Спи, пока солнце не сядет

Жизнь начинается одинаково для всех. Она более или менее не отличается для любого из нас. Вы начинаете в том же месте, а затем медленно расходитесь по новому пути, уникальному для всех. Пути этих двоих, казалось, расходились под острым углом. Возможно они могли пересекаться. Возможно нет. Но всё, что известно, это то, что их воздействие способно изменить жизнь навсегда. Очередной тёплый, холодный день на Плейне. Солнце обжигало кожу, светя сквозь тебя. Прохладный ветер качал траву. Шелест неподвижных листьев преследовали твоё зрение, твои уши. Всё звенело. Тишина вторит шуму. Если бы ты мог описать это место одним словом, это был Ад. Это был Ад. Это был бы Ад, если его не было рядом. Это вечно зелёное лето. Задняя часть дерева — безопасное место, где можно дать отдохнуть голове. Здесь тихо, здесь спокойно. Здесь тень и тепло. Самое лучшее, что рядом с тобой мог находиться другой человек, и никто бы ничего не сказал. Вы могли целоваться и обнимать друг друга часами и часами, и часами, при этом оставаться совершенно незаметными. Это страшно быть скованным здесь, в пустом ничто. Это ужасно. Через некоторое время ты начинаешь скучать по семье. Твоё восприятие времени исчезло. Это бесконечный день. Единственное, что сохраняет тебя в здравом уме — это люди, которые рассказывают вам свои истории и усердно работают, чтобы всё было в порядке. Ты даже не можешь уснуть из-за сияющего солнца, противная звезда. — Бутылка газировки и Рюкзак, хм. — Эти двое печально известны. — Гнилица усмехнулась, — Всегда тусуются вместе и всё такое. Иногда я думаю об их отношениях, например, геи ли они. — она повернулась к Сенти, ожидая ответа. — Пусть что будет, Гнилица. Не похоже, чтобы они что-то сделали тебе. — Не похоже, что они увидятся после этого. — Гнилица стала уходить, недовольная полученным ответом, но не после быстрого бормотания: «То есть, если мы вообще выберемся.» Каждый появился тут без своей воли. Это было мгновенно. Это произошло. Один возвращался домой, катаясь на ветру Сан-Франциско, после долгого и тяжёлого рабочега дня. Бизнес — это карьера, которая окупается, но всё же берёт больше, чем ты зарабатываешь, своим извращённым способом. Годы потраченные впустую в школе, просто чтобы сидеть в офисе и печатать слова, которые тебе никогда не позволят произнести. Это было ужасно, но ничего подобного здесь. Другой? Собирал пот в постели, простыни пахли алкоголем и рвотой. Комната была в похмелье, тёмной и тусклой, пахло плесенью, слезами и грубыми ошибками. А в холодильнике пахло гниющими объедками и прокисшим молоком. Свет едва работал, вода всегда была холодной. Даже крысы не могли прожить и дня рядом. Подумать только, что эти двое когда-нибудь сойдутся. Успешный бизнесмен и алкоголик. Для того, чтобы их взгляды встретились, потребовалось бы только чудо. И тем не менее, вот они, шепчут сладкие пустяки за деревом, держась за руки, и смыкаясь губами. Очарован. Они были неразлучны как в переносном, так и в буквальном смысле. В конце концов, никому некуда идти. — Газировка? — Да, Рюкзак? — Когда мы выберемся отсюда, ты будешь всё ещё любить меня? Бутылка газировки на мгновение замер, а затем взглянул на него. Его телосложение, его волосы, чистота его гладких ремней говорили о богатстве. В отличии от Рюкзака, он никогда не будет достаточно хорош для него. — Да я буду. Если бы они встретились вновь. — Звезда ужасно красива, не правда ли? — Да… это так. Идеально подходит для приятной прогулки. — Рюкзак задумался. — Скажи, Газировка? Возвращаясь домой, до того, как всё это произошло, где ты проводил субботние дни? Прилив ужаса достиг его. Прилив, с которым не может сравниться даже алкоголь. Ты обречён рассказывать, смотря в глаза твоей любви, о наркотиках, которые ты употреблял, и о неудачах, которые ты пережил. — Лиам. — Да? — Ты… любишь меня? Ты действительно любишь? Ты вправду хочешь целовать алкоголика? — Хочешь сделать ставку? Газировка больше не мог сдерживаться. — Я… Прости меня. За всё. Прости. — всхлипнул он, — Я такой развалина. У тебя есть работа; у меня ничего, кроме пустой бутылки пива. Я пахну как дерьмо, когда ты пахнешь как цветы и духами. Мне… мне так жаль. Мне очень жаль. Я- Лиам быстро наклонился и с силой, чувственно и нежно поцеловал Брайса. — Заткнись, Газировка. — Хехех. Хе-хе-хах… Я-я люблю тебя тоже. Закрой глаза, дорогой. Ты мог бы только мечтать о жизни, которой у тебя никогда не будет. Когда Газировка пропал, это был конец всему. Для Рюкзака это было возвращение к одиночеству. Просто неправильно понятый у края стола, сдающий каждый экзамен, чтобы остаться в живых. За каждой неудачей следует ещё один порез, и каждый порез, это причина не есть сегодня. Это вернулось к тому, что мужчина на краю кровати угрожал убить себя за четыре. За всё время ты всё больше и больше становился одиноким и беспомощным. Ты смотрел, как твоя доброта идёт в канализацию и превращается в ничего. Это была пустота. Это было одиночество. Это было безнадёжное отчаяние, как никакое другое. Для Газировки это было возвращение к дерьму. Алкоголь на алкоголе, музыка невнятна, как и его слова. Яркие огни клуба напоминали тебе, что ты здесь и живой. Шум в голове убеждают тебя, что ты мёртв. Деньги появлялись и деньги исчезали. Ты никогда не в состоянии найти другую работу. Это быть бездомным на улице, потому что никто не был рядом, и ты никому никогда не будешь нужен. Это был Ад. Это всё, что он знал. По твоим щекам текли горячие, как огонь, слёзы. — Эти звёзды… они такие… такие великолепные. Рюкзак вздохнул, падая на землю, как плод, когда-то чистый и золотой, а теперь сгнивший. — Хотел бы я посмотреть на них с тобой. Прощай, мой дорогой с золотым сердцем. Он смотрит на свои руки, это та же самая тьма, которая поглотила его много раз. Ему всё равно, что он боится. Ему всё равно, что он ревёт на полу, скручиваясь. Это был ещё один его день, после всего. — Хэй, Газировка? — Ага? — Какое твоё настоящее имя? —… Брайс. — Брайс. Хм. Хорошее имя. — Рюкзак зевнул, свернувшись калачиком рядом с Брайсом. — Не могу поверить… я влюбился… в Брайса… Брайс молчал в лёгком шоке, затем встряхнул Рюкзака, чтобы разбудить. — Рюкзак. Рюкзак! — Хм? Что такое, моя любовь? — Ух. Аа, угх. Ну эм. Мне просто интересно, какое твоё настоящее имя. — Хм. Ммм, разве я не говорил раньше, моя любовь? Лиам. Брайс наклонился, чтобы нежно поцеловать Лиама. — Я знаю. Просто это имя такое красивое. Я хотел услышать его снова. Лиам, взволнованный как всегда, повернулся к Брайсу. Их руки провели друг другу по волосам, и переплелись, когда на небе сверкали звёзды. Лиам мягко произнёс слова своему возлюбленному. — Эй, Брайс? — Хмм? — Обещаешь, что ты не оставишь меня снова? Брайс нежно взглянул в глаза Лиама, переместив руку с волос на щеку, поглаживая, также ласково, как ребёнка. — Обещаю. Лиам хихикнул, улыбнувшись ему. Лиам проснулся в горячем поту. Очередной сон. Это ещё один грёбанный сон. Когда они прекратят мучить его? Прекратите дразнить тем, чего он не сможет достичь. Это вся любовь к этому и тому, пока твоё сердце не сломается в щепки. Это вся любовь с первого сайта и настоящий поцелуй любви, до тех пор, пока ты больше никогда не сможешь увидеть или связаться с ним. Эти счастливые воспоминания, пока ты рыдаешь в углу, место, из которого ты не выбраться, потому что ты даже не сможешь контактировать с тем, кого любишь. Всё было счастливо, пока вас не разделили. — Интересно, как он там? Пьяный. Ожидаемо. Вышел, спотыкаясь, из бара, это всё что, он делал. Точнее, этим всем он занимался, всё это время, но без Лиама ему нечем заняться. В конце концов, делать что-либо — пустая трата времени. Проклятье. Проклятье. Блядь. Проклятье. Почему так всегда. Почему. Почему. Почему, чёрт возьми. — Почему ты такой слабый, Газировка? — Бармен. Нью-Йорк. Штат возможностей. Лиаму повезло получить здесь работу. Конечно, это не очень ему нравилось, да и новый часовой пояс ему не по вкусу. Но терпимо. Это лучше, чем быть безработным, и в конечном итоге стать бездомным. В конце концов, после месяцев отсутствия на работе это не делает сильнее бизнес. — Что будете? Лиам вздохнул, ударил кулаком по стойке, невозмутимо смотря на человека перед ним. — Дайте мне самый крепкий напиток, который тут есть. — Сэр, это точно убьёт вас. — Я-. Сейчас мне всё равно. Просто дайте. Бармен посмотрел на Лиама, на лице было беспокойство. — Послушай, малой. Ты не выглядишь, как тот, кто пьёт алкоголь. Скажу тебе вот что. Я дам тебе второй по самому крепкому напитку. Понятно? Лиам вздохнул, кладя пятьдесят долларов. — Покроет ли всё это? — Сэр, это покроет даже больше. Один стакан превратилась в два. Два в четыре. Четыре в восемь. Прежде чем, ты узнаешь это, Лиам выпил двенадцать стаканов и забился. Он едва видел. Он был готов потерять сознание. Если отравление алкоголем не постигнет его первым, то толерантность к алкоголю понизится. Он был одурманен, рыдающим месивом. Может где-то между какими-то моментами, он будет в приподнятом настроении от караоке или ночь у Денни. Однако без Брайса ничего не казалось в порядке. До того, пока кто-то будто узнал об этом. В бар заковылял красноволосый мужчина высокого роста с растрёпанным видом. Это был долгий утомительный день поисков временных агенст и приютов для бездомных, чтобы его приняли на одну ночь. Однако он никогда не мог устоять перед баром. Он вошёл, поздоровался с барменом и сел. — Что будете сегодня? — Как и в прошлый раз. — Конечно. Только самое крепкое для тебя, мой друг. Он посмотрел на мужчину, сидящего на месте где обычно он сидел и заметил даенадцать стаканов из-под виски. Красноволосый чуть отпрянул, увидев тощую фигуру зеленоволосого алкоголика. Зелёные волосы, эта фигура, нет. Этого не может быть, он не мог быть пьяным. Но… — Лиам? Лиам посмотнел на человека рядом с ним, едва узнавая, кто это. — Кто… к-как ты ка-. как ты… Брайс не мог смотреть на него. Такой потерянный и одинокий. Навернувшиеся слёзы пришлось быстро скрыть. — О-ох… простите меня, сэр. Вас случайно не зовут Лиам? — Ммхм. Л-Лиам Пле-чак. — Ох Лиам Плечак. — Брайс сделал небольшую паузу. — Ну, мистер Плечак, я… я просто хотел проверить, всё ли в порядке у вас. Вы кажетесь немного худым для всех этих напитков. Т- — Я по-о-орядке я в порядке. Я всё равно долго не проживу-у-у… Брайс остановился. — Как так? — Жизнь такая грустная… я пришёл сюда, чтобы умереть. На лице Брайса было явное беспокойство. Допив свой ликёр, он встал, положив руку на плечо Лиама. — Ну, если ты собираешься умереть, может, стоит извлечь максимум пользы, м? Я очень хорошо знаю это место. Я угх… ты можешь сказать, что я прошёлся по всем местам из Коннектикута и обратно. — К-Коннектикут… такой глупый маленький город. — Ага, я ух… я согласен. Давай же. Брайс положил руки Лиама себе на шею, вынеся его наружу. — Давай посмотрим на звёзды, ладно дружище? Это была глубокая тёмная ночь в Нью-Йорке. Звёзды сияли, как уличные фонари в городе. Но было одно место. Далеко от пятен света, шума и людей. Это был небольшшй лес, гже можно просто смотреь вверх и увидеть звёзды такими, какие они есть. Брайс залез в автобус, неся всю дорогу Лиама, который тяжело бормотал бессмыслецу. … —… Луна… луна. она такая красивая… — Ага, дружище. Это точно. Лиам наклонился к Брайсу, плача. — Я… я больше не хочу умирать. Я-. я не хочу умереть в одиночестве. Не без Брайса. Я. я хочу умереть в его руках. Брайс увидел крах Лиама и обнял его. Он уверен, в том, что больше никогда не заставит его чувствовать себя одиноко. — Я здесь, хорошо, Лиам? Я здесь для тебя. Лиам всхлипывал в плечо, плача слезами, о которых он даже не подозревал. Он так много работал, чтобы стать лучшим из лучших. Лучшим в своём классе. Ему не нужны были друзья, когда на кону стояла его жизнь. В конце концов, его отец не любил несовершенные оценки. Он был идеальным. Он был лучшим. Добрым, умным и красивым. И всё же он был один. Но теперь он с кем-то, и плакал горячими потоками солёных слёз. Брайс посмотрел на Лиама, согнулся и прошептал ему, что всё будет хорошо. Как бы он хотел это услышать в детстве, когда он так нуждался в этом больше всего. Или на Плейне, где всё казалось в замедленной съёмке страха. Но время не вернуть обратно, не так ли? Единственное, что можно делать, это идти вперёд. Брайс отнёс пьяного Лиама в его квартиру. Это не был особняк, в котором Брайс думал, что он будет жить, но определённо это был хороший дом. Брайс убедился, что уложил его, но до этого, тот отвёл его в ванную, чтобы его вырвало, затем последовало большое количество воды, чтобы помочь с сильным обезвоженностью мужчины, что сидел возле унитаза. Брайс встал, чтобы уйти, но он услышал тот знакомый голос, который он всегда слышал. Единственный, который так по-настоящему заботился о нём. — Останься. Пожалуйста. Останься. Брайс остановился, возвращаясь к Лиаму. — О-… по-. мм… Лиам наклонился к Брайсу, нежно целуя его в губы. — Спасибо тебе, незнакомец. Брайс быстро отстранился, пока Лиам жестом показал ему, чтобы тот лёг рядом. Вздохнув, он сел на край, положил голову Лиама на колени, гладя его по волосам и пев ему, пока тот не заснул. Рассвет. Брайс ждал у бара. Он ждал Лиама. Записку, которую он оставил у кровати, должно быть достаточно, верно? Это должно быть достаточно, чтобы привлечь его внимание. Что если, это не так? Что, если он потерялся? Что, если он выбросил его, не прочитав? Что, если Лиам испугался и сообщил об этом полиции? Что, если он ещё не проснулся? Что, если он никогда не проснётся? Что, если алкоголь попал по нему? Что, если он станет таким же как он, алкоголиком? Что, если он проснётся и обнаружит, что ещё не умер, и побежит на кухню? Что, если он уйдёт надолго? Что, если он мёртв? Брайс ждал. И ждал. И ждал. Он ходил вокруг комнаты. Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать. Полдень. Час. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Вечер. 10:30. 11. 11:30. 11:45. ... Полночь. Брайс рыдал у стойки со стаканом в руке. Это второй, но не настолько, что сделает его пьяным. Лишь немного похмелит. Бармен решил выгнать его. Это... не очень красиво выглядит. Когда Брайс, заикаясь, вышел, он побежал в слезах, проклиная весь мир и его создателей. Но, по случайности он столкнулся на богатого бизнесмена, его бумаги были разбросаны по улице. — Извините-извините. Я-... мне так жаль- я-.. Газировка опустился, собирая бумаги, затем передал бизнесмену. — Нет-нет! Всё в порядке, это всё моя- Мужчина замолк, оборвав предложение, открыв рот и прикрывая. Он скрыл небольшой всхлип, прежде чем пробормотать имя. — Брайс? Брайс смотрел на Лиама, он протянул руку к лицу, чтобы нежно погладить его. — Лиам? Лиам поднялся с земли и прыгнул в руки Брайса, как тяжёлая гиря. Это было настоящее объятие Лиама за долгое время. По крайней мере, как он помнил. Лиам всхлипнул, завывая. — Я нашёл тебя. Я нашёл тебя! Брайс, я-я.. Я нашёл тебя! Брайс! Брайс улыбнулся, прижимая сильнее как только можно, нежно, как сияющие звёзды. — Привет, Лиам. ... Брайс пришёл к старой автобусной остановке с Лиамом, на этот раз трезвым и направились к тому же месту, где были прошлой ночью. Они пришли, очертания их тел всё ещё здесь. Двое мужчин легли, глядя на звёзды. — Вау... Эти звёзды. Они такие красивые. Брайс улыбнулся, мягко и радостно. Почти с покоем, которого у него так давно не было. — Да это точно. — ... Знаешь, в последнее время я был. Я удивлён, что ты знаешь об этом месте. — Хмм? — Д-да. Хаха. Забавно, что мы не встретились тогда. Брайс немного приподнялся. — Да, это так. Расскажи. — Ахх. Ну, угх... Я-.. Каждую ночь, у меня был сон. Мы смотрели на звёзды, говорили о том, какие они красивые. И ухм, ну, видишь ли, я всегда просил тебя пообещать никогда больше не отавлять меня одного снова, и каждый раз ты говорил да. Но каждое утро я просыпался один... — Продолжал. — Последний сон казался таким реальным. Как будто ты был тут. Как будто я чувствовал твоё прикосновение и слышал твой голос. Но с моей стороны это глупо так думать, да? — Нет-нет. Лиам, всё в порядке. Теперь я тут. — Я... Прости, Брайс. Я, ух.. Ты бы очень скоро мог бы остаться один. На этот раз навсегда. Я-я был Брайс, я- Лиаму потребовалось пару секунд, чтобы перевести дух. — Я хотел умереть, Брайс. Очень давно хотел. Брайс посмотрел на Лиама, в его взгляде тревога и сострадание, он обнял его, позволив ему плакать уткнувшись в грудь. — Я-... Прости... — ...Хэй. Всё нормально. Я прощаю тебя, Лиам. Я люблю тебя. — Я-я тоже тебя люблю... — ...Что помешало тебе сделать это утром? — Ну, я пытался прошлой ночью. Но алкоголь не убил меня. И-и в конце концов я написал себе эту записку, чтобы прийти в бар. Я-я думаю, что в глубине души мне была нужна причина жить. Я хотел снова увидеть тебя, даже не зная, где ты. — Эй, всё хорошо, теперь я здесь. Больше не нужно беспокоиться. — Вот почему я шёл в бар. Я- у меня не было направления, но... но я помнил дорогу. — Понятно. Лиам. Брайс держал его лицо в ладонях, аккуратно стирая слёзы. — Теперь я здесь. Хорошо? — Хорошо... Лиам плакал в грудь Брайса, пока не наступило 2:30. Они смотрели на небо, полное звёзд, луной и сияющтх огней. Такое бы они никогда не увидели на Плейне. — Эй, Брайс? — Хмм? — Обещаешь, что ты не оставишь меня снова? Брайс нежно взглянул в глаза Лиама, переместив руку с волос на щеку, поглаживая, также ласково, как ребёнка. — Обещаю. Лиам прижал руку Брайса к своему лицу, чувствуя тепло его прикосновения. Это не было сном. Это была реальность. Жизнь начинается одинаково для всех. Нам всем нужно перейти на новый путь, чтобы продолжить. Но для Лиама и Брайса? Так получилось ,что они сделали ошибку, идя вперед и не оглядываясь назад. На следуйщем переходе они остановились, решив не идти вперёд, а жить в центре. Наверно, это всё, что нужно им для счастливой жизни.