Капли крови на лепестках сакуры

На место преступления Намджун на этот раз едет в автомобиле Хосока. У того джип, на котором Чон внезапно кажется ещё более харизматичным. Водит он как боженька, — выруливает из самых стрёмных полос, обращается с неповоротливым джипом будто это игрушечная машинка, ведёт одной рукой. У Кима двадцатилетний опыт вождения, и, в общем-то, он и сам неплохо управляется с авто. Думал даже пойти на курсы экстремального вождения как-нибудь. Но по сравнению с асом Хосоком Намджун чувствует себя неловким новичком. Нужный им адрес на другом конце города, из-за снега пробки практически везде, и на подступе к нужному месту Хосок и Намджун встревают в плотный затор. Они успевают перекинуться парой соображений по поводу свершённого убийства, но исходных данных у них мало, поэтому тема затухает сама собой. Намджун отворачивается к окну, а потом решается спросить: — Что ты, как специалист, думаешь о снах? — О снах? — не понимает Хосок, — В профайлинге? — Ну ты же ещё и психолог, правильно? В принципе, просто интересно твоё мнение. Намджуну настойчиво снятся сны о Сокджине. С самого первого сна их, на самом деле, было уже три. Назвать их влажным фантазиями у Кима бы не повернулся язык, но в них определенно есть что-то … романтическое. Ну, может быть, немного эротическое. Просыпаться со стояком по утрам для здорового мужчины это нормально, но, если вспомнить, чем это вызвано, то немного стрёмно. Особенно, если этот мужчина склонен считать себя гетеро. — Я думаю, что сны никак не могут помочь нам в расследовании дела, увы. Хотя встречались в истории случаи, когда учёные или обычные люди видели решение каких-то задач во сне. Вроде в таких случаях речь идёт о REM*, но не буду врать, я не изучал эту тему глубоко. В психологии есть направления, которые считают, что сны важны. Например, психоанализ. Есть мнение, что сны это отражение наших тайных страхов и желаний. Не могу сказать, что я бурно приветствую подобные теории, но и не отвергаю их. Если же ты спросишь меня, как обычного обывателя, то я скажу, что порой сны бывают слишком даже чёткими и пугающими. Словно, пока ты спишь, ты переносишься в какие-то другие параллельные миры. Так что за сны тебя там мучают? Намджун медлит, прикидывая стоит ли ему делиться с Хосоком, а потом выкладывает всю правду: — Помнишь того парня, свидетеля по делу Сакуры? — Ким Сокджина? Конечно, помню. Он приглашал тебя на свидание, а потом подкатывал с пунпаннами. Вкусные, кстати, были пунпанны. — Вот он мне и снился… — Киму внезапно становится крайне неловко, словно он признался в чём-то постыдном. Хосок же никак своих эмоций по этому поводу не выдаёт, лишь произносит: — Сами по себе сны ничего не значат, тут скорее важно твоё отношение к этому в реальной жизни. — Я не могу сказать, что мне неприятно, — тихо замечает следователь, — но это для меня абсолютно неизведанная …хм…сфера. Хосок издаёт смешок из-за подбора слова. — Вот ты, — продолжает Намджун, — как ты понял, что ты -гей? — Я не сказал бы, что я — гей, — отвечает Чон, — до встречи с Юнги я встречался только с девушками. И в школе, и после неё. А потом встретил Юнги и понял, что попал. — То есть ты — би? — уточняет Ким, смотря на коллегу с интересом. — Получается так. Но я, честно говоря, не люблю все эти ярлыки. Но если прямо так необходимо, то, наверное, могу причислить себя к демисексуалам. — Это ещё что?.. — Демисексуалы выбирают партнёров не по их полу, гендеру или ориентации. Им для начала необходимо испытать эмоции, чувства, секс вторичен. С Юнги всё так и было. Мы познакомились, и я влюбился. Я хотел быть с ним рядом двадцать четыре на семь, у меня от его присутствия рядом душа начинала петь и парить в небе как птица. Мои мысли не крутились вокруг того, как бы мне затащить его в постель. — У меня таких мыслей тоже нет, — словно оправдывается Ким, — и сны то не прямо эротические, скорее, романтические… А когда ты понял, что влюбился в парня, как ты. ну, как ты принял это? — Мне как раз — таки не пришлось принимать это. Я был по уши влюблён и, как все влюбленные, хотел быть с любимым человеком. Мне было плевать, что это парень. На тот момент, я принял бы его даже, если он оказался бы вдруг демоном из ада или ихтиозавром. Намджун издаёт смешок. — Более того, — продолжает Хосок, — это я, хоть и был до Юнги гетеро, ухаживал за ним, геем, несколько месяцев. Он никак не хотел мне верить и думал, что я ему нужен чисто для сексуального эксперимента. Но потом крепость пала. Чон улыбается, вспоминая, по всей видимости, то время. Выражение его лица становится мечтательным. — А после Юнги?.. — продолжает Намджун интересующую его тему — Что после Юнги? — удивляется профайлер. — Ты встречался с кем-нибудь? — Нет, ничего серьёзного. Первые полтора года я и смотреть ни на кого не мог. Я вернулся в Кванджу после Штатов, мы расстались уже. Юнги уехал в Сеул. Я тоже хотел. В основном, из-за работы. Но у меня тяжело заболела мама, и мне пришлось остаться в родном городе. Только после её смерти я смог воплотить задуманное. Хосок делает жест рукой, показывая на улицу, и Ким понимает, Чон имеет в виду Сеул и переезд сюда. — Мне жаль, соболезную. — Спасибо, всё уже в порядке. — Я тоже потерял отца несколько лет назад. Всё как-то сразу навалилось, — развод, смена места жительства, болезнь отца. — Сочувствую… ты встречался с кем-то после развода? — Была пара попыток построить отношения, но они закончились провалом. Так что, в итоге, я как бы женат на своей работе. — Понимаю. Работа спасает от всех бед, да? Отвлечься точно помогает. Я пробовал ходить на свидания. Получается, года через два после нашего расставания. Но ничего серьёзного у меня так и не вышло. — У тебя ведь всё ещё не прошли чувства к Мину, да? — осторожно спрашивает Намджун. — Да. — Хосок закусывает губу, — но у нас всё .как это говорят? Всё сложно. — В чём именно сложность, если, конечно, это не секрет, и я не слишком лезу не в своё дело? — Именно в том, что чувства то у нас не прошли, но и быть вместе мы не можем. — Почему? — Доверие… доверие такая штука, его непросто вернуть. Юнги изменил мне. Намджун решает дальше не копать, потому что он видит, что, во-первых, Хосок отвечает с неохотой. Возможно, он и сам не до конца разобрался в ситуации. Во-вторых, Чон явно расстроен, а Намджуну не хочется быть причиной того, что симпатичный ему человек будет чувствовать себя подавленным. Именно поэтому он снова меняет тему: — То есть даже гетеро может стать би, да? — Полагаю, что так. Я советую тебе прислушаться к своим чувствам, а не ко снам. И не клеить себе на лоб ярлык, а потом самому пугаться этого. Намджун кивает головой, соглашаясь. Действительно, и чего он тут чуть ли не гейскую панику схватил. Ничего такого не происходит. Но, может быть, ему стоит всё-таки пригласить Сокджина на ужин? Помнится, он сам ему обещал это. Правда, после поимки Сакуры. Пробка, наконец, рассасывается, и мужчины прибывают по адресу, где уже работают криминалисты во главе с Мином. Намджун замечает, что когда они входят в комнату, Юнги бросает на них или, вернее сказать, на Хосока, быстрый взгляд и снова возвращается к работе. — Чимин, — обращается к Паку Намджун, — что у нас? — Девушка двадцати трёх лет. Сон Сыльги. Задушена шёлковым платком. Орудие оставлено на трупе и представляет собой шёлковый шарф с принтом в виде веток сакуры. Также в руках убитой была книга. Поза всё та же, — согнутая в колене нога. — Что за книга? — спрашивает Намджун. — Сборник хокку ** В каждом хокку, где упоминается сакура, это слово подчёркнуто. — Что-нибудь ещё интересное? — Телефон и планшет, — добавляет Мин, — мы отдали его судмеду, чтобы он завёз Джисону, пока мы тут возимся. — Пальчики? — спрашивает Хосок, обращаясь к Чимину. В этот момент Юнги снова бросает на него быстрый взгляд. — Пока что не густо, — отвечает Пак. Намджун и Хосок надевают перчатки и идут осматривать квартиру. Эта крохотная студия, — гостиная одновременно и спальня, кухня в маленьком закутке за перегородкой, плюс совмещённый санузел. Обстановка довольно скромная. Хосок смотрит на стену, где висит портрет девушки рядом с пожилой женщиной. — Совсем молодая девчонка… — с сожалением произносит он, — я надеюсь, он прокололся. Рано или поздно многие серийники прокалываются. Особенно нарциссы. Им нужно признание. — Десятая., — чуть слышно комментирует слова Хосока Ким. Ему жаль девушку, но ещё больше он чувствует вину за своё бездействие. Нужно просто носом землю рыть, чтобы найти убийцу Сон Сыльги и других жертв. Нужно немедленно остановить Сакуру.