I wish I knew you wanted me

Утро беспощадно заявляет свои права, пробираясь сквозь мутные стёкла лофта, в котором сегодня гостит Фогги. Он уже кожей чувствует, что вторая половина кровати пуста. Мэтта не было всю ночь. Это повторяется уже не впервые. Фогги привыкает к одиночеству по ночам. Нельсон берет айфон, чтобы увидеть голосовое сообщение от абонента «Любимый❤», которое он прислал ему в три утра. Фогги улыбается этому контакту в экран, он не мог не переименовать Мэтта, потому что хоть где-то он должен уступить своей собственной сентиментальности. Он не знал, как записан у Мёрдока. Он может догадываться что вполне как-то с официально — Фогги Нельсон Партнер. Он проигрывает сообщение от Мэтта, пока ставит чайник на плиту, чтобы выпить утренний чай и съесть пару тостов перед работой. Сегодня был день бумажной волокиты и поэтому он мог немного опоздать. Голос Мэтта на записи искренне извинялся за то, что не смог сегодня быть дома ночью. Он был в патруле и наткнулся на что-то такое, что потребует от него большего внимания и займёт всю ночь. Еще месяц назад Фогги изнывал от беспокойства и порой бросался на поиски Дьявола по всей Адской кухне. Потому что тревожная голова мужчины всегда рисовала самые страшные сценарии, которые иногда действительно становились правдой. Фогги винил себя за то, что не доглядел, а Мэтт лишь улыбался ему в ответ и целовал тыльную сторону ладони Фогги. Это было чем-то сокровенным для Мёрдока, он часто вкладывал самые искренние свои проявления в поцелуи рук Фогги. Нельсон не понимал подобного поведения своего партнера и просто недоуменно пыхтел когда обрабатывал раны полученные его Дьяволом. Это было одним из и многочисленных ритуалов, которыми они обзавелись. Одним из таких ритуалов было то, что Фогги всегда оставляет чашку с горячим чаем рядом с кроватью Мэтта, чтобы он мог выпить его и немного расслабиться после тяжёлого патруля. Прежде чем он абсолютно усталый завалится в их контору и будет спать практически всё рабочее время. Ведь сегодня день бумажной волокиты. В такие дни Мэтт сопел в своём кабинете и присутствие Фогги было обязательным. Мэтт канючил постоянно. Это был его метод борьбы за сон на коленях Нельсона, пока тот пытался его сослать отоспаться дома. Но кто смог бы переубедить Мэтта Мёрдока, который на все возмущения, просто сминал губы второй стороны вопроса в бескомпромиссном, глубоком и жарком поцелуе. Пока Фогги глубоко дышал и пытался прийти в себя Мэтт уже размещал свою голову на коленях и мгновенно засыпал. Нельсон был благодарен хотя бы тому, что подобным образом Мэтт не отстаивал свою точку зрения в стенах суда, пока защищал их общего подопечного. Фогги дожевал свой скромный завтрак и, убирая в холодильник масло, увидел контейнер с лазаньей. Очередной обед, который передала Карен. Она часто заботилась о них, потому что они были не в состоянии этого сделать. Его всегда грела мысль о том, что они вот такая несуразная семья. Вчера он оставил большую часть блюда Мэтту, хотя и сам был не против съесть все до крошки. Оставаясь один, Фогги был особо чувствительным, когда дело касалось еды. Поэтому, когда в очередной раз Мэтта не было дома, он съел все его запасы заварной лапши. За что себя корил, по крайней мере, целую неделю. Фогги зачастую порой становилось невероятно мерзко от самого себя. Он абсолютно точно не соответствовал атлетически сложенному Мэтту, который будто был высечен древнегреческим скульптором. Фогги был мягким, округлым у него был живот и ни единого намёка на кубики, что были у Мёрдока. В зеркале он долго вглядывался в своё собственное отражение и он мог поклясться на чем угодно, что будь Мэтт зрячим, то никогда бы не выбрал Фогги. Он просто был до нелепости смешон рядом с ним. Фогги ненавидел себя за эти мысли ещё сильнее, но выгнать их прочь задача не из лёгких. Мэтт был очень тактилен и он всегда оглаживал бока и живот Фогги, зачастую целуя чуть ли не каждый сантиметр, когда они лежали вместе. Внутри него всё дрожало от страха, что он его оттолкнет и скажет, что он омерзителен. Фогги всегда ждал этого момента, он всегда был наготове. Краем уха он улавливает поворот ключа в замке, а через секунду появляется Мэтт, вид у него был вполне сносным, только появилась ссадина на губе. — Хэй, — тихо говорит он и приближается к Фогги, который все также стоял у холодильника в пижаме и улыбался увидев родное лицо. — Хэй, я так по тебе соску… — он не успевает договорить, потому что Мэтт требует утреннего поцелуя, будто это было спасением от всех бед. Фогги чувствует, как руки Мэтта проникают ему под рубашку, чтобы почувствовать его кожу, он слышит его глубокое дыхание и чувствует как быстро бьётся его сердце. От Мэтта пахнет холодной улицей и немного кожей его костюма. Это был запах дома и уюта. Слияние губ перетекает у Мэтта в схватку. Потому что в поцелуе чувствуется напор, нажим, голод. Он проходится зубами по верхней губе Фогги. У Фогги промелькнула мысль о том, что Мёрдок был воином даже в любви. Потому что это поле боя, в котором он всегда пытался добиться своего. Нельсон всегда был рад одержать поражение. Оно приносило ему гораздо больше, чем удовлетворение собственной победой. Мэтт не мог насытиться Фогги, которого он касался всюду, где мог дотянуться. Нельсон таял под его поцелуями и прикосновениями, но в голове тревожно забилась мысль. Мэтт вновь чувствует его мягкое тело. Он касается его огромного живота. Ему мерзко от самого себя. Он рефлекторно отстраняет от себя Мэтта, от чего тот немигающим взглядом смотрит прямо в глаза Фогги. — Хэй, мистер партнёр, прости, что я так напал на тебя, — пытается оправдаться Мэтт. Фогги хочет прихлопнуть себя прямо на месте, потому что Мэтт начинает винить себя. — Мэтт, дело не в тебе, — он берет его ладонь в свою, — все хорошо, просто работа, она ждёт меня, — пытается как-то оправдаться мужчина. Но Вселенная была бы слишком милостива, если бы Мэтт Мёрдок был бы доверчивым парнем. Тем более он замечательно мог слышать участившееся сердцебиение своего парня, да и голос, кажется, у второго тоже стал на тон выше. — Эй, Фогг, выкладывай, хорошо? — он упер руки по обе стороны от талии Нельсона. Тому просто некуда было бежать. Он был пойман в клетку. Кажется, пульс скакнул еще сильнее и зашумел в ушах Фогги. Мэтт, конечно же, слышал. — Мэтт, — вздыхает Фогги, — просто я жалкий толстый неудачник и мой мозг никогда не забывает мне об этом напоминать. Даже в самые счастливые моменты моей жизни. Это такая ерунда, — он снисходительно хмыкает. Лицо Мэтта перестаёт быть озадаченным. Морщина расчерчивает его лоб и он притягивает Фогги к себе в объятия. Тот прячет голову на его плече. — Фогги, ты же понимаешь, что ты самый горячий парень этой чёртовой Вселенной? Я не знаю, как сказать тебе, что невероятно счастлив быть рядом и любить тебя? И твои чувства это не ерунда? — лицо Мэтта в пяти сантиметрах от его лица, а глаза смотрят в его собственные. У Нельсона подгибаются колени от лавины чувств, которая нахлынула на него после слов его мужчины. Мэтт сказал ему слово на букву Л, а еще что он горяч. Фогги чувствует, что пачкает слезами худи Мэтта. — А еще быть толстым это классно. Ты классный, ты крепкий и мягкий. И тебе это очень идет. То, что я не могу увидеть тебя не значит, что ты не можешь верить моим словам, понимаешь? — Мне хочется соответствовать тебе, Мэтт. Я бы очень хотел быть достоин тебя, потому что тоже очень сильно тебя люблю, — почти шепчет в ухо ему Фогги. Мэтт улыбается уголком губ. — Кажется, Фогги Нельсон, ты говоришь такую ерунду про соответствие друг другу. Мы кусочки пазла, которые сошлись так, что нам суждено быть вместе. И ты прекрасен. Ты прекрасен. Ты прекрасен, — говорит Мэтт. Фогги вновь прячет своё заплаканное лицо в плечо Мэтту. А потом начинает дарить ему соленые поцелуи всюду, куда мог бы дотянуться. Мердок лишь тихонько вибрирует от теплого смеха и, перехватив Фогги за талию, вновь увлекает его в любовный поединок, где орудие — это безграничная влюбленность адвокатов в друг друга.