Цена крови

      Кабинет генерального директора «Гемини» располагался на последнем этаже башни, и если взглянуть в панорамное окно, то можно было увидеть огромный город, как будто бы у своих ног. Словно целая столица покорялась лишь одному человеку, занимавшему этот кабинет и массивное кожаное кресло у окна. Когда-то здесь властвовал Морозов-старший, он много лет возглавлял «Гемини», но с провалом проекта «Ингрид» ушло и его время. Следующим хозяином башни стал Вадим Уваров, сплотивший вокруг себя повзрослевших выпускников «Логоса», однако и его время закончилось, когда серый кардинал «Ингрид» вышел из тени. Алексею Барышникову так же не удалось задержаться надолго, настал черед другого человека, сопротивлявшегося судьбе, но не сумевшего ее избежать — теперь директорское кресло занимал Морозов-младший, а рядом были его верные друзья.       Они собрались все вместе едва ли не впервые с тех пор, как город захватила эпидемия. Глядя в обеспокоенные глаза товарищей, — пригласить на это маленькое собрание Уварова у нее не хватило духа, — Вика чувствовала себя предателем. Снова, как полтора года назад, когда поверила Барышникову и дала ему свободу. И вот Вика снова поверила ему — в этом не было никакой логики, только интуиция. Ее и ее удивительной дочери. Подбирать слова было невероятно трудно, да и в успех затеи она не верила: никогда Макс, Андрей и Даша не окажутся на одной стороне с Барышниковым по своей воле — и будут абсолютно правы.       — Я хочу вам кое-что рассказать. Есть один человек, он знает о вирусе больше, чем мы все. Он может помочь, пока эта зараза не распространилась дальше. — Вика зашла, как ей казалось, издалека, но она ошиблась.       — Но нужно дать ему доступ к Гемини? — Андрей опередил ее слова, многозначительно переглянувшись с Максом, они явно знали больше, чем считала Кузнецова.       — Вик, взгляни на это. — Макс повернул к ней ноутбук, и Вика узнала в серых уличных кадрах очертания своего подъезда. Было темно, но света редких фонарей хватило, чтобы увидеть мужской силуэт и лицо человека, остановившегося у массивных дверей, когда Макс поставил видео на паузу и увеличил изображение.       — Мы делали вид, что не знаем, кто освободил его, потому что верим тебе, — Даша говорила мягче, чем ее муж, — но то, что ты просишь сейчас…       — Если верите мне, вы согласитесь. Барышников может помочь, так почему бы не воспользоваться этим? Вы опасаетесь, что не сможете его контролировать? Сейчас мы все в одной лодке. Его ведь не просто так освободили. Он под колпаком у Лубянки. К тому же он уничтожил опасные исследования.       — Чтобы никто другой не смог добраться до них. — Андрей, молча слушавший их спор, вступил в диалог. Даша была ближе всех к тому, чтобы поверить подруге, он не он или Максим. — Мы не для того уничтожили след Барышникова здесь, в Гемини, и начали выстраивать с нуля, чтобы преподнести ему на блюдечке.       — Боюсь, у вас нет выбора. — Друзья были так погружены в дискуссию, что не заметили, как открылась дверь, и на пороге кабинета возникли двое — их куратор с Лубянки подполковник Александр Комаров, а рядом с ним еще один человек, знакомый всем присутствующим слишком хорошо. За широкой спиной Комарова маячил и предмет их спора. — Вы будете работать с Алексеем, хотите вы того или нет.       Воцарилась гнетущая тишина. Ребята переваривали увиденное и услышанное. Вике казалось, что она слышала рой их мыслей, но выбора действительно не было. Вглядываясь в лица Комарова и Барышникова, она кое-что вспомнила. Увидела этих двоих рядом и пазл сложился: Комаров руководил группой захвата, накрывшей бункер, а потом допрашивал ее. Значит, он знал о «Гемини» намного больше, чем предполагала Вика и ее друзья.       — Я не спущу с него глаз, буду присматривать за его работой, — она вынесла вердикт, нарушив тишину. Под удивленные взгляды друзей, Леша не мог не выкинуть что-то, чтобы позлить их — ухмыльнулся и отсалютовал ей, принимая все, как должное, а потом занял кресло за овальным столом прямо напротив Макса.       — Ты же не думал, что вернешься в кабинет босса? — с неприкрытой насмешкой поинтересовался Морозов, но Барышникова это не волновало, он сосредоточился на каких-то действиях в планшете, что держал в руках все это время, и лишь потом поднял взгляд на человека, который занял место, ранее принадлежавшее Леше.       — Кабинет босса там, где босс. Ты же не думал, что меня волнует антураж? — Барышников смотрел на Макса, но его слова предназначались им всем.       — Что ты сделал? — Кузнецова не выдержала первой. Ее встревоженное лицо, взгляды, которыми Вика обменивалась с Дашей, позабавили Барышникова. Кузнецова успокаивала друзей словами, в которые не верила. Вика никогда не сможет переиграть Барышникова, и они оба это знали.       — Вернул себе свое, переписал коды. «Гемини» моя компания, так было и так будет. Вы все работаете на меня. — Морозов подскочил, позабыв про свое директорское кресло, Даше пришлось вцепиться в его руку со всей силы, чтобы удержать на месте; Авдеев яростно сжал кулаки. Зрелище было увлекательным, но быстро наскучило. Леша перевел тему, не дав возможности лавине ярости Кузнецовой обрушиться на него. — Пошли. Если хочешь увидеть кое-что интересное. — Дожидаться, пока дружки Кузнецовой устроят скандал, не было никакого желания. Тем более Комаров уже ждал внизу.       — Я вернул тебе «Гемини». Теперь твоя очередь. — Напомнил подполковник, как только Вика и Леша оказались в его машине. Барышников играл в джентельмена: придерживал двери в здании, открыл перед ней автомобильную. Вику мутило от этих жестов. Но еще хуже было видеть взгляды друзей, когда она, не сказав Барышникову ни слова против, последовала за ним. Что друзья думали о ней, зная, что Вика впустила в свой дом врага? Она не хотела знать.       Прошло всего несколько дней, как Барышников появился в ее жизни, потрепанный и разбитый после сложных переговоров на Лубянке, если это, конечно, можно так назвать, а теперь от этого всего не осталось и следа. Уверенный в себе, вернувший свое — как всегда вышел сухим из воды.       — Конечно. Адрес ты знаешь. — Даже с Комаровым Леша держался на равных, хотя было очевидно, что это равенство сомнительно. Присутствие Вики Комарова не удивляло. А она молчала всю дорогу, не тратя время на лишние вопросы.       Их путь закончился у обычной многоэтажки на северо-востоке Москвы вблизи парка Сокольники. Когда-то Кузнецова любила это место, в детстве, в другой жизни.       На месте они оказались не одни, прибыла и группа захвата. Поднялись на последний этаж и уперлись в железную дверь, явно дорогую и с качественным оснащением, что так не вписывалось в атмосферу спального района. Барышников назвал коды, один из замков открыл своим отпечатком пальца, а дальше выступили уже другие, он ушел со сцены, пропуская вперед Комарова и его людей. На немой вопрос Вики ответил одними губами «дома». Загадочную квартиру перевернули вверх дном, но среди разбросанных вещей, Вика заметила под разбитыми стеклами знакомые фото — Савельева. Люди Комарова искали следы ее причастности к распространению вируса и кажется, находили; Барышников молча наблюдал за обыском с беспристрастным видом, но Вике не давала покоя одна мысль — их последний разговор с Женей.       «Если бы он родился лет сто назад, немцы выиграли бы Вторую Мировую…»       Савельева вела двойную игру с Барышниковым: делала вид, что работает на него, сама хотела остановить. Она подменила экспериментальную вакцину, опасаясь за жизнь Андрея, помогла схватить Барышникова, так зачем ей проворачивать что-то подобное? Скорее уж это Леша подставить Женю, желая отомстить за предательство. Вопросов к Барышникову становилось все больше и Вика ждала возможность задать.       Дома они оказались через несколько часов. Даша играла в своей комнате с няней, та ушла сразу после возвращения Кузнецовой. Они все втроем пообедали, а после Даша захотела спать, и Вика уложила ее, посидела немного у дочери и вернулась к Барышникову, чтобы наконец поговорить с ним.       — Что ты делаешь? — От вида Леши, педантично загружающего посудомойку, стало плохо едва ли не больше, чем когда он появился на пороге ее квартиры. Врагу не будешь стелить постель в своей гостиной, не будешь помогать и не поверишь. Вика прекрасно понимала, что делал Леша — втирался к ней в доверие. Но он никогда не сможет исправить то, что уже сделал. Никогда она не забудет, какое он чудовище.       — С моей стороны было бы некрасиво воспользоваться твоим гостеприимством и ничего не предложить взамен. Я еще неплохо готовлю мясо. — Он только усмехнулся заметив, как скривилось ее лицо, а она так и не поняла, сколько доли шутки в этих словах. Воображение тут же нарисовало картину: Барышников с половником у плиты. Будто целый лимон съела.       — Савельеву найдут? — Вика не торопилась делиться подозрениями, оставив их напоследок. Они с Барышниковым взломали ноутбук, оставленный нарочно, нашли там переписки, банковские операции — все то, о чем в ФБР итак знали, а теперь и получили доказательства, как по заказу.       — Сомневаюсь. — Леша покачал головой. — По крайней мере, живой. Слишком много знает, чтобы попасть в руки кого-то, кроме Комарова.       — Откуда у нее формула? Ты ведь уничтожил все.       — Не знаю. — Барышников ответил легко, не задумываясь, не врал. — Видимо, у тех, кто за ней стоит, был свой источник.       — А кто? — начала Вика, но смешок Леши — короткий, но слишком очевидный, — оборвал ее слова.       — Вик, это уже совсем другого масштаба арена и туда нам с тобой лучше не лезть. Нам бы со своими делами разобраться.       Хотелось бы думать, что у них нет общих дел, но увы. Совсем скоро начнется работа над вакциной, а на кону слишком много. От людских жизней до их собственной свободы. Все зашло настолько далеко, что Вика не могла и представить, а ведь когда-то она зареклась чему-либо удивляться в этой жизни. Думала, что видела все и испытала все. Но нет, жизнь всегда находила, в чем себя превзойти.       Присутствие Барышникова угнетало. Скорей бы он решил вопрос с жильем, тогда можно будет свободно выдохнуть, а пока Вика предпочитала держаться от него подальше, насколько это возможно в пределах квартиры. Даша все еще спала, что на нее совсем не походило, и Вика заглянула к ней. Сон дочери не был крепким; ощутив присутствие Вики, она открыла глаза, и вид ее Кузнецовой не понравился: лицо раскраснелось, глаза лихорадочно блестели.       — Мам, мне что-то нехорошо. — Привычная веселость исчезла, тревога кольнула материнское сердце. Вика положила руку на лоб дочери и ощутила исходящий от нее жар.       — Сейчас померяем тебе температуру. — Стараясь говорить как можно спокойнее, Вика вышла из комнату, на этом спокойствие закончилось. Она метнулась на кухню, к аптечке, едва не налетев на Барышникова. Тот лишних вопросов не задавал, но, увидев Вику с градусником, последовал за ней. Пять минут тянулись вечностью и наконец закончились — «Тридцать восемь и пять».       — Мам, это ведь не вирус?       — Нет, милая, обычная простуда. Сейчас дам тебе нурофен. — Снова маршрут до кухни, ватные ноги едва слушались, руки дрожали. Леша забрал у Кузнецовой лекарства и сам отмерил нужное количество.       — Даже если это и вирус, он не редко проходит в легкой форме.       — Леш, сегодня проверка. Если это вирус, ее заберут. — Произнести вслух едва хватило духу. Шепот был едва различим, но Барышников ее услышал. Он и забыл про проверки. Слишком много времени провел в холодной камере, чтобы быть в курсе происходящего вне ее стен.       Проверки проходили раз в неделю, эпидемиологи совершали обходы для выявления тяжелых, не типичных случаев протекания болезни, детей наблюдали особенно тщательно, и, как на зло, именно сегодня должны были прийти снова.       — Ее не заберут, — с привычной уверенностью откликнулся Леша, но его слова вряд ли достигли сознания Кузнецовой, она всегда становилась сама не своя, когда дело касалось дочери. За близких она бы отдала все, и даже свою жизнь.       Не прошло и часа, как в дверь позвонили. Врачи в защитных масках прошли вглубь квартиры, проверили документы и температуру у них всех. Самочувствие Даши было слишком очевидно, чтобы его скрывать. Когда в руках у врача появилась упаковка от теста на вирус, Вика едва не дернулась на месте, словно хотела броситься впереди и не позволить провести процедуру. Всерьез опасаясь чего-то подобного, Леша опустил руки на ее плечи, чтобы не позволить совершить глупость, но Вика словно и не заметила, все ее внимание было приковано к дочери.       Ожидание результатов казалось вечностью, Даша не дождалась, уснула под воздействием жаропонижающего, и вот наконец реагент проявился.       — Это не вирус, обычная простуда. — Под масками скрывались лица обычных людей, и они наверняка понимали переживания и облегчение Кузнецовой — поспешно попрощались и закрыли за собой дверь. Оцепенение постепенно отпускало, но вместе с ним покидали Вику и силы — слишком сложный выдался день. Иначе она ни за что не позволила бы Барышникову довести ее до гостиной и усадить в кресло.       — Почему ты все еще здесь? — Не этот вопрос он ждал, Вика прочитала по его лицу. Вопрос застал врасплох.       — Ты мой гарант, что остальные прислушаются ко мне.       — Гарант — это как заложник?       — Гарант, — серые глаза Барышникова сверкнули, — это мостик к сотрудничеству между очень разными людьми в одном общем деле. — Вика всматривалась в его лицо, пытаясь понять, что же стояло за этими словами, но сознание Барышникова, как всегда, было ей недоступно.