Искупи свой грех

      Чуя смотрит на кровать и, чертовски довольный своей работой, видит, как Дазай слабо дёргает руками, проверяя узлы партнёра на прочность. С каждым движением он всё больше убеждается тому, что в данной ситуации он беспомощен. «Бог» перевёл тяжёлый и томный взгляд на Накахару, он смотрит на тело парня, будто сжирая. —И мне долго ждать тебя, дьявол? — Это не обычный тон голоса, который Чуя слышит каждый день, нет. Это, блять, низкий тон, властвующий, который он так обожает. Господи, если бы не эта игра, он бы сразу же лёг под него, — Ты опять покраснел, Чуя, проигрываешь. —Это мы посмотрим.       Рыжий медленно начал подходить к кровати, завязывая длинные волосы в неаккуратный, но красивый пучок. Всё тело Осаму в его расположении, какая радость! «Дьявол» уселся на бёдра пленника, специально задевая рукой уже давно вставший член, на что Дазай раздражённо зашипел. Проведя рукой по подтянутому торсу, Чуя сладко и с долей садизма произнёс: —Мы даже не начали, а твой член уже направлен на мою задницу, — он демонстративно поёрзал и услышал протяжный стон, — какой же ты нетерпеливый. —Господи, когда я буду в свободе действий, то я так тебя отымею, сучёныш, — на его слова партнёр лишь провёл указательным пальцем по его нижней губе, болезненно надавливая ногтём. Дазай посмотрел в его синие очи, наполненные похотью и потянулся к его лицу за поцелуем, но— —Господь тут не я, — парень отпрянул от «Бога» и принялся водить холодными пальцами по груди Осаму.       «Дьявол» слышал каждый его вздох, под пальцами чувствовал учащённое биение сердца и довольствовался тем, что довёл его до такого состояния. Дазай прикрыл глаза и откинулся головой назад на подушку, но видимо этой ночью ему не отдохнуть. Чуя нагло впился зубами в его шею, принимаясь «помечать» его, а то есть ставить засосы, кусать ключицы, а потом зализывать их, якобы извиняясь. Накахара, как только оторвался от выпирающих ключиц, сразу же лизнул скулу Осаму, а рукой принялся массировать сосок, оттягивая его вверх. Он думал, нет, он знал, что это его чувствительное место, так что в принципе уже был в ожидании яркой реакции на действие. И он прогадал: Дазай хотел издать звук, но решил продолжать упрямо молчать, покусывая губы.       Естественно Чуе это не понравилось, на что он нащупал и сжал чужой член в своей руке, а ртом принялся облизывать и немного прикусывать сосок, всё же заставляя жертву жалобно проскулить и выгнуться. То, как «Дьявол» с ним играется, заставляет Осаму буквально теряться в ощущениях и эмоциях. Эти коварные пальчики знают, куда надавить. Они требуют звуков. И Дазай об этом прекрасно знает, но желает оставаться отстраненным от этого. Правда он не учёл одного факта, Чуе не нравится, когда его действия игнорируют. В месть от своей стороны, Накахара начал осыпать грудь партнёра яркими засосами. До чутких накахаровских ушей донёсся жалостливый стон, а после — скулёж. —Так сладко стонешь.. Мне это очень нравится, милый, — эти слова издевательские, но так грели Осаму душу.       «Дьявол» начал мучительно медленно надрачивать чужой член, постепенно раздражая партнёра. Тот лишь извивался и хныкал, проталкиваясь в его ладонь, желая большего, но этого недостаточно. Чуе нужны громкие и отчаянные просьбы. Поэтому Накахара запросто убирая руку, он смотрит на «Бога» таким властным взглядом, что тот сразу и не понял, почему же он остановился. —Думаю ты знаешь, чего я хочу.       Переведя дыхание, Осаму посмотрел на Чую таким строгим взглядом, который тот никогда не ощущал на себе. Этот взгляд заставляет низ сладко тянуть в более глубокое возбуждение. —Развяжи меня. —Нет. —Какой упёртый… Считай, что ты выиграл, но я же вижу, как ты желаешь почувствовать меня. Полностью.       Эти слова для него как гипноз, ну конечно, у кого же ещё кинк на подчинение в этой комнате кроме него? Чуя начал развязывать узлы с запястий любовника, пока тот жадно пожирал его взглядом. Как только «Бог» освободился, то Накахару сразу же прижали в кровать. Едва ли он успел опомниться, как сразу же ощутил чужие зубы на своей шее. Уши Дазая передёрнулись от настолько напористого стона. Видимо, мальчик долго ждал. —Тц, какой ты громкий.       Осаму отпрянул от парня и начал искать смазку в тумбе. Как только он нашёл тюбик, то заметил синяки на запястьях. —Видимо крошка Чу будет сегодня наказан, раз оставил синяки на моих прекрасных кистях, — от таких слов младшего буквально передёрнуло. Он не знает, что может ожидать от него.       Взяв лоскуток ткани и что-то металлическое, Дазай начал подходить к новоиспечённой жертве. Взяв обе кисти в захват, он сцепил их наручниками, ощутив на себе ошеломлённый взгляд. —Какие наручники?! Ты— —Я очень люблю твои глазки, но я сказал, крошка Чу сегодня наказан, — Осаму заботливо посмотрел в глаза цвета моря и прикрыл их бархатной тканью.       Чуя мгновенно потерялся. Он пытался услышать хоть что-то, ведь партнёр подозрительно притих, чувствуя дискомфорт от временной слепоты. Как только он открыл рот, дабы возмутиться, то его сразу же перевернули на живот. Накахара взвизгнул, ведь испугался, мысленно злясь на Дазая. —Не надо меня искать, малыш, — Осаму приподнял «Дьявола» за бёдра вверх и начал поглаживать напряжённые и подтянутые ягодицы, ещё пару раз проведя по молочной и упругой коже, «Бог» произнёс, — Считай удары, Чуя. Сегодня поплатишься за все свои грехи.       Через секунду последовал громкий удар по заднице, обжигая место удара, на что Накахара жалко вскрикнул от внезапной боли. Дав привыкнуть к ощущениям, Дазай нанёс ещё один удар по тому же месту. В этот раз Чуя прикусил губу, но всё равно мучительно промычал. Следующий шлепок был нанесён на другую ягодицу. Младший опять не сдержался и громко вскрикнул, задница у него конкретно горела. Осаму, поняв то, что шлёпать его рукой очень утомительно, решил взять ремень. Сложив его пополам, он легонько приложил его к горящей коже, демонстрируя. Услышав какое-то бурчание со стороны «дьявола», Дазай нанёс первый удар кожаным изделием. Чуя вскрикнул. Сколько это будет продолжаться? Он не может сдерживать голоса. Ремень всё больнее и больнее ощущается на коже. Тело под Дазаем дрожит, на повязке появились влажные пятна. «Бог» лишь усмехнулся: —Хах, достаточно, — Дазай с приглушённым щелчком открыл тюбик и выдавил на пальцы мятную и холодную жидкость, которая начала течь по длинным пальцам. Большим пальцем он начал массировать узенькое колечко мышц, которое сжалось от единственного холодного прикосновения. Сменив палец, Осаму начал понемножку проталкивать указательный палец внутрь, на что Накахара начал довольно-таки громко вздыхать. Как можно быть обладателем настолько, блять, длинных пальцев? Чуя чувствовал, как палец сгибается в нём и скользит по проходу. Он вскрикнул, когда, неожиданно для себя, Дазай вставил второй. Накахара томно вздыхал, постанывал, сжимался от непредсказуемых движений этих пальцев. И кто ещё из них Дьявол? «Бог» играл внутри него, делал «ножницы», из-за чего рыжий «Дьявол» вздыхал и скулил. Он близок к разрядке, но… —Дазай, сука, — простонал рыжий, когда почувствовал пустоту. Засранец пальцы убрал. —Что такое, милый мой Дьявол? Неужели хочешь кончить? — Жаль, что Чуя не увидит эту сладкую и хитрую улыбку. Осаму начал поглаживать твёрдые и, немного влажные, соски, от чего младший стал тяжело вздыхать, — Тебе придётся попросить. —О-Осаму.. Сукин ты сын! — Юноша начал ёрзать, сминая под собой тёмные простыни, он пытался найти чужие бёдра, но не почувствовал и намёка на чужое присутствие, — Боже мой, трахни ты меня уже!       Тишина. Она так давила, неужели этот подонок оставил его? Возбуждённого, мокрого и.. —Неужели моя непослушная сучка Чуя хочет мой член? — Тихий шёпот раздался над ухом, опаляя своим горячим дыханием ушную раковину, проводя пальцем, почти не касаясь, по твёрдому стволу. —Да, блять, да! — Накахара толкнулся, дабы найти хоть что-то, что может дать трение, но этот сукин сын убрал руку. Парень опять хотел возмутиться, но получилось лишь крикнуть. «Бог» толкнулся в него. Долгожданная наполненность. —Чуя, мой грязный маленький мальчик, такой хороший.. Такой.. идеальный для меня. Неужели ты любишь, когда тебя грубо имеют? — Дазай начал целовать его шею, закрепляя ошейник с поводком на молочной и бледной коже, которая покрыта багровыми пятнами. «Дьявол» покрылся мурашками от слов, да и от самòй прохладной кожи. Осаму лениво качается из стороны в сторону, задевая и раздражая чувствительные стенки, Накахара и слова из себя выдавить не может, лишь мычит от злости, — Я не слышу ответа, чертёнок. —Выеби меня.. —Я не слышу. —Твою мать, Осаму! Выеби меня! Глухой ты— —Сразу бы так и сказал, — Дазай начал грубо толкаться в горячее тело, постепенно наращивая и создавая бешеный темп. Чуя не знал, куда деть свои руки, при слепоте и наручниками на кистях, он не мог банально ухватиться за простынь, — Нет, мне не нравится. —Чт.. — «Дьявол» завизжал, когда его поставили раком, ну.. Как раком.. Что-то смахивало на эту позу. Его бедра приподняли вверх и вошли обратно. Хотя бы есть возможность ухватиться за что-то. Осаму как голодная собака, накинулся на еду. Сильные толчки вбивали тело в кровать. Она уже скрипит. Хлюпающий звук в месте соединения тел, громкие стоны и крики рыжего заполнили комнату. Глаза, перекрытые лоскутком ткани, увлажнились. Так приятно. Дазай начал постепенно натягивать поводок на себя, постепенно заставляя юношу глотать воздух или же давиться им. «Бог» создал бешеный темп, грубо трахая рыжего, что задыхался и кричал. Осаму протянул руку к его члену и принялся быстро надрачивать ему. Дазай замедлился, а потом и вовсе остановился, кончая в «Дьявола». Следом за ним оргазм получил и сам Чуя. Содрогаясь и тяжело дыша под ним, ощущая вязкую и тёплую сперму внутри себя. Кажется он не сможет нормально ходить и сидеть ближайшие два дня. У него всё болит. Ну ничего, поносит его Дазай как принцессу и пройдёт. —Ух, ну как тебе? — Кокетливо протянул старший аккуратно снимая с глаз ткань, а потом расстегнул и наручники. Осаму нежно погладил Накахару по щеке. —Отъебись. —Продолжения хочешь? —Нет! В ванну меня отнеси. —Мой ж ты беспомощный… — Тихо прошептал шатен. —Я всё слышу!