Свобода

      — Х-Ха,,, Я не поспеваю, подожди!       Летний ветер колышит фиолетовые волосы запыхавшегося парня, пытающегося поймать друга за руку, дабы хоть немного того замедлить.       Тепло. Солнце светит так ярко, что приходится жмуриться. Руи и не вспомнит, как они с Цукасой оказались за городом в поле, у которого не видно краев. Пшеничном поле, с которого совсем недавно собрали все колосья. И немудрено, на дворе ведь август. Уже через несколько недель теплые летние деньки закончатся, оставляя после себя осенний холод и сырость. Но зачем им думать об этом сейчас, когда на душе так легко?       — Это ты медленный! Совсем двигаться не в силах, меньше дома сиди! — Цукаса фыркнул, но замедлился, поджидая, когда Руи его догонит, — Классно же, да?       Ах да, они давно хотели наконец сделать то, что задумывали так давно, но все никак не решались.       — М-м, Цукаса-кун, а что для тебя свобода? — Руи повернулся к другу, жуя рис из своего бенто. Сегодня он смог подложить все овощи Цукасе, и есть теперь рис стало безопаснее для его вкусовых рецепторов, что не могло не радовать.       — Ну, наверное, чувство? Чувство того, что ты можешь делать все, что тебе вздумается, думать о том, чем хочешь,,, — Тенма приставил палец к губе, раздумывая.       — А ты чувствуешь себя свободным? — Камиширо задрал голову, разглядывая облака, плывущие по небу. Ветер гонит их прочь, меняя их форму. Завораживает.       — А?,, Ну, наверное,,, Я же могу, например, встать сейчас на скамью и повернуться, ничего и никто мне не помешает это сделать! — в подкрепление своих слов Цукаса встал на скамейку, на которой они сидели, и сделал поворот вокруг себя, после чего встал в позу.       — Нет, Цукаса-кун. Это свобода действий. А я говорю о свободе в широком смысле этого слова, — Руи закрыл свою коробку, доев обед, — Мы сами с тобой не замечаем, что наши мысли и действия соответствуют нормам общества, которые сформировались за всю историю человечества. И многие даже не пытаются пойти против системы. Люди сами создали для себя оковы, которые покорно носят по сей день, даже не подозревая о них, — он посмотрел на сидящего рядом друга, пытающегося уловить его мысль.       — Прости, в моей голове это звучало намного лучше, это в порядке вещей, что ты можешь не поня-       — Нет-нет, я, кажется, тебя понимаю. Я тоже об этом задумывался, — Цукаса подцепил палочками помидорку и положил себе в рот, — Но можем ли мы сделать с этим что-то? Можем ли мы спастись от этих оков?       — Даже не знаю. Но я хотел бы узнать, каково это, быть свободным от собственных барьеров и чужого осуждения. О, звонок. Нам пора, Цукаса-кун, — Руи протянул руку Тенме, помогая тому встать и направляясь в сторону выхода с крыши       Сегодня они приняли решение.       — Да, и вправду,,, — Камиширо сделал ладонью козырек, чтобы увидеть виднеющуюся полоску домов. Они стояли босиком, смотря на метаморфозы облаков и то, как солнце потихоньку опускается вниз. Вроде бы, совсем недавно солнце пекло так, что пот ручьями лился с них, а сейчас начинает холодать. — Руи, как думаешь,,,? — Я не знаю, Цукаса-кун       Даже если бы друг что-то сказал, Руи не смог бы ответить что-то членораздельное. В голове было абсолютно пусто. Ветер гулял в груди, будто нашептывая простенькую песню, что заставляла сердце биться чаще.       Цукаса, не говоря ни слова, берет руки Камиширо в свои, заглядывая в желтые глаза напротив. Парни просто смотрели друг на друга, не в силах сказать ничего, даже издать звука. Блондин сделал шаг, не отпуская рук, сделал второй, и вот он кружит Руи, неторопливо, но этого хватает, чтобы голова стала слегка кружиться. На лице у механика невольно расцвела улыбка, которая тут же зажгла улыбку напротив. Обрезанные колосья шелестели под ногами, будто принимая судьбу быть затоптанными этими двумя, кружащимися, держась за руки.       В какой-то момент они остановились, тяжело дыша. Внутри было чувство, перекрывающее все мысли, которые так и лезли в голову. Это и есть оно?,,       Руи закрыл глаза, вдыхая воздух полной грудью. Чувство свободы опьяняет. Попробовав однажды, ты будешь хотеть еще и еще.       Камиширо сжал руку Цукасы крепче, после чего сорвался с места, утягивая того за собой, а друг и не сопротивлялся. У него в голове были те же слова, что и у Руи.       — Лишь потеряв все мы обретаем свободу. Когда мы поймем, что все, что у нас есть не имеет ценности — мы избавимся от этого груза, — Руи поправил сумку на своем плече, продолжая идти вперед, — Не только в материальном плане.       Они еще долго бежали через поле, держась за руки. Они неслись вместе с облаками, розовеющими от лучей закатывающегося солнца. Не ощущали землю под ногами, ветра, бьющего в лицо — будто плыли по воздуху.       Парень с фиолетовыми волосами обернулся, чтобы посмотреть на друга, как споткнулся и упал, утягивая за собой Цукасу. В ответ на это колосья зашептали, окружая их, а парни смотрели огромными глазами ввысь, где уже виднелась самая яркая звездочка на небе.       Руи протянул руку вверх, указывая на звезду, и ничего не сказал, лишь повернул голову в сторону Цукасы. «Это ты.»       И Цукаса улыбнулся, будто услышав мысли Камиширо. Блондин закрыл глаза, чувствуя, как его клонит в сон, но Руи его осторожно растормошил, не давая уснуть.       — Пора, Цукаса-кун.       В глазах Тенмы промелькнула небольшая искра страха, но взгляд снова стал расслабленным. Они встали, оттряхиваясь, и двинулись в сторону города, собираясь совершить последний пункт плана.       — Руи, как думаешь, почему все считают нас странными? — Цукаса потянулся, устраиваясь поудобнее на диване в комнате друга. Они часто гостили друг у друга, но гараж Руи был их излюбленным местом       — Мы мыслим иначе. Люди считают странными тех, кого они не в силах понять, — Руи сел рядом, укладывая свою голову на плечо друга, — Честно, я и сам иногда считаю себя странным,,,       Закат солнца. Сверчки и цикады начали свою песню, разрезая тишину.       Руи и Цукаса медленно подошли к месту, куда направлялись. Камиширо посмотрел по сторонам, высматривая что-то, после чего повернулся к Тенме, осторожно обхватывая его лицо.       — Ты чувствуешь это? —, Руи улыбнулся, смаргивая подступившие слезы. Так хорошо он себя не чувствовал никогда в жизни.       — Да, я чувствую.       В голове у Цукасы мысли были бессвязными и никак не хотели соединяться во что-то единое. Ему было хорошо. Ужасно хорошо. И все это благодаря Руи.       Руи положил руку на талию друга, после чего другой рукой обхватил ладонь, беря на себя роль ведущего. Тенма будто во сне положил руку тому на плечо, не отрывая взгляда от Руи. Они двинулись.       Босые ноги кружили по голой земле, как вдруг ступни пронзил металлический холод. Холод остывших железнодорожных рельс.       Руи закрыл глаза, призывая Тенму сделать то же самое, что тот и сделал, полностью отдаваясь Камиширо.       Последнее, что они помнили — громкие гудки несущегося поезда и яркий свет фар, который просачивался даже скозь закрытые глаза. Никакой боли и мучений, лишь чувство пустоты.

Чувство абсолютной свободы.

      На утро за ними отправились на поиски, но они не оставили никаких следов. Они просто исчезли. На путях не было следов крови, лишь легкая роса, что высохла к полудню. Люди больше не услышат наши юные смешные голоса…