mine, you are.

«Эндрю, завтрак готов», — кричит Нил из кухни. Эндрю знает, что первый прием пищи, завтрак для нормальных людей, самый важный. Он питает организм ключевыми минералами и молекулами, необходимыми для поддержания гомеостаза, и обеспечивает необходимую энергию для полноценной работы человека в течение дня. Но Эндрю не может быть функциональным человеком, потому что вор украл его чистое белье в предрассветные часы. Эндрю знает это, потому что, во-первых, он не спал с Нилом всю ночь, и, по большому счету, всю ночь делал непристойные вещи со своим телом, а во-вторых, его корзина с чистой одеждой теперь ненадежно стоит на краю стула, на котором она стояла. Но, правильно он мог бы добавить, два дня назад, оставлены, чтобы образовать складки в то время, которое потребуется ему, чтобы повесить их. Любимая рубашка Эндрю отсутствует. Его рубашки не становятся жертвой воровских лап, два его ублюдочных кота предпочитают хватать чистые носки и трусы, чтобы прогрызть дырки, дергая за нити и оставляя ему затянутый материал. Таким образом, в списке остается только один возможный виновник. Эндрю не пошел бы так далеко ни за одну простую черную футболку, но это была не простая черная футболка. Это была черная футболка с надписью Мои выходные? Полностью забронированная ширма, напечатанная на груди синим цветом того же ледяного цвета, что и глаза Нила, над раскрытой книгой. Да, это было глупо и каламбурно, чего многие не ожидали. Ну к черту ожидания. Рубашка была из смесового хлопка, которая идеально сидела на коже Эндрю, легко сочеталась с толстовкой, и он сам выбрал ее в случайном комиссионном магазине, когда Нил был чем-то занят. Дело в том, что Эндрю хотел надеть рубашку, свою любимую, а ее не было. Вы видите здесь проблему? Пройдя на кухню, где Нил стоял спиной и терпеливо раскладывал то, что ему удавалось не сжечь на посуде Эндрю, Эндрю подкрался к нему сзади. Насколько мог видеть Эндрю, Нил был одет в рубашку, что немедленно привело к срыву всех направлений расследования. Нил был только в рубашке, что было доказано ответами « да» или «нет » и « да » и голыми руками Эндрю на обнаженных бедрах Нила. Рубашка задралась, открывая Эндрю прекрасный вид. «Мм, привет, Эндрю. Спасибо, что присоединился ко мне. Еда готова». И теперь, когда Эндрю прижался к его спине, он мог видеть, как синий шрифт выделял ледяные глаза Нила на его загорелой коже. Его медные кудри сияли в кухонном освещении и пахли сладким персиковым мылом. Внезапно рубашка перестала иметь значение. На самом деле, к черту рубашку. «Или, может быть, к черту человека в ней », — подумал Эндрю, когда Нил повернулся. Да, хороший план. Нил выглядит очень аппетитно, и Эндрю говорит ему об этом, приподнявшись на цыпочки, чтобы закрыть трехдюймовое расстояние и прошептать слова прямо на ухо Нейлу. "Рубашка. Это мое, — говорит ему Эндрю. Нил отвечает « я знаю » и коварной ухмылкой и наклоняет голову вниз, чтобы коснуться губами уголка рта Эндрю. Эндрю может думать только о клементинах и чирке во вспышках сияющего цвета, когда он притягивает Нила ближе, удерживая его лицо, чтобы прижаться губами, где он хочет, к мягким губам Нейла, скользя языком в рот Нейла. Он молчит, когда шепчет на теплую кожу с розовыми щеками: ты тоже мое, ты мой. В то утро завтрак разогрели в микроволновке.