dedicate your smiles to me

— Я боюсь, Минхо, помоги мне пожалуйста, я так боюсь, — Хёнджин утирал слёзы, обжигающие щёки непрекращающимся потоком, ненавидя себя за слабость. За страх потерять единственный луч света в своей жизни. Он — свет, который не хочется подавлять — хочется прижаться и греться, сгорая от лучей дотла. Он заставлял его улыбаться очень давно, но сейчас сил на это нет. Обвив шею руками, Минхо провёл пальцами по волосам парня, а потом стёр слезы с лица любимого. — Я люблю тебя. Я не уйду, — бормочет Ли, обвивая руками талию и прижимаясь широкой грудью к теплому свитеру Хёнджина. Хван хватает воздух ртом в истерике и хватает Минхо за футболку, прижимаясь еще крепче. — Я рядом. Попытки спасти чужую душу, когда твоя тоже полностью разбита, выглядит грустно и жалко. Но Минхо всё равно, он поможет засиять своему мальчику ярче, он будет стараться каждый день и когда-нибудь у него это получится. Во вред себе он будет с ним, будет чтобы спасти, любить и получать любовь. Ли целует губы, уголок губ, щёку, скулу, пока не прижимается лбом в плечо, целуя шею и поглаживая дрожащую спину. — Я люблю тебя, люблю. Слышишь? И буду любить. До самой смерти. Я не умру пока не увижу твою улыбку, — произносит шепотом Минхо, чтобы не напугать. — Тогда я никогда не буду улыбаться. — Глупенький, — он поднимает голову и смотрит в красные от слёз глаза, своими карими и усталыми, но до того искренними, — Умрёт несчастная часть меня, а я - останусь. Останусь с тобой. Навеки. Хёнджин выдыхает сквозь зубы. Минхо вновь приближается к его лицу. Подобные лепесткам губы коснулись увядшей щеки и растопили лёд. Ли снова целует его всего, выцеловывает дорожки от слез, на губах остаётся едва заметный солёный привкус слез. Он убирает волосы со лба парня и чмокает, так по доброму... И так хорошо. Ресницы Хвана теплеют от его дыхания. — Я посвящу тебе все свои картины. Минхо лыбится от этих слов, переплетает их пальцы и тихо шепчет, щекоча шею: — Посвяти мне свои улыбки.