Калейдоскоп

Асгард ошеломляет. Пожалуй, именно это ей приходит на ум при взгляде на широкие чистые улицы, беспечных и довольных жителей, чинно прогуливающихся по мощеным дорогам, и золото. Везде, насколько хватает взора. Великий старался, знает Сильвия, тащил подобно дракону бесценный металл и сразу переплавлял, наряжая измазанный кровью миллионов Асгард в блестящую обертку. Тогда, в детстве, все было намного проще, теперь — Сильвия знает, что величие начинается с долгого пути: тяжелого, ломающего и кровавого. В этом, наверное, они с Одином и похожи — перешагивают через себя, отворачиваясь от тех, кто стал слишком близок. Чтобы в конце отыскать покой. Сильвия видела тысячи миров и сотни их искажений, но дом, навсегда выжженный каленым железом на сердце, манит ее маяком сквозь бесконечность. Этот Асгард до дрожи в коленях похож на тот, уничтоженный и разрушенный. Осколки его, знает Сильвия, перемолоты в пыль и скормлены Алиоту — покорному и бездушному привратнику конца времен. Но теперь, прохаживаясь по коридорам дворца, что никогда не слышал раньше ее шагов, Сильвия ловит себя на кощунственной мысли, будто она наконец нашла дорогу домой. Этот мир, отчетливо понимает очевидный и простой факт Сильвия, — его. Он чудится ей в искажении теней, каждом блике золотых безделушек, в счастливом смехе, что доносится из зала приемов. Сильвия не избегает асгардцев, она просто осторожно обходит коридоры, невольно вздрагивая, встретив на своем пути мужчин. И каждый из них — не он. Эхо доносит смех. Тор, высокий, сильный, возмужавший — Сильвия очень им горда — хвалится ратным подвигом, пересказывая по третьему разу особенно яркие моменты, что пришлись по нраву слушателям. Медовуха льется рекой, все на празднике. И Сильвия, взмахом ладони сменившая привычный костюм из кожи на наряд придворной дамы, позволяет себе чуть расслабиться. Гуляет по коридорам, касается кончиками пальцев теплого камня и дышит воздухом, что, кажется, возвращает ее в детство. — Вы кого-то ищете? — Теплый женский голос с едва заметной нотой удивления заставляет Сильвию замереть. Она выдыхает, покорно оборачивается и заставляет себя склонить голову в уважительном поклоне. Ладони подрагивают от желания обнять как можно крепче, вжаться, спрятавшись в надежных руках от всех невзгод и сомнений. И так хочется рассказать, как скучала, как трудно было, как не понимала, в чем вина и что такое большой и ужасный мир. Целые миры, в которых сплошные боль и страх. Юная принцесса Асгарда, выброшенная за грань, соскучившаяся по дому и маме, на мгновение вытесняет Сильвию. Ей хватает секунды, чтобы взять себя в руки: — Ваше величество, — она приседает, приветствуя Фриггу, — я устала на празднике и решила пройтись. Та обеспокоенно изучает ее, знает Сильвия. Чувствует внимательный взгляд, которым Фригга, милая и родная, изучает ее наряд. — Вы ищете Локи? — наконец спрашивает она. И попадает в яблочко. Но Сильвия только неопределенно пожимает плечами, не поднимая глаз. — Ваша магия, — Фригга внимательно оглядывает ее от кончиков туфель, выглядывающих из-под платья, до вьющихся, совершенно не уложенных волос, — столь похожа на его. Вас ведь он обучал, верно? Сильвия коротко кивает, соглашаясь. Маленькая ложь, простое объяснение, которое не должно вызвать подозрения Фригги и привлечь ненужное, вредное внимание кого-то еще. — Он… — Сильвия слов подобрать не может, чтобы объяснить беспорядок в собственной душе. — Скрытен, — отзывается Фригга, подходит ближе и осторожно кладет ладонь на подбородок Сильвии, заставляя ее посмотреть в глаза. — Вам он важен? — Очень, — хрипло отвечает Сильвия, собственный голос кажется ей высушенным и бесконечно усталым. — Вы для него тоже, будьте уверены… Ваше имя, милая? Я не припомню наших встреч во дворце. — Сильвия, меня зовут Сильвия. Имя, что выбрала себе когда-то испуганная девчушка, легко срывается с губ. Фригга улыбается: — Рада знакомству, Сильвия. Но Локи сегодня не смог присутствовать, хотите, чтобы я передала ему что-нибудь? — Я скучаю, — шепчет она. — О, милая. — Фригга чуть хмурится, ищет в глазах Сильвии что-то, понятное только ей одной. И непонятно — находит ли. — Что бы ни произошло — все будет хорошо, вы поговорите и все обсудите. Я уверена. — Спасибо, ма… моя королева. — У Сильвии перехватывает дыхание. Она едва не совершает непоправимое. И только удается унять беспокойное сердце, заставить биться размеренно и спокойно, как голос — проклятый голос, выбивающий пол из-под ног! — заставляет ее испуганно посмотреть за спину Фригги. Локи. К ним направляет Локи. Уставший, видит Сильвия, под глазами залегли тени, он явно с дороги и не успел привести себя в порядок. Она впитывает его образ жадно, бережно собирает по кусочкам: от запыленного с дороги костюма и падающего на лоб локона до кривоватой улыбки и потрепанного свертка в левой руке. Этот Локи — абсолютно чужой и совершенно незнакомый ей, но в то же время важный, нужный и бесконечно тот самый — кажется роднее всего Асгарда разом. Он целует Фриггу в щеку, что-то шепчет ей, бережно обнимая за плечи, а затем переводит цепкий и изучающий взгляд на Сильвию. Локи знает. Видит магию ее наряда, чувствует чужачку, что обманом и хитростью проникла в его дом, разговаривала с его матерью. И Сильвия смело встречает его взгляд. Отступать поздно, они уже встретились. — Почему вы не на празднике? — спрашивает он. Отвечает Фригга: — Мы с Сильвией обсуждали тебя и твой непростой характер, сын. Не пугай девушку, она слишком хороша, чтобы ее упустить. Локи озадачен, ощутимо сбит с толку, и Сильвия надеется, молится всем чужим богам, встреченным случайно за годы ее скитаний, чтобы он не разрушил это мгновение, не выдал ее матери и другим. Тем, кто не поймет, кому Сильвия не сможет ни рассказать, ни объяснить, кем является и откуда пришла. На месте Одина она бы просто вырвала сердце такому чужаку. — Слишком хороших нельзя упускать, согласен, матушка, — успокаивает ту Локи, не сводя глаз с Сильвии. — Позвольте сопроводить вас в зал, дамы. И отчего-то совсем не удивляется, когда Сильвия качает головой: — Мне пора идти. Праздник прекрасен, но… — И много таких вы посетили? — перебивает Локи. — Сотни, — признается Сильвия. Смотрит ему в глаза, ищет в них ложь, разочарование, боль предательства — осколки чувств, что он должен испытывать. И знает, что не найдет — этот Локи с ней не знаком. И надеется, что позже, через годы, — даже не вспомнит, когда они встретятся впервые. *** — Она не асгардийка, — задумчиво замечает Фригга, когда Сильвия скрывается за поворотом. Сбегает. Как девчонка. Локи моргает, избавляясь от наваждения. И упрямо смотрит на мать, что видит его насквозь. Всегда. — Нет, — признается нехотя. — Она лучше. Фригга улыбается, кладет ладонь на его щеку и внимательно изучает что-то, чему сам Локи так и не смог найти определение. — Я дарю тебе благословение, сын. «Ты ведь за этим пришел», — слышится ему. — Спасибо, — шепчет Локи. И благодарно целует ее ладонь.