает. Начинает бесконечно моргать, думая, что это наваждение, не веря своим глазам. Похоже, что по романтичному стечению обстоятельств, Морти получил ее ровно в ночь перед своим четырнадцатилетием. "Подожди совсем немного". Это что-то новое. Ни одна книжка о половом воспитании не упоминала настолько ласковых фраз. Обычно пресловутую "судьбу", "Бога" или кто там раздает их, описывают как бессердечных, жестоких, холодных в своих выражениях. От формулировки же ни шло ни одной из этих чувств- она звучала... сожалеюще. Во всяком случае в голове Морти складывалось ощущение, что невидимая рука поглаживает его по кудряшкам, смотрит сочувствующе и ласково. Никакой тебе пощечины судьбы, жестокости и хлесткости. Морти проводит пальцами по запястью, ожидая, что метка поплывет, как чернила. Но та четко держится, отказываясь сходить. На ощупь чуток теплее кожи, ее приятно касаться. Почему-то она ощущалась, как подарок, а не проклятие, которым его описывала мать. Морти, теперь уже умытый и свежий, спускается в гостиную и натыкается на сестру и маму. Они держат в руках пакеты с шариками и бумажными гирляндами, и, заметив младшего Смита, выглядят очень удивленными. - Ой, милый, мы думали, ты еще спишь..., - Бэт как-то неловко смотрит на коробку в своих руках, будто сама не понимает, откуда она взялась. Они хотели устроить ему сюрприз. Морти, ярко улыбаясь, протягивает руки к Саммер, предлагая забрать у нее часть шариков - Я хочу помочь, - говорит он, смотря на сестру. Та, хмыкнув, отдает ему часть своей ноши, - С днем рождения, Морти. Они вместе украшают гостиную, смеются, непринуждённо разговаривают и обсуждают планы на день. На удивление, Саммер за все время лишь несколько раз достала телефон, отписавшись друзьям, что сегодня будет занята. Общий праздничный настрой портит лишь обеспокоенный взгляд матери, то и дело уставленный в дверь гаража. Она боится, что Рик не вернется. Морти понимает её беспокойство -, но почему-то не чувствует того же. Обычно он сомневался бы в дедушке, был уверен, что тот реально не появится Но сейчас что-то внутри говорило, что волноваться не о чем. Поэтому он каждый раз отвлекал маму от раздумий, либо прося помочь, либо заводя разговор. Сегодня его главное желание, как именинника - провести время с семьей. Первая метку замечает Саммер. Она, поймав взгляд брата, молча кивает на его руку, решив, что тот не захочет говорить при маме. Морти же, наоборот, кивает, подходит к сестре и открыто показывает ей свое запястье, тем самым обращая внимание матери. У Саммер "скоро", у него "подожди совсем немного". У обоих еще все впереди, и взгляд еще полон надежды. Бэт меланхолично вздыхает и поздравляет Морти с очередным пройденным этапом взросления. Брат с сестрой подозревают, что сегодня ночью она снова погрузится в печаль по потерянному шансу. Джерри встал уже ближе к 12, потом очень долго оправдывался, мол, мало спал, забыл, плохо себя чувствовал. Но Морти в общем-то было все равно - они с сестрой и мамой к тому моменту уже закончили с готовкой. Именинник уже как час отвечал на звонки всевозможных дальних родственников, даже парень его бабушки по отцовской линии позвонил. Были бы у него друзья, он бы помер, пытаясь объяснить им, как так получилось. Но, к сожалению или к счастью, друг у него был один - Рик, и тот уже все знал. Кстати об этом старом алкоголике - он так и не появился в тот день. Морти было решительно все равно вплоть до вечера - он рубился с сестрой в новую приставку, обедал с семьей, наслаждаясь любимой едой, весь вечер играл в настольные игры с родителями и сестрой, наслаждаясь каждой секундой своего личного праздника. И только к ужину стало необыкновенно обидно. Он прямо на глазах у родных поник, наблюдая, как Бэт выносит его любимый торт со свечками, чем сильно пугает Бэт и Саммер, быстро догадавшихся, почему он так неожиданно стал понурым. Задувая свечи, Смит думал лишь о том, что его дедушка - мудак. И пожелал, чтобы тот все же каким-то чудом появился здесь, прямо сейчас. Но желание не исполнилось - его родные порадовались вместе с ним, пытаясь его растормошить, а Рик так и не появился. Морти ложился спать, сглатывая слезы. День, так приятно начавшийся, сейчас казался каким-то незаслуженным, обременительным. В голове уже мелькали параноидальные мысли, что Рик не вернется не только сегодня, но и в принципе. Уверенность, что он жив, почему-то была, это вообще как-то не казалось реальным - чтобы Рик, и погиб. Точнее даже не так - Рик мог погибнуть, но только не тайком от Морти. Морти должен быть рядом в такой тяжелый момент, он должен присутствовать в последние минуты Рика. А этот старый алкоголик просто в очередной раз напиздел и не появился - вот и верь ему после такого. Морти, ворча себе под нос, закутался покрепче в одеяло. Устроившись поудобнее, он уже начал было обзывать мысленно старого пердуна, чтобы выпустить гнев перед сном, как прервался, прислушиваясь - ему показалось, что он услышал звук открывающегося портала. Еще через секунду под одеяло просочился запах гари. Не успел Морти еще что-то произнести, как услышал голос любимого деда: - МОРТИ!!! МОРТИ, Я-- Я БЛЯТЬ УСПЕЛ, МОРТИ!! - младшего Смита неожиданно выдергивают из-под одеяла. В его комнату открыт привычный зеленый портал, и прямо перед ним, держа мальчишку за плечи, стоял Рик Санчез - от него несло спиртом и гарью, он был весь в золе и рыжеватом подобии Земной почвы - но он был жив, и он был здесь. - 11:57, СУЧКА! Я ОБ-- Я ОБЕЩАЛ, ЧТО УСПЕЮ, МОРТИ! - Рик победно поднял руки, смотря в глаза внука. Пацан расплылся в расслабленной улыбке. И правда успел. Все переживания сразу пропали Не наврал. Вернулся. И успел в день рождения. Правда, порадоваться или сказать что-то он не успел - пацана схватили за предплечье и потянули за собой к выходу из комнаты, - Погнали, у нас начало абонемента через 3 минуты. Был ли Морти умным? Нет. Боже, совершенно точно нет, и он сам это признавал: к большому сожалению, интеллектом он пошёл в отца, что ну безумно разочаровывает. Но даже он мог догадаться, что происходит, когда увидел на своей руке "сейчас". (Что дарит небольшую надежду, что он все же станет хоть чуточку умнее) Они с Риком вдвоем несутся по космосу в Блипс-энд-Чипс, и кроме них в тарелке никого нет. И Морти улыбается, как дурак. Даже ни разу не видев метку Рика, он уже знал, что там написано. Почему-то кажется, что это самый лучший вариант. Кажется, судьба его не только жалеет - она его любит. Рик косится на эту улыбку, и , как можно тише, чтобы пиздюк не заметил, выдыхает облегченно. Он просто не мог скрыть это - он держал это в себе 13 лет, может же он позволить себе хоть немного расслабиться и дать слабину при внуке. Улыбнуться так же ярко не позволяет гордость, но он больше не беспокоится - мелкий принял это неожиданно легко. А с остальным они уже как-нибудь разберутся. Но уже вдвоем.