Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra

      Сириус Блэк       День оказался очень сложным и насыщенным. Сначала новые зацепки по именам Пожирателей смерти, затем новые факты о Волдеморте. Венцом всего стало неожиданное посещение Дамблдором и Макгонагалл штаба Ордена Феникса. Никто об их визите ничего не знал, поэтому нежданных гостей застали только Ремус и Сириус.       — Это как понимать? — негромко спросил друга Блэк, едва увидев двух преподавателей Хогвартса в помещении.       — Наверное, Подмор уже настучал, будто мы что-то откопали, — так же тихо ответил Люпин.       Друзья еле слышно прыснули от смеха. Дамблдор вошёл в комнату для заседаний первым и поприветствовал присутствовавших. Чуть позже это сделала и Минерва.       — Профессор, — заговорил Ремус, — что-то случилось?       Дамблдор, чьё лицо было крайне озадаченным, опустился на стул рядом с Люпином, затем приглушил свет в комнате и наложил какие-то невербальные заклинания. Минерва села за другой конец стола и стала просматривать сметы, содержащие информацию о союзниках Тёмного Лорда.       — Друзья мои, — еле слышно проговорил Альбус, чуть подавшись вперед, — кто ещё в курсе ваших сегодняшних находок?       — Пожалуй, только Подмор, — без обиняков ответил Люпин.       — Очень хорошо!       Сириусу на мгновение показалось, что на лице Дамблдора появилось удовлетворение от услышанного.       — Скажите мне, что вы думаете об этом?       Альбус переводил взгляд с Ремуса на Сириуса и обратно, ожидая ответа. Но друзья лишь пожали плечами.       — Волдеморт не так прост, чтобы подвергать свою жизнь опасности, и не так наивен, чтобы кто-то был в курсе всех его дел. Поэтому информацию, которую вы так любезно мне предоставили, храните пока в тайне. И ещё, — Альбус устремил пронзительный взгляд на Блэка, — Сириус, я могу тебя попросить составить мне компанию в соседней комнате, пока мы будем пить чай?       Ошарашенный такой просьбой Бродяга медленно кивнул в знак согласия и прошёл вслед за главой Ордена. Дамблдор встал у дальней стены, повернулся лицом к Блэку и серьёзным тоном заговорил:       — Сириус, как ты понимаешь, в трудные времена надеяться приходится только на себя. Большинству членов нашего Ордена я доверяю, но всё-таки не стоит забывать об осторожности. Я понимаю, ты пока не можешь взять в толк, о чём я говорю, — седой мужчина радушно улыбнулся, но в следующий миг его лицо снова сделалось суровым, — но крайне необходимо держать язык за зубами даже в стенах этого здания! Есть вещи более страшные, чем смерть. И даже самый честный и самый верный человек может ненароком ошибиться. Ты знаешь, Сириус, о каких членах твоей семьи может пойти дальше речь. Ты и, возможно, Регулус — единственные из Блэков, кто пошёл против навязанных стандартов и против их воли, и ты не хуже меня знаешь, чем это чревато. Поэтому будь осторожен, ибо они будут искать тебя и пытать так зверски, что мучения в конце концов сведут тебя с ума! И потом ты уже не сможешь противостоять их деяниям.       Я говорю сейчас тебе это, потому что в тебе я уверен. Ты один из самых достойных людей, которых я встречал, и я очень ценю нашу дружбу, — Дамблдор пожал руку Сириусу.       — Профессор, почту за честь это слышать! Я никогда вас не предам. Вы меня знаете. Лучше я сам умру.       Сириус чувствовал гордость и тепло на душе. Не каждый день тебе пожимает руку и говорит такие вещи сам великий Альбус Дамблдор!       И действительно, предавать кого-то было не в стиле Бродяги. Например, ради друзей он был готов на многое, в том числе и пожертвовать собственной жизнью.       — Сириус, я знаю, ты очень близок с Джеймсом, не дай ему сделать то, о чём он мог бы пожалеть.       — Конечно, профессор.       — И ещё. Что ты знаешь о текущих делах Лили Эванс?       — Мы общаемся периодически, — в голове Сириуса промелькнула мысль о странности заданного вопроса, но тем не менее он на него ответил: — Но ничего такого. Она учится, ухаживает за Джеймсом. В общем, всё как всегда.       — А о личных планах что-то известно?       В глазах Дамблдора что-то мелькнуло, но настолько быстро, что Бродяга не успел понять, что же это было.       — Немного. Они с Джеймсом хорошо общаются. Но в состоянии Джеймса больше, чем дружить, у них не получается. Пожалуй, это всё, что я могу сказать.       Дамблдор понимающе кивнул, поблагодарил Сириуса за диалог и вместе с ним вернулся в зал совещаний.       Ремус читал газету и, кажется, делал вид, что ничего не слышал. Сириус не знал, услышал ли он что-то на самом деле или просто Люпин его хотел разыграть?       Минерва писала что-то в своём блокноте, попеременно сурово сжимая тонкие губы и негромко ругаясь от прочитанного.       На столе стояли чашки, чайник, сахарница, любимые лимонные дольки Дамблдора, конфеты — всё в лучшем виде.       — Лунатик, ты так сервировал стол, что мне кажется, будто ты вовсе не нас с профессором ждал, а какую-то леди, — усмехнулся Сириус, присаживаясь рядом с Люпином.       Друг не растерялся и ответил:       — Ну, мы же постоянно вместе, вот я и подумал, что пора переходить на новый уровень отношений.

***

      Друзья шли по улицам Годриковой впадины.       — Так ты слышал что-нибудь или нет? — никак не унимался Блэк. — Меня мучает любопытство.       Люпин только улыбался, что ещё больше озадачивало Блэка.       — Ты просто невыносим иногда со своей молчаливостью!       — Наверное, это иммунитет от твоей бесконечной болтовни.       — И когда это я болтаю? — встрепенулся Сириус, нахмурив брови.       — Всегда, когда есть хороший повод что-то обсудить. В такие моменты тебя точно не заткнуть. Ты даже Сохатого временами можешь переплюнуть! А это верх мастерства!       — Но это всё-таки лучше, чем быть букой и постоянной занудой, как ты, Ремус. А до Джеймса мне ещё далеко.       — Да всем до него далеко.       Ребята остановились, переглянулись и рассмеялись, а затем продолжили свой путь. Через пару минут они уже миновали ограду владения Поттера. Сириус постучал в дверь, но никто не открыл. Волнение начало закрадываться в его сердце, ведь могло что-то случиться.       — Ремус, тебе не кажется это странным, ведь у Сохатого в доме живёт эльф?!       — Я думаю о том же. Давай войдём через окно или выбьем входную дверь.       — Выбивать дверь — не очень хорошая затея: на дом наложены чары, которые не дадут нам этого сделать. И даже если это нам удастся, то сигнализация непременно даст о нас знать не только жителям дома, но и всей округе.       — Тогда лезем через окно.       Сказано — сделано. Люпин и Блэк по очереди пролезли в приоткрытое окно и очутились внутри дома. Первое, что бросилось в глаза, — всё стояло на своих местах. Это ещё больше обеспокоило Сириуса. Если бы вторглись Пожиратели, вряд ли бы они оставили дом в порядке, тем более такой дорогой и красивый особняк, как у Поттера, — в доме было предостаточно дорогих и полезных вещиц. К тому же было подозрительно тихо. Сириус и Ремус, кивнув друг другу, разделились и принялись осматривать первый этаж с палочками в руках, готовые в любой момент ответить на выпад опасности. Но и тут их ждало разочарование — первый этаж был пуст. Было принято решение незамедлительно подняться на второй этаж и осмотреть все комнаты. Поочередно заходя в каждую из них, друзья ничего и никого там не находили. И вот настал черед последней неосмотренной комнаты — хозяйской спальни особняка.       Сириус никогда бы в этом не признался, но в тот момент, когда он медленно подходил к той комнате, ему было страшно как никогда.       Ремус постучал в дверь, открыл её, и то, что он увидел в тот момент, снилось ему потом в кошмарах всю оставшуюся жизнь. Сириус же пытался рассмотреть, что происходило в комнате в тот момент, из-за спины друга. Но это было трудно, поскольку Лунатик отличался довольно высоким ростом.       Их глазам предстала следующая картина.       Вещи в комнате словно претерпели крушение. Окно было распахнуто, в комнате стоял жуткий холод. Эльф Чейз метался по комнате, причитал и всхлипывал. Что именно он произносил, было неясно. По всей комнате витали облачка дыма непонятного происхождения. На полу лежало тело Джеймса, не подающее признаков жизни. На кровати лежало другое тело — Лили Эванс, — которое тоже не производило впечатления живого. Рядом, опираясь спиной о спинку кровати, закрыв лицо руками, сидел Северус. Ремус и Сириус вошли в комнату, едва передвигая ноги — казалось, будто они налиты свинцом. Когда Снейп услышал, что в комнате появился кто-то ещё, он поднял голову. Даже Сириусу стало его жалко — в его глазах стояли слёзы. До друзей не сразу дошло, что происходило в комнате в тот момент.       Ремус кинулся к телу Джеймса. Сириус стоял рядом с мрачно белым Снейпом, глядя то на тело Лили, то на тело Сохатого. Он не понимал, что происходит вокруг, почему Северус плачет, почему эльф ничего не делает, почему в комнате бардак, почему он сам не может пошевелиться. Словно мозг не разрешал ему воспринимать информацию, будто происходящее его не касалось. Зато всё отлично понял Ремус.       Лунатик взял с пола какую-то вазу и швырнул её в стену, крича от избытка эмоций. Однако никто даже не вздрогнул. Ремус пытался нащупать пульс. Но его не было.       — Всё кончено, Люпин… — едва живым голосом произнёс Снейп.       — Что кончено? — будто не понимая, переспросил Блэк, схватив бледного парня за шиворот. — Что кончено?! О чём ты говоришь!       — Всё… Они уже не здесь…       Блэк швырнул Снейпа на пол с такой силой, что было слышно, как в теле Северуса что-то хрустнуло при ударе. Но он не издал ни звука.       — Что ты делаешь, Сириус? — вскочил на ноги Люпин. — Успокойся!       — И ты мне это говоришь? Сейчас?! — Блэк перешёл на истошный крик. — Я что-то, кажется, не понимаю, — он подошёл к телу Поттера и опустился на пол, — но, кажется, мой друг и подруга мертвы.       Ремус начал метаться по комнате, потирая ладонями глаза. У Снейпа мелькнула мысль, будто он пытался так утирать беспрестанно подступавшие слёзы.       — Джеймс мёртв, да? Его всё-таки убило? Не стеной, так чем-то другим! — Сириус нервно рассмеялся, да так страшно, что у Лунатика и Снейпа побежали мурашки по коже. — Я не верю в это!       — Сириус, — еле выдавил из себя Ремус, — тебе придётся в это поверить, он умер. И Лили тоже.       — Пошли вы все к чёрту! Не в этот раз! В моей жизни всегда будет жив чёртов Поттер, хочет он того или нет!       — Простите, хозяин, — эльф подошёл к Сириусу и дёрнул его за край куртки, — я вызвал целителей из Святого Мунго для мастера. Чейз должен заботиться о хозяине.       — Очень кстати! — отозвался Люпин.       Сириуса перетряхнуло. Он окинул взглядом комнату и подбежал к Снейпу, снова схватив его за ворот одежды. Он заорал:       — Это ты их убил, гадёныш? Ты?! Я знаю, что тебе было это выгодно!       Люпин подбежал к Блэку, пытаясь его оттащить от несчастного Снейпа. Сириус сопротивлялся и норовил добраться до бывшего Пожирателя смерти.       — Ты дрянь! Какой мразью ты был, таким и остался! Это всё из-за тебя!       Снейп пытался отпираться:       — Я сделал то, что от меня просили, я сам в это вмешался и не знал, к чему это приведёт! Блэк, не одному тебе сегодня пришлось многое потерять!       Люпин пытался их разнять, но тщетно:       — Успокойтесь, бараны! Смерть между нами, а вы отношения выясняете! Подумайте о Джеймсе, подумайте о Лили! Они не заслужили этого!       — Снейп, ты за всё ответишь! Ты намешал какую-то дрянь в зелье, уговорил Эванс и Поттера выпить его раньше срока, а теперь пожинаешь плоды своей деятельности, да, придурок?!       — Отвали, ненормальный! Вместо того, чтобы на меня сваливать вину с первого курса Хогвартса, лучше бы нормально учился и сам варил своему ненаглядному Поттеру зелья! И не пришлось бы нам с тобой иметь дела!       — Вы совсем обалдели, что ли? Вы понимаете, что происходит? Заткнитесь оба!       — А ты не указывай мне, что делать! Я убью тебя, выродок!       — Ты виноват в этом, Блэк, и тебе за это отвечать! Из-за тебя и твоих дружков мертва Лили!..       — Я сейчас вас обоих оглушу, если вы не заткнётесь!       За криками и рукоприкладством трое парней не услышали, как в комнату вошло несколько человек. В том числе и сам Дамблдор. Прибывшие целители немедленно аппарировали вместе с телами Лили и Джеймса в больницу. Близнецы Пруэтты и Дирборн кинулись разнимать оравших друг на друга Снейпа, Лунатика и Бродягу. Эльфу было велено навести порядок в комнате. Дамблдор и Минерва осматривали спальню.       — Альбус, они действительно погибли? — переживала Макгонагалл.       — Не знаю, Минерва. Одно ясно точно: что-то пошло не так, как должно было.       — Так ты знал о том, что затеяли Поттер и Эванс?       Дамблдор промолчал и подошёл к троице. Каждого из участников конфликта держали на безопасном расстоянии друг от друга. Профессор недобро посмотрел на Сириуса, но затем взгляд его смягчился.       — Кто из вас видел, что здесь произошло?       — Спросите у Снейпа, это его рук дело! — зловеще выкрикнул Блэк, кивая головой на Северуса и испепеляя того недобрым взглядом.       Дамблдор кивнул Пруэттам и Дирборну, затем все аппарировали.       Ремус Люпин       Боль, которую он ощущал при превращениях каждый раз, когда наступало полнолуние, не имела ничего общего с тем, что он чувствовал сейчас. Друг мёртв, Лили тоже мертва. В этом мире было так мало солнца и так много печали, потерь и злобы, что порой складывалось впечатление, что так было всегда.       Это было следующее утро после трагедии. Вчерашний день казался кошмаром, да и нынешний пока не вселял надежды.       Ремус сидел в приёмной больницы Святого Мунго вместе с Питером и ждал, пока целитель, занимавшийся Лили и Джеймсом, выйдет и всё расскажет. Ожидание длилось томительно долго. Пит, и без того недавно потерявший единственного родного человека, осунулся так, что его было не узнать. Не выдержав долгого молчания, Ремус заговорил:       — Я не могу поверить. Был Джеймс, и нет его.       Внутри у Лунатика всё сжалось до такой степени, что стало трудно дышать.       — Всё имеет свой конец, Лунатик, — Петтигрю шмыгнул носом. — Я понял это, когда умерла моя мать. Никто не слышит наших тайных мыслей и не знает, чем приходится уход человека, близкого, пусть и не совсем друга, но дорогого. Особенно когда многому этому человеку обязан. Я был обязан матери. Теперь я не смогу расплатиться жизнью, чтобы отплатить всё хорошее, что дал мне в моей никчемной жизни Джеймс.       — Он был отличным другом. И всегда находил слова, чтобы поддержать, — Лунатик опустил голову, пряча слёзы. — Он первым меня приметил. Ещё в поезде, ну ты помнишь.       «Хогвартс-экспресс» мчался на всех порах, увозя студентов в замок. В одном из купе второго вагона сидел Ремус. Он по обыкновению молчал и смотрел в окно, наблюдая за каплями дождя. Будучи первокурсником, он ещё никого не знал. Возле него, совсем рядом с дверью в купе, сидел пухленький мальчик, вжавшийся спиной в угол. Он разглядывал какую-то брошюру. Напротив Ремуса сидели два любопытных мальчика, за которыми он незаметно наблюдал. Один был типичным аристократом — настолько идеальной осанки, умения держаться, знать себе цену Ремус не видел никогда. Другой мальчик был очень неспокойным, его шевелюра словно не знала расчёски, а зрение оставляло желать лучшего — он носил очки с круглыми стёклами. Он тоже был весьма недурного мнения о себе, постоянно что-то говорил и улыбался. Эти двое так отлично ладили друг с другом, что складывалось впечатление, будто они знали друг друга с рождения.       Половину пути попутчики что-то бурно друг с другом обсуждали, а когда тема исчерпала себя, они, видимо, решили переключить внимание на двух других мальчиков, с которыми ехали.       — Сириус, смотри, они какие-то хмурые. Словно болотную жабу съели на завтрак. Спорим на сикль, что так и было!       — Спорим, — охотно поддержал мальчик. — Только я думаю, что они вовсе не ели жабу, а просто стесняются.       — Да кто в такое время может стесняться? — не унимался мальчик в очках. — Сейчас все друг перед другом кичатся чем только можно!       Сириус обратился к сидевшему у двери пухляшу:       — Пацан, ты чего такой напуганный? Я же не кусаюсь, не собака всё-таки. Давай знакомиться! Я Сириус Блэк.       Блэк вскочил с места, подошёл к мальчику и пожал ему руку, а затем сел на место.       — М-меня зовут П-питер П-петтигрю.       — Отлично! А чего заикаешься? — без обиняков спросил Блэк и рассмеялся. — Мама в детстве показывала отрубленные головы эльфов?       — Н-нет, — сконфузился Питер, — п-просто в дет-тстве н-неудачно н-нап-пугали.       — А мне показывали. Мерзкое зрелище, — фыркнул Сириус и подмигнул.       — Я думаю, что тебе просто надо расслабиться, — высказал своё мнение другой и тоже пожал Питу руку. — Я Джеймс Поттер, кстати.       — О-очень п-приятно, — щёки Петтигрю немного покраснели. — М-может, ты и п-прав.       — Да я всегда прав, — весело заявил Поттер и самодовольно заулыбался. — А насчёт заикания — я готов поспорить, что тебя снова нужно немного испугать. И всё как рукой снимет!       Затем внимание двоих переключилось на никого не трогавшего Ремуса.       — Спорим на сикль, что он любит зубрить? — Поттер протянул руку Блэку, и тот её пожал.       — Спорим! Но я думаю, он тот ещё фокусник!       Рука Джеймса Поттера незамедлительно показалась перед Ремусом. Мальчик немного удивился такой скорости, но пожал руку и представился:       — Ремус Люпин. Зубрила.       Секунду спустя хохотали все. Даже Пит.       — А ты ещё и шутник! — воскликнул Джеймс.       Дальнейшее путешествие прошло очень весело: Сириус рассказывал истории из жизни, Джеймс юморил. По приезде в Хогвартс мальчики прошли процедуру распределения. И каково было их удивление, когда все четверо оказались в Гриффиндоре! Сидя рядом, за одним столом, Джеймс поднял кубок и провозгласил:       — Раз так вышло, что все мы сыны славного факультета Гриффиндор, то нет причин не выпить тыквенного сока! Я думаю, мы подружимся, — Джеймс подмигнул Ремусу и сел.       — Помню, Сохатый так меня испугал, что я сначала не мог целый день говорить, а потом перестал заикаться.       — А я помню, что он сказал, когда узнал, что я оборотень: «Это неважно, друзья всегда друзья. Я тебя не брошу из-за того, что ты пушистый не только характером, но и шерстью временами».       — Он всегда был упрямым и смешным.       — И вечно попадал в передряги.       Нахлынули воспоминания. Вспомнились и матчи по квиддичу, и ночные похождения, и первые душевные откровения, первые письма друг другу… Воспоминания прервал целитель, вышедший из кабинета. Но не успел он и сказать пары слов, как в коридор влетел Дамблдор и увёл его неизвестно куда. Ошеломлённые Пит и Ремус крикнули им вслед, но ответа не последовало. Ремус опустился на диван. На душе стало неимоверно тяжело. Похоже, что Джеймса и Лили спасти не удалось.