Студпассив

Ветер надувает сентябрьскую прохладу сквозь широко распахнутое окно кафедры филологического факультета, небрежно сбрасывая со стола бумаги с портфолио студентов. Женщина, что до этого мирно пила кофе, наслаждаясь одиночеством, встаёт со своего места, чтобы подобрать разбросанные по поверхности линолеума листы. Этот учебный год является для неё первым, в данном высшем учебном заведении. В связи с переездом пришлось оставить всё и бывшее место работы и коллег и своей уютный маленький дом, сменив это всё на дождливый город Фолкрит. От чего бежала преподавательница, почему покинула солнечный Солтхейм? Скажем так, она сама точно не знает ответа на данный вопрос. Может и от самой себя, от той себя, которая потеряла смысл вставать по утрам и тащиться в академию солнечного городка, где все настолько идеально, что начинаешь сомневаться в её реальности. Новый город встретил её туманами, прохладой и новыми возможностями, всё ощущалось по новому, отчего дышать хотелось полной грудью. Стопка резюме студентов выравнивается постукиванием по столу, и из неё случайно вылетает один лист. Лиза поднимает его и собирается тут же вернуть к остальным, вот только её взгляд цепляется за светлое улыбчивое лицо в квадратной рамке. Глаза тут же проходятся по листу, впитывая информацию. Девушка из резюме только окончила первый курс, но уже успела отличаться, забирая грамоты и награды в разных сферах как научной, так и спортивной жизни университета. Джинн Гуннхильдр с двумя закрытыми на отлично сессиями была ещё и старостой в своей группе филологов. — Да уж, эта Гуннхильдр, похоже, мисс идеал среди студентов, — преподавательница кладёт лист поверх всей стопки, не отрывая от печатной фотографии глаз. — Можно расслабиться, скучно мне в этом году точно не будет — — Сегодня увидим нового преподавателя по классической литературе, — звучит женский голос в коридоре. — Ах, надеюсь это будет, кто-то молодой и сексуальный, — отзывается второй голос с толикой надежды. В ответ слышится смех. — Розария, ты только о сексуальности и думаешь, для знаний в твоей черепушке совсем места не осталось? — первая девушка явно иронизирует. — Как будто классическая литература может серьёзно кого-то интересовать, — оправдывается названная Розарией студентка. Наконец девушки появляются из-за поворота и, замечая старосту, радостно её приветствуют. Джинн, молча слушая до этого диалог, здоровается, но продолжает осматривать себя в зеркало. Она поправляет свои волосы, собранные в высокий хвост и вязаный голубой жилет, накинутый на идеально выглаженную белую рубашку. Гуннхильдр придерживалась мнения, что идеальная личность начинается с идеального внешнего вида. — И вам доброго дня девочки. Подготовились к парам? — складывая опущенные руки в замок, интересуется как дела у её одногруппниц. — Ну, мы обсудили свои предположения насчёт нового преподавателя, это подойдёт под критерии подготовки? Кстати, Джинн, а что ты думаешь насчёт этого? — высокая студентка с красными волосами прислоняется к стене корпуса, будто бы та собирается упасть. — Да ничего особо не думаю. Очередной профессор, которому я всё сдам на отлично, так что не так важно как он или она будет выглядеть, — честно и прямо отвечает Джинн, начиная поглядывать на наручные часы. — Скууука, — тянет Розария, и начинает толкать сзади за плечи вторую студентку вдоль коридора в направлении аудитории, — пойдём Барбара, а то староста уже на часы смотрит. Переживает, что мы за пять минут несколько шагов не успеем сделать до кабинета — Гуннхильдр пропускает колкость мимо ушей, привыкшая к тому, что её образ и стремления частенько осмеиваются. Заняв как обычно первую парту напротив стола преподавателя, девушка раскрывает список, чтобы отметить заранее посещаемость. Обернувшись на остальных, она запоминает присутствующих студентов глазами и иногда делает заметки в таблице пропусков. — Альбедо, Ноэлль, Кэйа, так, Эмбер сегодня, кажется, нет. Розарию с Барбарой я уже видела, — одними губами шепчет для себя Джинн. Звучит звонок, стрелка на часах показывает ровно полдень, однако стул преподавателя пустует. Гуннхильдр задумчиво трёт подбородок рукой, это не первый случай, когда преподаватели опаздывают. Есть на их факультете даже те, кто может не посетить занятие без предупреждения. Джинн искренне надеется, что нового преподавателя просто задержали какие-то дела. Спустя пять минут пары, среди однокурсников поднимается шум, ребята, расслабившись, начинают заниматься своими делами и обсуждать личные вопросы. Староста подпирает голову рукой и скучающе перебивает страницы учебника по классической литературе для студентов бакалавриата. Пока гомон аудитории не прерывается резко открывшейся входной дверью. — Дети, простите за опоздание, не хотелось приходить, — громко заявляет вошедшая женщина, бросающая на стол сумку с книгами. Все затихают, поражённые эффектным появлением преподавательницы, и не менее эффектным нарядом. — К вашему и моему сожалению, я новый преподаватель по классической литературе. Запомните моё имя, Лиза Минчи, — скрипя мелом по доске, женщина выводит необходимое к ней обращение, украшая это всё в конце аккуратным сердечком. Джинн бросает в краску, когда она, осматривая преподавательницу, цепляется взглядом за глубокий вырез на блузке и соблазнительную длину юбки, позволяющую лицезреть объёмные бёдра в капроновых колготках. — Кто у вас староста? — она пробегает глазами по всё ещё немой аудитории. — Наверно ты, милашка. После занятий поделишься со мной списком группы? — обращается она к Джинн, заметив, что она единственная, кто занимает первый ряд парт. — Конечно, мисс Минчи, — еле выдавливает из себя смущенная Гуннхильдр, пытаясь спрятать лицо за раскрытым перед собой учебником. Всю лекцию она старается понять, почему её так тревожит эта женщина, с чего бы появляться такой реакции, ведь это просто преподаватель, да немного раскованный, да неординарный, но в конечном итоге, всё, что должно касаться Джинн это знания и отметка в зачётной книжке. В один из моментов занятия, Лиза встаёт в проход рядом со студенткой и, увлечённо что-то рассказывая, будто бы нечаянно кладёт руку на плечо девушке. Гуннхильдр всеми силами старается не поворачивать на неё голову, не сталкиваться глазами. Она впервые внутренне кричит о том, чтобы лекция скорее закончилась. Ведь заниматься в таких условиях просто невозможно, как и думать о чём-то кроме этого глубокого выреза. К практикуму Джинн подходит с решительным настроем, который, как она предполагает, подобному преподавателю не нужен. Но принципы остаются принципами и домашняя работа, заданная Лизой, штудируется вдоль и поперёк. Из двери аудитории после практического занятия выходит, абсолютно измотанная и разбитая Гуннхильдр. То, как поменялась мисс Минчи, не описать словами. Старосту буквально пытали вопросами, причём только её, тот же дурак Итто сидел так и не спрошенный все полтора часа. Багажа знаний катастрофически не хватало, чтобы ответить на все каверзные и философские вопросы, задаваемые будто бы с целью застыдить и унизить. В итоге, Джинн на глазах у всех получает первую в своей жизни отработку. После занятий она всегда посещала тренировки по волейболу вместе с Кэйе, который почему-то с первого курса считает её своей лучшей подругой, просто из-за того, что они ходят в одну спортивную секцию. На этой же тренировке Кэйа Альберих нервно сглатывает, видя с какой агрессией и злостью Гуннхильдр раз за разом бьёт мяч, отлетающий от стены. С её лица стекают капли пота, а лицо покрывается красным оттенком, рука же, не переставая, продолжает наносить сильные шлепки по волейбольному мячику. — Джинн, может ты отдохнешь? — пытается парень отвлечь студентку, но никакой реакции в ответ не получает и решает зайти с более эффективной позиции. — Представляешь как шлёпаешь задницу мисс Минчи? — рука девушки останавливается, резко развернувшись, она тяжёлыми шагами направляется к испуганному до чёртиков Альбериху, видящему Джинн настолько злой и смущенной впервые. На следующий день парень сидит в аудитории с огромной пощёчиной справой стороны лица, справедливо заслуженной. Отработка, которой Джинн безумно боялась, к удивлению, проходит крайне странно. Приходя ближе к вечеру из общежития, перед аудиторией она слегка приоткрывает дверь, чтобы увидеть забавную картину. Лиза мирно спит за столом, подложив под себя руки, кажется, она ждёт студентку не первый час, либо просто устала за день. Гуннхильдр, стараясь не шуметь, подходит к женщине и осматривает книгу, что она читала, перед тем как уснуть. Твёрдую тёмную обложку украшает известное название " Что делать? ", популярный роман Чернышевского. Решив, сначала разобрать сумку, Гуннхильдр выкладывает ручку и тетрадь вместе с учебником, а после подходит к мисс Минчи, чтобы шёпотом её позвать. — Мисс Минчи, просыпайтесь, я пришла к вам на отработку, — Лиза сладко потягивается, и трёт кончиками пальцев сонные глаза. — Ах, это ты, двоечница Гуннхильдр, что ты хотела, — лицо девушки выдаёт раздражение, как же ей хочется поставить эту ведьму на место. — Я пришла к вам на отработку, если вы забыли, — недовольно выдаёт Джинн, готовясь получить ворох нудных заданий. — Серьёзно? И ты прям пришла? Поражает, — преподавательница как будто бы смеётся глазами. — А какие у меня ещё были варианты мисс Минчи? Что в этом поразительного? — студентка все ещё в нерешительности стоит у преподавательского стола, неуверенная в полезности и ценности этого разговора. — В академии Солтхейма студенты часто игнорировали мои отработки, предпочитая выбирать более интересные занятия, которые, по сути, являются чем угодно, — зевает она, прикрывая рот ладошкой в шёлковых фиолетовых перчатках. — Мне жаль мисс Минчи, но давайте перейдём к делу, у меня есть и другие дела вечером помимо весёлых посиделок с вами, — Лиза искренне улыбается, чувствуя, как Гуннхильдр показывает зубы. — Не напрягайтесь так. Вот, я не займу много вашего ценного времени, — Джинн протягивают уже известный ей роман, и она в недоумении выгибает бровь, однако книгу забирает. — И что мне с этим делать? — — И вот опять, вы, милашка, демонстрируете своё невежество. Что, по вашему мнению, можно ещё делать с книгой на отработке по классической литературе? — студентка, злобно зыркнув на женщину, садится за парту напротив и, открыв первую страницу, начинает скользить взглядом, скача со строки на строку. — Нет, нет, Джинн, ты должна читать вслух, — разочарованно выдаёт Лиза, ловя на себе ненавидящий и смущённый взгляд голубых глаз. Так проходила каждая отработка у мисс Минчи в течение всего семестра. Схема не поддавалась изменениям: милая и интересная лекция, практическое занятие с очередной порцией унижений интеллектуальных способностей, и отработка с чтением в течение часа для мисс Минчи. Гуннхильдр ненавидела эту схему, ненавидела то, что как бы она ни старалась выучить больше, её все равно тыкали лицом как котёнка в то, что она ещё не знает. Она злилась, потому что просто не могла понять любит её Лиза с этим мимолётным флиртом или ненавидит, постоянно смешивая с невежеством. В эти колкости и замечания в её сторону безумно раздражали, а все двусмысленные фразы и мимолетные касания будоражили. Она сама не понимала, что больше чувствует к мисс Минчи. На одной из, как она уже стала называть их, совместной посиделок она говорит нестандартную для неё вещь. Ноябрь заставляет Джинн надевать, вязаные матерью свитера с глупыми оленями, от которых становится неловко всем вокруг. С отоплением в этом году их университет задерживают, поэтому Гуннхильдр чувствует как пальцы, держащие книгу, перестают разгибаться. Лиза, закутанная в шаль, видя, как девушка читает всё тише и тише не выдерживает и просит остановиться. — Джинни, хватит, на сегодня достаточно. Сильно замёрзла? — в голосе не чувствуется присущих обычно насмешек, поэтому Джинн боязно кивает в подтверждение. Вздохнув, женщина поднимается со своего стула и, подходя к студентке, забирает из её ледяных пальцев какой-то философский труд немецкого учёного. Джинн поднимает на неё уставшие покрасневшие глаза, не в силах, что-либо сказать. Её руки складывают в лодочку и накрывают сверху своими, стараясь отдать остатки тепла. Девушка чувствует, как от внезапной нежности кончики её ушей краснеют. Лиза молча наклоняется, чтобы раскрыв свои ладони и согреть своим дыханием тонкие пальцы Гуннхильдр. Следующими краснеют щёки, кажется подобная система обогрева, действует на Джинн куда лучше печек и батарей, потому что согревает не только снаружи, но и внутри. — Мисс Минчи, в следующую среду волейбольный турнир. Вы придёте посмотреть на игру нашей команды? — Джинн приходится отвернуться, чтобы сказать это, ведь встретившись с зелёными глазами, она потеряла бы остатки храбрости. — Это приглашение лично от тебя, Джинни? — руки продолжают ласково греть. — Да, — девушка наконец поворачивается, чтобы увидеть нежную улыбку на губах с ярко красной помадой. — Тогда я обязательно приду. И буду смотреть только на тебя, — женщина обнимает студентку, накрывая своей шерстяной шалью чуть ли не с головой, под предлогом согревания. Предлог, который уже плохо работает. В следующую среду, Джинн, выходя на поле, будет искать лишь один единственный взгляд с трибун и, найдя его, смущённо прикроет лицо ладошкой, дабы не выдать улыбку, которую хочется адресовать своей любимой преподавательнице. « Фолкритские лисицы выигрывают с преимуществом в одну партию у Солтхеймских койотов » Под бурные овации, команда Джинн забирает кубок университета, однако в этот день её радует совсем иная награда. Выходя после раздевалки в пустой холл, она видит знакомую фигуру с небольшим букетом. Внутри что-то приятно отзывается, заставляя, закинув спортивную сумку на спину, подбежать к ожидающей её женщине, и смущённо бормотать какие-то глупые слова благодарности. Если бы кто-то увидел их сейчас в холле, то наверняка подумал, что студентка и преподавательница в отношениях. Незаметно подкрадывается зимняя сессия, а вместе с ней и экзамен по классической литературе и Джинн уже не удивляет, что она одна из немногочисленного числа студентов, кто не получил оценку автоматом. Она не волнуется, когда ранним декабрьским утро, в канун нового года тянет билет. Она выучила всё, что только можно. Ей кажется, что теперь она могла бы в лёгкую соревноваться в интеллектуальной викторине со всеми преподавателями факультета, не боясь проиграть. Быстрый ответ по теме, и... Ничего, Гуннхильдр удивлённо вскидывает бровь, видя как мисс Минчи, молча выслушав её ответ, тянется к зачётке и, судя по движению руки, вписывает туда пятёрку. — Чем-то недовольны, Джинн? — кажется, преподавательница сегодня не в духе, и студентка искренне не может понять почему. — Вот так просто? Никаких дополнительных вопросов? Просто отлично и всё? — Гуннхильдр чувствует, как провоцирует что-то злое, но ей это даже нравится. — Ну, раз вы настаиваете, то придётся задать вам их, останьтесь после экзамена, — Лиза говорит это с серьёзным выражением лица, однако Джинн поднимаясь с места замечает, что мисс Минчи ей с озорством подмигивает, перед тем, как переключиться на следующего студента в аудитории. Дождавшись, пока последний несчастный студент покинет двери кабинета, Джинн осторожно заходит и, видя, как Лиза ещё возится с зачётками, садится на излюбленное место за первой партой. — С чего решили заглянуть ко мне Гуннхильдр? — в голосе слышится привычный флирт, и Джинн внутренне выдыхает, настроение, похоже, к женщине вернулось. — Дополнительные вопросы мисс Минчи, — студентке становится неловко, осознавая, что она сейчас весьма глупо улыбается без особой причины. — Что ж, я думаю, они должны были накопиться у тебя, а не у меня, двоечница, — Лиза довольно грубо отодвигает от себя документы, направляя прямой взгляд на девушку. В разговоре резко меняется стрелка эмоционального компаса, заставляя Джинн немного растеряться. Она думает с минуту и наконец, до неё доходит то, о чем говорит учитель. — Почему вы так со мной обращались в начале года? Вы же знали, что я лучшая по рейтингу студентка факультета. Почему унижали меня перед остальной группой? — в памяти Гуннхильдр проносятся все негативные моменты их общения и на душе становится неприятно и гадко. — Хорошие вопросы. Джинни, ты должна меня сейчас понять. Я прекрасно осознавала то, насколько ты умная девочка. Увидев твоё резюме за неделю до начала учебного года, я подумала о том, что меня ждёт упёртая отличница, не умеющая ничего, кроме слепого заучивания информации. Я была близка к предположению. Тогда, мне захотелось помочь тебе. Ты не заметила, что в тебе сейчас многое изменилось? Ты стала более свободной как в интеллектуальном, так и в поведенческом плане, ты раскрыла себя как прекрасный цветок. Я лишь хотела помочь тебе развить твою личность, — Джинн не находит, что сказать, правда бьёт железной арматурой по голове, при попытке вспомнить прошлую зажатую и сдержанную себя. — Есть и ещё одна причина, почему я оставляла тебя на отработки минимум раз в неделю, — мисс Минчи отворачивается к окну, будто бы её действительно интересует снегопад за окном. — Какая? — девушка поднимается со своего места, чтобы сделать пару шагов к преподавательнице. — Ох, Джинн, ты нравишься мне, вот и всё, поэтому я и хотела проводить с тобой побольше времени. Прости за этот эгоизм, такого больше не повториться, — глаза Лизы блестят в отражении окна, кажется, она готова заплакать. Её руки всё ещё обнимают саму себя, закутывая в тёплую шерстяную шаль, даже когда дали отопление. Студентка, молча подходит сзади, поворачивая женщину к себе за плечи и аккуратно вытирая подступившие слёзы подушечками пальцев. — Джинн, скажите только честно, что вы сама обо мне думаете, после того как я сказала вам правду? — рука девушки останавливается на щеке Лизы и там же остаётся. — Что Я думаю о вас? Вы меня весь семестр терроризируете теми разделами предмета, о существовании которых, рядовой студент, даже не догадывается. Вы весь семестр изводите меня своим флиртом, двусмысленными фразами и своими до безумия красивым телом. Вы привлекаете меня своей заботой и вниманием. Но также, вы меня раздражаете. Вы настолько меня бесите, что я хочу завалить вас прямо на этот стол и заткнуть эти сексуальные губы поцелуем, чтобы не слышать вновь всех этих насмешек, которые вы так любите мне говорить, — Лиза в удивлении распахивает глаза, ожидавшая чего угодно, кроме такой пламенной речи, её губы непроизвольно приоткрываются в попытке что-то ответить. Джинн моментально сокращает между ними расстояние, в очередной раз, шокируя преподавателя, неумелым, но настойчивым и чувственным поцелуем. Мисс Минчи закрывает глаза, поддавшись такому напору, и закидывает руки студентке на плечи, нежно их оглаживая. Гуннхильдр, несмотря на юный возраст, слегка выше женщины, поэтому нагибается, чтобы оторвавшись от губ, начать покрывать поцелуями тонкую шею. Становится невыносимо жарко, шаль падает с плеч на пол, оставленная без внимания. Физическая подготовка позволяет Джинн без усилий, взяв Лизу за бёдра, поднять на руках. Услышав удивлённый вздох, девушка отходит от окна усаживает свою преподавательницу на стол, продолжая заниматься её шеей. — Джинн, прошу тебя, нежнее, — студентка замедляется, а её руки начинают издевательски заманчиво гладить внутреннюю часть бёдер женщины, от чего та начинает ёрзать на столе в нетерпении. — Мисс Минчи, имейте терпение, — улыбаясь, говорит Джинн и опускается на колени. Пальцы требовательно задирают и без того короткую юбку, открывая вид на кружевное белье под колготками. Руки гладят, избегая лишь самого чувствительного места, которое требует сейчас внимания. — Джииин...— тянет, почти хныкая, женщина, после чего чувствует, как её губ ещё раз касаются, но уже коротким и лёгким поцелуем. — Ну вот, вы снова демонстрируете своё невежество мисс Минчи, о подобных вещах не просят в учебной аудитории, она нам дана, чтобы учиться, — студентка говорит это с усмешкой, находясь в нескольких сантиметрах от лица Лизы. — Воспитала на свою голову. Я ведь сейчас могу исправить оценку за экзамен,— в голосе женщины слышится напускное недовольство и ворчливость. — Не стоит мисс Минчи, я готова отработать свои ошибки, но в более подходящем месте, — Гуннхильдр не узнать, ведь она сейчас в открытую неловко облизывает губы, подавая очень непристойные сигналы. Впредь, отработки Джинн по классической литературе проходили исключительно в стенах квартиры мисс Минчи.