Основатель секты

Отправиться со Старейшиной Илин на ночную охоту в этот раз вызвались только двое, остальные решили, что вечером пойдут с призрачным генералом, если пойдут вообще. Но Вэй Усянь не расстроился из-за этого, даже наоборот. В конце концов единственные адепты, имена которых он запомнил - это Лань Сычжуй и Лань Цзинъи, они то как раз и согласились присоединиться. Когда они подошли к тому самому торговцу на рынок, чтобы их отвели к дому мясника, Сычжуй довольно явно поглядывал на конфеты, хоть и старался не отвлекаться и выслушать мужчину, который теперь уже пересказывал историю ему и Лань Цзинъи. К тому же денег он не брал. Но тут вдруг Вэй Усянь улыбнулся и спросил: — А-Юань, ты конфет хочешь? — Несмотря на то, что речь мужчины была внезапно прервана таким образом, он не слишком расстроился и даже порадовался, а сам А-Юань заметно растерялся и немного сконфуженно произнёс: — Возможно... Да, а что? — В этот момент Вэй Ин нагло хмыкнул и отвёл взгляд, ответив: — Просто поинтересовался. — Во взгляде юноши, который уже успел слегка улыбнуться, резко отобразилось замешательство и смущение. Конечно он уже не заплачет, как когда-то, но тихое "но..." с его уст таки прозвучало, а Вэй Усянь лишь прыснул со смеху, под тяжёлый вздох Лань Ванцзи. Несмотря на то, что Лань Цзинъи явно не мог понимать, почему именно Вэй Ин так поиздевался над его другом, он тоже приложил некоторые усилия, чтобы не рассмеяться. Выглядело довольно забавно. А Лань Ванцзи вскоре достал мешочек с деньгами и обратился к Лань Сычжую, чем удивил обоих юношей: — Какие конфеты ты хочешь? — Наблюдая за этим, губы Вэй Усяня невольно растянулись в очарованной улыбке. Ему так нравилось то, что он видел. С того момента, как Лань Сычжуй признал, что когда-то его звали Вэнь Юань, сердце Старейшины Илин радовалось каждый раз, при виде его. На душе становилось так тепло и приятно, что стоило им попасть на рынок, Вэй Ин не смог не поддаться воспоминаниям. Лань Чжань же просто уловил ход его мыслей и сделал именно то, чего ожидал супруг, несмотря на то, что в этом не было большой нужды. Вскоре торговец попросил какого-то знакомого его заменить, а Лань Сычжуй уже держал в руках кулёк конфет, пока, по-прежнему с растерянным видом, шёл с Лань Цзинъи следом за старшими. Они переглянулись между собой и Лань Сычжуй лишь спустя некоторое время понял, что это было. Но, к тому моменту уже решил промолчать. Спустя пару минут ходьбы, Лань Цзинъи вдруг пустил смешок и отвёл взгляд, чем заинтересовал друга. Лань Юань спросил: — Почему ты смеёшься? — Лань Цзинъи сделал голос несколько тише и почти шепотом ответил: — Да просто вы все такие милые, что я не смог удержаться. — Покрывшись румянцем, Сычжуй так же шепотом возмутился: — Замолчи! — Эй, ты сам спросил! — Возможно они бы продолжили пинать друг друга, если бы Старейшина Илин и Ханьгуан-цзюнь не обернулись. И хотя один из них выглядел довольным и улыбался, другой сопроводил их действия ледяным взглядом. От этого ученики довольно быстро успокоились. Вэй Усянь спустя некоторое время тихо обратился в Лань Ванцзи: — Можешь себе поверить? Цзинъи ведь посчитал и тебя милым. Он говорил о нас всех в этот момент. — Прыснул со смеху Вэй Усянь. Ученики же недолго шли тихо, они снова начали оживлённо шептаться, в этот раз ещё тише, и периодически друг друга толкать. Лань Ванцзи в конечном итоге перестал обращать на это внимание. Вэй Ин чуть ускорился и подошёл к торговцу: — Вы говорили, что у пропавшего мясника полгода назад погибла жена? А вы случайно знаете из-за чего? — Нет, об этом я ничего не знаю... — Мужчина покачал головой. По дороге Вэй Усянь ещё несколько раз расспрашивал о чём-то мужчину, и спустя время они прибыли на место. Перед глазами предстала протянувшаяся улица с домами по обе стороны дороги, а вокруг были заросли деревьев, со всех сторон, кроме той, что вела на рынок. Место было довольно уютным. — В каком именно доме жил мясник? Смею предположить, что это его дом? — Вэй Ин указал один из домов, что находился ближе всех к лесу. Несмотря на то, что он не был разрушенным и никак особенно не выделялся, от него так и веяла атмосфера мрака и отчуждённости. От строения исходила сильная энергия инь. Торговец, что привёл их сюда несколько растерялся, но быстро ответил: — Да... Да, это он. А мой дом напротив. — И каждую ночь из дома доносятся жуткие крики... Вы сказали уже всё, что вам известно, или есть, что сказать ещё? — Решил уточнить Вэй Ин. — Больше мне нечего сказать, молодой господин. — Пока Вэй Усянь разговаривал, младшие адепты уже успели куда-то пропасть. Вэй Усянь же обратил внимание на пропажу лишь, когда торговец ушёл обратно на рынок. — Лань Чжань, а куда подевались дети? — Не знаю. — Лань Юань! Лань Цзинъи! — Выкрикнул, глядя по сторонам, Вэй Усянь, как вдруг из-за кустов выскочил сначала Лань Юань, а за ним и Цзинъи. Они выглядели напугано и ничего не говорили, глядя прямо на Вэй Ина. Он спросил: — Что-то случилось? — Первым заговорил Цзинъи: — Как ты можешь не знать... — Но рот ему заткнул ладонью Сычжуй и нервно пробормотал: — Нет, всё хорошо... — Адепты выглядели крайне обеспокоенно и этим заставили нервничать Усяня. В этот момент он решил обернуться, в сторону, где был Лань Чжань, но в этот раз не обнаружил уже его. — Куда пропал Лань Чжань? — Обратился Вэй Ин к младшим адептам. И пока те продолжали неподвижно стоять, прошёл дальше, вдоль улицы, смотря по сторонам, в то время как погода постепенно начинала портиться. Вэй Ин крикнул Лань Юаню и Лань Цзинъи, чтобы они зашли в дом торговца и вскоре они действительно скрылись за дверьми дома. Вэй Усянь же услышал сзади шаги и обернувшись, снова увидел Ханьгуан-цзюня, от чего расплылся в улыбке: — Куда ты ходил? Пойдём, зайдём с Лань Цзинъи и Сычжуем в дом, пока дождь не пройдёт. — Какой дом? — Спросил Лань Ванцзи, чем немного удивил супруга, и тот ответил: — Дом... Торговца сладостями, он же разрешил нам им пользоваться. Пойдём... — Но когда Вэй Ин решил обернуться туда, куда недавно ушли адепты, то действительно не увидел на том месте никакого дома. Они стояли посреди леса, а дождь всё усиливался. Тучи продолжали сгущаться. От изумления широко раскрыв глаза, Вэй Усянь попытался схватить за руку Ханьгуан-цзюня и нервно начал: — Лань... Лань Чжань, что... — Но не нащупал его руки, а посмотрев на него, увидел лишь лежащий на земле труп супруга. В своих же руках обнаружил тигриную печать. От страха он отбросил её в сторону и сорвался с места, побежав в лес. Он не понимал, как такое могло произойти и верить не хотел. По сторонам стали мелькать знакомые силуэты: Цзян Чэн, Цзинь Лин, Лань Цижэнь, и даже не Хуайсан... Все сопровождали его взглядами, полными ужаса и злобы. Он слышал, как они бранили его, называя исчадием ада, воплощением зла... В какой-то момент он уткнулся в чью-то грудь, от того, что почти не смотрел вперёд. А оторвавшись от человека, увидел перед собой Лань Сиченя, который закричал, схватив Вэй Ина за шиворот: — Убийца! Как ты мог!? Как ты мог так поступить!? — По щекам первого нефрита побежали кровавые слёзы. Вырвавшись из хватки, Вэй Усянь продолжил бежать в обратном направлении, уже заливаясь слезами от ужаса, охватившего его. Прибежал к какому-то озеру, и, пытаясь отдышаться, сел на колени. Он увидел в отражении своё прежнее тело и задержал на нем взгляд, после чего набрал в ладони воды, чтобы попить. Как вдруг из воды на него выпрыгнула огромная, уродливая собака, вцепилась зубами в длинные волосы и утащила под воду. В этот момент Вэй Ин проснулся в холодном поту, обнаружив возле себя Лань Ванцзи. Он заботливо и нежно обтирал его лицо холодным от воды кусочком ткани и выглядел очень взволнованно... Вэй Ин лежал с широко открытыми глазами пару секунд, а потом посмотрел на Ханьгуан-цзюня и, приподнявшись на локтях, приблизился к его лицу. Но внезапно остановившись на полпути к поцелую, Вэй Усянь рухнул обратно на кровать, прикрыв рукой глаза.