Пять секунд, полёт отвратный

      Её жутко продувает. Ветер сильный. Она не понимает, то ли это от высоты, то ли из-за начала осени. По правде говоря, её это не волнует. По телу гуляют противные мурашки. Пугающе холодные лапы ветра скользят по коже, начиная со стоп. Школьные балетки жутко тонкие. Словно когти скребут по стопам. Она ёжится. Ловит себя на мысли отступить, но когти медленно скользят по голени, еле как задевают бёдра. Жалкая попытка выровнять дыхание проваливается, когда когти касаются горла и холодная рука смыкается. Его здесь нет. Он точно не здесь. Она его не чувствует. Это всё мозг. — Ну же, — шепчет голос. Он словно не стоит около неё. Словно он везде. Но его здесь нет. Точно не с ней, — последний шаг.       Холод спускается по рукам. Проскальзывает по венам ледяными когтями. По-своему сжимает женскую ладонь. Она поворачивает голову. Смотрит на него. Замечает его улыбку, продольные морщинки на лбу. Но улыбка пустая и не настоящая. Морщинки словно разрезали специально. Его лицо нереальное. Выдуманное её собственным мозгом. — Последний шаг, — слышится в голове, — и мы будем вместе, — она сглатывает, свободной рукой вытирает промёрзший нос. Определённо так холодно не должно быть в сентябре. Только не в сентябре.       Она смотрит на него, на его фальшивую улыбку, движения губ при разговоре. Ловит каждое шевеление, словно помешанная. — Я не хочу, — вдруг силится ответить она. Отворачивается и пытается сойти со ступени, спуститься подальше от края, но холод крепко сжимает её ладонь. Впервые ей кажется, что он настоящий. — Хочешь, — уверенно твердит голос. В считанные секунды оказывается позади неё.       Она быстро замечает, как холод скользит по талии. Останавливается на животе, заставляя её напрячься и сделать рваный вздох. — Или ты не хочешь меня видеть? — оскаливается голос, — тогда я уйду. — Нет! — шепчет она и делает резкий поворот. Не ловит его взгляд. Не видит его. Потеряно всматривается в темноту. Кружится на ступени, думая, что он прячется от неё, — прошу, не уходи, — рваным голосом кричит она. — Тогда сделай шаг, — вновь показывается он. Обворожительно вскидывает подбородок и улыбается оскалом. Тормошит на своей голове кудряшки. Она шагает, но быстро упирается грудью в холод. Он машет головой, — не в ту сторону.       Она оглядывается назад, затем вновь смотрит на него. Замечает одобрительный кивок. Пытается запротестовать, но вместо этого вырывается лишь противоречивый выдох. Это всего шаг, — наконец думает она и разворачивается. — Последний шаг, — повторяет он, — и мы будем вместе, — холод крепко сжимает её ладонь и она чувствует его рядом с собой, — снова, — сладким звоном отзывается он.       Рваный вдох. Последний шаг. Прежде она смотрит на небесный Нью-Йорк. С высоты башни Мстителей. Перехватывает дыхание. Она делает шаг. Последний свой шаг. Она замечает, как растворяется холод в её ладони. Не успевает ничего сделать. Теряет его из виду. Пугливо сжимает челюсть. Из груди сквозь зубы вырывается жалкий всхлип. Она слишком поспешила. Перед глазами пролетают высокие этажи башни. Она жмурится: не хочет встречать смерть.       Но громкий стук сердца и звон в ушах прерывает горячее прикосновение. Сильные руки прижимают дрожащее тело. Она не осмеливается открыть глаза до тех пор, пока жутко тонкие балетки не касаются ровной поверхности. — Ты спятила? — звучит голос. Она вглядывается в лицо. Замечает его тревожные глаза, продольные морщинки на лбу. Но глаза живые и настоящие. Его лицо реальное. Невыдуманное её собственным мозгом. А ладони? Такие же холодные? Она тревожно хватает его ладони и удивлённо разглядывает. Осмеливается поднять глаза. Смотрит на него, старается словить каждое движение и эмоцию. — Питер, — касается холодными руками его горячего лица. Дивится, — ты настоящий…       По холодным красным щекам катятся горячие слёзы. Он здесь. Он рядом с ней. Она чувствует его.

Его касания горячие. Обжигают не холодом, а любовью и беспокойством.

И шагать он её не заставляет, сам шагает.

И уводит её от пропасти, чтобы, не дай бог, не упала в чужие холодные объятия.