Raven's fall (WND PROJECT)

Уэнсдей стояла у камина в кабинет мисс Уинс. Она долго смотрела на огонь. Он помогал привести мысли в порядок. В это же время за спиной директор Уинс и Мартиша думали, что делать с произошедшим. — С одной стороны, она не забрала документы. И ребенок до сех пор под моим попечительством. С другой — она её мать и я не могу против неё что либо сделать. — Понимаю, Лариса. Но я не могу этого так оставить. Теперь это и проблема нашей семьи. — К сожалению законодательство не на вашей стороне. Энид несовершеннолетняя. И именно её мать отвечает за неё. — Это когда нибудь нас останавливало? — Верно. — Грустная усмешка. — Что бы что-то остановило Аддамсов. *** Энид сидела на переднем сиденьи автомобиля. Она вжималась в кресло. Её мать вела автомобиль царапай руль когтями. Её глаза все еще горели злостью. — Мам, куда ты меня везешь? — Я знаю куда тебя надо. Там тебя вылечат. И эта семейка тебя там не найдет. — Мам, не говори так. Давай все спокойно обсудим…. — Нет! Ты больна. И все эти разговоры про беременность — чушь которую тебе внушила эта черно-белая тварь! *** К вечеру машина семейства Синклер остановилась в глуши. У невысокого здания. Четырех этажное здание молочного цвета с облупившимися стенами. — Мама, мне страшно. Что это за место? — Тут тебе помогут доченька. Ты снова будешь нормальной. Эстер буквально под локоть тащила дочь ко входу. Отец семейства и браться остались в машине. Энид заметила тёмную вывеску. «Психиатрическая реабилитационная лечебница». На глаз выступали слёзы. В них читался страх. Их встретил администратор. — Здравствуйте. Мы к доктору Траггеру. Я звонила и предупреждала о визите. — Хоть Синклер старшая и успокоилась, голос её казался немного бешеным. — Да, проходите. Доктор Траггер ожидает вас на втором этаже. Эстер потащила дочь по коридору. У младшей Синклер ноги сами отказывались идти. Она хотела сопротивляться, но все её тело онемело. Внутри лечебница выглядела куда страшнее, чем снаружи. Энид затрясло, когда она увидела металлические дверь по всюду. Решетки на окнах и тёмные деревянные двери с немного ржавыми табличками. «Уэнсдей тут бы определено понравилось.» — невольно пронеслось в голове у блондинки. Кабинет доктора Траггера пугал еще сильнее. Стены украшали трофеи с головами живности. Из глаза представляли собой металлические шарики, от чего их метровые взгляды — буквально смотрели в самую душу. — Ааа, миссис Синклер, я ждал вас. — Добрый вечер, доктор. Хотя какой он тут добрый. — А я так полагаю, это моя пациентка? С чем же к нам пожаловали? — Энид столкнулась с очень плохой компанией. Ей мозги промывали долгое время. Я не смогла за ней следить. Она вступила в отношения с одной мерзкой девушкой. А та внушила ей, что она беременна. Это надо срочно лечить. — Понимаю. К сожалению современные подростки абсолютно беззащитны. Но все будет хорошо, уверяю вас. — Худощавый высокий мужчина с темными волосами и проглядывавшийся сединой обошел стол и навис над юным оборотнем. Его глаза были пусты. Не так как у Уэнсдей, нет. Они были холодны и безразличны. — Мы умеем лечит такое. Что скажете, юная леди? — Это не болезнь. Я правда её сильно люблю. Она обо мне заботилась. Я жду от неё щенят. Раздался резкий и громкий звук пощечины. Энид схватилась за обожженную щеку. — Нет, ну вы видите, доктор? Эта чертовка ей все мозги запудрила. — Ничего. Гомосексуализм и психосаматичскую беременность довольно легко вылечить. — Давайте я подпишу, что нужно и вы начнете её лечение. Они еще минут десять возились с бумажками. После чего доктор убрал из в своей сейф. Он взял Энид под руку и повел её по коридору. Мать же с чистотой душой отправилась на парковку. Траггер завел девушку в палату. Она была белой, с множеством серых пятен. Металлическая койка с матрасом у стены. На ней лежала новая одежда. — Что ж, мисс Синклер. Завтра мы приступим к лечению. Так же попрошу сменить одежду. Тяжёлая металлическая дверь захлопнулась, а свет выключился. Комната погрузилась во мрак. Лишь маленькое решетчатое окно под потолком тускло освещала комнату. Энид села в углу. Она обняла колени и уткнулась в них лицом. Тихий плачь долго не смолкал, разносясь эхом по помещению. *** Уэнсдей сидела на переднем сиденье семейной машины. Рядом рулил Ларч. Машина направлялась в сторону адреса Энид Синклер. Темные леса уже не радовали уставший взгляд младшей Аддамс. Черноволосая уже представляла как будет пытать и разделываться с Эстер. Никто не мог становится между ней и её щенком. Сейчас она понимала насколько сильно она привязалась к Энид. Скоро они подъехали к небольшому посёлку. Маленькое сборище таких же маленьких домиков. Все выглядело небольшим и карикатурным. Машина остановилась около одного из домов. Уэнсдей и Ларч вышли из машины. В доме горел свет, из него доносились детские крики и смешки. Почтовый ящик выглядел старым и затёртым, но на нес все еще читалось «Welcomr to Sincklers’» (Добро пожаловать к Синклерам). — Мы по адресу. — Уэнсдей тихим и медленным шагом направилась к крыльцу. — Не уверена, что нужно заходить с парадного входа. Ларч, жди здесь. По моей команде — домам дверь. *** Семейство Синклеров собралось на ужин. Эстер ходила и готовила в слегка пришибленном состоянии. Она убеждала себя, что все сделала правильно. Большой стол был полон еды. Глава семейства все еще не вернулся с работы. Он как всегда приходил поздно и сразу ложился спать. — Дети, спускайтесь на ужин! — Ответом ей было молчание. — Опять эти негодники что-то натворили. Старшая Синклер пошла наверх. Старший сын сидел в комнате. Из-за наушников он не слышал, что говорила мать. — А ну живо вниз. Ужин стынет. Я пока пойду остальных притащу. Эстер постучала в соседнюю дверь. Ответом ей была тишина. Она открыла дверь, за которой оказалась темнота. Окно было открыто, жалюзи колыхал ветер. — Опять уснул этот лентяй. Женщина подошла к кровати и отдернула одеяло. В её глазах застыл ужас. Перед ней лежал её сын. Его рот бы закрыл кляпом. Руки и ноги были обвязаны армированный скотчем. Его глаза были полны ужаса и отчаянья. На столе зажглась лампа. Эстер испуганно обернулась. В тени от лампы на кресле сидела так ненавистная ей персона. В руках у младшей Аддамс был здоровенный нож. — Знаете, я человек гневливый. Женщина полностью развернулась к Уэнсдей. Её лицо скривилось в оскале. В глаза кипел гнев. От неё послышался злобный рык. — Я бы на вашем месте так себя не вела с единственным человеком, который знаки где ваш младший сын. Ларч! Послышался звук ломающегося дерева. Входная дверь сошла с петель и с грохотом рухнула на пол прихожей. Одим ударом он отключил старшего сына. — Вы знаете зачем я здесь. Мне не нужны какие либо ваши согласия. Мне лишь нужно, что бы вы сказали — где Энид. И вы нас больше не увидите. — Да пошла ты. Ты будешь позорить мою семью? Ты мою дочь опозорила! Уэнсдей разочаровано поднялась с кресла. Она надеялась на большее благоразумие. — Ларч, свяжи её и брось в багажник. И прихвати с собой младшего. Остальных привяжи к кроватям покрепче. *** Они приехали на заброшенный склад. Эстер и младшего достали из багажника и повели к центру помещения. Между рядов контейнеров и коробок, под единственным работающим светильником стояли два стула. Их усладили и крепко привязали. Уэнсдей разложила свою сумку с инструментами. Она раскладывала пилы и скальпели, чья хромированная поверхность блестела в тусклом свету. Сама же черноволосая надела на себя мясницкий фартук и перчатки. — Вы же понимаете, что вы перешли мне дорогу? Вы перешли дорогу моей семье. И я вырву из вас то, что мне нужно? И я не буду гнушаться самых ужасных методов. — Да пошла ты! Больная сука! — Видимо не поняли. — Уэнсдей взяла плоскогубцы. Помещение озарил крик, когда ноготь Эстер покинул палец. *** Энид проснулась на холодном полу. Все тело затекло и сильно болело. Разбудил её стук в дверь. — Мисс Синклер, просыпайтесь. Надевайте рубашку, доктор ждет вас на процедуру. Энид подошла к койке. Перед ней лежала самая обычная смирительная рубашка. Какую показывали в фильмах. Пот прошиб её тело. Но деваться было некуда. Она натянула рубашку. После чего в палату зашла медсестра и застегнула рукава. Её вывели и повели по коридорам. Тени от решеток на окнах вызывали неприятные чувства. — А, мисс Синклер, рад вас приветствовать. Хорошо поспали? Говорят это полезно при расстройствах. — Доктор Траггер с пугающей улыбкой поднял глаза на входящих. Энид не могла произнести ни слова. Посреди палаты стояла кушетка с ремнями. Рядом с ней стоял столик с прибором. Он больше всего напоминал радио. Санитары положили её на кушетку и пристегнули к ней. На голове закрепили кожаный ремень с холодными металлическими пластинами. — Вы попали к нам на лечение с крайне распространением нынче диагнозом. Гомосекусализм и психосоматическая беременность. Неприятно, но поддается лечению. Даже у оборотней как вы. — Доктор обхаживал пациентку. Глаза блондинки с ужасом следили за доктором. — Перед началом процедуры мне бы хотелось побольше узнать. — Меня сюда сдала мать. За то я начала встречаться с одной девушкой. И за то что течку провела с ней. — Чем вы разбили ей сердце. Ведь она растила тебя приличной девушкой и явно хотела тебе светлое будущие. Встретила бы волка и родила от него. — Да пошли вы к черту! — Ай яй, девушка. Что за тон? Я вообще то вам помочь пытаюсь. Но в целом, надо начинать. Траггер подошел к прибору и включил его. Индикаторы заморгали, а стрелки на приборах поползли вверх. Доктор переключил тумблер и позади девушки что-то затрещало. — Ну что ж. Думаю начнем со ста вольт. Доктор нажал на кнопку и виски девушки прошибла адская боль. Тело свело судорогой. В глаза забегали звездочки. Через несколько секунд доктор отпустил кнопку. Тело Энид обмякло. Она испустила тяжелый выдох. — Максимальная мощность безопасная для человека на этом приборе — 500 вольт. Ты имела удовольствие на несколько секунд почувствовать лишь 100. Сейчас мой ассистент будет показывать тебе различные картинки и слова. Санитар прикатил экран на высокой стойке. Он поставил его у ног Энид, что бы та могла видеть содержимое. На экране появлялись изображения. Мелькали фотографии девушек, парней, мужчин и женщин вместе. С каждым разом фотографии становились все более откровенными. Когда появилась фотографии обнаженных девушек или лесбийских пар — тело Энид прошибал сильный электрический разряд. С каждым разом санитар делал все большую задержку на фотографиях девушек. Моменты казались вечностью. *** Крик снова разрезал тишину пустующего склада. Он разбавлял звук разрезания плоти, когда саморез врезался в руку Эстер. На руках не осталось ногтей. Лишь следы от иголок. — И так, куда ты отправила свою дочь? Ответом для Уэнсдей был очередной крик и проклятия от Эстер. Она разочаровано отошла от стула с пленной. — Какая упёртость. Ну что ж, если ты не хочешь говорить сама, я спрошу у твоего сына. — Не смей его трогать, мразь! — Ты посмела тронуть моего волчонка. Я думаю это справедливо. Она подошла ко второму стулу и приставила саморез к коленке. Она смотрела в глаза парню. — Что ж, дружок. Детям приходится расплачиваться за грехи родителей. Она нажала на курок дрели. Саморез начал прорывать плоть и коленный сустав пацана. Он кричал громче матери. Это веселило Уэнсдей. — Тваааааарь! Будь ты проклята. Уэнсдей остановилась, только когда саморез просверлил коленку насквозь. Кровь текла ручьем и заливала бетонный пол. — Я задам свой вопрос еще раз. Где Энид? Впрочем скоро тебе будет сложнее говорить. Она всунула деревяшку в пасть Эстер, что бы та не смогла укусить её. После чего взяла тонкие медицинские плоскогубцы. Аддамс вырвала зуб с нервом. Очередной крик разнесся по складку. *** Крик в палате стих. Тело Энид опустилось на кушетку. Её рот пенился, а глаза закатывались. — Что ж, первый сеанс окончен. Передохни немного, а потом мы продолжим. — Доктор Траггер отстегнул ремни на голове пациентки. Санитары подняли её бесчувственное тело и усладили на коляску. Её повезли в общую гостиницу. Металлические столы там были прикручены к полу. Солнечный свет через решетчатые окна заливал светлое помещение. Её отвезли к столу в углу. Она сидела там одна и приходила в себя. Зрение возвращалось медленно. Белая пелена уходила. Пальцы более менее начинали поддаваться. Она медленно подкатила коляску к столу и жадно схватила кружку с водой. Холодная жидкость немного облегчила боль в голове. *** Лезвия болтореза сомкнулись. Палец Эстер с непонятным звуком упал на пол. Рядом лежали еще пальцы. — Чем дольше ты молчишь, тем больше мой внутренний садист будет выходить. У Эстер уже не было сил кричать. Её голос сел. Она издавала лишь болезненные стоны и мычание. Уэнсдей кинула болторез рядом с сумкой. Она взяла скальпель. — Тройничный нерв. Говорят это самая сильная боль. Уэнсдей подошла ближе. Она поднесла скальпель к виску. Она сделала глубокий надрез от виска то щеки. Экстер взывала от боли. Веревки натянулись еще сильнее. После чего черноволосая поднесла раскаленный уголь к ране. — Она в лечебнице! Уэнсдей злобно растянулась в улыбке. Сколько упрямства, а все ради чего. — В какой? — Это психиатрическая лечебница. — Классика. Какая, твою мать? — Это старое место. Там лечат таких как Энид. Я отправила её к доктору Траггеру. — Интересное местечко, интересные люди. *** Энид снова привезли в палату. На этот раз её усадили к кресло. Доктор надел на лицо маску. — Дорогуша, сейчас я сделаю небольшой укольчик. Это вещество поможет тебе прояснить сознание и закрепить материалы. Он поднес шприц с бурым содержимым к шее девушки. Толстая игла прорезала кожу. Доктор надавил на поршень и темная жидкость начала попадать в организм. Она казалась теплой. А потом Энид ощутила жар и покалывание под кожей. Картина перед глазами поплыла. Она снова перестала ощущать конечность. Звуки притупились. Она слышала лишь эхо слов. — И так. Ты не любишь девушек. Тебе они противны. — Хмммм. — Энид не получалось сказать, что то членораздельное. — Тебе они отвратительны. Ты чувствуешь боль, когда близка с девушкой. Тебе плохо и тебя начинает тошнить. — Не… нет…. — Ты не можешь. Ты не хочешь! — Я не…. Не могу…. *** Уэнсдей вернулась к пленным. Эстер болезненно стонала. А пацан плевался ядом. Она собрала сумку и отдала её Ларчу. После чего взяла в руки канистру. Она облила женщину и парня бензином. После чего закурила. — Нет! Я же тебе все рассказала. Мы от вас отстанем. Вы нас больше не увидите. Уэнсдей искренно усмехнулась. Она наклонилась к Эстер и выдохнула дым ей в лицо. — Я вам не верю. Вы же как крысы. И вы от меня и моей семьи не отстанете. Она отошла за спину Эстер. После чего сделала последнюю затяжку. — К тому же, вы будете знать, что вас ждет, если вы перейдите дорогу Уэнсдей Аддамс. Она кинула бычок на пол. Склад озарился пламенем. Огонь перешел на пацана и Эстер. Их поседение крики радовали уши черноволосой. Как они корчились, когда пламя пожерало их. Она вернулась к машине. — Ларч, едем по шоссе. Я скажу куда свернуть.