Мама.Пожалуйста.

      Фригга, сцепив руки в замок и вздохнув, поспешно вошла сквозь массивные двери в темницу Асгарда. Стражники, стоявшие у дверей, немедленно поклонились, а она, шелестя юбками, стала углубляться дальше, прежде чем прямо перед ней возник третий стражник в латах: — Ваше величество, вам туда нельзя. Приказ Одина, — отрапортовал воин. — Приказ изменился, — Фригга сердито нахмурилась и скрестила на груди руки. Она часто видела, как так делает Тор в детстве, когда ему что-то запрещали. — Или вы хотите лично спросить у Всеотца об этом? — Нет, — стражник сглотнул. — Проходите, ваше величество. Будьте осторожны. — Само собой разумеется, — холодно сказала Фригга. Нужно держаться уверенней, как будто так и должно быть.       Она немного приподняла юбки, чтобы не оступиться, и продолжила свой путь поспешными шагами. Если стражники окажутся настолько глупыми и самоуверенными, они дойдут до Одина и скажут ему, что она спустилась туда, куда ей было запрещено ходить, но ведь сердцу не прикажешь.       Заключенные из разных миров, по большому счёту мародеры и браконьеры, оглядывались ей вслед. Из кое-каких клеток раздавался свист, кое-кто даже сделал ей непристойное предложение, но так, чтобы об этом не услышала стража, иначе не избежать наказания. Интересно, они вообще знали, кто она такая? Одно её слово, и Всеотец отправит их туда, куда, по мнению многих, им и следовало отправиться.       Большая стеклянная клетка всё приближалась, сердце начинало биться сильнее, отягощая дыхание. Она сделала ещё один заворот, миновав пару пустых клеток, и остановилась. Шагах в десяти от неё, прямо за стеклом, спиной к ней сидел её младший сын, её Локи, которого ей запрещали видеть с самого суда. — Я знал, что ты придёшь, — Локи отложил книгу. — Тор, — с ухмылкой на лице Лафейсон стал поворачиваться. — Это не Тор, — мягко проговорила женщина немного трясущимся голосом. — Это,— она пыталась подобрать слово, чтобы не сделать ему больно, но на ум не пришло ничего другого, кроме как. — Мама. — Мама? — на лице трикстера мелькнуло облегчение, но через секунду вновь появилась непроницаемая маска. — Тебя прислал Тор? — Нет, — Фригга сделала несколько шагов вперед. — Ты так изменился, — она всматривалась в осунувшееся лицо сына, холодные глаза, которые привыкли излучать презрение, глаза, в которых раньше она видела любовь. — Что же они сделали с тобой? Что мы сделали с тобой? — прошептала она. — Если не Тор, — он пропустил вопрос мимо ушей или сделал вид, что пропустил. — Значит, Один? — Меня никто не присылал, — она наклонила голову на бок. — Я пришла сама, чтобы сделать то, чего не в силах сделать твой брат и отец. — Он не, - Локи замолчал, проводя пальцами по спутавшимся волосам. — Что ты хотела? У меня много дел. — Локи, — она подошла к стеклу почти вплотную и заглянула в его «комнату». — Неужели ты хотел всего этого? — на полу валялись несколько книг, из тех, которые передавала ему она, нетронутая еда на столе, кровать у дальней стены. — Неужели это я воспитала в тебе? — Уже не важно, чего хотел я, — мрачно констатировал трикстер, поднимаясь на ноги, легонько отпинывая книгу в сторону. — Это не важно, и никогда не было важно, — на лице появилась улыбка, но не та, которую так хотела увидеть Царица. — Не нужно бередить прошлое... Мама, — проговорил он задумчиво. — Зачем ты пришла? — Локи, ответь мне, ты хочешь такой жизни? — Мои слова ничего не изменят. — Скажи, ты этого хочешь? — Этим ничего не исправишь, — голос его стал жестче. — Скажи мне, сынок. — НЕТ! — голос его разнесся по всей клетке, вылетая за её пределы, он стал часто дышать. — Довольна? Можешь передать ему, — он оперся рукой на стенку клетки. — Он будет рад это услышать. — Локи, — женщина немного отпрянула, испуганно глядя на сына. — Твой отец переживает не меньше моего, как и твой брат. — Зачем ты пришла? — Лофт снова пропустил мимо ушей слова матери. — Локи, ты нам нужен, — Фригга снова сделала пару шагов вперед. — Нужен? — задумчиво проговорил трикстер, поворачиваясь спиной и опираясь на стенку. — Для чего? — голос был похож на шипение. — Чтобы помочь великим воинам устранить угрозу, а потом вернуться сюда? Чтобы в их честь сочиняли песни, а про меня говорили, что я чудовище, которое только пользовалось доверием самой знатной семьи Асгарда? — Локи, пожалуйста, — Фригга прислонила одну руку к груди, а другую прижала к стеклу. — Он мог не сажать меня сюда, мог просто запереть в другом месте, а теперь все узнали о том, кто я такой на самом деле! — он отскочил от стекла и повернулся к женщине лицом. — Мог скрыть правду, как скрывал много лет, но нет. Он решил так, почему я не могу решить по-своему? — трикстер продолжал тяжело дышать. — Если бы я был нужен им, они бы пришли сами! О-о-о, я понял, я настолько убог, что они не хотят общаться со мной лично! — глаза Локи горели. — Поэтому и прислали тебя, чтобы ты уговорила меня, думали, что с тобой я заговорю, тебя я не трону, — он стал мерить шагами клетку. — Под угрозой ваш мир, не мой. И даже если ему придёт конец, а вместе с этим и мне, я не особо расстроюсь, я расценю это, как освобождение! — он замолчал. — Локи, — она приложила руку к лицу. — Прошу тебя, не надо… — она всхлипнула, трикстер дёрнулся, но тут же остановился. — Ты нужен всем… Ты нужен Тору, ты нужен Одину, ты нужен народу… Ты нужен мне… Боюсь, это твой последний шанс выбраться отсюда, — голос её был тих, в глазах стояли слезы.       Локи повернулся к ней спиной и провел рукой по лицу, спина его вздымалась от частого дыхания, спутанные волосы спутались ещё сильнее от проявления эмоций и взмахов руками. — Ни. За. Что, — чеканя каждое слово, стальным голосом произнес Локи, поворачиваясь к ней, на лице снова сидела непроницаемая маска. — Ты нужен мне, Локи, мой сын, ради меня. — Я не твой сын, — усмехнулся он. — И никогда им не был. Постой… Я что-то чувствую.       Лафейсон начал продвигаться вперед. Мощный взрыв, донесшийся откуда-то сверху, сбил его с ног, заставляя упасть на колени. Фригга ударилась об стекло, по щеке побежала струйка крови. Лофт подскочил с ног и кинулся к стене. — Что там такое? — Фригга заозиралась. — Ваше величество, вам нужно немедленно уходить! — из-за угла появился тот самый стражник, что не давал ей пройти сюда около часа назад. — Что произошло? — Они уже здесь. — Кто они? — Локи ударил по стеклу. — Выпустите меня! Немедленно! — Оставайся здесь, Локи, здесь ты будешь в безопасности, — Фригга вытерла слезу. — Я могу помочь! — Нет! — твёрдо сказала царица. — Ты остаешься. — Стой! Нельзя! Остановите её кто-нибудь… СТОЙ!

***

      Он без сил опустился на пол, прижимаясь спиной к стене. Как же им просто сказать эти слова, и как тяжело ему принять их, впитать в себя всю эту правду, осознать, что всё это на самом деле. Мертва. Перед глазами снова возник образ стражника, которого к нему послали. Мертва. Заляпанные кровью латы, усталое лицо и такой безразличный к его боли голос. Мертва.       Он ударил рукой по полу, ощущая, как боль пульсирует в кисти, отвлекая на пару секунд от мысли о том, что она… Мертва… Она не дала ему выйти, оставив в безопасности после всего того, что он ей сказал, не дала пойти туда, где он мог поймать свою смерть. Не пустила, защитила, как мать защищает своё дитя. Как мать… — Мама, — прошептал Локи. — Пожалуйста, скажи, что всё это плохой сон, — он подскочил на ноги и устремил взгляд в противоположную стену. — Скажи, что всё это ложь! — закричал Лофт. — Я готов измениться. Готов, только скажи, что всё это ложь. Скажи! — снова крикнул он, пиная лежащую на полу книгу, которая отлетела в противоположный угол. — Скажи, — прошептал он. — Ты не могла умереть, слышишь? Ты не могла! Мог умереть он! Могли подохнуть они все, но только не ты. Кто угодно, только не ты, — он опустил руки. — Только не ты.       Локи поднял глаза и прищурился. Бессилие кипело в нём, как раскалённая лава. Он ничего не мог сделать, он ничем не смог ей помочь, не откликнулся тогда, когда она просила… Не помог, а теперь она… Мертва. Он, тяжело дыша, подошел к столу и оперся на него руками, чувствуя, что только болью физической сможет разбавить эту боль. Лофт хлопнул по столу, а затем опрокинул его, ваза и посуда, стоящая на нём, разлетелись осколками. — Ненавижу! — он сжал руки в кулаки. — Ненавижу! — крикнул он, чувствуя, как магия течет по рукам к ладоням. — НЕНАВИЖУ! — закричал он что есть сил и пальнул зарядом в кровать, которая тут же разлетелась. — Ненавижу, — прошипел Лофт стреляя в кресло, в стены, которые не пропускали его магию, стрелял во всё, во что только можно было. — Пожалуйста, — прошептал он, падая на колени. — Скажи, что это ложь! — он всхлипнул, сжимая руки в кулаки. — Это твоя вина! — прошептал он, поднимая голову наверх, красные глаза были полны слёз. — Ты не дала мне выйти, сама себя обрекла! Сама! — он снова резко опустил голову. — Нет, — прошипел он. — Это моя вина! — он подскочил на ноги и словно в бреду стал метаться по камере. Наступив на осколок, он даже не остановился, а продолжил метаться, прижимая руки к груди, заламывая их, хватаясь за волосы и снова падая на колени.       Он сидел, прижавшись спиной к стеклу. Рана на ноге кровоточила, но это его совершенно не беспокоило. Безмолвный крик бессилия и отчаяния вырвался из его груди сипением. Локи снова прижался к стене, бездумно блуждая взглядом и тяжело дыша. — Моя вина. Мама. Пожалуйста. *** — Когда начинаем? — привычный хитрый голос донесся до ушей Тора. — Сегодня, — коротко ответил он. — Я скоро вернусь, — громовержец зашагал прочь, оставив трикстера наедине с собой.