***
Гарри Поттер и Джинни Уизли после войны стали жить вместе в доме на Гриммо 12, поместье Блэков. Молли, мать Джинни, настаивала на свадьбе, но ни Гарри, ни Джинни не хотелось церемоний. Они решили, что пока не готовы связывать себя обязанностями брака, не успев насладиться свободой из-за минувшей войны. Впрочем, это ничуть не мешало им посвящать время друг другу, заботиться друг о друге и любить. Поужинав, Гарри отправился в душ, где долго стоял под горячей водой, пытаясь смыть грязь этого дня. Несмотря на произошедшее в битве за Хогвартс, он по-прежнему глубоко переживал смерти невинных людей от темных волшебников, выкладываясь по полной в поимке сбежавших Пожирателей Смерти. В аврорских рейдах закрывал собой других, подставлялся под проклятия, лишь бы защитить жертв любой ценой. Он будто бы чувствовал вину за всех тех, кто не выжил в войне, и пытался сторицей возместить, спасая других сейчас. Рон и Гермиона постоянно пробовали донести до Гарри, что ему нужно быть осторожнее и пожалеть себя, но Гарри не внимал их советам и продолжал лезть на амбразуру. — Ты не можешь спасти всех, Гарри! — рычал Рон. — Подумай о Джинни хотя бы, она ждёт тебя и каждый день гадает, вернёшься ли ты живым или нет! Война закончилась, дружище, пора подумать о семье и детях! — Рон, я не могу иначе. Я, конечно же, чувствую вину перед Джинни, когда возвращаюсь домой поздно ночью, но ещё больше я чувствую вину перед теми, кого не смог спасти. Как я могу спать спокойно, зная, что в это время кто-то из оставшихся Пожирателей или их последователей вырезает сердце какого-нибудь ребёнка для тёмных ритуалов? Как? Я не могу иначе, не могу… — устало выдыхал ему в ответ Гарри. Гермиона сочувственно качала головой, закусывала губу и только наказывала ему беречь себя. Гарри Поттер быстро занял должность Главного Аврора; невзирая на высокий пост, он много работал «в полях», участвовал в рейдах и брался за любое дело, не полагаясь на своих сотрудников полностью. Британия чувствовала себя спокойно, когда за безопасность отвечал сам Гарри Поттер. Министра Магии Кингсли Бруствера тоже вполне устраивал такой расклад.***
— Гарри, скоро у родителей годовщина свадьбы, они хотят устроить семейное торжество в Норе. Приедут даже Чарли и Билл с Флёр. Я надеюсь, ты найдёшь время прийти; они будут очень рады — ты нечасто их посещаешь, — насмешливо сказала Джинни. Она вышла из душа, распространяя душистый запах шампуня по спальне, и завернула свою копну рыжих волос в полотенце наподобие чалмы. Гарри обожал эту чалму и глупо подшучивал, что Джинни его восточная царица, которая заманила в свои сети. — Дорогая, ты же знаешь, если не будет срочных рейдов — я непременно буду у Молли с Артуром. Джинни устало выдохнула и присела на край кровати, где сейчас лежал Гарри. — Гарри, твои рейды всегда срочные. Я уже не помню, когда мы вместе куда-то ходили или спокойно проводили время, не заботясь о том, что ты сорвёшься с места и убежишь спасать страну. Мерлин, да мы не можем спокойно заняться любовью без того, чтобы тебя не вызвали! Я постоянно только и думаю, что ты вот-вот меня оставишь одну или однажды вообще не вернёшься! — голос Джинни сорвался, и на глаза навернулись слёзы. Она крепко стиснула зубы и отвернулась. Гарри знал, что виноват, но ничего не мог возразить — всё это было правдой. Его девушка была брошена им ради работы; он сотню раз клялся ей и самому себе, что будет меньше работать, будет делегировать задания другим аврорам, но снова и снова не исполнял своих клятв. Что-то внутри не отпускало его, он словно продолжал воевать. Гарри притянул к себе Джинни. — Любимая, я обязательно вернусь. Я всегда буду возвращаться к тебе. Даже не думай, что со мной что-то случится. В конце концов, меня даже Волан-де-Морт не убил, как ни старался, что мне какие-то Пожиратели, — улыбнулся он, пытаясь неловко пошутить. Джинни отстранилась и серьезно посмотрела на него. — Гарри, дай мне слово, что ты будешь меньше работать. Дай мне слово, что ты будешь осторожен и не станешь подставляться под удар. Дай мне слово, что ты всегда ко мне вернёшься. Гарри посмотрел в любимые карие глаза, нежно провёл кончиками пальцев по углу нижней челюсти Джинни и серьезно ответил: — Я даю тебе слово. Я всегда вернусь к тебе. — Хорошо, я верю, — и Джинни легко чмокнула его в уголок губ. — Неет, так не пойдёт, — игриво возмутился поцелуем Гарри, — сегодня нам точно никто не помешает заняться кое-чем интересным! Он сбросил лямку сорочки с плеча Джинни и потянул лёгкую ткань вниз, обнажая пышную, но аккуратную грудь. Гарри припал губами к розовому соску, на что Джинни издала непроизвольный вздох-полустон. Он притянул ее к себе на кровать, одновременно разматывая влажное полотенце на голове, отчего влажные тяжёлые волосы Джинни хлестнули его по лицу; Гарри нежно отбросил их и затем подмял девичье тело под себя. Джинни обхватила его крепкие плечи руками и закинула ноги на пояс. Она, изголодавшись по ласке, осыпала Гарри поцелуями и все сильнее прижималась к нему. — Возьми меня, скорее, пожалуйста, — шептала ему на ухо. Гарри не стал долго раздумывать, стянул с себя пижамные штаны и резко вошёл в неё.***
Гарри и Джинни расслабленно валялись в постели, как вдруг неожиданно перед ними возник патронус Министра Магии Кингсли Бруствера и изрёк: «Гарри, завтра рано утром срочно зайди ко мне. Дела Аврората подождут, ты мне очень нужен». Джинни обречённо вздохнула, поднялась с кровати, накинула халат и молча ушла в душ.***
Главный Аврор Британии рано утром появился в Министерстве Магии. Гарри Поттер уверенно двигался по направлению к кабинету Министра; одетый в мантию Главного Аврора, красную с золотым подбоем, глухо застегнутый тёмный мундир с воротником-стойкой и такие же тёмные форменные брюки и грубые высокие ботинки из драконьей кожи. Каждый уверенный шаг, прямая осанка и небрежные жесты выражали силу и твёрдость характера После войны прошло восемь лет. За это время Гарри прошёл аврорскую подготовку, раздался в плечах, его взгляд приобрёл уверенность и спокойствие. От худого подростка из Хогвартса осталась небрежная шевелюра и очки в круглой оправе. Дорогой, конечно же, а не пластиковой. Гарри тяжело далось усмирить свою эмоциональность и пылкость — при окружающих он тщательно прятал это глубоко, демонстрируя лишь смелость и отвагу. Только близкие люди знали, что в душе он все тот же Гарри — парень с чистым сердцем и доброй душой, немного неловкий, и, без сомнения, честный. Подчинённые считали его справедливым начальником. Его уважали, что он не пользовался своими положением и званием, брался и за рутинную грязную работу, а наказания провинившихся рядовых авроров были заслуженны, но никогда не жестоки. Большинство людей считали его олицетворением Света. Героем, победившим главное Зло, будучи подростком. Гарри Поттер смирился со своими званиями и регалиями, поддерживая веру обывателей, что с ним они в безопасности — так было проще. Секретарь Министра, завидев его, приветливо улыбнулась и кокетливо заправила прядь волос за ухо. — Министр уже ожидает вас у себя, сэр. Гарри постучался, и, услышав приглашающий отклик, вошёл в кабинет Министра. — Гарри, здравствуй, рад тебя видеть! — Кингсли Бруствер перегнулся через свой стол и приветственно пожал руку. — Спасибо, что пришёл с самого утра, а то знаешь, дела не ждут. — Добрый день, Кингсли. Очень не терпится узнать, зачем я снова понадобился Министерству, — усмехнулся Гарри, — или скоро снова твоя предвыборная кампания? Ты же знаешь, что я поддержу тебя во всех возможных интервью, не стоило меня вызывать с утра пораньше, своих дел по горло, — как-то уже невесело заключил он. — Знаю, знаю, — сверкнул белыми зубами Министр, — я тебя позвал не за этим. У меня действительно очень важное дело, — закончил фразу Кингсли уже серьезно. — Присаживайся, думаю разговор будет долгий. Гарри сел в предложенное кожаное кресло напротив стола Министра. — Так что случилось? Зачем понадобился Гарри Поттер? — сказал Гарри, оглядывая кабинет. При Кингсли здесь многое поменялось: кабинет стал уютным, чистым, светлым, а дорогая мебель подчеркивала солидность и авторитет Министра Магии. Бруствер сидел за широким коричневым столом из бука, на котором стояла увесистая чернильница, валялись несколько перьев, и находилась огромная стопка папок с важными делами Министерства. Перед самим Кингсли лежала серая папка под грифом «Особо секретно». Гарри неоднократно видел такие папки и понял, что вызвали его действительно не просто так. Кингсли вздохнул, положил руки на стол и сцепил пальцы в замок. — Гарри, я помню, что ты знаком с Отделом Тайн и немного в курсе чем там занимаются, — полувопросительно начал он. — О, да, пророчества, предсказания и летающие мозги — это по их части, — усмехнулся Гарри. — Да, но, конечно же, это не всё, — улыбнулся Кингсли. — Отдел Тайн занимается изучением, к тому же, Вселенных, Реальностей, в том числе альтернативных. Ты, возможно, слышал, что помимо нашей вселенной, существует множество других. И у большинства Вселенных есть ещё и альтернативные вселенные, да не одна, а несколько сразу. Кингсли устало потёр переносицу и продолжил. — У нашей Вселенной до недавнего времени не было ни одной альтернативной реальности. Но месяц назад Отдел Тайн зафиксировал новую магическую активность возле нашей Вселенной. — Подожди, Отдел Тайн может узнать о наличии параллельных Вселенных? Каким образом? — удивленно спросил Гарри. — Невыразимцы разработали артефакт, который улавливает магические активности и идентифицирует их, — ответил Бруствер. — Это помогает следить за равновесием во Вселенной. Так вот, недавно артефакт зафиксировал активность, означающую, что у нашей Вселенной появилась альтернативная. И мы бы не беспокоились, но данная активность абсолютно не похожа на аналогичные у других Вселенных. — Смотри, — Кингсли взмахнул волшебной палочкой, появилась доска, а на ней карта с Галактиками и мерцающими нитями. — Вот эти — нормальные реальности, — Министр ткнул палочкой в золотистые нити — они составляли большую часть карты. Гарри встал из кресла и подошёл ближе, с интересом рассматривая карту. — Эти — исчезающие реальности, — продолжал Бруствер, тыкая уже в зелёные нити. — А вот эта нить, — он указал на фиолетовую небольшую исчерченность возле одной огромной Вселенной, — не такая как остальные. Мы абсолютно не знаем, почему нити фиолетового цвета. Невыразимцы предполагают, что с новой реальностью что-то не так. Кингсли замолчал, и они вдвоём некоторое время пялились на фиолетовые нити, пока Гарри не спросил: — Хорошо, понятно, а причём тут я? Я-то уж точно не знаю, почему они фиолетовые, да и про реальности, я только что узнал, — хмыкнул он. — Если вам нужны мои ребята-авроры, то я готов выделить столько, сколько потребуется, ну, или сам принять участие, если потребуется. — Ты попал в точку, Гарри, нам потребуется именно твоя помощь, — Кингсли опустился в своё кресло и махнул рукой Гарри, приглашая того сесть. — Понимаешь, мы уже пробовали разобраться во всем этом сами, и нам повезло кое-что выяснить. Несколько Невыразимцев отправлялись в эту Реальность, чтобы провести расследование. — Такое возможно? Отправиться в другую реальность? — Гарри поднял удивлённо бровь. — Да, те же невыразимцы используют ещё один артефакт собственной разработки, называемый Маховик Реальности. Действует по аналогии с Маховиком Времени, но только переносит в нужную реальность, а не в прошлое или будущее. Они уже неоднократно посещали другие реальности, чтобы решить некоторые проблемы. — Но я все ещё не понимаю, зачем нужен именно я, — протянул Гарри. — Я не представляю, как выяснять, что произошло в другой Вселенной, если даже сами невыразимцы не смогли выяснить. Я с подобным не сталкивался и, скорее всего, буду некомпетентен. Кингсли Бруствер грустно вздохнул, потёр веки и совсем хмуро ответил. — В этой Вселенной пропал Гарри Поттер.