// — Тебе нравится быть плохим мальчиком? Или ты всё-таки обдумаешь своё поведение? //
В паху сладко тянет, и Аякс без понятия, как собирается выходить из аудитории с, блять, бешеным стояком, который почти как мигающая табличка у него в руке с надписью «я трахаюсь с преподом, я трахаюсь с преподом».// — Ты отсосёшь мне? Не заставляй меня повторять дважды. //
Аякс поплыл. Он дёргает край длинной рубашки вниз, прикрывая вставший член, и наконец смотрит на Чжунли, который охуительно твёрдой, но одновременно с этим ленивой, сытой походкой расхаживает перед кафедрой. Он человек, у которого есть всё и который может заполучить что угодно, скажи он хоть одно слово, потому что речь — это то, в чём он мастер. Прикажи Чжунли Аяксу прямо сейчас раздеться перед всеми, он бы согласился, не имеющий права отказывать, не желающий этого. Властность — вот, от чего Аякс плавится, беспрекословно подчиняется и ластится, как кот. Но не только умение брать верх привлекает в Чжунли. Есть так много вещей, которые он не может описать одними словами, это просто нужно чувствовать: то, как раздувается нежность в его груди от банального присутствия мужчины рядом с ним или от его прикосновений, которых хватает даже самых мимолётных, чтобы Аякс почувствовал себя лучше. Его ощущения велики́ и излагать эмоции, которые он испытывает по отношению к мужчине, нереально. Однако. Когда Аякс косится на крепкие руки с выделяющимися венами, на запястья, на длинные пальцы, испещрённые металлическими кольцами, у него кружится голова. Его колени слабеют, дёргаясь под партой, от одного холодного, наказывающего взгляда Чжунли. В конце концов в мыслях Аякса крутится фраза из песни, как чёртова заведённая пластинка: «Обращайся со мной, как со шлюхой». — Все свободны, — громкий голос мужчины действует на студента, словно ведро ледяной воды, его спина неестественно выпрямляется, джинсовая ткань давит на член, и жалкий скулёж едва не вырывается из его рта. Рядом Итто хлопает тетрадью и хватает Аякса за плечи, зовя на турнир жуков. Парень выдавливает из себя отказ, медленно, очень медленно собирая вещи в сумку. Он дожидается, когда аудитория опустеет и останется только он и Чжунли. Ему хочется плакать от возбуждения и желания, ударившего в голову. Он чувствует себя пьяным и ни капли разумным, когда Чжунли подходит к двери аудитории и закрывает её, после чего направляется к нему и — наконец — грубо цепляет его подбородок двумя пальцами, приказывая смотреть и не отводить мутных глаз. — Скажи мне, — нарочито заботливо интересуется мужчина, его острые костяшки упираются в подбородок Аякса, две фаланги давят на горло, причиняя толику боли, — что ты успел надумать, пока я вёл лекцию? — под тканью рубашки виднеются напряжённые мышцы, и Аякс почти тянется, чтобы уткнуться носом в крепкий торс Чжунли, но тот лишь сильнее направляет его голову, поднимая её ещё выше. — Смотри на меня и отвечай, когда я тебя спрашиваю. — Господин, трогайте моё тело, — просит Аякс, приоткрывая рот, всем видом умоляя о поцелуе, но единственное, что он получает, — это похлопывание по щеке, как наказывают провинившихся мальчишек. — Я разве спрашивал, чего ты хочешь? — Чжунли снисходительно проводит пальцами по кадыку и убирает руку, отходит, пока не упирается бедром в дерево кафедры. — Покажи мне, о чём ты фантазировал, Аякс. С третьего ряда он спускается на негнущихся ногах, белая рубашка задирается, и его колом стоящий член становится заметным. Студент останавливается напротив Чжунли, тяжело дыша и опустив голову. — Подойди ближе. Аякс делает два шага вперёд, достигая Чжунли и почти наваливаясь на него всем телом, когда на его плечи ложатся изящные руки, принуждая опуститься вниз. — Знаешь, что нужно делать? — карие глаза сверкают озорством, наблюдающие за сорванным дыханием Аякса и его молитвенной позой: ладони студента покоятся на твёрдых бёдрах преподавателя, голова запрокинута с немым стоном на губах. Его колени упираются в пол, джинсы натягиваются, раздражая своим присутствием. Тело Аякса кричит о том, чтобы его фантазии удовлетворили, и Чжунли не против ему помочь с этим. Прежде чем Аякс расстёгивает ширинку брюк зубами, он смотрит на Чжунли соблазнительно и горячо, из-под пушистых рыжих ресниц, и шепчет: — Господин, обращайтесь со мной, как со шлюхой. Уверенным движением брюки стягиваются вместе с бельём, и губы Аякс находят успокоение в том, чтобы оставить короткие поцелуи сбоку по всей длине наполовину вставшего члена мужчины. Язык обводит мокрую головку, кружа у уретры, и спускается вниз, к яйцам. Аякс лижет каждое из них, громко хныча и сдвигая ноги. Запах естественной смазки щекочет ноздри, и студент жадно припадает к члену, насаживаясь на него горлом до основания. С практикой у него почти исчез рвотный рефлекс, так что нет нужды в том, чтобы отстраниться и откашляться — Аякс преданно терпит жжение в горле и ритмично сосёт, слюна капает с его раскрытого рта. Чжунли хрипло стонет, его пальцы гладят затылок студента, и ребристые кольца изредка цепляются за волосы, спутывая их. Мужчина на особо приятном движении губ Аякса двигает бёдрами вперёд, чтобы тот уткнулся носом в его пах и застонал вокруг ствола. Малиновые, широко растянутые губы согревают член, смазывают его слюной, смешанной со смазкой, а юркий язык находит наиболее толстую, пульсирующую вену и ласкает её. На мгновение Аякс выпускает член изо рта, стон, который он издаёт, такой блядский и пошлый. — Господин, не стоит сдерживаться, — дьявольски лепечет он, придерживая член пальцами прямо перед своим лицом. — Грязные шлюхи любят трахаться и- Он не успевает договорить, давясь резко вгоняемым членом. Каждое, каждое чёртово движение Чжунли пропитано эгоизмом и отсутствием контроля, его лицо искажается в проявлении истинного удовольствия, пальцы сгибаются, сжимая волосы Аякса у корней. Чувствуя приближающийся оргазм мужчины, Аякс отстраняется, ловя с усмешкой поддетый дымкой возбуждения взгляд, и высовывает язык, ладонью проводя головкой члена по нему, и не сводит глаз с Чжунли. Блядство. Ресницы Аякса дрожат, когда Чжунли низко стонет его имя и кончает, по его ногам пробегает дрожь, а из члена выплёскивается сперма, капая на язык Аякса. Хнычущий звук тянется из горла студента, он послушно всё глотает и напоследок вылизывает член, с жадностью и голодом, который удовлетворили не до конца. Под джинсами расползается влажное пятно, и тогда Аякс понимает, что кончил без единого пальца на члене. Только от одного минета. У него мутнеет рассудок от осознания этого. — Что ты тогда хотел сказать? — вспоминает Чжунли, приводя себя в порядок: он застёгивает брюки и заправляет в них рубашку. Аякс же сидит на парте первого ряда, приложив ладонь к вспотевшему лбу. — Я не помню, — он машет рукой, намекая, что это мелочи. Чжунли улыбается, вздыхая. Он передаёт студенту свой пиджак. — Накинь, — говорит мужчина, ещё раз скользя по фигуре Аякса, вальяжно развалившегося на парте, и отходит к столу, собирая вещи. — Домой? Сияющее лицо студента принимается за положительный ответ.// Грязные шлюхи любят трахаться и- //
…и видеть, как от их действий возбуждаются.