Перемены. Волшебный театр абсурда

      Этого кота я заприметил ещё на четвёртом курсе во время испытаний кубка огня. Любопытная чёрная мордаха оказывалась подозрительно часто в поле зрения. Когда кот появился в факультетской гостиной, то я решил, что кто-то из софакультетников завёл нового питомца, но перед последним испытанием обнаружил животное в собственной постели.       Пробуждение сопровождалось томным мурлыканьем, а маленькие острые коготки ритмично впивались в грудь. Я согнал наглое животное прочь с себя и практически сполз с кровати — день обещал быть тяжёлым, и я даже не представлял насколько… — Псс, парень, тебе пора уже отпустить эту ситуацию, — раздался голос откуда-то из-за спины. Я нервно обернулся, но никого не заметил. Голос продолжил вновь. — Серьёзно, ты делаешь себе только хуже!       Я вздрогнул и нервно заозирался по сторонам, но игровая площадка была пуста. Я сбежал из дома своих родственников ещё с утра, сначала просто бесцельно слонялся по провинциальному городку, а после обеда провёл на пустынной площадке несколько часов и, несмотря на то, что практически утонул в кошмарных воспоминаниях, мог поклясться, что не заметил ни одного человека поблизости. — Кажется, я схожу с ума, — пробормотал я, — мне уже мерещатся голоса. — Какие ещё голоса? Ты слышишь кого-то, кроме меня? — спросил всё тот же голос.       Я вскочил с качелей, напряжённо огляделся по сторонам. — Кто ты? Покажись! — Да я и не прятался, — ответил голос. — Что ты вертишься, здесь я.       Я глянул вниз и увидел знакомого чёрного кота. Тот сидел у опоры качелей и пристально смотрел на меня. — Это ты сказал? — спросил я, убеждаясь в том, что окончательно рехнулся. — Я, — ответил кот, облизнув ярким розовым языком белоснежные клыки.       Я плюхнулся обратно на сидение, цепи, держащие его, жалобно скрипнули. — И кто ты такой? — обречённо спросил я. — Анимаг? Следишь за мной? — Я — твоё наследие, Гарри Поттер, — довольно ощерился кот. — Какое к херам наследие?! — А ну не выражайся! — котище вздыбил шерсть, приподнимаясь на лапы. — Кровное твоё наследие, неблагодарный! — Откуда? — Вот я б тебе ответил… — кот прошёлся, потираясь всем телом о мои ноги. — Но ты сам подумай. Наверное, кровное наследие достаётся тебе по крови, нет? — Моя мама была магглорождённой, значит, это наследие рода Поттеров? — спросил я, пристальнее разглядывая кота.       Животное село на зад и совсем по-человечески покачало головой. — Сын оленя, блин… Я тебе сказал, что я — твоё кровное наследие, а не родовое! Однако, у меня уже есть сомнения, что я пришёл по адресу.       Кот встал и медленно пошёл прочь. — Погоди! — воскликнул я. — Я ничего не знаю о наследиях, я не хотел тебя обидеть.       Кот плавно развернулся и вновь потёрся всей шкурой о ноги. — Я не обиделся. Очень жаль, что ты ничего знаешь. — Расскажи мне, — попросил я, наклонился, попытался погладить кота, но тот выгнулся под рукой, не допуская прикосновения.       Он отошёл на два шага, сел прямо, глянул мне в глаза. Я заметил, что они такие же зелёные, как и у меня самого, только ярче и словно светятся изнутри. — Волшебники — потомки древних существ, которые нынче зовутся богами, — очень серьёзно начал кот. — И эти боги подарили им свои вторые воплощения для того, чтобы потомки могли прикоснуться к божественной истине. Но со временем кровь смешалась, другие высшие сущности и волшебные существа вносили свои гены, разбавляя кровь, и изначальное наследие стало редкостью. В тебе сошлись утраченные линии Бастет, потому я здесь. Помочь тебе принять наследие. Правда, ты как-то мелковат для совершеннолетнего. — Мне скоро будет пятнадцать, — тихо ответил я, слегка ошеломлённый. — А, ну тогда… сколько?! — кот замялся, зашипел и вытаращил на меня свои зелёные блюдца. — Какой крокодил тебя покусал, что ты решил принять наследие так рано?! — Ну, — я замялся и взлохматил непослушные волосы. — Вообще-то не крокодил, а василиск, и это было два с лишним года назад.       Кот вскочил на лапы, сделал пару нервных кругов перед качелями. — Давай-ка ты первый мне всё расскажешь, а потом уже я скажу, как есть. — Почему бы и нет, — хмыкнул я, — либо я окончательно съехал с катушек, либо просто подведу итоги своей никчёмной жизни… — Я успел схватить Седрика за руку — она была уже холодной — и переместился на финиш этого гребаного испытания. Никто не поверил мне. Только Дамблдор. А ведь можно посмотреть мои воспоминания, проверить палочку. Поискать следы на том кладбище, в конце концов! Но нет, меня объявили психом. — Ты не псих, — ответил кот, лёжа у меня на коленях, мурча от почесывания между ушей. — Ты просто такой, особенный. Везунчик. Неудачник. На тебе свет клином сошёлся. Волдеморт этот на тебя запал, Дамблдор избранным сделал. И я к тебе пришёл. И, заметь, я тебя убить не пытался! Я даже с дарами к тебе пришёл! Пусть и раньше времени. — А когда волшебники вступают в наследие? — Если родовое, то ближе к семнадцати годам, когда магическое ядро крепнет. А кровное бывает и позже. Хотя и тут есть нюансы. — А моё? — растерялся я. — А твоё досрочно закаляется в горниле судьбы. Или это надо кому-то из высших. В любом случае, я постараюсь скорее подготовить тебя. И предупреждаю — это будет больно. — Я не ожидал иного, — хмыкнул я. — С кем это ты разговариваешь?! — громкий голос оторвал меня от тяжёлых мыслей. Я так увлёкся разговором с котом, что не заметил, как на площадке образовался Дадли со своими дружками. — Со своим воображаемым бойфрендом? Как ты там ночью стонал? «Ох, Седрик»!       Дружки заржали, Дадли не замолкал. Я мгновенно вскипел. Я сам не понял, когда успел достать палочку и приставить её к горлу кузена. — Не смей… — Да что ты сделаешь… — Гарри! — завопил кот. — Гарри, пора валить отсюда!       Но пушистый преследователь опоздал — вокруг заметно потемнело, небо вздулось чёрными облаками, а внезапный ветер принёс потусторонний шёпот и ледяную дрожь. — Дадли, продолжим завтра, — буркнул я и припустил в сторону дома. Кузен кивнул и резво потрусил следом.       Подземный переход оказался ловушкой. Безопаснее было бежать через шоссе, уворачиваясь от грузовиков. Я почуял их сразу, но до последнего не мог поверить. Откуда взяться дементорам в Литтл Уиннинге? Я замер лишь на мгновение, но страшная фигура в лохмотьях с повадками лангольера уже зависла передо мной, вырывая крики из воспоминаний. — Чего ты ждёш-ш-шь? — прошипел кот рядом. — Колдуй!       С диким мявом кот впился когтями и зубами в руку дементора, протянутую ко мне. — Экспекто патронум! — выкрикнул я, направляя палочку на тёмную тварь. Яркий луч отбросил его прочь. Я осмотрелся. Второй дементор присосался к Дадли. Парень побледнел и почти не дышал. Я направил палочку в его сторону. Серебристое сияние, смутно напоминавшее оленя, снесло дементора прочь. — Хватай этого пухляша и делай лапы отсюда! — рявкнул кот.       Я с трудом поднял Дадли, закинул его руку себе на плечи и потащил в сторону дома, радуясь, что тот шевелит ногами. Из ниоткуда образовалась соседка, старуха миссис Фигг, лепеча о том, что она всё видела и что некий второй соглядатай бросил порученное Дамблдором дело ради собственной наживы. Этот самый соглядатай, похожий на битого жизнью фарцовщика, обнаружился почти у дома и, получив нагоняй от старой сквибки, отправился с докладом к светлейшему, то бишь, Дамблдору.       Дурсли, само собой, подняли гвалт, обвиняя меня во всех грехах, включая исключительную жару этим летом. Я вяло оправдывался, ощущая подступающую волну головной боли пополам со слабостью. Я почти не отреагировал, когда тетя Петунья призналась в том, что знает, кто такие дементоры. — Конечно, ты виноват и в том, что луна убывает, и что Меркурий в ретрограде, — буркунул из-за дивана кот. Я невольно ухмыльнулся. — Ты ещё и лыбишься, гадкий мальчишка! Когда ж ты уберёшься из этого дома?! — взревел дядя Вернон.       Его дальнейшую тираду прервала сова, ворвавшаяся в открытое окно. Из-за дивана к ней метнулся кот, отчего пернатая резко ушла вверх и врезалась в притолоку. Письмо упало на пол, затем взлетело перед моим лицом и сухим женским голосом сообщило: — Уважаемый мистер Поттер, сегодня в девять часов двацать три минуты в присутствии маггла вами было использовано заклинание «Патронус» вопреки разумному ограничению на использование волшебства несовершеннолетними. С этой минуты вы отчислены из Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. В ближайшее время сотрудники Министерства Магии явятся к вам и уничтожат вашу волшебную палочку. Дисциплинарное слушание состоится 12 августа в 12 часов дня. Искренне ваша, Муфалда Хмелкирк.       Я, ошеломлённый, присел на диван. — Справедливость восторжествовала! — мистер Дурсли потряс пухлыми кулаками.       Неожиданно на меня накатила апатия, я расслабленно опустил плечи, опёрся на спинку дивана и горько улыбнулся отцу семейства. — Очень жаль, дорогой дядюшка, но теперь я останусь с вами навсегда, — с горечью произнёс я.       Вернон побледнел, осознав всё сказанное. — Дорогой, надо отвезти Дадлика в больницу! — воскликнула Петунья.       Вернон ещё несколько секунд смотрел на меня, а затем направился на выход. Они не увидели второго письма от Артура Уизли, сообщающего, что Дамблдор отправился в Министерство для разрешения возникшей проблемы. И ещё одного, где министерство сообщало, что палочку уничтожать не будут, а дождутся слушания. Добила меня последняя записка, написанная почерком Сириуса и гласящая: «В любом случае, не покидай дом».       Я, поймав нехилый откат от сегодняшнего вечера, не мог оторвать себя от дивана и лишь смотрел в тёмное окно гостиной. — Гарри, не расстраивайся, — мурлыкнул кот, запрыгивая ко мне на колени. — К дементорам эту школу. Вот вступишь в наследие, прочтёшь память предков, потренируешься немножко, и никакая школа не нужна.       Я рассеянно улыбнулся и погладил кота. Кот прогнул спинку под нехитрой лаской. Я находился в нужном для него состоянии. — Смотри мне в глаза, Гарри, — тихо сказал кот, опираясь лапами мне на грудь. Я вгляделся в зелёные омуты кошачьих глаз. Реальность стала терять краски в тот момент, когда зелёные глаза стали заполнять весь мир. В прихожей скрипнула дверь, а затем что-то с глухим звуком ударилось о пол.       Кот яростно зашипел, я повернулся на звук. Реальность вернулась в своё обычное состояние. В гостиную, подсвечивая себе палочками, вошли люди. — Гарри? — позвала девушка с сиреневыми волосами. — Гарри, ты здесь?       Я узнал Тонкс и Грюма. Следом за ними шли Люпин и высокий чернокожий мужчина в цветастой одежде. — Зачем вы пришли? — тихо спросил я. — Пойдём с нами, мальчик, — рявкнул Грюм, — нечего терять время. — Где вы были пару часов назад, умники? — проворчал кот и обратился ко мне. — Иди. Хуже не будет. — Я был не прав, — покачал головой кот. — Это пиздец.       Уизли повсюду, толпа непонятных людей сомнительной наружности, грязный унылый дом, крестный, который через два раза на третий называет меня Джеймсом. Ворчливый домовик, вопящий портрет. Торопливое собрание Ордена Феникса, откуда меня вышвыривают, как надоедливого низла. И никакой возможности уединиться и привести меня в нужное состояние, чтобы я смог что-то там принять, ворчало моё пушистое «наследие». — Вы были здесь всё это время? Гоняли пикси? Вас не пускали на собрания этого сраного Ордена? А меня заперли у магглов и даже строчки не написали?! Как твои дела Гарри? Не хочешь ли узнать последние новости, Гарри? Не нужна ли тебе помощь, Гарри? Не сдох ли ты ещё от самобичевания, Гарри? — я орал на весь дом. — Друзья, блять! Они тут колдуют в своё удовольствие, а я отчислен из-за того, что меня не сожрал дементор! — Гарри! Это совсем не так! — воскликнула Гермиона. — И я уверена, что Дамблдор решит всё наилучшим образом! — Это по его приказу вы засунули языки в задницы и ни словом не обмолвились? «У нас так много дел, что некогда тебе сказать хоть каплю правды»… — передразнил я девушку. — Дамблдор… — начал Рон, но Гарри перебил. — Ах, Дамблдор! Знаете что, а давайте вы всё это без меня? Мне никто ничего не говорит, ничего не объясняет, просто ставят перед фактом. Я согласен с решением Министерства. Пошёл бы на хер этот замечательный волшебный мир, в котором у меня проблем больше, чем в маггловском. Там меня никто убить не хотел, пока волшебники не вмешались! — Гарри! — воскликнула Гермиона. — Оставьте меня, — бросил я и вышел из комнаты, но на лестнице меня поймали близнецы. — Куда торопишься, дорогуша? Ты же только что приехал, — один из близнецов обхватил меня поперек туловища, прижимая к себе не слишком дружественным жестом. — Если у вас есть какие-либо конфеты с совестью, накормите ими своего братца и его подружку, — буркнул я, отпихивая одного рыжего и протискиваясь мимо другого вниз по лестнице. — Спроса нет на совесть, — ответил Фред. — Это верный путь к банкротству, — добавил Джордж. — Снейпа попрошу зелье сварить, — огрызнулся я.       Я сбежал вниз по лестнице и сразу угодил в объятья миссис Уизли. Это было моё личное проклятие Уизли на сегодня — застревать в них, как в текстурах. — Гарри, ты кушал? Пойдём, я приготовила луковый суп.       Женщина утащила меня на кухню и я, оказавшись за столом, окунулся в бесконечную жалость чужих взглядов. Все орденцы, заседающие в тот момент на кухне, уставились на меня, и я ощущал лишь унижение от гипертрофированного сострадания, кислотой, льющейся из глаз, разъедающей мне душу. Только Грюм был безразлично мрачен. И Снейп. Снейп поливал искренним, первородным презрением и был честнее всех в этом дурдоме. Я встретился с ним взглядом и кивнул, наперекор нашим отношениям в прошлом, принимая его чувства и благодаря за прямоту. Отвернувшись, я не увидел, как зельевар поменялся в лице. — Гарри, а мяса нет? — вопрошал из-под стола кот. Я уже понял, что кроме меня, кота никто не видит и не слышит. — Может, колбаска? Или бекончик? Эта жижа, которую ты ешь, тебе не впрок. Тебе белок надо. Ну хотя б яишенку.       Кот бесил, люди бесили, еда бесила, всё бесило. Бросив ложку в тарелку, я старался удержать в себе ярость. Вновь накатывала головная боль. — Гарри, ты всё неправильно понял, — напротив уселась Гермиона и тоном «я всё знаю лучше тебя и сейчас буду объяснять как маленькому», стала выдавать неуклюжие оправдания. Я понял, что ещё немного — и взорвусь. — Гарри! Скорее! Из кухни налево, до конца коридора, а затем вниз по лестнице, — скомандовал кот. — Бегом!       Я сорвался с места, побежал под указания кота и через три минуты очутился в просторной комнате в подвале. По центру располагался большой плоский камень, чёрный, с красными прожилками. — Положи руки на камень и отпускай! — скомандовал кот. — Что отпускать? — окрысился я, сжимая побелевшими от напряжения пальцами край булыжника. — Магию свою отпускай. Иначе разнесёшь полдома.       Я скрипнул зубами, прикрыл глаза, а после заорал, плеснув сырой силой в алтарь. В тот момент я не мог сказать ни слова, эмоции захватили меня целиком. Злость, обида, желание каждому в этом доме пережить то, что досталось мне, и жалость к самому себе, так щедро подпитанную другими. Магический выброс был внушительным, но камень поглотил всё. Я устало привалился спиной к заметно потеплевшей каменюке. — Умничка. Теперь вали спать, — кот присел напротив и сыто облизнулся. — Я не могу встать, — признался я. — А домовик на что? — Кричер, — у меня не было сил спорить и объяснять, почему это может стать проблемой, эльф появился сразу. В чистой наволочке, помолодевший и довольный. — Что желает юный мастер Гарри? — проскрипело существо. — Кричер, перенеси меня в спальню и никого не пускай, — скомандовал я, подумав, что мне вновь отвели одну спальню на двоих с Роном. Пусть побесится. — Как пожелает Гарри Поттер, — поклонился Кричер и в следующий момент я уже нежился в чистой постели с хрустящим бельём и без единого соседа по комнате. — Спи, котёнок, — прожурчал кот и улёгся под бок. Я успел только удивиться, откуда взялся этот наглый прохвост, но сон уже забрал меня в свои объятия.       Следующие три дня превратились в сплошную генеральную уборку под руководством миссис Уизли. Я понимал необходимость избавления жилища от пикси и крысиных гнёзд, но бездумно выбрасывать всё подряд счёл неразумным. Кот постоянно находился поблизости и вставлял едкие комментарии, Кричер своим ворчанием и витиеватыми оскорблениями в адрес всех присутствующих добавлял сумасшествия в общую картину. Вишенкой на торте был ко всему безразличный Сириус. Я с удивлением слушал от него историю рода Блэк и смотрел, как Уизли выбрасывают фамильное серебро, которое тут же оседает в карманах жуликоватого Флетчера. — Я понимаю, что Блэки тебе никто, дальняя родня, — проворчал кот, наблюдая за тем, как Наземникус и Кричер тянут каждый в свою сторону мешок со столовым серебром, — но мне реально жалко этого эльфа. По сути, он лишь пытается сохранить имущество рода, каким бы оно ни было. — И что ты от меня хочешь? — спросил я. — Прикажи ему рассортировать весь этот хлам и ценное спрятать, а остальное отдать на откуп этим плебеям и воришкам. — И почему он меня послушается? — А ты единственный, кто поделился своей силой с угасающим родовым камнем. — По твоей указке, между прочим. — Я — это ты. Я — твоё наследие, для меня важно, чтобы ты был в безопасности. Твой собственный род почти уничтожен, близкий тебе род Блэк на грани вымирания, вы можете помочь друг другу.       Я вздохнул. — А как же «чистота крови» и всё такое? — У тебя кровное наследие! Чище чем у тебя, кровь только у Мерлина, — закатил глаза кот. — Ладно. Кричер! — Чего изволит мастер Гарри?       Я озвучил эльфу распоряжение. Домовик ненадолго подвис. — Мастер Гарри должен сам сказать дому, куда он не хочет пускать чужих людей. — Это как? — Через камень, дурила, — ехидно подсказал кот. Эльф быстро закивал, а мохнатый хитро сощурился. — Ты видишь кота, Кричер? — удивился я. Эльф снова закивал. — Не говори никому. — Как прикажет мастер Гарри. Мастеру Гарри следует скорее поговорить с домом. Терпение дома не бесконечное.       Я смерил домовика подозрительным взглядом и направился в уже знакомый ритуальный зал. В полумраке помещения камень смотрелся чернильным пятном с яркими полосами прожилок, до жути похожими на кровь. — Что мне делать? — спросил я у кота.       Кот умудрился пожать плечами, вопреки своей физиологии, и поднял вверх лапку с выпущенным когтём. — Кровь, конечно же, — сказал он.       Я вздохнул и подставил ладони под коготь, который с легкостью скальпеля рассёк кожу. — Положи руки на камень и мысленно обратись к дому, — подсказал кот.       Я уселся на колени, прикрыл глаза и сосредоточился. Впервые за долгое время головная боль отступила совсем. Я всхлипнул от облегчения. Следом меня словно укутало колючим тёплым пледом, обняло со всех сторон чувством защищенности и уюта. На грани слышимости я уловил звук, словно кто-то большой прошёл рядом со мной, дыхнул жаром в затылок. «— Дом? Это ты? — мысленно спросил я. В ответ кто-то фыркнул. — Дом, у меня есть просьба». «— Просьба? — пророкотал голос. — Не приказ?» «— Да, просьба. Скрой часть помещений от гостей, чтобы Кричер мог сохранить там фамильные ценности». «— Гостей?! — заревел голос и кровь моя заледенела. — Это не гости, это мародёры!» «— Это правда, несомненно, — хмыкнул я, вспоминая название школьной шайки своего отца. — Но я не могу их выгнать, и самому мне больше идти некуда». «— Я сделаю, как ты просишь… — голос утих, я уже было собрался встать, но дом продолжил. — Поделись со мной своей силой, и я стану твоим домом, волшебник».       Я в изумлении открыл глаза. Дом предложил мне стать моей собственностью? Но на этом чудеса не закончились, — по ту сторону алтарного камня стоял призрак мужчины в старинной даже для волшебников одежде. Чёрные кудри и пронзительно-синие, светящиеся глаза выдавали в нем Блэка. — Повторяй за мной, — произнёс призрак.       Я боялся моргнуть и, как под заклятием империуса, повторял катрен и зубодробительную клятву нового хозяина дома. Красные прожилки на камне засветились ярче, на меня накатывала слабость. Наконец, призрак умолк, кивнул головой и исчез.       Я повалился на камень. — С тобой так интересно, — мурлыкнул кот, запрыгивая на алтарь и облизывая мои окровавленные ладони. — С тобой постоянно случаются необычайные вещи. Пришёл попросить дом, а в итоге стал его хозяином. Давай, забирайся на камушек, поспи часок, теперь это самое безопасное для тебя место.       Я заполз на камень, ставший приятно тёплым и вырубился. Очнулся уже в своей постели. В дверь стучали. — Гарри, — звала миссис Уизли, — ужин через пятнадцать минут. Спускайся!       Я осторожно сел на кровати, постарался прочувствовать себя. Ничего не болело и слабость прошла. Кота не было видно.       Спускаясь вниз, я на всякий случай протёр и глаза, и очки — дом стал другим. Нет, это по-прежнему был весьма мрачный особняк, но теперь он выглядел не заброшенным, а просто готическим. С картин исчезла плесень, краска стен налилась цветом, из воздуха исчез запах тлена. При моём приближении неслышно разъехались портьеры на портрете покойной хозяйки дома. — Спасибо, — тихо и с достоинством сказала старуха, — позаботься о доме.       За спиной послышался топот близнецов и портьеры вновь сомкнулись.       Я, всё ещё ошеломлённый, прошёл на кухню и сел за стол. Вальбурга Блэк сказала мне доброе слово. Небо падает на землю!       Миссис Уизли выставила в центр большое блюдо с мясным рагу. Обитатели дома расселись и приступили к трапезе.       Я задумчиво смотрел на вилку в своих руках. По какой-то случайности только мне попалась красивая серебряная вилка с длинными острыми зубьями и чеканным гербом Блэков на ручке. У остальных в руках были какие-то кривые приборы из почерневшей нержавейки. — О, отдай мне, — заметил вилку Флетчер, — я положу её к остальным.       Я сжал вилку в кулаке. — Я читал, что в Азии ворам и карманникам отрубают руки, — процедил я с намёком.       Флетчер отпрянул, кто-то за столом поперхнулся. Сириус похлопал меня по плечу. — Молодец, сохатик, отличная шутка. — Благодаря тяге этого, прости Мерлин, человека к чужому имуществу у меня завтра слушание, на котором меня могут отчислить из Хогвартса и сломать палочку, — тихо сказал я, но в установившейся тишине услышали все. — Гарри! — воскликнула миссис Уизли. — Я не желаю сидеть за одним столом с этим жалким воришкой, — припечатал я и несильно стукнул кулаком по столу.       В печи ярко полыхнул огонь, стул под Флетчером задрожал. Наземникус подскочил с него сделал шаг в сторону выхода, но споткнулся о торчавшую половицу и рухнул на пол. Не пытаясь встать, он пополз прочь из кухни. Тряпьё на нем цеплялось за доски пола и из многочисленных карманов сыпались мелочи — серебряные ложечки, резная шкатулка, пара простых колец, чернильница с инкрустацией.       Гермиона ахнула от этого зрелища, Рон произнёс пару ругательств, Сириус весело ухмыльнулся. Наземникус, оцарапав руку о торчащий гвоздь, вскрикнул, поднялся на ноги и поспешил на выход. Оставленные им вещи с тихим пыхтением собирал Кричер.       Я довольно кивнул и вернулся к еде, за мной последовали остальные. Ужин прошёл в молчании.       Перед сном я заглянул в гостиную. Сириус сидел в кресле и потягивал огневиски из треснутого стакана. Взгляд крестного был направлен в никуда. — Сириус, — тихо позвал я. — А? — мужчина встряхнулся, сфокусировал на мне взгляд. — Малыш, ты что-то хотел? — Я хотел узнать, как ты, — я осторожно присел в кресло справа от дивана.       Сириус потёр пальцами переносицу, тряхнул головой. — Я не привык ничего не делать, — вздохнул он. — В Азкабане? — уточнил я.       Крестный бросил на меня злой взгляд, но затем улыбнулся. — Я предпочитаю думать, что это был страшный сон. Проклятие, от которого я не мог избавиться двенадцать лет… Нет, я был безбашенным, шебутным, всегда в движении, как и Джеймс. Мне казалось, что жизнь закончится, если я остановлюсь хоть на миг. А теперь я заперт в этом дракловом доме и… я словно уже умер, малыш. Ещё тогда, вместе с Джеем и Лили.       Он посмотрел на меня с таким отчаянием и надеждой. Он не видел меня, только призрак своего друга. Но я решил, что лучше жить с живым мертвецом, чем с Дурсли. — Я… хотел спросить. Если… завтра на слушании… если я не поеду в Хогвартс, могу я вернуться сюда, к тебе? — Это не мне решать, — после паузы отозвался Сириус. — Но я бы очень хотел. — Спасибо, — я порывисто обнял крестного. — Я бы хотел жить с тобой.       Сириус в ответ обнял меня и погладил по непослушным волосам. — Я тоже, сохатик.       Я отстранился, вытер украдкой глаза и направился в свою комнату. Было больно от того, что он так часто не воспринимает меня мной.       Уже укладываясь спать, я тихо позвал: — Кричер.       Домовик возник беззвучно. — Я слушаю, хозяин. — Найди Флетчера по крови, что взял у него дом, и верни всё ценное, что он украл. — Да, хозяин.