***
Я пытался не пересекаться с ними, пока не вернулись братья. Вежливо кивал при встрече, но проходил дальше. И почти успокоился, удачно избежав встреч с вожаком и его братом. Старшие вернулись на третий день к рассвету. Нависли надо мной, как настоящие упыри, пытаясь уловить эмоции. — Я рад, что вы вернулись! — Мелкий, что случилось? Я ощущаю твою тревогу. — Уж если Леан — старший из нас — ощутил мои эмоции, то для близнецов я раскрытая книга. Он хоть и старший, но ментальные способности у него слабые. — Там не просто тревога, там дикая смесь тревоги, заинтересованности, боли, нежности, страсти, неуверенности, — сдал меня Дарэн. — Кто тебя обидел, мелкий? — вычленил самое опасное Кейн, третий из моих родных. Они расселись кто куда и уставились на меня в упор. — Ну, обидеть меня тяжело, и вы сами это знаете. Но кое-что меня тревожит. Пожаловали братья Нордвулф со свитой. — Они тебе навредили? — вскинулся Кейн. — Не говори глупостей. Но младший почему-то вызывает неоднозначные эмоции, и именно это меня тревожит. Такого не было никогда и ни с кем. Для меня это неестественно, и это меня пугает. — Мелкий, я тупой, можешь объяснить своему среднему брату на более понятном языке? — Да что объяснять, Дар? Я хочу закрыть его в своей спальне и трахать. — Ну, и что тебя смущает? Ты вроде не девственник?! — Я не знаю, как это сделать. — Тоже мне дилемма: оглушаешь силой, привязываешь к кровати — и в путь. — Смущает меня то, что я не хочу, чтобы это был разовый трах. Я хочу, чтобы он остался со мной навсегда. — Надо же! Похоже, мелкий первым из нас встретил свою половину. Только я так и не понял, в чём проблема, — Леан, как всегда, прямолинеен. — Проблема в том, что он не вампир, а оборотень. А ещё в том, что мы если не в состоянии войны, то уж точно на пути к ней. А самое главное, что я ему не просто не нравлюсь, а даже раздражаю его. — То есть ты ему уже что-то предлагал? — Нет, конечно. Но он... А, ладно, сегодня сами всё увидите. Идите умывайтесь и пойдём завтракать, как раз и гости, наверное, спустятся. Гости уже сидели за столом, когда мы вошли в столовую. — Доброе утро! Приятного завтрака! А после, я надеюсь, мы обсудим сложившуюся ситуацию и придём к компромиссному решению. — Вот это, я понимаю, настоящий правитель. А не то, что было в зале, — Грей оскалился, вскинув голову. — А что было в зале? — Леан зашипел, а близнецы явно напряглись. — Небольшое недопонимание и ничего больше. И я, от себя и от лица всех моих собратьев, приношу Владыке искренние извинения, — вожак волчьей стаи выпустил силу альфы, и его брат нехотя склонил голову. — Мелкий? — Леан повернулся в мою сторону. — Я просто скрыл свою сущность, поэтому гости меня не сразу узнали. Всё хорошо. Всем приятного аппетита. — На протяжении всего завтрака я чувствовал взгляд младшего из братьев-волков, и что это может означать, мне пока было неясно. — Норт, господа волки спрашивают, что мы хотим для урегулирования нашего с ними конфликта, — оповестил меня Дарэн, когда после завтрака я последним вошёл в переговорную. — Так я вроде обозначил наше желание сразу в письме, на которое они так странно ответили. — То есть вы хотите одну из наших сестёр? — вожак оглядел нас всех по очереди. Мои старшие переглянулись, и Кейн выдал, пряча улыбку: — Ну, если у вас нет свободных сестёр, то мы, возможно, и на брата бы согласились. Но вы понимаете, что в этом случае речь о женитьбе вряд ли пойдёт. — Нам нужно обсудить ваше предложение на совете стаи. Сколько у нас есть времени? — Да мы не торопимся. Думайте сколько нужно. Правда, Владыка? — Если бы не гости, я бы начал биться головой о стол. И это мои братья?! Интриганы несчастные! Но нужно держать лицо. — Да, конечно, мы не ограничиваем вас во времени. Сообщите, когда будете готовы к продолжению разговора. — Правильно понимаю, что вы рассматриваете только кровное родство? — Естественно! — кивнул Леан. — Как вы, наверное, понимаете, чем ближе кровь, тем лучше. Пятая внучка третьего мужа вашей прабабушки нам не подойдёт, — поддержал брата Дарэн. Волки кивнули в знак согласия и двинулись к выходу. У самой двери младший из волков оглянулся и, глядя мне в глаза, заявил: — Нам нужно отдохнуть перед дорогой. Если вы не возражаете, мы покинем замок вечером, — и вышел, не дожидаясь ответа, вслед за братом. Когда он прижал меня к стене в одном из коридоров, на замок уже спускались сумерки. От него пахло лесом, зимним утром в горах и чем-то ещё неуловимо родным. Зарылся носом в основание моей шеи и молчал. Спине было неудобно, но в его объятиях было так хорошо, что оттолкнуть его было выше моих сил. Одной ладонью я провёл по его спине, а второй зарылся в его волосы, когда услышал судорожный вздох. Оттянув его голову за пряди на затылке, заглянул в невозможные янтарные глаза. — Ты что творишь, маленький? Вам ещё не пора уходить? Тебя брат не потеряет? — Они уже ушли, а я не мог не попрощаться с тобой. — Значит, попрощаться? — Сердце полоснуло болью, а душу сжало судорожным спазмом. Но я же владыка. — Ну, прощай, пушистик! Надеюсь, маленький, в твоей жизни всё сложится хорошо и нам не придётся больше пересекаться. Не хотелось бы видеть твою боль, — я очертил удлинившимся ногтем его лицо. — Стоп, стоп, стоп, клыкастик! Ты что там себе надумал? — он встряхнул меня за окаменевшие плечи. — Ты даже не надейся от меня так просто избавиться. Обхватив мой затылок, притянул к себе и впился в губы жадным поцелуем. Прикусил нижнюю, зализал и сразу же проник языком глубже, проходясь по дёснам в безумном танце. А меня размазало по стене от удовольствия, затянуло в водоворот невероятных ощущений. Когда дыхания стало не хватать, он отступил и задал совсем неуместный сейчас вопрос: — Почему «маленький»? По комплекции я не меньше тебя. — Хм, может, потому, что я старше тебя в три раза? — Да ну нах?! Моих губ коснулась грустная улыбка. Но что-либо ответить я не успел. — Так ты, клыкастик, у нас опытный? Это хорошо, — и он снова впечатал меня в стену, впиваясь в губы. Этот танец двух языков мог продолжаться бесконечно, и сила требовала утащить его в свой «склеп» и присвоить. Но сделав над собой усилие, я оттолкнул его. — Тебе пора, маленький. Иди. Он попытался удержать меня, но я понимал, что будет хуже и нужно прощаться сейчас. Выпустив магию, я сбежал к себе не оглядываясь. Но мне ещё долго слышался горестный вой за спиной.***
Новостей от Нордвулфов не было почти три недели. Я понимал, что им понадобилось несколько дней, чтобы добраться к себе, и, наверное, ещё больше, чтобы собрать совет стаи и начать поиск компромиссного решения. Также я прекрасно осознавал, что зря себя мучаю. И если даже нам с Греем предстоит встретиться, то явно не так, как того хотелось бы мне. Молодой волк — завидный жених, даже без титула, а уж, являясь братом вожака, вообще лакомый кусочек. Я старался не загонять себя в тоску и не показывать братьям своё состояние, но с собой мог быть честным. Этот наглый меховой мешок являлся моей истинной парой, частью моей души и огнём моего сердца. Но мне уже не семнадцать и даже не пятьдесят, поэтому верить в то, что это может быть взаимно, не удавалось. Мне было плохо, ужасно плохо. Я не был в таком состоянии, даже когда погиб отец. Но сейчас от рвущей душу безысходности хотелось выть и лезть на стену. Но мне нельзя. Нельзя быть слабым, нельзя выпускать эмоции, нельзя хотеть быть счастливым. Когда третья неделя с ухода волков подходила к концу и от сочувствующих взглядов старшеньких уже хотелось завыть, они вдруг куда-то очень неожиданно и активно засобирались. Да, я видел, как они шушукаются по углам и умолкают при моём приближении, но анализировать это не было ни сил, ни желания. — Есть новости? — Да откуда у нас новости, Норт? Надоело просто в этом каменном мешке, да и ребята наши как-то заотдыхались, — вяло ответил Дарэн. — Ага, поэтому мы объявили совместные учения с соседями, завтра выступаем, — продолжил Леан. — Может, тогда и я с вами? — Оставаться одному в этот раз очень не хотелось. — Интересно, а кто тогда будет на хозяйстве? — Кейн не мог не подначить. — А мы тебя, братец, оставим. Не всё же тебе мечом махать. — Ну нет, Норт! Если пожалуют волки, мой меч не поможет. Тут твоя сила нужна, только ты сможешь решить вопрос ко всеобщему удовольствию. — Вот почему мне кажется, что вы что-то не договариваете? — Тебе кажется! — хором ответили братья и смылись из замка со скоростью мысли. — Ведут себя как дети, хотя и старше меня на сотню лет. Лишь бы не ввязались в очередную авантюру.***
В последнее время у меня появилась странная привычка на закате смотреть в окна парадного зала. Казалось, что в уходящих лучах солнца я смогу лучше увидеть, если со стороны северных гор появятся гости. Вот и сегодня, после ухода порталом братьев и их армии, я стоял в огромном пустом помещении, обхватив себя руками за плечи, и вглядывался в горизонт. Глупое сердце ещё мучалось в надежде на чудо, разум говорил, что пора заканчивать самоистязание, но сил отойти от окна, пока солнце полностью не упадёт за горы, не было. Ещё пару мгновений, ещё несколько вздохов, ещё чуть... — Клыкастик, ты долго ещё будешь так стоять? — тихий шёпот коснулся всех струн души, живот обхватили горячие руки, мочку прихватили тёплые губы, а на плечо лёг каменный подбородок. — Пушистик, вот так я готов стоять вечность, — я откинул голову назад, накрыл его кисти своими и закрыл глаза с подступившими предательскими слезами облегчения. — А я думал, что у нас с тобой будет масса других интересных занятий. — Это каких? — Пойдём, я покажу! — и этот наглый волчара, сжав мою кисть, поволок меня к выходу. — Ну, пойдём! — я разрезал пространство и толкнул его спиной на свою кровать. Не разрывая поцелуя, мы стаскивали друг с друга одежду, исследовали руками тела, вжимаясь всё сильнее. Когда я начал спускаться губами от подбородка по шее вниз к ключицам, меня перевернули и подмяли с тихим рыком. — Норт, ты же не думал, что в наш первый раз ты будешь сверху? — рыкнул этот меховой нахал, прихватывая зубами сосок и заставляя меня вставать на лопатки от скручивающего желания. Если быть откровенным, именно так я и думал. Потому что, во-первых, я Владыка, во-вторых, я старше, в-третьих, снизу я никогда не был. Но в этот момент я понял, что с этим волком я готов быть снизу, готов принять его так, как он этого захочет. Его губы и язык продолжали своё путешествие по моему телу, целуя, лаская, прикусывая и нежа все участки кожи. Когда его губы прихватили головку, а пальцы начали ласкать и растягивать ниже, меня прострелило неизведанным до этого наслаждением. — Грей! — только и смог выдохнуть я, не разрывая контакта с янтарным блеском его глаз, позволяя ему войти на всю длину и продолжить древние как мир движения, покоряя, завоёвывая, присваивая, но в то же время даря себя. — Норррт! Мой! — прорычал волк, кончая и вгрызаясь мне в шею удлинившимися клыками, одновременно подставляясь под мои. Я отстал от него на долю секунды, но тоже пометил его всеми доступными способами. — Грей, а ты понимаешь, что теперь, как честный волк, должен на мне жениться? Или это была разовая акция? — я пытался за шуткой скрыть тревогу и страх будущего. Он прекратил зализывать место укуса и навис надо мной, заглядывая в глаза. — А ты согласишься? Твои же говорили, что если мы подсунем вместо сестры брата, то речи о женитьбе идти не может. — Он был очень серьёзен и, видимо, пытался прочитать в моих глазах ответ. — Ну, так как я пока ещё Владыка, то, наверное, смогу урегулировать этот вопрос, — я опять попытался пошутить, всё ещё боясь поверить в то, что тоже не безразличен ему. Он сгрёб меня в охапку, зарываясь носом в основание шеи, и очень тихо сказал: — Ты знаешь, клыкастик, я готов быть тебе мужем, женой, ковриком для ног — всем, чем захочешь, только бы быть рядом и иметь возможность касаться тебя, целовать и просто дышать одним воздухом. Ты моя половина луны, только с тобой я могут быть целым. И если ты согласен, то я хочу, чтобы ты стал моим мужем. Не важно, сколько мы сможем быть вместе, ведь век оборотня не так уж и долог, но я хочу, чтобы всю мою жизнь ты был рядом, — он опять навис надо мной, заглядывая в глаза. Я гладил его волосы, плечи, спину. Целовал глаза, щёки, губы. Из моих глаз почему-то текли слёзы, а душа пела от счастья. — Я открою тебе тайну, маленький: вампир, когда делит со своей истинной парой душу и тело, делит с ней и жизнь. Так что не надейся сбежать от меня в чертоги Тёмной Госпожи. Даже туда теперь только вместе, — шепнул я, плавясь в его руках.***
Выбраться из постели нас заставили неугомонные родственники, через два дня ввалившиеся в полном составе и абсолютно невменяемом виде в мою спальню. Грей, не ожидавший вторжения, моментально перекинулся в волка и, вскочив на лапы, закрыл меня собой, вздыбив холку и зарычав так, что, казалось, кровь леденеет от этого звука. Но на вошедших это особого впечатления не произвело. — Ранди, я тебе говорил, что мы найдём их обоих именно здесь. Ик! Так что с тебя бочка гномьего первача, — пьяно захихикал Леан, приобнимая альфу Северных Волков за плечи. Дарэн и Кейн молча пялились на волка в моей постели, слабо покачиваясь. — Что-то я не очень понимаю, по какому поводу собрание и почему в моей спальне? — добавить в голос суровости не получалось, как я ни старался. Мягкий мех моего грозного защитника, который я пропускал под пальцами, вызывал приливы нежности. А умильные рожи трёх братцев вампиров и одного волка вызывали неконтролируемый смех. — И где вы умудрились так назюзюкаться? — Так мы это, в гости ходили, — выдал качающийся Кейн. — Ага, к гномам, — продолжил Леан. — И не смотри так укоризненно, мы по приглашению, а не просто так, — смутился почему-то Дарэн. — Даже так? А мне, значит, сказали, что учения? — Ну а что ты хотел, что бы мы тебе сказали? Что Грей попросил освободить территорию и дать ему возможность тебя завоевать? Ик, — проикал Леан. Если бы волки могли краснеть, то сейчас мой мохнатый конспиратор был бы ярко-алого цвета. Но так как природа не предусмотрела таких вариантов, то это наглое существо умильно опустило глазки и по-пластунски двинулось ко мне, виляя хвостом. Огромный, мощный зверь, ползком пробирающийся по кровати к голому мне, — это зрелище не для слабонервных, конечно. — Выколите мне глаза, я не могу этого видеть! — пьяно провыл вожак Северных Волков. — Тссс, не надо при Норте про глаза. Он этого не любит. Пошли лучше назад к гномам, — Кейн приложил палец к губам и вихляющей походкой двинулся к выходу. — Да, выметайтесь уже. У вас три дня на подготовку к обряду. Но меня в это время не доставать. Тоже мне интриганы-конспираторы! — Леан, а о каком обряде он говорит? — Да, скорее всего, твоему братцу удалось его охмурить, и они решили всё-таки узаконить отношения. — Да? И чем это нам грозит? — Судя по их мордам, взвоют все: и твои волки, и наши вампиры, так что пошли к гномам, пока есть время. И они, толкаясь, хихикая и застревая в дверях, наконец-то оставили нас одних. — Значит, освободить территорию? — я надвигался на волка, а он, отползая, пытался прикрыть морду лапами. — Значит, завоевать? Ну, и как? Получилось? Охмурил? Грей попытался лизнуть меня в нос, но я отскочил, развернулся и оседлал его. — Плохая собачка! А сейчас ты перекидываешься обратно и завоёвывать тебя буду я, — прошептал я в настороженное ухо. Спина подо мной дрогнула, и через мгновение я уже видел под собой красиво очерченный рельеф спинных мышц. — Норти, может, не надо? — Надо, серенький, надо! Я за полное равноправие в семейных отношениях. — Я прикусил моего волка за загривок и, когда он заурчал, начал спускаться поцелуями по спине всё ниже и ниже, руками оглаживая плечи, руки, бёдра. Проникая языком туда, куда никогда не хотелось с кем-то другим. Грей скулил и выгибался подо мной, но перехватить инициативу не пытался. Он отдавался неистово и жарко, полностью растворяя меня в себе, вплавляясь сам каждой клеточкой души и тела, деля на двоих воздух, жизнь, вечность.