***
Когда Томас вернулся домой во вторник после рабочей смены, то обнаружил, что Джексон забрал все свои вещи, и в том числе картину. От этого ему стало даже немного грустно – картина ему нравилась и напоминала о хорошем времени, проведенном вместе. Но видно не судьба. Том уже давно устал от подобных закидонов с «уходами», которые обычно случались в самое неподходящее время. Хотелось нормальных отношений с человеком, кто не будет без повода мотать нервы. Он искренне любил Джексона, но иногда тот просто сводил его с ума. При этом оба понимали необоснованность нападок блондина, требований и обид и до определённого времени это было забавной игрой с классными примирениями. Постепенно подобное поведение стало утомлять и временами обижать. Том говорил об этом, но парень его не слышал. А в последний год Джексон явно перегнул палку и к тому же Томас не рассчитывал такой жесткой подставы именно в тот день, когда приезжали его родители и сестра. Хорошо бы он выглядел в одиночестве перед ними… Для мамы это стало бы очередным доказательством ее правоты, отец не был так категоричен, как она, но тоже был бы расстроен. Джулия тоже. Джексон изменился и это стоило признавать. Возможно, Том сам был виноват в том, что избаловал его, но многие пары делают друг другу подарки, многое прощают, на многое закрывают глаза, но не переходят границы. А тут совпало все – начиная от щекотливости самой ситуации, когда Джексон ответил на звонок Томаса, сказав, что бросает его и не придет к приезду матери, а на все уговоры повторял, что Эдисон и так ничего для него не делает и не заслуживает его. Парень пытался уговорить, объяснял, что просто не может облажаться перед матерью, просил, но все было бесполезно. А затем не дослушав Эдисона, Джексон просто бросил трубку. Томас, услышав короткие гудки и посмотрев на экран телефона, на котором значилось время продолжительности разговора, опустился на диван и закрыл лицо руками. Это было полное фиаско. В тот самый момент он и набрал Минхо, изливая душу, а друг предложил вариант решения проблемы и познакомил его с Ньютом. При воспоминании о Ньюте, Томас поймал себя на том, что губы сами расплылись в улыбке. Высокий, худощавый, красивые руки с длинными пальцами, красивая озорная зубастая улыбка, красивые волосы, глубокие темные глаза. Эдисон подумал о том, что в таких глазах можно утонуть – темные и бархатные. Как космос, только теплые. А еще сразу вспомнились прикосновения к руке, когда он старался его поддержать, чтобы Томас не нервничал или к плечу, шее… Джексон никогда так не делал. У них был прекрасный секс, они хорошо проводили время – им было весело вместе. Но в последние полтора года блондин полюбил клубы, почти забросил учебу, почти не работал и это напрягало. Но еще больше напрягало то, что тот часто стал прибегать к своим «уходам», чтобы добиться от Тома того, что хочет. Эдисон понимал, что это чистой воды манипуляция, но поделать с этим ничего не мог. Он любил Джексона, глядя в его прозрачные голубые глаза, находил там любовь в ответ. И весь последний год он честно пытался сохранить это чувство, пытался говорить о том, что его беспокоит, просил больше так не поступать, объяснял, что работать ему нужно уже сейчас, потому что сразу после окончания Мединститута ему предстоит интернатура и ему уже тогда будет необходимо пригретое место работы, где он будет хорошо зарабатывать. И желательно там же, где он будет интерном. Томасу повезло, он нашел такую работу в хирургии самой крупной больницы города. Главный врач был согласен, чтобы тот и работал там, и интернатуру проходил. Но для этого сейчас стоило постараться, что Томас и делал. Он просто не мог срываться на все вечеринки и дни рождения друзей в любой момент. Кроме того, после того, как родители узнали о том, что их сын живет с парнем, урезали ему финансирование, оплачивая только учебу, а на все остальное Томасу приходилось зарабатывать самому. Без Джексона было пусто и одиноко. Томас подумал о том, что тот даже не попытался вернуться. Он просто забрал вещи, все еще надеясь, что Томас сам приползет к нему, как обычно. Возможно, прежде бы так и было, но сейчас после этого визита родителей, внутри у Тома что-то перевернулось. С того момента, как мама сказала, что хочет снова начать общаться и познакомиться с его визави, он очень переживал. Обида засела крайне глубоко – Джексон знал, как для него был важен визит матери, но все равно смотался. Переодевшись и приготовив ужин из отварной картошки с мясом, Томас сел ужинать в одиночестве и сразу вспомнился вечер с родителями, а на губы снова вернулась улыбка. Он сам не думал о том, как сильно по ним соскучился. В тот момент все внутри него пело, когда он сидел за одним столом с мамой, папой и Джулией. Папа и Джулия продолжали с ним общаться эти три года время от времени, а вот мама… Ньют ей понравился… Томас снова погрустнел, подумав о том, что, наверно, в глазах парня выглядел полным неудачником и кретином. Таких Ньютов мало и на всех не хватает. И Томас явно был не из тех, кому мог бы достаться такой парень. Слишком хороший, красивый, как фарфоровая статуэтка, добрый, интересный, вежливый, скромный… Томас махнул головой, едва не подавившись. И, наверняка, у него есть парень… вообще удивительно, что он из числа лиги «Голубого плюща». Внезапный звонок, заставил вынырнуть из своих нерадостных размышлений и ответить на звонок, тем более что звонил Минхо. - Привет, друг, как у тебя дела? Страдаешь по своему ненаглядному Джексону? – Минхо, как всегда, был в своем репертуаре, разбавляя заботу о друге долей ехидства. Парк никогда не делал секрета из того, что Джексон ему не нравится, но никогда не вмешивался в их взаимоотношения. - Ужинаю. В одиночестве. Джексон даже не попытался оправдаться. Просто забрал вещи и уехал… к родителям, наверно, - пожал плечами Томас, не отдавая себе отчета в том, что друг его не видит. - Ну, и хорошо. Он мне никогда не нравился. У вас были какие-то абьюзерские с его стороны отношения, - не смог сдержаться Минхо. - Ты не прав. Было время, когда нам было хорошо вместе. Мне… - Томас хотел сказать «обидно», «грустно без него», «одиноко», но замолчал, понимая, что это правда только отчасти. Все перекрыла встреча с Ньютом и от этого Томас ощущал себя полным мудаком – его бросил парень, с которым он встречался три года, а он уже думает о другом. Это было как-то неправильно… - Томас, давай начистоту. У вас уже давно не было все прекрасно. Отношения не должны быть такими. Не должно быть шантажа, а должны быть взаимопомощь, взаимопонимание и любовь. Просто ты любил и не видел недостатков… розовые очки – они такие… - Это спорный вопрос… - попробовал защититься Том, но Минхо его снова перебил. - Если бы он тебя любил, он бы уже ползал перед тобой на коленях и вымаливал прощение, но я так понимаю у тебя нет ни единого сообщения от него в мессенджерах..? - Нет, ни одного, - подтвердил Томас, ощущая от этого себя еще хуже. - Кстати, как тебе Ньют? – резко перевел тему разговора Минхо и Томас ощутил, что снова улыбнулся, вспомнив о блондине. - Он классный. Мои родители и Джулия остались в восторге от него. Я, наверно, в его глазах вообще полный кретин. Он ушел сразу после того, как они уехали. Он говорил что-нибудь обо мне? Ты не спрашивал? - Спрашивал, но он скрытный, не любит говорить о чувствах. Обычно, если начинает откровенничать, то это редкость. Значит сильно наболело. С чего ты взял, что он считает тебя кретином? - Ну, потому что Джексон меня кинул в такой день… и ему пришлось изображать моего парня, - объяснил свои эмоции Томас, ощутив себя полным ничтожеством повторно. - Ты загоняешься. Ньют не такой… - А какой он? – ухватился за последнюю фразу Том. - Он… - Минхо усмехнулся, подбирая слова, - интересный. Любит рисовать и архитектуру, но это он и так тебе рассказывал. Играет на гитаре неплохо, на басу… о личной жизни он как-то не распространяется, но я так понял, что долгое время он встречался с девушкой, но потом переключился на парней, но тут у него пока вроде ничего серьезного не было. - У него сейчас никого нет? – чувствуя себя полным кретином, спросил Томас и зажмурился, ожидая от друга ворох насмешек, но тот к его удивлению, отреагировал спокойно. - Вроде нет. Думаю, он бы сказал. Тем более он согласился изобразить твоего парня, а зная его порядочность, Эмерсон бы не согласился. Он тебе понравился? – последний вопрос прозвучал на столько вкрадчиво, что Томас удивился. Обычно Минхо деликатностью не страдал. - Да, понравился. Он нереально классный. С ним легко общаться, он милый, красивый, умный. Кому-то явно повезет, когда он обратит на этого человека внимание. Я от этого, знаешь, чувствую себя еще большим кретином… - Почему? - Потому что должен сидеть и убиваться по Джексону, а мне не страдается. Я все думаю о Ньюте и о том, как хорошо мы провели вместе вечер. Я - полный мудак. - Ты – не мудак. Томас, я знаю тебя много лет и ты – кто угодно, но не мудак. А по Джексону ты не страдаешь, потому что он реально достал тебя. Не по чему скучать в ваших отношениях, а если дело было в сексе, то ты сам знаешь – это дело наживное и можно найти другого хорошего любовника. - Возможно, - сдался Томас, откидываясь на спинку стула, - просто… понимаешь… - Понимаю. Я бы тоже переживал, если бы попал в такую ситуацию. - Минхо, - Эдисон, улыбнулся в трубку и добавил, - я рад, что мы с собой друзья. - Я тоже, - Минхо усмехнулся, - ладно. Не горюй. Приводи свои мысли в порядок, а я посмотрю, как устроить еще одну вашу встречу. - Спасибо, - Томас ощутил, как кровь прилила к щекам, а плохое настроение постепенно рассасывается. – это будет шикарно. - Что бы ты без меня делал?!***
Когда Минхо позвонил в следующий раз был как раз канун Рождества и Томас возвращался с учебы домой, обдумывая список домашних дел от уборки до готовки. Дом в этом году он не украсил – не было настроения – только снаружи повесил венок на дверь, чтобы уж совсем печально на фоне соседей не выглядеть. А вот подарки приготовил всем начиная от родителей и Минхо, заканчивая некоторыми университетскими друзьями и коллегами. Погода на удивление стояла истинно Рождественская – тихо падал снег, на обочинах возвышались белые сугробы, ветра не было. Все вокруг искрилось и переливалось, на многих улицах и площадях, а так же около некоторых магазинов из динамиков лилась Рождественская музыка, поднимая настроение в преддверии праздника. Родители звали его вместе с Ньютом в гости на Рождество, но Томас соврал, сказав, что ему придется выйти за друга в смену на работе, потому что тот заболел. Ему отчаянно не хотелось врать родителям о расставании с человеком, с кем он никогда не был парой. И самым плохим было то, что образ блондина не выходил из головы, а услужливая память, подкидывала воспоминания о проведенном вместе вечере – вот Ньют смеётся, смешно морща нос, вот он поправляет упавшую на глаза челку, а затем нахваливает Томаса перед родителями. Проблема была в абсолютной недосягаемости Эмерсона и от этого хотелось выть волком на луну. Но звонок лучшего друга снова все перевернул с ног на голову. - Привет, дружище, - голос азиата звучал глухо, а на заднем фоне слышался звук проезжающих машин, - ты сейчас сильно занят? - Привет! Иду домой с занятий. Свободен. Что-то срочное? – Томас перешел дорогу, подумав о том, что стоило взять машину, но именно сегодня он решил прогуляться до учебы пешком, поскольку предрождественские пробки никто не отменял. Но до дома оставалось не больше десяти минут ходу, поэтому он сильно не расстроился. - Хочешь прилететь к своему Ньюту в качестве принца на белом коне и помочь? Если времени нет, то так и скажи, я сам пойду, – даже сквозь шум машин, Томас расслышал ехидный тон с озорными нотами в голосе друга. - Да, я готов хоть сейчас, а в чем подвох? – Томас даже замер посреди тротуара, услышав и осмыслив предложение. Вот тебе и лучший рождественский подарок. Практически чудо… - Ни в чем, - хмыкнул Минхо и продолжил уже обычным тоном, - мне только что звонил Ньют ему срочно нужна помощь. Он волантерствует перед Рождеством в клинике для онкологических больных детей и парень, который должен был изображать Санту свалился с гриппом. Он бы и сам напялил этот костюм, но проблема в том, что его сразу узнают, а во-вторых… как бы так помягче… он утонет в костюме Санты. А ты явно потолще будешь. Заодно и доброе дело сделаешь – детей порадуешь, раздавая подарки, так еще и завоюешь сердце Ньюта. Я, кстати, узнал – он ни с кем не встречается пока, но тебе стоит поторопиться, поскольку около него постоянно трется один парень. - Я буду. Пиши адрес. Я уже почти дошел до машины. Сажусь и еду, - решительно отозвался Томас, ощущая неожиданный прилив энтузиазма и энергии. – Санта – так Санта! - Вот и молодец! Вот это настрой!!! Я скину тебе адрес и номер Ньюта. Теперь у меня есть официальная причина для этого, - слушая довольный тон Минхо, Томас подумал о том, что стоит порасспросить друга поподробнее. Тот явно что-то утаивал. Больницу эту брюнет хорошо знал и без проблем доехал до указанного адреса и набрал Ньюта, собираясь уточнить куда подниматься. Два гудка последовали в такт с ударами сердца, а затем парень взял трубку и сердце дрогнув, перешло в галоп, застряв где-то в горле. - Я слушаю, - бархатистый знакомый голос с крайне серьезной интонацией. - Привет, это Томас. Мне позвонил Минхо и сказал, что нужна помощь. Помнишь меня? – парень старался говорить спокойно и надеялся, что его голос звучит ровно и не выдает волнения. - К-конечно, помню, Томми, - Ньют даже запнулся от неожиданности на слове, но быстро взял себя в руки и сказал куда подниматься. Холл больницы в преддверии праздника был украшен гирляндами из искусственной хвои, красными и золотыми шарами. Лифта пришлось ждать довольно долго, поскольку в сочельник все стремились посетить и поздравить маленьких пациентов. Вскоре Томас уже заходил на этаж, где его ждал в накинутой поверх футболки рубашке от хирургического костюма, Ньют. Этаж тоже был украшен в ожидании праздника, а некоторые медики, ходили в красно-белых колпаках или форме с леденцами-тростью. Пожилая медсестра на посту, увидев Томаса, приветливо улыбнулась. Брюнет улыбнулся в ответ и подошел к парню, обводя худощавую фигуру внимательным взглядом. Ньют был еще лучше, чем в воспоминаниях. Худощавый, но пропорциональный, с милой улыбкой и невероятными глазами, а еще эти губы… - Привет! – Ньют протянул ему руку для рукопожатия и Томас с готовностью ее пожал, сжав тонкие пальцы в своих. - Привет! Ну и где костюм? - Пойдем, - блондин весь лучился от улыбки и хорошего настроения. Брюнет поймал себя на мысли о том, что его приходу рады и даже не собираются сдерживать своих эмоций. Это было приятно. По коридору они прошли в ординаторскую, где сидели за столами несколько специалистов и сосредоточенно набирали что-то на ноутах, но, когда они с Ньютом зашли, оторвались от работы и приветливо поздоровались. На одном из столов чуть в стороне, стоял объемный пакет с костюмом, в который и предстояло облачиться брюнету. - Одевай сначала это – там ремень есть. – протягивая штаны, произнес Ньют и добавил, - можешь пойти туда за шкаф и переодеться там. Томас направился к шкафу и увидел, что за ним есть довольно просторная ниша, в которой находился небольшой диван и круглый кофейный столик. Костюм Санты оказался на самом деле на довольно крепкого человека и на Ньюте бы он висел, как на вешалке. Когда с костюмом было закончено, Ньют помог ему одеть бороду и колпак. Расправляя волоски на белоснежной бороде и усы, парень на мгновение замешкался, столкнувшись с Томасом взглядом и тот заметил, что блондин явно оробел под его взглядом. Это было интригующе и привносило в происходящее новые интересные ноты. Эдисон ощутил азарт, которого не испытывал крайне давно, но решил пока унять свое рвение по завоеванию крепости под именем Ньют. - Ну, как я смотрюсь, не разрывая зрительного контакта, спросил Томас. - Самый лучший Санта на Земле, - на одном дыхании выпалил Ньют, поспешно убирая руки от его бороды, но при этом не отводя широко распахнутых искренних глаз. Брюнет едва удержался, чтобы не провести пальцем по светлым подрагивающим ресничкам. - О-хо-хо-хо! А ты, Ньюти, был хорошим мальчиком? – спародировал Томас, вызвав счастливую зубастую улыбку у парня и сдавленное «пошли уже, дети ждут». Томас уже бывал в подобных отделениях и вид больных деток, страдающих тяжелыми заболеваниями, не вызывал отторжения или брезгливости, а только желание помочь и развеселить. Ему вручили большой мешок с подарками и сказали, что подарки с голубыми или синими бантами – для мальчиков, с розовыми и красными – для девочек. Эдисон старался всем уделить внимание и каждому ребенку сказать добрые слова и слова поддержки, в которых они сильно нуждались. Тут присутствовали родители некоторых деток и тоже с восхищением наблюдали за Томом, который на полную катушку вошел в роль и внимательно слушал маленьких пациентов и вручал им подарки, говоря, что они очень храбрые, смелые, сильные и их мечты и желания обязательно сбудутся, потому что мечты должны сбываться особенно в этот прекрасный праздник. Ньют стоял чуть в стороне и с восхищением наблюдал за парнем в костюме Санты и думал о том, что тот невероятный. Таких людей, как Томас было мало. Он с готовностью согласился потратить свое время на то, чтобы порадовать детей с таким тяжелым диагнозом и полностью вошел в роль Санты. Красивый, умный, добрый, веселый, сильный… каким же мудаком надо было быть, чтобы бросить такого парня. Минхо спрашивал у Ньюта понравился ли ему Томас и тот решил отмолчаться. Он давно дружил с Минхо и знал, что азиат не так прост, как хочет казаться. Эмерсон в принципе не любил обсуждать чувства, а уж тем более симпатии. Пару раз за три года, что они дружили с Парком его прорвало и он рассказывал ему о своих переживаниях. Первый раз, когда расстался с девушкой, с которой встречался два года. А второй раз, когда обнаружил, что ему нравятся парни и один особенно. Отношения так и не состоялись, потому что у предмета воздыханий Ньюта уже была пассия и Эмерсон не стал пытаться разбивать пару. С его точки зрения это было бы низко. Минхо сказал в тот раз, что и на его улице будет праздник, но праздник все никак не случался. Следующий парень – Джейкоб - сам начал ухаживать за Ньютом и блондин в принципе был не против, но ничего так и не случилось, поскольку влюбленный претендент начал настаивать и торопить события, а Ньют все никак не мог решиться. В результате его послали. Следующие отношения закончились сразу после первого секса. Ньют никому об этом не стал рассказывать. Да и вспоминал редко. После этого он решил повременить с поисками парня и ответом на чужие ухаживания. Правда, ему казалось временами, что Минхо что-то заподозрил после того, как парень, с которым Ньют встречался довольно долго вдруг исчез, но говорить ничего не стал, глядя на расстроенную физиономию друга. - Если вдруг захочешь поговорить, я рядом. Ты это знаешь? – спросил он, когда они сидели полгода назад в парке на лавочке и Ньют пытался привести свою жизнь в порядок, после того, как его так банально бросили. Хотя дело было не только в этом. - Знаю. Спасибо, - ответил он, ощущая неимоверный стыд и не глядя на друга. А теперь, глядя на Томаса и думая о том, что тот три года состоял с парнем в стабильных взаимоотношениях, был такой милый, с этими его родинками на щеке, глубокими шоколадными глазами… Ньют хотел бы обнять его и поцеловать. Ему понравился тот вечер, когда он изображал парня Эдисона. Понравились его родственники. Да, ради Томаса он согласился бы их любить и на все праздники дарить подарки, лишь бы быть с брюнетом. И сейчас этот самый Томми сидел в костюме Санты, забив на свои планы и развлекал больных деток, когда Ньюту понадобилась помощь. Это зарождало надежду. День прошел отлично – все дети получили подарки и слова поддержки от Санты, а Ньют – целый ворох позитивных эмоций. Когда последний подарок был вручен, и всех детей развели на процедуры или в палаты, Томас, закинул пустой мешок за спину и направился к Ньюту. - Надеюсь, Санта их порадовал! – сказал он низким голосом и подмигнул блондину на что Ньют ощутил, как начинает расплываться в ответной улыбке и тут же ответил: - Ты – молодец! Только не стоит переодеваться здесь. Пойдем в подсобку. Там переоденешься. Это костюм моего брата. Он сам хотел быть Сантой, но у него сегодня была смена, а Галли заболел гриппом. Минхо тоже задержался на своей подработке. Спасибо, Томми. Томас улыбнулся в искусственную бороду, ощущая, как на душе потеплело от этого уютного «Томми». Как же ему не хватало человека в жизни, который бы называл его так каждый день. Переодевшись, он аккуратно сложив костюм в пакет и отдал Ньюту. - У тебя есть планы на сегодня? Ты уже решил где будешь праздновать? – вынырнув из телефона, спросил Ньют, убирая трубку в карман коричневой куртки. - Нет. А ты хотел что-то предложить? – спросил Том, передавая пакет и прикасаясь пальцами к тонким пальцам блондина. Он заметил, что на щеках парня появился румянец – он явно нервничал и смущался своей симпатии. А в том, что он нравится Ньюту, Томас уже не сомневался, как и в том, что у того либо вообще не было еще ни с кем взаимоотношений, либо они были неудачными и короткими. - Если хочешь, можем поехать ко мне. Мама написала, что приготовила своего фирменного гуся и будет рада, если я приеду с кем-то из друзей, потому что гусь большой, - Томас не смог сдержать улыбки, глядя на абсолютно смущенного парня. Смущенный Ньют вызывал одновременно и желание и умиление. Хотелось его затискать, поцеловать в складочку между бровей, а потом смутить чем-то уж совсем откровенным. - Всю жизнь любил гусятину, а сегодня полюблю еще больше. Я на машине. Так что быстро доберемся, - усмехнулся он, поймав взгляд блондина и отмечая, что тот начал краснеть еще больше. Он явно не привык приглашать кого-то и проявлять на столько явно симпатию. Смущаясь, Ньют начинал выглядеть еще моложе чем обычно и Томас некстати подумал о том, что на первый взгляд их взаимоотношения могут выглядеть, как совращение несовершеннолетнего. Жил Ньют в хорошем районе, неподалеку от дома Томаса. Дом, как и участок перед ним, был украшен гирляндами, остролистами, искусственными леденцами и даже парой эльфов. - Мама всегда выставляет их, - пояснил блондин, проследив взгляд Томаса. – Они давнишние, но ей очень нравятся. - Красиво все украшено, - похвалил Томас, подумав о том, что пребывая в расстроенных чувствах по поводу расставания с Джексоном никак не украсил дом. – Я вот в этом году не украсил ничего… - Ну, тебя можно понять, - Ньют участливо посмотрел на него и Том, перехватив его взгляд, подумал, что похоже все-таки сорвал джекпот. А еще промелькнула мысль, что необходимо поблагодарить Минхо, независимо от того, как сложатся их отношения. Дверь открыл высокий мужчина лет сорока пяти- пятидесяти. Томас поздоровался, стараясь придать лицу самое благопристойное выражение и думая о том, что волосы у него явно растрепались после того, как он напялил на себя костюм Санты. - Наконец-то! Мама уже начала беспокоиться! – отец пропустил парней внутрь, - я смотрю ты с новым другом… Мужчина обвел внимательным взглядом брюнета, под которым тот моментально вспомнил о всех своих недостатках и присмирел. - Вещи можешь вот тут оставлять, - Ньют как будто случайно встал между отцом и Томасом и указал на плечики в прихожей. Томас, кивнув, под внимательным взглядом Эмерсона старшего аккуратно повесил куртку на плечики и прошел в гостиную следом за хозяевами. Комната тоже была красиво украшена, в камине за решеткой горел огонь, на каминной полке висели носки с именами и среди них, Томас увидел имя Ньюта и внезапно понял, что пришел в гости с пустыми руками. Без подарков. Стало внезапно стыдно на столько, что захотелось развернуться и уйти, но уходить уже было поздно. - Не переживай, ты же не знал, что придешь ко мне в гости, - он почувствовал узкую ладонь на своем плече и повернулся к Ньюту. Тот стоял совсем рядом и мягко подбадривающе улыбался. Томас подумал о том, что глаза у него все-таки необыкновенные. У Джексона глаза были красивые – словно стекло прозрачные, яркие, лукавые… как и сам Джексон. У Ньюта же из глаз на тебя смотрела непроглядная бархатная темнота, в которой хотелось заблудиться и потеряться навсегда. Зрачком не видно совсем. Вокруг были другие люди, шум, лай собаки, чужие разговоры, смех, но все это отошло на второй план, став внезапно неважным и сторонним. С Томом никогда прежде подобного не было. Он потерялся. Это было одновременно прекрасно и страшно. Словно внезапно он нашел часть себя, которой прежде не хватало, а теперь пазл сложился. Эдисон даже не понимал, что в нем такого, что отличало от других – они жили в крупном городе и вокруг было множество худосочных блондинов с темными глазами, ехидной зубастой улыбкой, чувством юмора и красивыми руками. Но в этом было что-то, чему невозможно дать название и имя. Ощущение было сродни падению в бездну, дна которой жаждешь достигнуть. Сердце ускорило свой бег, стремясь пробить ребра и улечься в руки парня рядом, а там что будет, то будет. Словно во сне, Том протянул руку и заправил за ухо, выбившиеся светлые волосы и с опозданием понял, что сделал. Смущаться было поздно, да и не в правилах Томаса, поэтому он выдержал взгляд карих глаз и повернулся в сторону гостиной, снова возвращаясь в реальность. Около окна стояла высокая нарядная елка, украшенная самыми разными игрушками и Томас словно наяву увидел, что Ньют с семьей украшали ее, постоянно споря о том какие игрушки вывешивать, а какие нет. - Наконец-то вы приехали! Я уж думала, вы в предрождественской пробке застряли! – к ним направилась худощавая красивая женщина с такими же темными глазами, как у Ньюта. - Милый, привет! – мисс Эмерсон обняла сына и тот с готовностью ответил на объятия, - ты с другом. Здравствуйте, приятно познакомиться! - Томас, тоже приятно познакомиться. - Привет, я – София, - рядом с мисс Эмерсон уже стояла девушка лет шестнадцати и брюнет, подумал о том, что она скорее всего, как и Ньют выглядит моложе своего возраста. - Томас, - следом за девушкой, подошли еще двое человек и Томас только и успевал со всеми знакомиться и жать руки. У Ньюта оказалась большая, дружная, приветливая и любопытная семья. Все норовили узнать о нем побольше. Мама Ньюта, правда смогла вырвать его из обступивших его родственников и отправила вместе с сыном мыть руки. - Гуся никто не отменял! – сказала она, взяв обоих парней под локти и вытолкав в сторону уборной. - Это еще не все пришли, - заметив замешательство Томаса, немного виновато произнес Ньют, глядя на парня из-под светлой челки. - Они классные. Я просто не ожидал такого количества вопросов, - честно ответил брюнет. - Не переживай, основной допрос уже закончился. Правда, Беккета еще нет… - ответил Ньют, глядя в зеркало и поправляя, упавшую на глаза челку, - но просто кроме Минхо и Галли я никого не приводил домой уже давно, вот они и озадачились… - Все нормально. Я готов к любым испытаниям, - усмехнулся Томас, улыбнувшись своей фирменной нахальной улыбкой, подмигнув. Ньют на мгновение замер, а затем нервно облизнув губы, отвел взгляд и повесив полотенце, произнес: - Пойдем?... – неуверенно спросил блондин и Томас, ощущая внезапный и приятный прилив нежности к нему, с трудом удержался от того, чтобы не взять его за руку. А было бы неплохо… Когда они уже сели за стол, Томас смог подробно рассмотреть и узнать всех присутствующих на празднике – мистер и миссис Эмерсон, сестра София – очень похожа на Ньюта, но более округлая, в отличие от своего худощавого брата. С ней рядом сидела ее лучшая подруга – Гарриет. Густые темные волосы были собраны в тугую косу, а большие выразительные глаза подведены серебряной подводкой. Весь вечер, девчонки бросали ехидные взгляды на него и Ньюта и о чем-то шептались. Тетя Мэй и дядя Винс – родня по отцовской линии Ньюта, а затем пришел старший брат блондина – Беккет и Томас понял, откуда могут начаться неприятности. Беккет тоже был высоким, как и Ньют, но в отличие от младшего брата, он был такого же телосложения, как и Томас или Минхо. С ним пришла его девушка Бренда, которая первым делом обняла Ньюта и Софию. Было видно, что знают они друг друга хорошо и долго. С Томасом Беккет поздоровался довольно сдержанно, но весь вечер внимательно наблюдал за ним, за тем, как тот общается с его братом. Беккет, сев напротив Томаса с Ньютом, на свободные оставленные специально для него и Бренды места, не постеснялся расспросить о том где Томас учится, работает, где живет. И весь вечер, Томас ощущал кожей внимательный взгляд на себе. Ньют тоже заметил внимание брата к своему новому другу и в какой-то момент, Томас уловил переглядки между братьями. Было видно, что Ньют недоволен вниманием старшего к его новому другу и бросал на него выразительные раздраженные взгляды, на что Беккет поднимал брови, как бы говоря – «А что такого?». Это было довольно смешно и София с Гарриет это тоже заметили и засмеялись. Рождественский ужин вообще проходил в теплой, уютной и крайне веселой атмосфере, в которой было сложно не расслабиться и не почувствовать себя членом этой большой и дружной семьи. Томас смеялся вместе со всеми и рассказывал смешные случаи с учебы и работы. Правда, в тот момент, когда все начали дарить друг другу подарки, он почувствовал себя неловко, поскольку пришел с пустыми руками и к его удивлению, меньше, чем за десять минут у него на коленях лежало три коробки с подарками, украшенные красивыми бантами, а так же большой бело-красный леденец. Беккет подошел к елке и вытащил из горы подарков довольно большую прямоугольную коробку и протянул ее Ньюту и тот с довольной широкой улыбкой принял ее. Когда парень улыбался, казалось, что все вокруг становится светлее и хотелось улыбаться в ответ. - Давай открывай свои подарки! – произнесла София, усевшись на диван рядом с Томасом, - я не знала, что Ньют приведет будущего врача, поэтому постаралась выбрать что-то наиболее нейтральное. - Мне неловко, потому что у меня нет ничего… я не думал, что мы поедем к вам в гости, - честно признался Томас, все-таки взяв в руки красивую коробку, обернутую в подарочную упаковку с пингвинами и белыми медведями. - Все нормально, думаю, Ньют сам не знал, что ты сегодня у нас будешь. Но ты всем понравился и это уже хорошо, тем более, что он вообще редко кого-то приводит из друзей домой кроме Минхо и Галли. - Спасибо, - Томас распаковал подарок и посмотрел на недорогие беспроводные наушники. - Обязательно буду использовать. - Отлично. Давай другие распаковывай – вот этот в синей упаковке – от мамы с папой… Оба отвлеклись, потому что Ньют, распаковав, наконец, подарок Беккета, счастливо скалился во все тридцать два, рассматривая переносной складной мольберт. - Спасибо, Бек! Это прямо класс! То что надо! - Я же знаю, что дарить… - было видно, что Беккет рад тому, что угадал с подарком, но старался не показывать слишком явно своих эмоций в отличие от Ньюта, который был готов прямо здесь разложить мольберт посреди гостиной. Парень светился, как Рожественская гирлянда, улыбаясь во все тридцать два и Томас ревниво подумал, что хотел бы сам сделать Ньюту такой подарок, от которого тот будет в восторге. - Ну, могут быть сложности разве что с Беккетом, но это в зависимости от того на какие отношения с Ньютом ты рассчитываешь… - понизив голос, произнесла София и выразительно посмотрела на Томаса. - А ты сама, как считаешь? – решил ответить вопросом на вопрос брюнет и та, улыбнувшись, кивнула: - Ну, тогда готовься… Вечер проходил весело и беззаботно, Томаса за вечер несколько раз поцеловала тетя Мэй, сказав, что он хороший мальчик, затем мама Ньюта, обняв, пожелала самого лучшего Рождества. София и Гарриет, под конец праздника уже считали себя лучшими подругами Эдисона и предлагали свою помощь в охмурении Ньюта и одели на него новогоднюю шапочку. Сам Ньют счастливо улыбался, разбирая подарки, отвечал на поцелуи и объятия близких и родных. - Это тебе, - блондин слегка смущенно улыбнулся, - подарок нейтральный, потому что я не знал, что именно ты будешь со мной сегодня… - поняв, что прозвучала последняя фраза странно, Эмерсон опустил глаза, протягивая зеленую коробочку, перетянутую золотой лентой. - У меня, к сожалению, с собой нет даже нейтрального, - покачал головой Томас, погладив по голове, любопытного корги, который последние пятнадцать минут, пока все разбирали подарки и поздравляли друг друга, крутился рядом. На собаку кто-то одел оленьи рога с бубенчиками и зеленый воротничок. Самым интересным было то, что пес не имел ничего против и озорно прыгал от одного члена семьи к другому, собирая поглаживания и объятия. В коробке оказался прозрачный ангел с раскрытыми крыльями. Томас даже завис на мгновение, рассматривая игрушку и любуясь разноцветным светом от лампочек гирлянды, проходящим сквозь стекло. - Это прекрасно, - завороженно глядя на елочную игрушку, произнёс Томас, - он невероятен и на тебя похож чем-то. Было видно, что Ньют доволен произведенным эффектом, но одновременно и смущен. - Я рад, что тебе понравилось. Я сейчас пойду выгуливать Арчибальда, пойдешь со мной? - Конечно! – Томас торопливо положил ангела в коробочку и сложив подарки аккуратно в углу дивана, направился следом за Ньютом в прихожую. Блондин проходя мимо стола, стянул пару печенек в форме человечков и протянул одну Томасу, а вторую засунул в рот. Брюнет с удовольствием захрустел песочным печеньем, пахнущим корицей. Это было невероятно вкусно. - Вы Арчи выгуливать? – когда они уже были в коридоре, к ним подошел Беккет и обвел внимательным взглядом Томаса с ног до головы. Парень снова почувствовал себя словно под рентгеновскими лучами. Брюнет сразу понял, что Беккет явно ему не доверял, беспокоился о брате и с трудом преодолевал стремление пойти с ними. - Именно, а то молодой человек слишком часто начал указывать на дверь и скулить, - одевая на корги шлейку, ответил Ньют, не поднимая головы. - Ты телефон с собой взял? - после короткой паузы, спросил старший брат и Том понял, что тот с трудом отказался от идеи, чтобы идти на прогулку с ними. - Да, - Ньют хлопнул себя по карману, убедившись, что не забыл гаджет, - мы не будем долго. Дай шапку, пожалуйста. Беккет развернулся и вытащил две шапки на выбор – зеленую и серую. Блондин взял серую и натянув ее перед зеркалом, взял перчатки и вышел следом за Томасом на улицу. Морозный свежий воздух, обдал холодом лицо и оба непроизвольно глубоко вдохнули его, а затем повернулись друг к другу, улыбнувшись. Именно в этот момент Томас отчего-то ощутил себя абсолютно счастливым, ушло полностью напряжение, которое в начале вечера он испытывал в гостях у Ньюта, ушла обида на Джексона из-за предательства, ушла усталость и все, что было накоплено за прошедшие годы. Эдисон будто переродился, скинув все ненужное, словно старую одежду. И сейчас он стоял посреди прекрасно украшенной лужайки с эльфами, оленями и леденцами. Рядом стоял весь такой теплый, уютный и красивый Ньют, который улыбался так солнечно, что казалось окружающую темноту разгонял не только свет электрических лампочек, но и его собственный личный свет. Томас не удержался и взял парня за руку, переплетя пальцы, утопая взглядом в темных глазах. Именно в этот момент между ними появилось что-то прочное и личное, что возникает между людьми крайне редко. Арчибальд рядом уже рвался на прогулку, увиваясь вокруг с радостным тявканьем. - А можно быть твоим парнем? – решив не терять времени, спросил Томас, заметив вспыхнувшие румянцем щеки парня. - Эм… можно попробовать… - нерешительно ответил блондин, опустив взгляд вниз на обувь и тут же подняв и с ехидством и легким вызовов посмотрев на Эдисона, отчего тот ощутил, что внутри все начало плавиться. В Ньюте сочетались совершенно противоположные качества – скромность, почти застенчивость в некоторых вопросах и ехидство, умение показать себя и красиво преподнести и - искренность. - Но сначала надо выгулять этого парня и утомить его, иначе он не даст нам ночью покоя. А потом сходить на свидание. - А чем мы будем заниматься ночью? – не удержался от подкола Томас, растягивая губы в ехидной усмешке. - Спать будем! - закатив глаза, ответил Ньют, но брюнет все равно ощутил его смущение и подумал о том, что ему нравится его смущать. Эдисон не думал, что чужие неопытность и чувственность могут приносить такое удовольствие. Арчи с удовольствием носился по собачьей площадке наперегонки с другими собаками и Томас обнаружил, что вокруг жило много любителей собак и все они друг друга знали. Ньют кидал ему по очереди пищащую курицу, гамбургер и колечко, которые те с самой высокой скоростью, на которую были способны его короткие ножки приносил. Томас тоже присоединился к киданию игрушек и не заметил, как пролетело время. Говорили обо всем – начали с учебы, любимых занятиях, путешествий, общих друзей, уделив немало времени Минхо, затем перешли на родственников, обсудив родителей Томаса и сестру, а затем родственников Ньюта. Они смеялись, гладили Арчи и даже прыгали с ним через препятствия на дорожке для собак. Ньют, похоже тоже потерял счет времени, потому что когда к ним на площадку пришли София с Гарриет, то только тогда приподнял рукав на запястье и посмотрел на часы. - Вы совсем загуляли, мальчики, я смотрю, - бросив лукавый взгляд на брата, произнесла блондинка, одетая в новогодний красный колпак, - пойдемте обратно, пока Беккет с армией спасения не прилетел, а то он собирался уже сам идти. Слова девушки вернули на землю, но одновременно и вызвали веселые улыбки и смех у всех четверых. Залепив друг в друга несколько снежков по дороге домой, они, наконец, вернулись, встретив на пороге одетого Беккета. Увидев брата с сестрой и их провожатых, парень смутился, н, чтобы не потерять лицо, сказал, что просто хочет немного проветриться перед сном. На ночь Томасу пришлось остаться у Эмерсонов, потому что мама Ньюта – Джоан – заявила, что не отпустит мальчика ехать домой ночью, а место в их доме для него у них найдется. Положили Томаса спать в гостевой спальне вместе с Мэй и Винсом, которые заняли кровать, а Эдисон лег на диване.