Шоколад
13 января 2023 г. в 16:53
Одной из обязанностей Жени на новой работе в отделе продаж было вручную разрезать листы с напечатанными на них рекламными листовками. На одном листе обычного формата помещались четыре маленькие листовки, но с целью экономии затрат фирмы на полиграфические услуги их привозили из типографии неразрезанными. Всего несколько движений ножницами, и стопка готовых к раздаче флаеров выросла бы на его столе со скоростью снежного кома.
Вот только ножницы в органайзере с канцеляркой, оставшейся от предыдущего владельца, оказались безнадежно сломанными. То ли тот до такой степени небрежно с ними обращался, что привел в столь плачевное состояние, то ли кто-то ловко умыкнул хорошие и оставил на пустующем рабочем месте свои, пришедшие в негодность. Гадать было некогда, приходилось просить ножницы во временное пользование у старшего менеджера отдела продаж, Вадима. Того самого, что проводил с Женей первичное, но весьма подробное собеседование, прежде чем передать в руки начальника отдела со словами «Смышленый парень, нам подходит. Все покажем, расскажем, всему научим».
По счастливой случайности стол Жени оказался рядом со столом Вадима, и ему не приходилось каждый раз таскаться за ножницами через весь кабинет. Попросить их у кого-то из прочих коллег по отделу он так и не набрался смелости по причине природной стеснительности, хотя хорошо понимал, что знакомства с остальными менеджерами ему все равно не избежать. Вадим протягивал ножницы с легкой улыбкой и каждый раз будто случайно касался Жениных пальцев своими.
Как только аккуратная пачка цветных страниц превращалась в такую же аккуратную высокую башенку листовок, Женя возвращал ножницы хозяину и переключался на освоение других обязанностей, с которыми его тоже знакомил Вадим. Тот придвигал свободный стул к своему столу, почти вплотную к креслу, на котором сидел, и показывал Жене программки для оформления и отправки заявок, с которыми ему предстояло работать. У старшего менеджера был приятный бархатный голос, который хотелось слушать бесконечно. И его близость, в отличие от других коллег, была Жене очень приятна. Но даже это не мешало ему смущенно краснеть, переставать дышать от волнения и сразу же забывать все, что только что рассказал ему Вадим.
А может, причина чрезмерного Жениного смущения как раз и была в нем — красивом старшем менеджере, который с понимающей улыбкой снова и снова терпеливо втолковывал информацию новому сотруднику?
Высокий жгучий брюнет с карими глазами, Вадик понравился Жене с первого взгляда. Но поскольку завышенной самооценкой парень похвастаться не мог, ростом особо не вышел, да и яркой внешностью не отличался, то прекрасно понимал, что Вадим для него слишком хорош. Впрочем, Вадим казался ему чересчур хорошим и для этого скромного офиса, и для скучной работы менеджера, пусть и старшего, пусть и с перспективой стать однажды начальником отдела. Ему прямая дорога на подиум или на страницы модного глянца, думал Женя, разглядывая совершенные черты лица Вадима, украдкой любуясь мягкой кошачьей грацией его стройного тела, идеально сидящими на нем костюмами. И изо всех сил старался не влюбиться, потому что понимал: падать в безответную любовь во второй раз было бы слишком больно.
Первая случилась с ним во время учебы в институте, и объектом чувств Жени стал его одногруппник. Легкий, веселый нрав, милая мордашка и подтянутое тело разом смутили его мысли и не давали покоя ни днем — на учебе, бок о бок с предметом страсти, ни ночью — вдали от него и наедине со своими потаенными желаниями. Он был готов бросить весь мир к ногам Антона, упасть туда же сам и сделать все возможное и невозможное для того, чтобы Антон был по-настоящему счастлив. И только ставшая притчей во языцех стеснительность не позволяла Жене признаться в своих чувствах.
Но, как известно, все тайное однажды становится явным, и это было начало конца. Женя очень пожалел, что не набрался смелости и не сказал о своих чувствах сам. Потому, что Антон каким-то образом узнал о том, что является предметом Жениной страсти, со стороны. И Женя не только получил от ворот поворот, ко всему прочему его в грубой форме обозвали грязным извращенцем и грёбаным сталкером.
Но, увы, удержать себя от романтических чувств у Жени и во второй раз не получилось. С каким садистским наслаждением он посмотрел, как кто-то другой попытался бы не поддаться искушению, когда твой личный краш каждый день сидит к тебе так близко, смотрит на тебя, будто никого другого не существует (ага, мечтай, Евгений), пытаясь втолковать тебе базовые механизмы эффективных продаж. Когда постоянно берет в свою команду во время деловых тренингов, вселяя тем самым надежду, что ты не совсем безнадежен, и заставляет поверить в тебя не только тебя самого, но и сослуживцев. Когда во всеуслышание отмечает твои первые успехи, от чего щеки и уши заливаются румянцем и пылают от смущения.
Его, Вадима, до дрожи проникновенный голос и сводящая с ума улыбка. Запах одеколона, легкий и свежий, как морской бриз. Безупречный узел галстука под идеально лежащим воротничком, вызывающий невольное желание обхватить его дрожащими пальцами, ослабить и расстегнуть пару пуговиц белоснежной рубашки. Загадочный взгляд, от которого по всему телу бегут невидимые мурашки, а в животе трепещут легкокрылые бабочки…
И Женя влюбился — отчаянно и безрассудно, словно не было в его жизни печального прецедента. Но он пообещал самому себе, что не допустит повторения прошлой ошибки — даже если это будет грозить ему увольнением, если его чувства снова останутся безответными и поруганными, он признается Вадиму сам. Оставалось только найти подходящий повод. Или удачный момент.
Поводов и моментов было хоть отбавляй: несмотря на то, что со дня Жениного трудоустройства прошло два месяца, Вадим по-прежнему курировал его работу и продолжал обучение нюансам и тонкостям. И все ещё одалживал ему свои ножницы, потому что заказать новые вместе с остальной канцеляркой Женя не спешил. С трепетом внимая очередному ненавязчивому наставлению, Женя задумывался: со всеми ли новыми сотрудниками Вадим носится как с писаной торбой? Вадим ответственно подходил ко всем своим обязанностям, в том числе к наставничеству над подчиненными. И Женя не смел даже тешить себя надеждой, что в нем, невзрачном блондине с серо-голубыми глазами, привлекательный старший менеджер мог углядеть нечто особенное, раз уделял столько внимания.
Отведенный на обучение трехмесячный срок понемногу подходил к концу. Женя успешно влился в работу и коллектив, и решил, что должен отблагодарить за это Вадима. Он заметил, что тот предпочитает горький шоколад, и почти ежедневно съедает пару долек с кофе. Женя купил большую плитку горького шоколада ручной работы в дорогом кондитерском магазинчике, где по его просьбе ее красиво упаковали в подарочную бумагу, перевязали ленточкой и добавили резную бирку с благодарственной надписью. Он тайком принес ее в офис и спрятал среди бумаг в ящике стола, выгадывая удачный момент, чтобы преподнести Вадиму, а заодно сказать ему о своих чувствах.
Делать это при большом скоплении народа Жене не хотелось. Но на счастье, иногда случалось так, что большинство менеджеров разъезжалось по точкам продаж, и Вадим в течение дня оставался в офисе практически в одиночестве. Один из дней «работы в поле», так они называли выезды, ожидался на этой неделе…
Женя быстро справился со своими делами и планировал вернуться в офис чуть раньше остальных. Все шло просто отлично, даже декабрьская околонулевая температура, превращавшая дороги и тротуары в месиво из грязи и снега, не заставила его долго стоять в пробках.
Но, поднимаясь на свой этаж, еще на лестнице он сначала услышал ругань на повышенных тонах, а потом увидел всю картину: в коридоре перед отделом стоял Павел, менеджер отдела, по какой-то причине тоже вернувшийся о офис раньше остальных. Он на чем свет стоит отчитывал парнишку-промоутера — одного из тех, что неофициально подрабатывали в их фирме раздачей листовок. За час работы платили 150 рублей — сущие копейки, но даже за них с работников, которым едва ли стукнуло четырнадцать, спрашивали строго. Видимо, мальчик в чем-то провинился: стоял, сжавшись в комок и опустив голову, молча слушал летевшие в свой адрес слова, хлюпал носом и вытирал лицо рукавом куртки.
Поравнявшись с парочкой, Женя увидел, что щеки, уши и кисти рук паренька такие красные, словно он провел на холоде без головного убора и перчаток не один час. Его сильно трясло. От переохлаждения или от того, что его обругали последними словами, или от всего сразу, Женя раздумывать не стал. Он одарил коллегу возмущенным взглядом, обхватил совсем сникшего парня за плечи и повел в комнату для персонала. Павел что-то сказал им вслед, но Женя его не слушал.
В маленьком помещении, предназначенном для приема пищи и отдыха сотрудников офиса, Женя помог парню снять куртку и включил чайник, чтобы напоить его, продрогшего до костей, горячим чаем. Накормить гостя было нечем, но он вспомнил о шоколаде в ящике стола. И решил, что если в очередной раз все пошло не так, как он планировал, и сокровенный момент признания придется отложить, он успеет купить еще. Женя сходил в отдел, достал из ящика шоколад, положил плитку на стол и почти без сожаления развернул красивую упаковку. А пока мальчик, который назвался Димкой, отогревал замерзшие руки о стенки огромной кружки с надписью «Деньги делают работу интересной», прихлебывал чай, с аппетитом уплетал сладость и согревался в тепле уютной комнатки, он рассказал, за что его отругал Павел.
Выяснилось, что Дима, как обычно, пришел в заданное место и начал раздавать листовки, но какие-то слонявшиеся по улице придурки от нечего делать вырвали стопку у него из рук, разбросали по тротуару, отобрали у него шапку и набили ее мокрым подтаявшим снегом. Хотели и его самого вывалять в снегу, но кто-то из прохожих вступился за парня и отогнал хулиганов. А Димка бросился собирать разлетевшиеся листовки и отряхивать их от снега. Часть удалось спасти, хоть на это ушло порядочно времени, и он, как положено, честно все раздал, стоя на холоде без шапки, с окоченевшими руками. А когда вернулся в офис и рассказал о случившемся, на него накричали и заявили, что денег ему не видать, как своих ушей, раз он такой недоумок и слабак.
Выслушав короткий рассказ, Женя сочувственно покачал головой. Ему было жаль мальчишку, который, видимо, не от хорошей жизни согласился подрабатывать промоутером, ведь одно дело стоять на улице летом, когда отведенный на раздачу час пролетает незаметно, и совсем другое — зимой, в слякоть или мороз. А еще он подумал, что, наверное, именно так у совсем юных членов общества зарождаются представления о том, что когда они вырастут и придут на рабочее место, то не найдут там понимания и справедливости. Что каждый просчет, даже тот, в котором нет прямой вины, непременно будет жесткого наказан рублем, унижением или руганью. Он не желал, чтобы Димку раньше времени постигло разочарование, и хотел было сказать, что положенные за работу деньги отдаст ему он, Женя.
Но в этот момент дверь в комнату персонала открылась и вошел Вадим.
Старший менеджер посмотрел на разом замершего мальчика, протянувшего руку за очередным кусочком, на лежавший на столе шоколад, расколотый на аккуратные квадратики, и картонную бирку с надписью витиеватым шрифтом «С благодарностью и любовью». Он улыбнулся Димке и похлопал его по плечу.
А потом шагнул к Жене, в смятении вскочившему на ноги при его появлении. Подошел совсем близко, и, не переставая улыбаться уже совсем другой улыбкой — такой, какой Женя еще ни разу не видел, — произнес:
— Я хотел бы попробовать этот шоколад, Жень, ты ведь купил его для меня? — И, не дожидаясь ответа, добавил, — только гораздо сильнее я хочу сделать кое-что другое.
— Что? — почти шепотом спросил Женя, по своему обыкновению смутившись и покраснев. Он все еще не мог поверить в то, что на этот раз его чувства, кажется, не безответны.
— Пригласить тебя на свидание. И поцеловать, прямо сейчас.
Услышав, что собираются делать эти двое, Димка сгреб остатки шоколадки, схватил куртку и пулей вылетел из комнаты, чтобы оставить своего заступника и его уже почти парня наедине.