Ленты

— Опять ты творишь какое-то безумие, — бормочет Цзян Чэн Вэй Усяню, оглядывая его сверху донизу. — Точно рехнулся... — Я знаю, — хохочет тот и перед зеркалом крутится. — И это прекрасно! Подхватывая с дивана одежду, Усянь упорно не замечал слегка красных ушей своего брата. Накидывая её на обнажённое тело, скрытое лишь тонкой сеткой в причинных местах и перевязанное лентами лучше новогоднего подарка, он испытывал сладкое предвкушение. Обтянув свои ноги в тонкие джинсы и запахнув пиджак, он удовлетворённо ухмыльнулся, разглядывая себя в зеркале. — Ты прекрасен, мой друг, — самого себя нахваливал Вэй Ин, всё ещё игнорируя показательно закатившиеся глаза брата. — Уверен, ему понравится… Может, он даже его с меня лично снимет… — Ты отвратителен, — резюмировал Чэн, отворачиваясь и выходя из комнаты. — Как и ты с твоим Сичэнь-гэ! — вслед крикнул ему развеселившийся Усянь, на что незамедлительно получил полный ярости (и смущения) вопль. — ВЭЙ ИН!..

***

Забегая в университет и кивая охраннику, Вэй Ин быстрым шагом устремился к собственному кабинету. Пара ещё не началась, но осталось всего несколько минут. Только бы успеть! Приближаясь к собственной двери и тяжело дыша, он показательно степенно вошёл в кабинет, однако практически мгновенно споткнулся под тяжёлым взором. Сглотнув, молодой мужчина напряжённо улыбнулся и продефилировал к своему столу, тут же принимаясь раздеваться. Скинув лёгкую осеннюю куртку, он еле запихнул её в ящик стола, явно для этого непредназначенный. Наконец, приглаживая растрёпанные волосы, Вэй Ин поднял глаза от стола, оглядывая заполненную аудиторию. Первый ряд, второй… И он. В горле тут же пересохло, вынуждая мужчину облизнуть искусанные губы. Раздался мелодичный перезвон. Пара началась. — Всем доброе утро, детишки! — разнёсся эхом задорный голос, достигая ушей каждого из студентов. Даже спящие проснулись, окидывая недовольным взором своего чересчур активного по утрам преподавателя. Усяня же подобные злобные прищуры давно не хватали - хватило, извините уж за тавтологию, обучения у старого Ланя. — Ничего-ничего! — расхохотался мужчина, поправляя ворот пиджака. — Вольно вам спать, самое время грызть гранит науки. С этими словами он повернулся к доске, чтобы написать сегодняшнюю тему, и неожиданно застыл от прошивающего всё тело удовольствия. Дрогнув в его руке, мел отчаянно скрипнул по гладкой поверхности - пробка внутри преподавателя слегка сдвинулась. Судорожно выдыхая, он дёргаными движениями дописал тему и обернулся к студентам. — Наша сегодняшняя тема - романтическое направление и всё иное, с ним связанное. Всегда ли любовь и трагизм шествуют под руку или же это не так? — внутри скрутился сладкий узел, но Усянь только мысленно отмахнулся от него. Нужно продолжать. — С давних времён любовь была источником вдохновения даже для самых отъявленных скептиков… На смешок, раздавшийся с первой парты и нагло прервавший его монолог, он незамедлительно отреагировал: — Поднимись, молодой человек, — Вэй Ин опёрся ладонями о стол, обращая свой взор на выглядящего слегка виноватым студента. — Что же показалось тебе смешным, мм-м? Всё это он говорил спокойным тоном - понимает, сам когда-то таким же неуправляемым был. Да и сейчас, собственно… — Я… — запнулся тот, отводя глаза от преподавателя. — Просто, мне показалось, что… — Шэнь Юдао, — выдохнул Усянь, немного мстительно того перебивая. — Неужели само понятие любви для тебя смешно? Но ведь, как мы знаем, издревле именно любовь давала силы рыцарям, благородным мужам и девам. Она может расколоть горы и осушить моря, за секунду пронзить сердце твоё то болью, то счастьем… Медленно выходя из-за стола и представая перед аудиторией, Вэй Ин двинулся между рядами. Он продолжал: — Если вспомнить по праву известнейшее произведение Уильяма Шекспира «Ромео и Джульетта», то можно увидеть истинную трагедию. Счастье и теплота, пронесённые сквозь боль и разлуку, соединённые в двух душах только после гибели, — то повышает голос, то совсем шепчет преподаватель, вынуждая прислушиваться к каждому слову и оборачиваться каждого студента к нему. Вынуждая всех, за исключением одного человека, что не могло не вызвать лёгкий прищур на молодом лице Усяня. — Например, Ванцзи, — окликает того преподаватель, на что мужчина поднимается с места и застывает ледяной статуей, подобно замершему в неловкости Юдао. — Скажи-ка мне: неужели ты тоже, как и Юдао, — стреляет глазами в упомянутого ученика, отчего тот вздрагивает, и вновь возвращает взор к Лань Ванцзи, — не веришь в любовь? Неужели ни разу сердце твоё не заходилось радостью, известной только влюблённым? Эти чувства, что можно испытать только взглянув на того единственного человека… К концу фразы постепенно затихая, он приближался к прямой спине и широким плечам, скрытыми под дорогой выглаженной рубашкой. Вэй Ин подходит поближе, ладонью касаясь напряжённой спины, щипая за поясницу и ловя на себе подозрительно потемневший взгляд студента. — Я не смеюсь, — неожиданно раздаётся ровный голос, громом рассекая воздух притихшей аудитории и прибивая незадачливого преподавателя к полу сладостной дрожью. — Тогда отчего же ты так безразличен сейчас? — откашливаясь, лукавит Вэй Ин - уж он то лучше всех знает, как выглядят эмоции его молодого человека. И прямо сейчас он прямо пылает возмущением… Да, неловко. — Учитель Вэй, — проникающим в саму душу трепетом отвечает Ванцзи, вынуждая тут же отдёрнуть руку. Глаза студента ещё больше потемнели. — К чему этот вопрос? Чего вы от меня хотите? Голос не меняет своей интонации, но атмосфера немного меняется - светлые глаза словно приковывает к груди Вэй Ина, слегка виднеющейся из-под свободного пиджака и обвитой тонкими шёлковыми лентами. Усянь, понимая направление взгляда, тут же отстраняется, неожиданно рассмеявшись. — Хорошо, очень хорошо! А теперь… Но его перебивают. — Я любил человека и до сих пор люблю, — продолжает Ванцзи, отчего уже учитель испуганно замирает посреди движения. — Всегда его одного. По аудитории прошёлся лёгкий ветерок шёпота - никто не мог представить, что эта, несомненно горячая, но ледышка семьи Лань способна хоть кого-то полюбить. — Х-хорошо, — отводит взгляд, чувствуя наливающиеся красным щеки - шутка немного вышла из-под контроля. — Прости за слишком личные вопросы. А сейчас… Вэй Усянь на мгновение замолкает, приближаясь к столу и растерянно шаря по нему взглядом. Чем бы всех отвлечь до конца пары?.. В голове тут же загорается, несомненно, гениальная идея. Поднимая свою сумку на стол, он выуживает оттуда толстую стопку листов, заготовленных для творческой работы на следующий урок. — Детишки! — вновь большинство заинтересованных и несколько недовольных обращением взглядов цепляются на нём. — Мне только что пришло сообщение с просьбой от Директора, могу я положиться на вас? Словив несколько подтверждающих кивков, он продолжил: — У меня здесь, — потряс пачкой, вынуждая обратить внимание и на неё. — Интересное задание! Вы будете должны написать что-нибудь интересное - роман ли, мелкий рассказ или стих, или простой комментарий на что-либо, - и это что-нибудь зависит чисто от вашей фантазии. Только! — поднимает палец вверх, обрубая довольные таким лёгким заданием возгласы. — Прошу вас, будьте адекватны и хоть как-нибудь попробуйте связать это с нашей сегодняшней темой. С этими словами он положил листки на стол Цзинь Сюня, хорошего ученика и по совместительству старосты класса - несмотря на предложение сделать старостой Лань Ванцзи, было решено, что помимо ответственности и недюжинного ума нужно также быть хоть немного более активным и социальным. Закончив раздавать указания, Усянь подхватил со стола свой мобильный телефон и направился к двери. Уже выходя, взглядом он невольно встретился с чужими глазами - тёплыми и немного блестящими, - что мгновенно возвратило только было сошедший румянец обратно на его скулы. С закрывшейся дверью он выдохнул, одновременно прислоняясь спиной к прохладной стене. — Что же делать... Я не думал, что будет так сложно… — бормочет себе под нос, касаясь ягодиц и зудящего места, натёршегося от активных перемещений. — Ещё и Лань Чжань… Неожиданно он улыбнулся, словно объевшийся сливками кот. Его проказа удалась… Куда он там должен был пойти? *** Карандаш тихо трещал в его пальцах, практически ломаясь пополам. Вэй Ин… «Что ты делаешь, Вэй Ин? — внутренне так и эдак крутит увиденное Лань Ванцзи, чуть ли не вскипая от недовольства, внешне же продолжая невозмутимо выписывать очередной абзац, посвященный его любимому человеку. — Он же сделал это для меня?» Но Ванцзи тут же замер, а глаза его бессмысленно уткнулись в чернеющую ехидным пятном посреди идеальных строк помарку на листе. «Или же… Надо спросить у старшего брата» *** В это же время Вэй Ин медленно тащился по коридору, избегая опасных мест. Только бы никто не попался… — Учитель Вэй, — за спиной раздался сухой голос, вынуждая его чуть ли не подпрыгнуть на месте. — Что Вы здесь делаете в учебное время вместо того, чтобы вести пары? — У-учитель Лань, — откликнулся вышеупомянутый, оборачиваясь и белозубо улыбаясь. Ему показалось, или он только что услышал зубной скрежет?.. — Мне написал Директор Лань, приглашая незамедлительно явиться. Могу я идти? — Удивительно… — протянул недоверчиво мужчина, поглаживая свою бородку. — Странно, что он меня не предупредил… В данный момент мы с ним собирались встретиться… Что же, тогда имею смелость пригласить Вас дойти до него в моей компании. Вы же возражаете? — и глазами стреляет недовольно. — Вовсе нет, — продолжая улыбаться, Усянь за спиной пальцы сжимал в кулак. Вот же… Надоедливый старикан! — Я с большим удовольствием составлю Вам компанию. На чужой кивок он становится рядом и под монотонный голос лишь кивает задумчиво когда нужно и нет, активно размышляя, как можно выйти из этой ситуации с минимальным количеством жертв в виде его убитых нервных клеток. «Что делать?! — метался в его голове паникующий бумажный человечек, ударяясь о стенки не такого уж большого в его представлении мозга. — Зачем я сказал ему, что направляюсь к Сичэню? Дурак!» Но мысленными мытарствами делу не поможешь - остаётся лишь покрепче стиснуть зубы (и булки), медленно и спокойно шествуя к директорской. Боже, спаси его душу… На очередной молитве почти по прибытию к нужным и таким пугающим сейчас дверям, его телефон оповестил о себе тихой трелью. Под ещё более (хотя, казалось, куда ещё больше) недовольным взглядом старого Ланя, презреющем любого, кто способен издавать даже самый малейший звук без разрешения, к тому же ещё и прерывающего его, несомненно, важный монолог. На экране высветился номер Чэна, подписанного как «любитель собачьих котлеток». — Да, шиди? — спросил встревоженно Вэй Ин, ведь обычно его брат был слишком увлечён парами, чтобы звонить ему во время рабочего времени, в крайних случаях предпочитая лично докладывать о появившейся проблеме. — Усянь, неси свою задницу сюда! — из трубки рявкнул испуганный голос Ваньиня. «Точно что-то случилось» — подумал Усянь, игнорируя показательно отвернувшегося Учителя Ланя. — Что случилось, Чэн-Чэн? Ты обычно не зв… — Я знаю, что обычно делаю, а что нет получше твоего! — ещё более паникующе кричал в трубку его шиди, по видимому, метаясь по коридору. — Я сейчас буду, подожди немного, — сбрасывая вызов, Вэй Ин убрал телефон в пиджак и склонился перед учителем, обращаясь уже к нему. — Простите меня, проблема не требует отлагательств! Прошу передать Директору Ланю мои сожаления о том, что в данный момент я не смог явиться. Не дожидаясь ответа, он буквально подскочил на месте, сорвавшись к брату и, одновременно, аудитории физической химии. Приближаясь к нужному месту, он заметил явно испуганного Цзян Чэна. — Что случилось у те... — Вот ты где, — не дожидаясь его вопросов, Ваньинь схватил Вэй Ина за плечо и потащил в пустую аудиторию. Подводя того к собственному столу, он дрожащим пальцем указал на записку и маленькую фигурную шоколадку, придавившую листик к лакированной поверхности дерева. — Что. Это. Такое? И почему оно здесь? — А я откуда зна… Стой, это что, любовная записка? — хохотнул мужчина, перегибаясь через плечо и оглядывая данную композицию. — Может, ты кому-то понравился?.. Ай, ха-ха! — держался за пострадавший от локтя его брата бок Усянь. — Да я и без тебя вижу, — бурчал немного успокоенный привычным бредом своего шисюна Ваньинь. — Но кто это мог оставить? — Кто-то, кто не боится сломанных ног! Ай-й, А-Чэн, хватит меня бить! — Пока ты не перестанешь нести бред, — выдохнул тихо Цзян Чэн, усаживаясь на своё место и показательно игнорируя своего взбалмошного брата. Тот было потянулся к сложенному листку своими загребущими лапками, за что тут же по ним получил. — Ну хватит, серьёзно! — надулся этот взрослый ребёнок, потирая уже теперь руку. — Моя, — коротко ответил Ваньинь, осторожно приподнимая шоколадную фигурку и доставая из-под неё записку. Глубоко вдохнув и поборов желание помолиться, он раскрыл листик и погрузился в чтение. — Ну, что там? Что там? — подскакивал на месте Усянь, всё-таки приноровившись заглянуть в записку. Цзян Чэн, отчего-то застывший, никак ему не помешал. — Дорогой лотос… — вслух прочитал Вэй Ин и неожиданно сам замер. Это… «Дорогой мой лотос, покоривший одним лишь первым громовым раскатом глаз моё сердце. Ныне уповаю на свои чувства и дарю Вам этот шоколад, исполненный веры, что он принесёт Вам счастья и скрасит один из Ваших вечеров. С этими словами лишь смею повторить, что сердце моё навеки принадлежит Вам, Ваш влюблённый Л.Х.» — Вот это да, братишка… — выдохнул Усянь, выпрямляясь и глазами находя ту самую шоколадку. — Такой старинный способ написания любовного письма... Но, тем не менее... Ты его знаешь? — Л.Х… — выдохнул Ваньинь, складывая тонкую бумагу и убирая её в нагрудный карман. Он был не в силах разозлиться на своего бесцеремонного брата, поэтому лишь устало потёр переносицу. — Я… Думаю, я его знаю… Скоро конец пары, иди давай, мне нужно приготовиться… — неожиданно свернул разговор Цзян Чэн, замолкая и взглядом упираясь в шоколад. Кивнув, Вэй Ин молча отошёл от стола. Он видел, что с его шиди что-то не так и что не стоит его сейчас беспокоить. Подходя к двери и легонько ту толкнув, он с замершим сердцем оглянулся на представившуюся ему картину - А-Чэн, его временами грубый и серьёзный брат, нежно улыбался… «Повезло ему… — Вэй Ин не стал говорить, что сразу разгадал его нетайного незнакомца. С улыбкой он вспомнил произошедшее так недавно в его собственной аудитории. — Как и мне. Бесконечно с ним повезло» Вздохнув с теплотой, он вновь достал телефон и глянул на время. Осталось пять минут до звонка, самое время возвращаться. Заходя практически беззвучно в аудиторию, Усянь тут же отыскал взглядом нужного человека и нахмурился. Ванцзи… С ним что-то не так. Кашлянув, он пару раз с силой постучал по двери, оповещая о своём прибытия. Разговоры тут же или затихли вовсе, или уменьшили свою громкость. — Итак, дорогие. Все дописали? — тут же поднялось пару рук в воздух - видимо тех, кто не успел. — Хорошо. Так как это задание было на следующую пару, то попрошу принести его завтра. Хотя… — он хохотнул. — Если кто захочет, то можете сдать сегодня, только предупредите меня сейчас. Других заданий больше не будет, все свободны. Пока он собирал листки, оставшиеся свободными после раздачи студентам, в сумку, к нему подошло несколько человек, что сразу отдали свои работы. Кивком проводив прощающихся девушек и юношей, он возвратил взгляд на листы. Когда ему показалось, что все вышли, Вэй Ин тихо выдохнул, но тут же подобрался от раздавшегося голоса рядом. — Учитель Вэй, — вкрадчиво к нему обратился Ванцзи, глядя сверху вниз на своего преподавателя. — Я не успел дописать. Могу я принести её после последней пары? — К-конечно, Лань Чжань, — выпалил срывающимся голосом Вэй Ин. — Можешь прямо тут и дописать, если хочешь. Улыбаясь немного напряжённо на кивок холодного внешне мужчины, он проводил взглядом его спину до двери и вновь возвратился к документам. Нужно подготовиться к следующей паре… *** «Нужно спросить у брата, — вновь думает Ванцзи, размышляя над произошедшим. — Возможно, он знает…» Медленно шествуя по коридору, он то и дело ловил на себе взгляды окружающих. Испытующие, завистливые, влюблённые… Так привычно. Не выражать ничего ни движением, ни эмоцией. Приблизившись к двери в директорскую, он коротко постучал и после разрешения, раздавшегося из кабинета, вошёл. Там его встретили взгляды его Дяди и брата. — Ванцзи? — с приятным удивлением отозвался Директор Сичэнь, разглядывая своего брата. — Что-то случилось? Ты выглядишь очень взволнованным. Быстро поклонившись брату и Дяде, Лань Чжань незамедлительно спросил: — Ты вызывал Вэй Ина? — и упёрся взглядом, словно ножом к горлу. — Я… У нас с ним был один разговор, — уклончиво ответил Директор. «Понятно...» — к сожалению, он тоже неплохо читал эмоции брата и умел видеть на его лице явную ложь. — Тогда не смею вас больше волновать своим присутствием, — вновь поклонился Ванцзи, отдаляясь к двери и выходя за неё с бешено стучащим сердцем и нервно блестящими глазами. Казалось, от него волнами распространялась ревность. — Как бы ничего не случилось, — Сичэнь обеспокоенно возвратил взгляд к Дяде, переглядываясь с ним. Тот тоже, с какими бы предрассудками ни относился к партнёру Ванцзи, слегка взволновался. — Небеса уберегут… *** Со стоном присев на стул, он слегка поморщился - пробка всё ещё доставляла ему некоторый дискомфорт. Но пара, последняя на сегодня, прошла и ему можно отдохнуть… Стук в дверь. — Входите, — голову запрокидывает и стонет устало. — Учитель Вэй, — неслышимо для него приближается Ванцзи, останавливаясь в каком-то метре от него и слегка нависая над сидящим учителем. — А, это ты, Лань Чжань… — своих глаз от чужих не отводя, шепчет Вэй Ин. Ему показалось или в них промелькнула какая-то жгучая темнота?.. — Ты дописал? — Ещё нет, — коротко ответил Ванцзи, жадно прослеживая взглядом рваные движения кадыка. — Тогда присаживайся куда захочешь, я сейчас подойду. Глядя на отдаляющегося от него юношу, Усянь вздохнул - даже ступает так легко и изящно. Ему бы так уметь после многочасовой работы, а то он похож только если на беременную змею… Вставая с «учительского трона», как завистливо обзывают его кресло на колёсиках большинство учеников, он движется к двери и выглядывает на секунду - никого, отлично, - и возвращается внутрь аудитории, вновь прикрывая дверь. Раздался едва слышимый стук щеколды. Разворачиваясь и потягиваясь на месте от всей души, он упорно не замечает скользнувшего под его пиджак огненного взгляда студента. Да как его вообще можно называть ледышкой? Настоящее бушующее пламя! — Лань Чжань, Лань Чжань… — раздавался ласковый голос, приближающийся к студенту. С интересом заглянув в чужой листик, взгляд преподавателя был вынужден столкнуться с рукой, тут же скрывшей написанное. Он даже на мгновение дара речи лишился. — Лань Ванцзи! — обиженно вскрикивает Усянь, отстраняясь от стола. — Сначала он, теперь ты… Ай, ты что?! Прервав его монолог, Ванцзи грубо схватил Вэй Ина за запястье и привлёк ближе. Когда он заговорил, то в голосе его зазвенели какие-то гневные нотки. — Кто - он? — рокотал голос потерявшего всякое терпение мужчины, чьи пальцы всё ещё неосознанно сжимались на тонкой кисти. — Ай, ай! Лань Чжань, больно, больно, отпусти! — захныкал было Усянь, но тут же замер и с каким-то детским восторгом уставился на студента. — Лань Чжань, ты что, ревнуешь? Глаза, на секунду отведённые, стали ему ответом. Вэй Ин не выдержал и расхохотался. — Лань Чжань, Лань Чжань, ну ты даёшь! — шепчет утирающий выступившие на глазах от смеха слёзы преподаватель, глядя на ошеломлённого такой реакцией студента. — Неужели ты заревновал меня к кому-то? Деловито усаживаясь на чужие колени, Вэй Ин слегка поёрзал и тихо охнул от щекотки внизу. Прижавшись грудью к телу Лань Ванцзи, он обнял его за шею и приблизился к уху: — Тебе не стоит меня ревновать, ведь ты - моя единственная любовь, — шепчет, горячо выдыхая на светлую кожу, что тут же покрылась маленькими мурашками, приводя его в ещё больший восторг. Ладони же его мужчины опустились на поясницу Усяня, осторожно сжимая. Немного отстраняясь, он скинул с себя распахнувшийся от резких движений пиджак, подставляя чужим глазам получившуюся красоту - плечи обвивали тонкие чёрные ленты, а грудь, словно сеткой, сжимали красные нити. Мелкая сетка скрывала соски, щекоча чувствительную кожу. — Это всё - для тебя, только для тебя, — он буквально сгорал под взглядом возлюбленного, обласканный тяжёлым взглядом. В следующую секунду сильные руки крепко его обхватили, вжимая ягодицами в чужой стояк. Выгибаясь, он подался вперёд и выдохнул в самые губы, игриво сверкая глазами. — Там для тебя тоже… Сюрприз. Это стало последней каплей для вовсе не ледяного терпения мужчины. Яростно подаваясь вперёд, он впился в чужие губы как утопающий - в последнее спасение. Пальцы пробирались под ленты и тянули их, оставляя красные полосы на коже. — Ванцзи, Лань-гэгэ… — шептал Вэй Ин, перемежая слова со стонами, когда губы любимого переместились на его шею, словно пытаясь растерзать. — По… Медленнее… Ванцзи не слушал, в его голове горела красным огнём мысль о том, что кто-то может отобрать его маленькое и непоседливое солнышко… Кто посмеет… — Ванцзи! — вскрикнул Усянь, пытаясь отстраниться и успокоить студента, но тот впал в какое-то неистовство. Глубоко вздохнув, преподаватель осторожно коснулся ладонью чужой головы, ласково поглаживая. Постепенно Лань Чжань немного замедлился, к нему потоками возвращалась ясность мысли. Спустя пару мгновений он с некоторым ужасом обводил взглядом то, что посмел сотворить. — Вэй… Ин… Прости, — прерывисто шептал Ванцзи, наконец пришедший в себя. — Я не знаю, что… — Это ты меня прости, Лань-гэгэ… — ласково улыбается ему возлюбленный, касаясь свободной ладонью своей шеи и обводя кончиками пальцев укусы. — Я сам тебя вывел, это не твоя вина. — Нет… — хочет было отстраниться от преподавателя, чему мешают руки, крепко обхватившие его плечи. — Вэй Ин, ты не понимаешь, я не смогу… — Тогда предоставь всё это мне, — пробегается пальцами вниз по предплечьям, осторожно обхватывая ладони и двигая ими, как своими. Ведёт по груди, не задевая сосков, опускаясь на талию. Лань Чжань сам сжимает пальцы, вынуждая вздрогнуть и прогнуться в пояснице. Усянь отпускает чужие руки, проскальзывая собственными пальцами к краю джинс. — Расстегни пуговицу, — шепчет Лань Чжаню, на что тот без возражений следует указаниям. — Хорошо… А сам поворачивается в кольце рук, грудью и локтями упираясь в стол и призывно махая бёдрами. Между ягодиц что-то блестело, что-то… — Вэй Ин… — бессмысленно взглядом скользит за металлическим блеском. — Тронь меня, Лань Чжань… И тот вновь сорвался. Ладони тут же обхватили полукружия, разводя в стороны. Сквозь тонкий кружев белья он мог видеть очертания основания в виде сердца с вставленным в него развратным, невероятно пошлым розовым камнем. — Вэй Ин… — отводит в сторону кружева, языком ведя по кожи вокруг игрушки. Из преподавателя вырвался слабый стон. Не задерживаясь, тонкие, длинные пальцы ухватились за пробку, осторожно потянув - отверстие сжалось, не выпуская игрушку. — Лань Чжань, надеюсь, ты не заревнуешь меня к игрушке? То, как моё тело не хочет выпускать её… Лань Чжань?.. В следующую секунду он вскрикнул, скребя ногтями по лаку дерева. Внутри стало свободно. — Лань Ванцзи, ты… Что ты!.. — в ту же секунду в него проник язык, а пальцы жёстко раздвигали его половинки, освобождая доступ. — Лань-эр-гэгэ! — Помолчи, — грубо бросил, вылизывая с дотошностью чужое отверстие. — Ты так жесток, Лань Чжань… Ох! Наконец, сладкая пытка закончилась, даже пальцы больше не касались его кожи, вызывая неудовлетворённую дрожь. Только было хотевший позвать своего возлюбленного Вэй Ин прервался, когда сверху на его спину опустилась тяжёлая ладонь, пригвозждая его к столу. Ягодиц его коснулось что-то горячее, влажное и невыносимо твёрдое. — Когда ты успел смазать?.. Лань Чжань, Лань Чжань! — прерывисто зашептал Усянь, выгибаясь от медленного проникновения. — Мн-н!.. — Помолчи, — вновь бормочет сквозь сжатые зубы Ванцзи, держащийся из последних сил. — А-Чжань, ты такой большой… Такое чувство, будто я порвусь… — в следующую секунду он вскрикнул, прогибаясь ещё сильнее от резкого движения чужих бёдер, от практически пронзающего его до самого сердца члена. Ванцзи, наклонившись к нему, поцеловал загривок и осторожно сжал тот зубами - руками же касаясь сосков. Вэй Усяня будто подкинуло на месте. Резко толкаясь в тесную глубину, студент тихо шептал что-то на ухо своего любимому, пытаясь успокоить - из горла же другого вырывались короткие, оборванные стоны. Неожиданно раздалась нежная мелодия, вынуждая обоих мужчин замереть. Лань Чжань без слов достал из кармана телефон с высветившимся на экране именем. — Добрый вечер, брат, — раздался безэмоциональный голос, лишь слегка скачущий от нетерпения. — Что-то случилось? — Ванцзи, — из динамиков раздался обеспокоенный голос, — на вахте сказали, что ты ещё не выходил. Где ты? — Я доделываю творческое задание, — Ванцзи неожиданно толкается в Усяня, отчего тот вздрагивает. — Ванцзи, что ты?.. — шепчет Вэй Ин, но, ловя предупреждающий взгляд и новый толчок, умолкает, кусая себя за запястье. — Ванцзи, — вторит его преподавателю брат, вероятно не слышавший шёпота. — Ты скоро закончишь? — Ещё, — короткий толчок, — немного, — на этот раз вжимается бёдрами, вынуждая Вэй Ина задушенно вдохнуть. — Тогда мы будем ждать тебя, — даже через голос его было слышно улыбку. — Хорошо, — и сбрасывает, телефон откидывая куда-то на стол и вновь толкаясь в Усяня. Тот только хотел спросить, что это было, но Ванцзи крепко ухватил его за талию, наваливаясь сверху и кусая хрящик уха. Усянь вскрикнул, дёргаясь под горячим телом и сжимаясь в преддверии оргазма. Его студент сдавленно выдохнул, коротко целуя растрепавшиеся волосы и кончая глубоко внутри возлюбленного. На мгновение весь мир затих… — Лань Чжань, сегодня ты был сам не свой… Такой ненасытный! Я даже в один момент… Эй, что ты делаешь?! Ах, Лань Чжань!