***
Холст со столь неприятной ему картиной соскользнул на пол, разливая стоявшие на полу банки с краской. Брызги покрыли не только его одежду, уже давно и безнадёжно испорченную всевозможными цветами, а еще и попали на белые брюки Дилюка. Но мужчина даже не обратил на это внимание, прижимая к себе как можно ближе податливое тело художника. Стянув повязку для волос с его головы, Дилюк запустил пальцы в волосы Кэйи, сжимая их на затылке. Больше позволять бегать ему он не собирался, окончательно убедившись в своих чувствах. Кэйа даже и не думал сопротивляться, напротив, подавшись еще ближе — хотя, куда ещё ближе — мужчина собственнически сжал бедро красноволосого, слегка просовывая язык меж его жадных губ. Кэйа не мог не улыбнуться — его провокация подействовала даже сильней планируемого, он был невероятно счастлив в эту секунду ощущать чужую потребность в нём, чужое желание, так отчетливо упиравшееся в его собственное бедро сквозь тонкую ткань брюк. — Ты же собирался уехать сегодня, — Кэйа оторвался лишь на секунду, смерив мужчину насмешливым взглядом. Дилюк, пытаясь перевести дыхание, не сразу сфокусировал взгляд на художнике, отвечая слегка невнятное «Это не важно», прежде чем вновь утянуть Альбериха в глубокий поцелуй. Первая страсть спала, они не боялись быть отвергнутыми, оказаться быть не принятыми со своими запутанными, такими неправильными эмоциями. Руки Дилюка уже намного свободней блуждали по чужому телу, совершенно не отдавая себе отчёта в каком-то разрешении, тихая задержка дыхания его партнёра на прикосновения говорила сама за себя. Дилюк огладил спину Альбериха, продавливая аккуратно позвоночник между лопатками, в том самом месте, где у художника был шрам. Выдохнув тому в губы, Кэйа слегка простонал, пытаясь прервать поцелуй, в следующее мгновение кусая Рагнвиндра за челюсть. Чего Дилюк не ожидал, так это что укус залижут, похабно прошептав: «Давно хотел это сделать». После этих слов мужчину как подменили. Ругнувшись, Дилюк закинул ногу Кэйи себе на бедро, неистово кусая его губы. Слова были излишни. Альберих был более раскрепощенным — или наглым — человеком, совершенно беззастенчиво пробираясь своими длинными пальцами под чужую рубашку, пробегая ладонями по бокам мужчины, слегка прищипывая его кожу, беззастенчиво опуская руки на его зад и оглаживая ягодицы. Было слишком приятно, а художник привык ни в чём себе не отказывать. Слегка подцепив ремень, его пальцы проникли под резинку трусов, от чего Дилюк немного дернулся, а Альберих, до сих пор стоявший на одной ноге, слегка подпрыгнул, вставая на так неудачно разлившуюся краску и спотыкаясь об упавший холст. Дилюк, по-прежнему державший того в своих объятиях, успел подставить руку ему под голову, прежде чем почувствовать тупую боль в ладони. — Блядь… — А я говорил тебе, здесь ужасный беспорядок, — Дилюк слегка зашипел от боли, когда Кэйа приподнялся с его руки, осторожно рассматривая её. — Всё ужасно, мистер Дилюк, — Альберих говорил серьёзно, осматривая руку со всех сторон. — Боюсь, в данном случае поможет лишь только одно. Он внимательно посмотрел в глаза винному магнату, ни на секунду не сводившему своего взгляда с возлюбленного. Весь перемазанный в краске, с раскрасневшимися щеками тот выглядел настолько чудесно, что даже пульсировавшая конечность не могла отвлечь его в полной мере. — Что же? Под немигающим взглядом Кэйа притянул его ладонь к своему лицу, проходясь языком между пальцев, не разрывая зрительного контакта. Дилюку пришлось приложить максимум усилий, чтобы не сдаться под этим смеющимся, развратным взглядом. Мягкий язык перешел на костяшки, ловко обходя пятна краски на коже, изредка слизывая ее и даже не замечая — настолько был поглощен процессом и блеском глаз напротив. Но Кэйе этого было мало. Пройдясь вдоль ладони, мужчина втянул безымянный палец в рот, прикрывая глаза, и касаясь ногтя кончиком языка. Его совершенно ничего не смущало. Обсосав второй, третий, Кэйя открыл глаза, лишь для того, чтобы вновь их закрыть, залившись звонким смехом на чужое раскрасневшееся лицо: — Мастер Дилюк, кто бы мог подумать, что ты так реагируешь. — Заткнись. Вновь опрокинув мужчину, Дилюк забросил на себя уже вторую его ногу, больше не собираясь уступать. Он действовал более решительно, чем до этого, стянув так мешавшую ему майку Кэйи и отбрасывая ее в сторону, припадая губами к шее того, втягивая кадык, слегка прикусывая. Несомненно, мужчине нравился голос художника, его насмешливые вибрации и низкий, грудной смех. Но сейчас он желал слышать его стоны. И Альберих сдался под его напором. Реагировал на каждое движение другого, едва не выгибаясь дугой и скользя спиной по краске, которая уже совершенно не холодила кожу. Кэйа был слишком увлечён, чтобы думать о чём-то еще помимо ласкавших его рук, теплого языка, исследовавшего его тело. — Твой.костюм, — едва прошептал тот, когда ловкий язык добрался до низа его живота. Без лишних слов Дилюк расстегнул несколько верхних пуговиц, стягивая рубашку вместе с жилеткой через голову и откидывая их в сторону. Пятна краски покрывали тело Альбериха во всевозможных местах, те немногие шрамы, оставшиеся на его теле после аварии раньше ужасно напрягали мужчину, но сейчас, видя горящий взгляд винодела, Кэйе лишь хотелось принять позу получше, чтобы тот смог насладиться полной картиной (не зря же под ними холст, ха-ха). — Ты…- Дилюк на секунду замер, убирая волосы пятернёй назад, пачкая себя краской еще больше, — невероятен. — Теперь ты тоже грязный, — Кэйя издал смешок, притягивая магната к себе за ремень ближе, — хочу испачкать тебя полностью. Предлагать дважды не пришлось, перехватив руки синеволосого и запрокинув их за его голову, Дилюк приник к губам художника, всасывая в себя его язык, медленно и с давлением обсасывая. Кэйя приподнял бёдра, пытаясь потереться об мужчину, и получая встречное движение. Свободной рукой Дилюк набрал немного жёлтой краски, оставляя ее пятна на животе Альбериха. От контакта с холодной краской на разгорячённой коже выступили мурашки, Кэйя простонал, вызывая мимолётную и такую довольную улыбку у второго. Приспустив спортивные штаны Кэйи, Дилюк слегка щёлкнул головку подёргивающегося члена, вызывая очередной стон. Сменив руку, Дилюк размазал предэякулят по головке, сжимая член в кулак у основания. Кэйа тихо матерился, только и успевая хватать воздух слегка обсохшими губами. — Что говоришь? Дилюк наклонился поближе, словно бы и вправду плохо его расслышал. — Еще медленней не можешь? — рыкнул художник, резко застонав об быстрых движений Дилюка на его члене. Только продлилось это не долго. Под спокойное «Могу» Дилюк расстегнул свой ремень, спуская брюки вместе с трусами. Его член давно уже бешено пульсировал, отдаваясь в пах тягучей болью, казалось, он мог почувствовать на нём каждую венку. Кэйа подвигал бёдрами, легко скользнув к коленям мужчины, почти прижимаясь к ним своей задницей. Он попытался закинуть свои ноги ему на бёдра, только вот одна вещь не давала ему покоя: — Сними с меня уже эти блядские штаны! Он давно смирился со своей беспомощностью под руками Дилюка и, даже когда его руки отпустили, желания взять верх не возникло. По крайней мере не сегодня. Сегодня Кэйе хотелось чувствовать себя любимым. Быстро закончив, Дилюк вновь поцеловал художника, на этот раз настолько медленно, насколько позволяло собственное терпение. Кэйа под ним всё не мог смириться с медлительностью красноволосого, активно прижимаясь к нему пахом, вздыхая от каждого случайного прикосновения плоти. Не выдержав, Кэйа укусил возлюбленного, напомнив про презервативы. — Они не потребуются. Возразить Кэйа не успел, вновь увлечённый в поцелуй. Дилюк же решил действовать. Перекинув ноги Кэйи себе на плечо, он запечатлел на икре поцелуй, пройдясь по нему языком и слегка подув. — Дилюк… Все произошло настолько быстро, что осознать происходящее Кэйа так и не успел. Хватаясь за него одной рукой, Кэйа хотел прикоснуться к их соприкасающимися членам, но грозное «Я тебе не разрешал» быстро остудило его пыл. Не зная куда деть руки, Кэйа лишь пожалел о закончившемся малярном скотче. Но это уже как-нибудь потом. Не отрывая взгляда, Кэйа не придумал ничего лучше, кроме как начать делать вещь, получавшуюся у него лучше всего — соблазнять. Облизнув обсохшие губы, Кэйя вновь принялся работать ртом, совершенно не стесняясь стекающей с уголков рта слюны и развратно улыбаясь, пока член Дилюка максимально медленно двигался между его ног, касаясь своей влажной головкой его. Решив не отставать, Дилюк принялся покрывать ноги мужчины поцелуями, постепенно наращивая темп. Каждая встреча, каждое их действие по отношению к друг другу было похоже на соревнование и секс не стал исключением. Каждый хотел заставить партнёра кончить первым. Кэйя во всю подмахивал бедрами, поясница завтра точно даст о себе знать. Воздуха не хватало. Слюна уже не справлялась со смачиванием горла, стоны стали походить на хрип. Останавливаться совершенно не хотелось. По спине Альбериха прошла дрожь, но не от долгожданного оргазма, а от сквозняка. Он вздрогнул и это не укрылось от второго мужчины. Не прерывая движений, он обхватил оба члена, помогая приблизить разрядку. — Замёрз? — подув на покрывшуюся мурашками кожу, Дилюк прикрыл глаза, приникая щекой к действительно слегка прохладной коже. Согнув ноги Кэйи в коленях, он перевернул его на бок, оглаживая талию и ускоряясь. — Прогнись немного. Фигура Кэйи еще в прошлый раз показалась Дилюку слишком идеальной, но сейчас, видя его отпяченную задницу, быстро вздымавшуюся грудь, всего такого грязного и возбужденного, такого настоящего, единственное, что ему хотелось, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Между его бёдер было так горячо, так естественно находиться. Сейчас Дилюк не смог бы представить свою жизнь без этого взбаламошного и эксцентричного мужчины. — Дилюк, — Кэйа напрягся всем телом, широко открыв глаза. — Потерпи немного, уже скоро. — Нет, Дилюк, — Кэйа привстал, почти сразу же падая на скрещенные руки. — Кто-то… кто-то зашел в студию. Я дверь…ааа…почувствовал. — Вот как? Тогда нам нужно поторопиться. Под немного испуганный стон Альберих начал хвататься пальцами за края холста, не сводя взгляда с единственной двери в помещении. Ему совершенно не хотелось иметь свидетелей его личной жизни. Особенно при возможных репортёрах, имевших доступ к нему в студию и периодически его посещавших. Конечно, такие встречи всегда обговаривались заранее, но никогда не знаешь, когда очередной фотограф решит прийти и договориться о встрече лично. Кэйа понимал — они не успеют. Даже если бы прервались сразу, даже если бы у них было несколько больше времени, они бы не успели. В его жизни уже было много позора, как-нибудь переживёт и это. Джинн обо всём договорится. Он в этом уверен. Но вот Дилюк… Кэйа только собирался повернуться, когда тугой комок напряжённых нервов в его животе решил натянуться с новой силой, вызывая невольный вскрик. Вовремя спохватившись, Дилюк наклонился к нему, зажимая рот рукой. — Тшшш, милый, мы же не хотим быть услышанными. От столь манящего голоса, его взгляда Кэйа больше не смог держаться, прикасаясь языком к солоноватой ладони мужчины, тело забила судорога. Ноги напряглись, сжимая Дилюка сильней и подталкивая к оргазму уже и его. Сейчас было ничего не важно. Совершенно. Одинокая слеза выкатилась из разноцветных глаз, когда голоса раздались за дверью, ручка дёрнулась. Раз. Другой. Кэйа вздрогнул, вжимаясь в мужчину и ожидая криков, которых, на удивление, не последовало. Шаги начали удаляться. Кэйа неверяще откинул голову назад, вновь рассматривая дверь и пытаясь осознать происходящее. Наблюдавший за его терзаниями Дилюк убрал с его лица руку, облокачиваясь на неё. — Я…- Кэйа сглотнул, — я не понимаю. — Она закрыта. — Закрыта? — Угу, — мужчина лёг на грудь парня, слегка касаясь губами его кожи. Не смотря на бурный петтинг, желание прикасаться никуда не исчезло, лишь ещё крепче укореняясь в подсознании мужчины. Дилюк водил пальцами по соску Кэйи, слегка оглаживая его, надавливая, словно это было самым обычным делом. Дилюк был слишком расслаблен. — Ты… Кэйа снова запнулся, совершенно сбитый с толку. Дилюк мог предупредить. Мог как- то намекнуть на закрытую дверь, чтобы Кэйа не волновался. Дилюк… — Засранец. Мужчина лишь вяло улыбнулся, запуская пальцы в запутанные алые волосы. В следующий раз он это припомнит.***
В этот раз билеты Дилюк решил приобрести самостоятельно. Хотел бы он так сказать, только у Кэйи были совершенно другие планы и, зная загруженный график своего возлюбленного, он решил провести ему экскурсию по выставке наедине, буквально за несколько дней до её официального открытия. Перемещаясь от картины к картине, мужчина честно пытался запомнить хоть что-то, но получалось на удивление плохо. Дилюк был уверен — не находись рядом рабочие, он бы затащил мужчину в ближайшее подсобное помещение, наслаждаясь его голосом и дурацкими шутками. Наплевать на искусство. Сейчас же ему только и оставалось что держать его крепко за руку не желая расставаться ни на миг. Он был готов обратить свой гнев на подошедшего рабочего, но сдержался, вынужденный на время остаться в одиночестве залов и картин. Это напомнило ему самое первое посещение галереи. Думал ли он тогда, что настойчивость нового партнёра сыграет ему на руку? Мог бы он тогда поверить, скажи ему кто-то: «Эй, мистер, тот прекрасный мужчина украдёт ваше сердце!»? Разумеется нет. Единственное, в чём он был уверен — одно решение действительно способно изменить человеческую жизнь. Как бы всё шло, прими Аделинда тогда билет? Стал бы он сам более счастливым в будущем? Ответов не находилось. Экспонаты молчали. Остановившись возле очередной картины Дилюк пытался понять, что она в нём вызывает, анализировать как учил его Кэйа. Что-то казалось ему слишком знакомым, но поймать эту мысль он так и не смог, пока не заметил «‘Маленькая смерть*’. К.Альберих». И всё встало на свои места. Покраснев, Дилюк хотел сразу же отвернуться, но взгляд то и дело возвращался к картине с нечёткими силуэтами, проглядывающимся поверх и под, казалось бы, бессмысленных пятен краски. Жёлтый, синий, красный — Дилюк слишком хорошо помнил бардак в мастерской, чтобы не узнать этот «шедевр». С последнего раза, правда, на нём прибавилось штрихов и рассмотреть отпечатанный изначальный контур было уже не так легко, но он не мог не узнать отпечатки пальцев, оставленные им же. Насмешливый шепот рядом вывел его из прострации: — Нравится? — Ты…серьёзно? — Конечно, — крепкие руки обняли Дилюка за талию, надёжно прижимая к твёрдой груди. Кэйа положил голову ему на плечо. — Ты же не думал, что я дам такому пропасть? Это было бы просто непростительно, — он тихо засмеялся, зарываясь носом в волосы мужчины. Дилюк хотел оглянуться, но художник перехватил его за подбородок, втягивая в поцелуй, шепнув: «они ушли». Поцелуй не продлился долго, Альберих отстранился, весело поглядывая на недовольно покрасневшего мужчину. — Я думал, тебе не нравится эта картина. — Не нравилась, верно. Но посмотри на неё сейчас, разве она не восхитительна? Только вспомни, как мы её создавали. Разве это не самое подходящие название? Дилюк спрятал лицо в ладони, не в состоянии вынести это. Но он не мог скрыть лёгкой улыбки: быть слишком серьёзным рядом с Кэйей было просто невозможно. — Вы часть моей истории, мистер Рагнвиндр, — мужчина легко убрал его руку от лица, слегка прикоснулся губами к костяшкам пальцев, не разрывая контакта глаз. — Часть моей жизни. Спасибо, что стал ей…