***
Прошло несколько дней. Немо под покровом ночи пробрался в кастелянную. В дрожащих руках он держал дневник Вольфганга. Глядя на надпись «Love» на обложке, он сглотнул и зажмурился. Немо на секунду задумался: стоят ли возможные секреты той душевной травмы, которую он получит от прочтения записей о них с Яковом? «Так, не время отступать. Это моя единственная зацепка». Неожиданно воспрянув духом, он повернул ключ и открыл дневник. На первой странице не было ничего такого. Немо ещё раз оглянулся на закрытую дверь и погрузился в чтение. По мере того, как дата приближалась ко дню рождения Вагнера, переворачивать страницы было всё тревожнее. Когда на следующем развороте Немо заметил их имена, он чуть не уронил дневник, затем как можно быстрее перевернул страницу и облегченно выдохнул, заметив, что там описан обычный день. Внезапно дверь отворилась. Он дернулся и спрятался под мешки, затаив дыхание. Шаги звучали всё ближе. «Да кому там не спится в такое время?!» Немо проделал небольшую щель между двумя мешками и наконец смог увидеть ночного посетителя. Яков. — Кха-кха… Здесь кто-нибудь есть? Он прикусил язык и затаил дыхание. Немо ощущал, как стремительно бледнеет его лицо. «Если попадусь, мне конец». Рука, сжимавшая дневник, вспотела. Ноги затекали всё сильнее с каждой секундой. Яков подошел к окну. Когда он вдруг развернулся, и черные глаза посмотрели прямо на него, душа едва не покинула его тело. «Он видит меня». Несмотря на свою амнезию, Немо был уверен: это самый страшный момент в его жизни. Однако Яков неожиданно развернулся и пошел к выходу. Услышав негромкий хлопок двери, он наконец позволил себе бесшумный выдох. «Я спасен… Господи, я спасен… Яков наверняка сейчас ищет меня по всей казарме. Нужно поскорее отправиться в спальню и вернуть дневник. Он ни в коем случае не должен попасть ему в руки». Подождав ещё немного, Немо спрятал дневник под рубашку и на цыпочках подошел к двери. Глубокий вдох и выдох. Он открыл дверь и осторожно вышел в пустой коридор. Медленно перевел взгляд влево — никого. Немо повернулся вправо и чуть не вскрикнул от испуга. Прямо перед ним стоял Яков, и его самодовольная усмешка и злой взгляд не предвещали абсолютно ничего хорошего. — Я ждал тебя, мистер Шпион. Нужно срочно спасать ситуацию, но в голове не возникло ни одной подходящей мысли. — Мне нравится твое испуганное лицо, — улыбнулся Яков. — Оно говорит о том, что я застал тебя на месте преступления. Выходит, с самого начала все мои догадки были правильными. «Нужно бежать». Сбежать не получилось. Чем усерднее Немо пытался договориться отговорить его читать дневник и пойти спать, тем сильнее у Якова искажалось понимание ситуации. В конце концов, под дулом револьвера ему пришлось сдаться. Немо шел к окну кастелянной, как на смертную казнь. Он сел на подоконник и положил дневник на колени, сжимая его вспотевшими руками. Яков не сразу последовал за ним. Немо наблюдал, с какой тщательностью он осматривал дверь, оглядывал полки, проводил дулом револьвера по столу, опасаясь расставленных ловушек, и понимал, что это его шанс придумать… что-нибудь. Время текло, идеи приходили, но все они были дурацкими. Наконец Яков встал рядом и с самодовольной улыбкой взглянул на Немо. — У тебя такое интересное выражение лица. На нём прямо-таки написано: «Я в шаге от грандиозного провала!», — он развел руками, жмурясь от радости. Немо молчал. Он не оставлял попытки придумать что-то толковое. Сделать так, чтобы Яков не прочитал дневник… и желательно остаться в живых. — Интересно, что же такого написано в этом дневнике, раз ты так ревностно его сжимаешь? — он приставил палец к подбородку и с наигранной задумчивостью отвел глаза. — Дай угадаю: Вольфганг случайно увидел, как ты делаешь что-то шпионское и записал это в свой дневник. Или ты убедил его стать своим сообщником. В этом дневнике есть что-то про меня? План по захвату корпуса? Свержение командира, а затем генерала? А ты агент вражеской стороны и препятствуешь мне, потому что только рад этому? «До чего же бурная у него фантазия… Наверное, в прошлой жизни он был писателем…» — нахмурился Немо. Ему бы сейчас не помешала такая креативность. — Всё не так. В этом дневнике нет ничего из того, о чем ты подумал… Но тебе правда не стоит его читать. Я не могу рассказать тебе об этом, поэтому… Поверь мне, пожалуйста… — Какая трогательная речь, — раздались тихие хлопки в ладони. — Может, хотя бы расплачешься? Тогда я подожду ещё несколько минут, чтобы полюбоваться этим. Немо поднял глаза на довольное лицо Якова. «Возможно, это последний раз, когда я вижу его улыбку», — вдруг подумалось ему. — Послушай, тебе правда будет лучше, если ты не будешь это читать, — искренне произнёс Немо, глядя прямо в глаза. — Но лучше — не значит безопаснее? — Яков склонил голову, играясь с револьвером. — Это никак не связано с твоей безопасностью. — А с твоей? — елейным голосом протянул он. — Н… — Немо хотел ответить «нет», но было рискованно отвечать такой неправдоподобной ложью, — наверное… — Тогда давай сюда, — Яков протянул худую руку. — Тебе это правда не понравится… — Я прочитаю и сам решу понравилось мне или нет, — Яков нахмурился и второй рукой наставил револьвер на Немо. — Когда будешь злиться, вспомнишь, что я тебя предупреждал, — пробубнил Немо, влажными пальцами протягивая дневник. Глядя, как стремительно Яков переворачивает страницы в поисках своего имени, он стоял рядом и прощался со своей жизнью. И с жизнью Вольфганга тоже. Конечно, возможно, их даже не убьют, реакцию Якова было трудно предсказать, что пугало ещё сильнее. — Что у тебя с лицом? — Яков с улыбкой поднял взгляд на Немо. — Скоро сам поймёшь… — как же трудно ему было выдавить из себя слова. — Но если что я не имею к этому отношения! Это всё Вольфганг, я пытался его остановить! — было совестно сваливать всё на своего товарища, но выбора не было. К тому же, он действительно пытался. — Какая подозрительная речь, — Яков изучающе посмотрел прямо в глаза. Немо стало ещё стыднее, и он отвел глаза в пол, делая вид, что ему очень интересно изучать трещинку на доске. Сердце стучало в висках, отсчитывая время к моменту «икс». Он очень хотел взглянуть на лицо Якова, но боялся. Услышав громкий вдох, Немо перевел взгляд на Якова. Словно в замедленной съемке, он наблюдал, как округляются черные глаза, как всё шире открывается рот, как плавно изгибаются брови и краснеет бледное лицо: не то от злости, не то от смущения. «Вольфганг, мы покойники!» — взвыл внутренний голос. Глаза перестали бегать по тексту, и наступила напряженная тишина. — Н-ну… я… же предупреждал… — хрипло выдал Немо. Яков вдруг закрыл дневник и щелкнул предохранителем револьвера. Не успел Немо испугаться за свою жизнь, как тот резко двинулся к двери. — Постой! — Немо перехватил запястье Якова, затем то, в котором был револьвер и прижал к стене. — Я понимаю твои чувства! — он ощущал, как горит лицо и колотится сердце. — Мне тоже ужасно неловко, но… Это всё ещё не повод убивать Вольфганга! В конце концов это никому не вредит… Немо старался смотреть куда угодно, но не на Якова, однако всё равно заметил какой у того смущенный вид. — Вредит! Я не хочу, чтобы меня обвинили в связи со шпионом! — Ну и не связывайся со мной! — неожиданно вспылил Немо. — Если бы не твое неоднозначное поведение, этих записей вообще бы не появилось! — Ты ещё и меня обвиняешь? — Конечно! Ты постоянно следишь за мной, пристаешь со своими «допросами», говоришь, что у меня милое лицо, гладишь и обнимаешь, когда пьян! Я даже не удивлён, что Вольфганг подумал, что ты влюблен в меня! Впервые за разговор он решился посмотреть на Якова: тот отвел глаза и выглядел до смерти смущенным. — Почему у тебя такое красное лицо? — на выдохе выпалил Немо. — У тебя тоже красное лицо… И вообще хватит меня обвинять. Это твоя новая шпионская стратегия? — может, ему показалось, но лицо Якова стало ещё краснее. — Это ты постоянно беспочвенно меня обвиняешь! Я говорю о том, что не нужно постоянно сваливать вину на других! Может быть, вообще, ты смущён и злишься, потому что это правда?! — Хватит выдумывать! Не выдавай свои фантазии за действительность! — Тогда объяснись уже наконец! — Я не обязан объясняться перед тобой. — Как мне тогда узнать правду? — Узнавай, как хочешь! Только отпу… — не успел Яков договорить, как Немо спонтанно поддался неожиданной и безумной идее поцеловать его. Первые секунды, когда он коснулся своими губами мягкой и горячей кожи были блаженны. Низ живота свело в приятной судороге, но затем он осознал, что наделал. «Теперь меня точно убьют». Немо очень осторожно отстранился, стараясь даже не дышать. Никогда прежде ему не было настолько страшно открывать глаза. — И как после этого ты будешь отрицать, что влюблен в меня? — к огромному удивлению, Яков не выглядел злым, просто немного растрепанным и смущенным. «А ведь он мог бы отстраниться, если захотел бы…» На смену ужасу приходила окрыляющая радость, в которую Немо даже не мог поверить. Он открыл рот в немом изумлении и не мог выдавить из себя ни слова. Немо не мог поверить в то, что, во-первых: он поцеловал Якова, во-вторых: остался после этого жив. — Отпусти меня наконец. — Обещаешь, что не побежишь убивать Вольфганга? — Обещаю, — улыбка Якова выглядела неоднозначной, однако Немо решил все-таки отпустить его. Яков положил руки на плечи Немо и потянулся губами к его шее. Немо вздрогнул от мурашек пробежавших по всему телу, когда ощутил это невесомое прикосновение. — Э… что ты делаешь? — Думаю, мистер Шпион заслужил небольшую награду за свою смелость и… проницательность, — острые зубы прокусили тонкую кожу и немного оттянули, сжимая ее губами. Немо вдруг забыл, как дышать. Он осторожно сжал ткань рубашки на его плечах и думал о том, как бы не схватить сейчас вторую амнезию от такого мощного переизыбка чувств. Яков отстранился и с хитрой улыбкой посмотрел на растерянного Немо, который только сейчас понял, что ему поставили засос. — С-стой, как мне теперь от этого избавиться? — Подумай над этим самостоятельно, — похлопав по плечу, Яков с улыбкой вышел из кастелянной.Часть 1
18 января 2023 г. в 23:59
С самого утра в казарме начался переполох — оказалось, у Вагнера сегодня день рождения. Едва Немо порадовался поводу понаблюдать за командиром вблизи, как Оливер отправил его на кухню готовить праздничный ужин.
— С Дорис?.. — Немо сам удивился от того, насколько несчастно это прозвучало.
— Нет, — не успел он облегчённо выдохнуть, как Оливер добавил: — С Яковом. Я подумал, раз он ест только то, что приготовил сам, то пускай готовит сразу на всех.
— И он согласился?
— Да. Наверное, ему нравится готовить, — с довольной улыбкой произнёс Оливер.
— Хорошо как, — нервно усмехнулся Немо.
По дороге на кухню он уже представлял, что ему предстоит пережить: целый день наедине с Яковом в помещении, где есть десятки острых режущих предметов и ещё больше поводов для обвинений в отравлении ужина.
«Кажется, этот день будет ещё более незабываемым, чем дежурство с Дорис…» — вздохнул Немо, открывая дверь на кухню.
Он оказался прав. Ещё на пороге на него наставили револьвер и приказали стоять на месте, чтобы не отравить продукты. После тяжелых переговоров Немо всё-таки добился разрешения помогать.
Работа шла быстро и эффективно, если закрыть глаза на постоянные то ли угрозы, то ли шутки, которые он просто не понимал. Яков оказался на удивление хорошим поваром, что не могло не радовать, учитывая, как хромали его собственные кулинарные навыки. Когда они уже всё приготовили и накрыли стол, тот довольно улыбнулся:
— Если ужин окажется неотравленным, то я признаю, что из тебя получился неплохой помощник.
— Спасибо…
«Наверное, так Яков пытался сделать комплимент», — подумал Немо.
Дверь отворилась. Ровно в нужное время весь отряд собрался в столовой и начал рассаживаться по своим местам. Спустя минуту их посетил сам виновник торжества — командир.
Яков сел за столик и немигающим взглядом следил, как Оливер поочередно наливал всем виски.
«Уверен, он к нему даже не притронется…» — подумал Немо, глядя как подозрительно щурятся черные глаза, стоило Оливеру подойти к нему.
Когда все стаканы были наполнены, наступила торжественная тишина.
— Ну что? — улыбнулся Вагнер и поднял стакан. — За спецотряд!
— За спецотряд! — хором воскликнули солдаты.
Все принялись постепенно опустошать свои стаканы. Виски оказалось крепче, чем ожидал Немо.
«Интересно, а я умею пить? Вряд ли… По крайней мере это виски мне не нравится».
Немо перевел взгляд в сторону и увидел ожидаемую картину: Яков не сдвинулся с места и напряженно переводил взгляд то на свой полный стакан, то на товарищей.
— Яков, почему ты не пьешь? — спросил Вагнер.
Тот поджал губы и слабо нахмурился.
— Я думаю, здесь есть яд.
Послышалось несколько усталых вздохов.
— Но это ведь моя бутылка. Я купил ее два часа назад.
— Оливер мог отравить ее.
Немо сдержал порыв закатить глаза и посмотрел на обвиняемого. Его выражение лица было довольным, как и всегда.
— Я этого не делал, — добродушно сказал он.
«Никто уже даже не обижается на паранойю Якова, но для командира, возможно, это в новинку…»
— С чего бы Оливеру отравлять наше виски? Мы ведь все пьем из одной бутылки.
— Значит, он отравил мой стакан.
— Зачем? — удивлённо поднял брови Вагнер.
— У него есть много причин… — понимая, что сейчас последует длинная обвинительная речь, его прервала Руф:
— Раз уж бутылка по-твоему не отравлена, то пей из нее.
— Нет… — хмуро, но неуверенно ответил Яков.
— Разве ты не уважаешь меня и Оливера? — Олдрик вскинул брови.
— Уважаю, но…
Не дослушав ответ, Вагнер перебил:
— Тогда ты должен выпить с нами. Ты ведь часть нашего отряда, это традиция.
Яков задумчиво молчал.
— Я согласен с командиром. Пожалуйста, Яков, не упрямься хотя бы перед ним, — миролюбиво предложил Оливер.
— Ага! Кто знает, вдруг он перестанет быть такой язвой. Возможно, у нас даже получится завязать настоящую мужскую дружбу.
Яков слегка скривился от этих слов.
— Думаю, ему не помешало бы расслабиться… — мягко прошептала Дорис, немного виновато покосившись на него.
— Это полезно — иногда отпускать контроль, но не уверен, что нам стоит заставлять его, — заговорил Элиас.
Хельга выпустила дым и вздохнула.
— Пускай он просто сделает это, и все будут довольны.
— С-согласен, — робко прошептал Ганс.
Вольфганг уткнулся в свой дневник. Никто и не ожидал от него ответа.
Вагнер посмотрел в глаза Немо. Он понял, что все уже высказались и осторожно заговорил:
— Когда он поймёт, что никто не собирается ему вредить… Возможно, это улучшит отношения с отрядом, — Немо было трудно подбирать правильные слова, пока он ощущал на себе эти взгляды: прожигающий от Якова и глубокий проницательный от Олдрика.
— Верные слова, Немо. Я тоже так считаю.
Яков обиженно осмотрел весь отряд.
— Вы точно в сговоре…
Яков взял бутылку в руки и придирчиво рассмотрел ее со всех сторон, затем понюхал горлышко.
— Ну как? — спросил Немо.
Яков вдруг коварно улыбнулся и повернулся к нему.
— А давай-ка сначала проверим это на тебе.
Немо нахмурился. Хоть ему и не очень нравилась эта затея, но если это поможет продолжить нормальный вечер…
— Тогда ты точно выпьешь?
— Зависит от результата.
Немо не заметил искренности в смеющихся глазах, но взял бутылку и, поморщившись, сделал несколько глотков.
Он отложил виски на стол и ощутил, как притекает к лицу кровь. Яков рассматривал его так внимательно, что Немо невольно смутился. Видимо, поняв, что яда внутри всё-таки нет, он взял бутылку и, подозрительно покосившись на Оливера, сделал осторожный глоток.
— И это всё? — разочарованно спросила Руф. Немо разделял ее чувства. На самом деле ему тоже было бы интересно посмотреть на пьяного Якова.
«Возможно, я узнал бы от него что-то новое».
— А чего ты хотела?
— Ну… это слишком мало.
— Вполне достаточно для соблюдения традиции, — Яков довольно улыбнулся, а затем добавил: — Или ты не уважаешь слова своего любимого командира?
— Уф! Какая же ты язва! Толку с этого глотка. Вот выпил бы до дна, тогда показал бы, что настоящий мужик.
— У тебя не получится взять меня на слабо, Руф. В отличии от тебя я уже мужчина.
Руф вспыхнула, но Хельга зажала ей рот рукой и притянула к себе:
— Не слушай его.
Вагнер, который всё это время спокойно наблюдал за перепалкой, наконец заговорил:
— Вы же не думаете, что мы ограничимся одним тостом?
— Ради чего вы так хотите нас споить, командир? — если Яков и пытался скрыть подозрение в своем голосе, то у него не получилось.
— Как «ради чего»? Ради веселья, конечно же. Пока вы молодые и у вас есть такая возможность, нужно создавать яркие воспоминания.
— Под яркими воспоминаниями вы имеете в виду алкогольную интоксикацию? — Немо заметил, как некоторые члены отряда слегка переменились в лице. Они будто бы вспомнили что-то. Что-то неприятное.
— Ты слишком молодой, чтобы заботиться о таком. Позволь себе отдохнуть и расслабиться.
— Это приказ? — черные глаза настороженно сузились.
— Да, — в дружеском тоне ощущалось твердость. Вагнер был серьезен.
Яков нахмурился и снова взял бутылку, тихо вздохнул и приставил горлышко к губам. Немо наблюдал, как он большими, размеренными глотками опустошает бутылку. Когда виски закончилось, Яков издал громкий вдох. Его лицо покраснело, а взгляд помутился.
— М-может быть, будет лучше, если мы заберем у него р-револьверы? — Ганс шепотом обратился к Элиасу.
— Да… В худшем случае Немо может пострадать.
— Теперь это точно попытка моего убийства. Всё это твой план, Элиас, — Немо не мог понять всерьез ли это, но насторожился.
— Мы не собираемся тебя убивать. Наоборот, это ради твоей безопасности в том числе, — спокойно ответил Элиас.
— Отдай оружие, Яков. Здесь ведь нет врагов, от которых нужно обороняться, — снова вмешался Вагнер.
— А как же Немо?
— Я ведь говорил вам: Немо теперь часть отряда. Относись к нему, как к товарищу.
Сидящий рядом Ганс протянул руку. Яков несколько секунд подозрительно посмотрел на нее, затем протянул револьверы.
«Какая удивительная уступчивость… Алкоголь действительно творит чудеса».
— Может, закусишь чем-нибудь? — спросил Немо.
— Хочешь отравить меня, пока я в уязвимом состоянии? — Яков зло усмехнулся.
«А, нет, показалось».
— Но мы же вместе ее приготовили.
— Ты мог подсыпать яд, пока я не видел.
Немо тяжело вздохнул.
— Получается, ты всё равно не собираешься есть?
— Я ещё подумаю, — тупо уставившись в тарелку, ответил Яков.
Немо вздохнул и решил приступить к еде. Следующие двадцать минут прошли довольно спокойно: все ужинали и медленно, но верно напивались. Оливер почти сразу заснул, Дорис сказала, что к ней пришло озарение насчет рецепта самого уникального торта в мире и убежала на кухню, Элиас всех поблагодарил и ушел спать. После пятого стакана Ганс наконец воспылал решимостью признаться Хельге в чувствах, вот только та пошла укладывать спать разбуянившуюся Руф. Наблюдая за этим, Немо понял, что пить, наверное, всё-таки умеет: он чувствовал лишь приятную слабость и легкое головокружение. Якова тем временем всё сильнее развозило: он уложил голову на сложенные на столе руки и едва ли не засыпал.
«Он выглядит таким спокойным и… даже хорошим», — с улыбкой подумал Немо. Раньше он немного боялся, что алкоголь может сделать Якова враждебным, но, к счастью, пока всё шло гладко.
Когда все уже были остаточно нетрезвыми, Вагнер сказал, что уезжает, дескать, хочет ещё повидаться с семьей. Перед этим он незаметно шепнул Немо:
— Воспользуйся их состоянием и попробуй что-то узнать.
Немо был удивлён, хоть и подозревал что за стремлением Олдрика всех напоить стоит нечто большее, чем желание «подарить яркие воспоминания». Впрочем, Немо тоже был рад возможности узнать что-нибудь новое.
После отъезда Вагнера началась настоящая суматоха. Руф сорвалась с места и обхватила Якова за лицо. Следующую минуту она тянула его щеки, трепала по волосам и, смеясь, тыкала пальцем то в кончик носа, то в щеку. Хельга посмеивалась, мотивируя Руф мучать Якова ещё усерднее. Тот на удивление не реагировал. Немо даже самому захотелось попробовать, но мысль о том, что тогда будет с ним на следующий день крепко сдерживала этот порыв.
— Знаешь, а ты милашка, когда выпьешь! Может быть, мы наконец сможем завести настоящую мужскую дружбу?
— Неважно сколько я выпью, я всё равно не захочу дружить с тобой, — язвительно улыбнувшись, ответил Яков.
— Грубиян! — гневно воскликнула Руф и убрала руки. Вдруг на ее лице просияла улыбка, и она начала агрессивно щекотать бока Якова. — Давай-ка проверим щекочешься ты или нет!
Оказалось, что да. Яков вздрогнул и начал яростно защищаться, но из-за опьянения это не очень-то получилось. Немо не понимал смеется тот или задыхается, но испытывал странное наслаждение от этого зрелища и всеми силами подавлял улыбку.
Спустя минуту Руф устала и с удовлетворенным видом вернулась на свое место.
Лицо Якова упало на стол в опасной близости от тарелки с салатом. Немо представил с каким недовольным лицом тот бы плелся умываться, если бы всё-таки упал туда.
— Хи-хи… хи… — он прижал кулак ко рту, стараясь перестать смеяться.
— Смешно тебе, да? — Яков резко поднялся и повернулся к нему, но потерял равновесие и чуть не упал на стол. Ударившись об него бедром, он айкнул, качнулся и всё-таки прибыл к месту назначения — упал на колени Немо.
— Ай! — Немо вскрикнул скорее от неожиданности, чем от боли. Яков положил руки ему на плечи и едва Немо успел подумать, что сейчас с него встанут, как увидел перед собой хитрую улыбку.
— Знаешь, о чем я подумал, — пьяный голос Якова звучал так самодовольно, что Немо сглотнул в предвкушении худшего. — Помнишь я говорил, что хотел бы испытать на тебя сыворотку правды? — Яков вздернул тонкий палец, который почти попал Немо в глаз.
— Да… — хмуро ответил он, отвлекшись на неразборчивое бормотание Вольфганга.
— Так вот, я решил, что вместо нее можно использовать это виски. Оно крепкое, а неумелый шпион вроде тебя точно проболтается по пьяни.
— Никакой я не шпион! Слезь с меня.
Яков потянулся за бутылкой, и Немо смог расслышать несколько слов из бормотания Вольфганга:
«… алые щеки… Яков… близость… тайная…»
Немо в ужасе раскрыл рот и вытаращил глаза. В голове была только одна мысль:
«Что я, чёрт возьми, сейчас услышал?!»
Горлышко бутылки мазнуло по губам, и он рефлекторно отвернулся. Холодные пальцы сжали горящее лицо и повернули прямо.
— Прекрати!
— Врешь и краснеешь, — Яков улыбнулся ещё шире и продолжил попытки напоить Немо.
Довольное лицо Якова, которое находилось слишком близко, его пьяный смех, бутылка, которой тыкали ему в лицо, и едва уловимое бормотание Вольфганга. Сцена, достойная ночного кошмара.
— Да убери ты ее! — Немо схватил пальцами горлышко. — В ней же почти ничего нет.
— А тебе много и не надо. У тебя лицо такое красное, тебе даже идет.
— Замолчи! — взмолился Немо, косясь на Вольфганга, который всё это время не отрывал ручку от бумаги. — И слезь с меня наконец! — он пихнул Якова в плечо, но тот лишь слабо качнулся.
— Ты отнекиваешься от допроса, потому что вот-вот готов раскрыть себя, — Яков довольно зажмурился, вероятно чувствуя себя самым гениальным сыщиком в мире.
Немо вздохнул. С одной стороны, как же повезло, что Яков ничего не слышал, а с другой это ужасно усложняло ситуацию. Он решил пойти на радикальные меры и воспользоваться новыми знаниями о небольшой слабости Якова.
Едва Немо начал щекотку, как тот дёрнулся и свалился со стула. На удивление ловко приземлившись, Яков отполз и недовольно посмотрел в глаза.
— Пользуешься моей безоружностью, значит?
На лицо Немо сама наползла улыбка.
— Я всегда знал, что тебе нельзя доверять, — насупился Яков, заставляя Немо сдерживать новую волну смеха. — Вот верну сейчас револьверы и посмотрим, будешь ли ты так самодовольно улыбаться.
Неуклюже поднявшись, он, опираясь о стол рукой, подошел к спящему Оливеру.
— Где мои револьверы?
Реакции не последовало.
— Оливер! Где мои револьверы? — гораздо громче и агрессивнее повторил Яков.
На этот раз в ответ послышалось непонимающее мычание.
— Где. Мои. Револьверы? — чуть ли не по слогам отчеканил Яков. Вид у него был до смешного недовольный.
— Ммм… У командира…
Немо спокойно выдохнул и откинулся на спинку стула, запрокинув голову. Глядя на потолок и слушая ворчание Якова, он снова тихо засмеялся. По телу проходила приятная дрожь. Чувство легкости и некого душевного подъёма ощущалось даже физически. Немо повернул голову немного в сторону: в глаза упал красный Вольфганг, который решительно что-то записывал.
Он вспомнил то бормотание, и вся радость вдруг испарилась.
«Нужно поговорить об этом… Наверняка, это было просто недоразумение», — Немо поднялся и подошел к нему.
— Эм… Вольфганг… Прости, что отвлекаю…
— Д-да? — он поднял помутневший взгляд к Немо и прижал дневник к груди.
«И как мне об этом заговорить?!» — сердце бешено заколотилось. Хотелось провалиться под землю:
— Ну… Я хотел спросить… Ты писал что-то о нас с Яковом в своем дневнике? — Немо правда старался сделать свой голос непринужденным, но получалось поразительно отвратно.
Вольфганг уставился в свой дневник.
— Да… — быстро ответил он.
Немо внутренне взвыл. Он до конца надеялся, что это было недопонимание, шутка или хотя бы пьяная галлюцинация.
— А… ты можешь, эм… — Немо неосознанно прикусил губу, — удалить эту запись? В ней нет ничего ценного, и это исключительно… эм… твоя фантазия.
— Прости, Немо, но… это мой дневник! Моя память. Если я что-то пишу туда, значит это важно! Не надо называть это… фантазиями… — Вольфганг звучал искренне оскорблённо.
Немо замолчал, судорожно думая, как убедить Вольфганга и не испортить отношения. Услышав сзади язвительные причитания Якова, он придумал отличную идею.
— Яков будет очень зол, если узнает об этом… — миролюбиво заговорил он. — Видишь, как он сейчас сердится.
— Он… не сердится… — почти прошептал Вольфганг и принялся что-то читать. — Алкоголь снял с него маску подозрительности, и теперь его влюбленное сердце хочет высвободить свою страсть. Однако гордый нрав юноши не позволяет признать свои чувства…
— Это чушь! — Немо почувствовал смертельную неловкость. — Ты неправильно всё понял!
— Ты говоришь это, потому что смущен.
— Нет, я испытываю стыд… А ещё Яков правда будет очень зол, если узнает, что ты такое о нём пишешь!
— Ты так с ним осторожничаешь, — пьяно улыбнулся Вольфганг, — Пытаешься сблизиться, заботишься… Несмотря на его колючий характер, ты стараешься видеть в нём свет.
— Молю… Остановись… — прошептал Немо, закрывая ладонью горящее лицо. — У меня сейчас живот скрутит.
Вольфганг внимательно посмотрел на него где-то секунду, затем принялся быстро записывать.
Немо уловил обрывки бормотаний: «Немо… бабочки… в животе…»
— Да никакие это не бабочки! — Немо взвыл неожиданно громко. Все вмиг замолкли. У него упало сердце.
Услышав, как скрипнула половица со стороны, где был Яков, он вмиг собрался:
— Беги. И ни за что не говори Якову о своих записях! — выразительно прошептал Немо. Едва он закончил предложение, как теплая рука опустилась ему на плечо.
— Так-так, о чем это вы тут шепчетесь, мистер Шпион? — Яков наклонился вбок и внимательно посмотрел ему в лицо. — Какие ещё бабочки? Ты собираешься с их помощью отравить меня?
— Нет.
Яков понял всё в самом ожидаемом для него контексте, однако не звучал слишком серьезным или враждебным. К счастью, у Вольфганга всё-таки имелся инстинкт самосохранения, и он ушел вместе со своим злосчастным дневником.
— Может, это кодовое название твоих шпионских штучек? — Яков прищурился и улыбнулся, довольный своей догадкой.
— Нет у меня никаких шпионских штучек, — нахмурился Немо.
— Правда, что ли? — хитро протянул Яков. — Завтра я хорошенько допрошу тебя и точно всё узнаю.
Немо вздохнул и устало прикрыл глаза.
«Всё равно нет смысла с ним спорить. Хотя сейчас он кажется каким-то игривым… Боже! — смущенно встрепенулся он. — Этот дневник плохо на меня влияет».
Ничего не ответив, Немо развернулся, сел на свое место и принялся жевать свой салат. Яков немного постоял и пошел снова донимать Оливера, но уже не так усердно, как прежде.
Немо решил не обращать на это внимания и попробовать торт. Однако долго наслаждаться едой не получилось: спустя несколько минут подошел Яков и, схватив за руку, потащил из столовой.
Немо не видел его лица, но заметил, что хватка была слабой, а походка шаткой.
«Яков сильно пьян… Но раз он безоружен, мне по крайней мере ничего не угрожает…», — подумал Немо у двери в коридор. Перед тем как переступить порог он оглядел всех и встретился взглядом со всё ещё смущенным Вольфгангом, который держал в руках ручку и дневник.
«Чёрт!» — Немо выругался одновременно с хлопком двери.
Яков открыл дверь в кастелянную, зашел внутрь и дернул Немо за руку с такой неожиданной силой, что он упал. Дверь захлопнулась. Они остались одни в темном помещении, освещаемым лишь лунным светом из окна.
— Что ты творишь? — возмутился Немо.
— Я передумал, — Яков улыбнулся в своей обычной манере. — Допрос будет прямо сейчас. Нужно воспользоваться моментом, когда ты пьян и не совсем соображаешь, — он крутил в руке столовый нож.
«Черт… Я недооценил его сумасшествие!»
— А ничего что ты раза в три пьянее, чем я?
— Я не сомневаюсь в своей способности ясно мыслить при любых обстоятельствах, — Яков лучезарно улыбнулся.
«А вот я в ней очень сомневаюсь», — Немо скептически нахмурился, обдумывая, как безопасно покинуть комнату.
«Так, для начала надо встать», — он попробовал подняться, но Яков тут же чуть не упал на колени, положил руку на грудь Немо и припечатал его к полу. Лезвие ножа сверкнуло в полутьме. Его приставили к горлу Немо.
Он судорожно вздохнул от неожиданности. Мутные черные глаза смотрели прямо в душу, не выдавая намерений хозяина.
Яков быстро придавил Немо к полу, пресекая попытки легко выбраться, и переместил руку с груди на подбородок.
— Скажи, тебя выбрали в шпионы из-за твоего милого личика?
— Я ничего не помню, — Немо отвернулся насколько позволяла рука сжимающая подбородок.
— Опять врешь и краснеешь. Ты такой плохой шпион.
— Я краснею, потому что ты говоришь неловкие вещи!
— Неловкие, значит… — Яков отвел взгляд. На несколько секунд его лицо стало задумчиво-отстраненным, затем он снова коварно улыбнулся и посмотрел в глаза. — Вот именно! Я говорю то, что думаю. Я не такой лицемер, как ты.
— То есть ты считаешь нормальным говорить свою «правду», невзирая на чувства людей?
— Ну, говорить правду не всегда безопасно. Но вот что ты мне сделаешь, Немо? — пальцы отпустили подбородок и погладили скулу. — Я могу повторять это хоть всю ночь.
Может быть, дело в алкоголе и фантазиях Вольфганга, но эти слова, взгляд, улыбка, поза — всё казалось Немо слишком двузначным.
— Тебе настолько нравится обсуждать мое лицо? — криво улыбнулся Немо.
Яков хмыкнул.
— Признайся лучше наконец в своем шпионаже. Если ты доверишься мне, то возможно я пересмотрю к тебе свое отношение. Даже если ты действительно шпион…
Яков вдруг смутился. По его лицу было видно, что он пожалел о сказанных словах. Немо поспешил что-то ответить, пока тот не ушел в оборону.
— Я правда ничего от тебя не скрываю, Яков.
— А что насчет «бабочек»?
Немо вздрогнул от одного лишь упоминания этого диалога.
— Это личное… Оно никак не касается твоей безопасности…
«Зато касается безопасности Вольфганга».
— Раз это личное, то почему бы тебе не поделиться? Это же безопасно.
— Что-то ты не спешишь делиться со мной личным, — Немо скептически выгнул бровь.
— Кто будет делиться личной информацией с тем, кто за тобой шпионит?
— Это ты за мной шпионишь!
— Я за тобой шпионю, потому что ты подозрительный, — с невинным видом произнёс Яков.
— Ты тоже подозрительный, но я за тобой не шпионю.
— А я в этом не уверен.
Немо устало нахмурился.
— Давай лучше пойдем спать, — миролюбиво предложил он. — Я вижу, что ты тоже устал. В конце концов допрос может подождать. Например, возможно, этой ночью я из-за алкоголя вспомню свое прошлое, — Немо сам не понимал, что несет, ему лишь хотелось поскорее пойти спать.
Тот на несколько секунд задумался и сонно моргнул.
— А ты умеешь убеждать. Ты специально тянул время, чтобы дождаться, когда я захочу спать? Вот только я привык к бессонным ночам.
— Что ты тогда делаешь ночью? — с недоумением спросил Немо. Впрочем, он уже представлял примерный ответ.
— Думаю, — Яков произнёс это, как что-то само собой разумеющееся.
— И о чём же?
— Много о чём, — он отвернул взгляд. — Тебя это не касается.
— Неужели эти мысли важнее, чем сон?
— Умному человеку всегда есть о чём подумать, — самодовольно улыбнулся Яков.
«Мне кажется, умному человеку не нужно постоянно думать», — хотел ответить Немо, но вспомнил, что к его горлу всё ещё приставлен нож.
— Тебе не помешало бы отдохнуть.
— Хочешь, чтобы я ослабил бдительность? — подозрительно усмехнулся Яков.
— Я хочу, чтобы ты отдохнул, — «Может, так ты станешь добрее…» — Хотя бы сегодня.
Выражение лица Якова стало странно-неудомённым, но, кажется, он поверил.
— Вообще, я правда устал, — выдохнул он, глядя в пол. — Не люблю психоактивные вещества. Не знаю, зачем на это согласился.
«Психоактивные вещества?» — брошенная невзначай фраза звучала странно. Немо ощущал в ней скрытый глубокий смысл, но был слишком сонным, чтобы раздумывать над этим. Вместо этого он позволил себе облегченно выдохнуть и слабо улыбнуться.
— Но это не отменяет завтрашнего допроса.
— Хорошо… — как будто он надеялся на что-то другое.
Яков слез и сел на пол рядом.
«Сомневаюсь, что он может сейчас сам встать», — Немо протянул ладонь и Яков, качнувшись, поднялся.
Немо уложил его руку себе на шею, а второй прижал за талию. Яков выглядел удивленным этим жестом, но не сопротивлялся.
Кое-как они добрались до своих кроватей.
— Залезай, — Немо поставил Якова прямо напротив лестницы у кровати.
— Ты хочешь, чтобы я упал с нее и сломал себе шею, да?
— Нет… Залезай, если что, я тебя подстрахую.
— Может, ты сам подпилил ее?
— Нет, — Немо чувствовал, как, словно песок из пальцев, иссякает его терпение.
— Слишком подозрительно, мистер Шпион. Я тебе не ве… Ай!
Немо бросил его на свою кровать. Убедившись, что тот правильно приземлился, он поставил ногу на лестницу и сказал:
— Тогда спи на моей.
Когда Немо уже почти забрался на верхнюю кровать, кто-то потянул его за ногу.
— Я не разрешаю тебе спать на моей кровати, — прозвучал сонный голос, и Немо, болтая схваченной ногой, подумал, как было бы здорово случайно пнуть его по лицу.
— И где же мне по-твоему спать? — он спустился и хмуро оглядел вальяжно развалившегося Якова.
— На полу, — закрыв глаза, с усталой улыбкой ответил он.
«Что за наглость?»
Немо сел на свою кровать и скинул с нее Якова. Послышался глухой стук и тихое «Ай!», но он проигнорировал это, блаженно закрывая глаза. Перед ними плясали звезды, а голова приятно кружилась.
Немо не придал значения тому, что Яков, судя по скрипу кровати, лег рядом. Но вот когда на него закинули руку, а затем ногу, Немо сонно поинтересовался:
— Что ты делаешь?
— Держу тебя, чтобы ты не сбежал, пока я сплю.
Немо ничего не ответил. Его почти унесло в сон, но сознание зацепилось за мысль о том, как непривычно ощущается рядом чье-то дыхание. Немо повернул голову и взглянул на уже спящего Якова.
«А обычно ведь часами ворочается…»
Вспоминая их прошлые взаимодействия, нынешние события казались ему чем-то сюрреалистичным. Конечно, Немо уже заметил и привык, что Яков то подозревает его, то доверяет, то избегает, то сам инициирует общение, то отдаляется, то приближается, но…
«Сейчас он буквально обнимает меня, пока спит, — Немо вдруг почувствовал желание обнять его в ответ. — Нет, это плохая идея. Яков точно придумает этому безумную мотивацию… Но когда ещё у меня будет возможность сделать это? Это так… рискованно…» — в голову вдруг ударил адреналин.
Долго не раздумывая, Немо положил руку ему на плечо и осторожно прижал немного ближе.
«Надеюсь, завтра случится чудо, и он не завалит меня обвинениями…» — подумал Немо, перед тем как окончательно уснуть.
Чуда не случилось.
Яков, которого он знал прежде, казался милейшим ангелом по сравнению с тем тираном, что бесновался сейчас. У него были легкие симптомы похмелья, а вел себя Яков так, будто мучительно умирает, и все окружающие должны страдать вместе с ним. Особенно доставалось Немо.
При этом остальные члены отряда относились к этому спокойно, даже с пониманием, которое местами ощущалось, как сочувствие. Подобрав удачный момент, он спросил об этом у Элиаса: его спокойная, меланхоличная аура и глубокий ум внушали доверие.
— Прости, Немо, я не могу рассказать тебе об этом. Только то, что у Якова правда есть причины так себя вести. Тебе лучше сейчас не попадаться ему на глаза и подождать, когда ему станет лучше.
— Понятно… Спасибо.
Впервые утреннюю тренировку Немо воспринял не как неприятную обязанность, а как настоящее спасение. К огромной радости, Якову после нее полегчало, и он начал вести себя спокойнее. Оказалось, он почти ничего не помнил со вчерашнего вечера.
Сначала Немо облегченно выдохнул:
«Хорошо, что не помнит. Это было бы немного неловко…»
Ох, как же он ошибался. По-настоящему неловко ему было, когда Яков, ткнув револьвером в грудь, заставил его слово в слово пересказывать всё, что произошло. Глядя в глаза.
— Хм, пока твои показания совпадают с тем, что говорили другие, — заметил облегчение на лице Немо, он улыбнулся и добавил: — Либо вы в сговоре.
— И ради чего нам сговариваться против тебя? — скептически изогнул бровь, спросил Немо.
— Чтобы убить.
— Как видишь, ты ещё жив.
— Вы могли вколоть мне яд, действие которого проявляется со временем.
— Зачем? Не проще было бы скинуть тебя с какой-то крыши и сказать, что это несчастный случай?
— Видишь, — довольно улыбнулся Яков, — ты мыслишь, как убийца.
Немо лишь устало вздохнул.
— Кстати, ты так и не рассказал мне, о чем вы шептались с Вольфгангом.
— Это личное дело. Тебя оно не касается.
— Расскажи мне, и я сам решу касается или нет.
— Это касается Хельги и Руф!
— Увидел его пошлую графоманию? — Яков сыто улыбнулся, наблюдая, как Немо бледнеет от страха.
— Д-да…
— Понравилось? — с издевательской усмешкой спросил он.
— Я хочу поскорее забыть этот кошмар, — совершенно искренне ответил Немо.
Яков счастливо рассмеялся.
«Почему мои мучения приносят ему столько удовольствия?»
— Ладно, перейдем к следующему вопросу…
«Фух…» — Немо почувствовал, как дрожит от облегчения.
— Зачем ты обнял меня ночью?
«Ох…»
— Просто так.
— Что значит просто так? Ты даже не стараешься придумать убедительную ложь, — Яков покачал револьвером в руке.
— А ты почему меня обнял? — поинтересовался Немо.
— Я этого не помню.
— А может ты врешь, что не помнишь? — эта фраза заставила прочувствовать удовольствие от восстановленной справедливости.
Однако Якову шутка не понравилась: он нахмурился и сильнее вжал дуло в грудь.
— Не паясничай и отвечай на вопрос.
— Я был пьян и хотел спать, ты обнял меня, а я просто обнял в ответ, не задумываясь ни о чем.
— Это действие подозрительное. Подозрительно невинное.
— Хватит искать в каждом моем действии плохую мотивацию.
Яков ответил хмурым взглядом.
— Это мы ещё посмотрим. Рано или поздно я раскрою все твои секреты.
Немо лишь устало вздохнул. К счастью, на этом допрос окончился.