***
Когда я успокоилась и вышла из ванной, полночь уже миновала. Чтобы отвлечься, я решила залезть в инстаграм. Но увидела одно непрочитанное. «Вы хорошо добрались? Хён не сильно нагнетал обстановку?» Что? Это же Хенджин? Ох. Он правда хочет продолжить наше общение? Он не шутил? «— Джинни. Все хорошо. Настроение не очень, но добрались без происшествий. Ты как? Прости, что так покинули тебя. И что долго не отвечала. — Да перестань. Я почти сразу уехал ☺️ Хён все еще с тобой? — Нет. Он давно ушел. — Странно. Дома его нет. А почему настроение у тебя не очень? Не из-за него, надеюсь? — Ну как сказать… — Оооох. Он странный. Прости его. Уверен, ещё пожалеет 😉 Он же не грубил тебе? — Всё хорошо. Он не был груб со мной. Ты пишешь потому что за него волнуешься?) — Честно говоря, это только повод 🥹👉👈. Ты интересная) Но обещаю не приставать. У тебя с Хеном довольно тесные отношения🙃 — Тесные? Теперь это так называется? 😃 — Ну, я не знаю как ещё это назвать 🙈 — Никак. Вообще не нужно нам об этом говорить. — Как скажешь. Чем сейчас занимаешься? — Готовлюсь ко сну, а ты? — И я. *Фото, где он зарылся в одеяло и выглядывает лицом, подмигивая* — Ахах, такой милый) — Твоя очередь 😌 — Сам нарвался. *Фото в зеркале. В халате, с маской на лице и мокрыми растрёпанными волосами* — Вааааа 😍 такая красивая — Это не я. Это всё маска 😃 — Ты!) весь вечер тобой любовался — Прям любовался, ага) — Я серьезно. Ещё на концерте тебя заметил. Ты, кстати, в курсе, что у нашего охранника ушиб сильный? 😃 он горошком его остужал 😂 — Не напоминай! Мне СТЫДНО! — Зато я точно знаю, что тебя лучше не злить 😂 — Да ну тебя! Я же доообрая! И вообще, я тебя сегодня спасла от ожога! — А вот с этим я бы поспорил… — 😩 ну прости, прости за испорченные штаны! Главное, ожога нет. Значит я все сделала правильно. — Да плевать на штаны. И ты правда сделала все ооочень правильно. Местами, даже слишком 🙈 — Только не говори, что я 🫳🍆 — Не говорю. — Провалиться мне на этом месте! Стыд какой. Так вот, о чём он говорил? — Минхо? Не не не, он бы даже при всем желании не увидел, каких мест ты касалась. — Ага. Зато он видел твои реакции. — 😨 Мне хана. И, кажется, он вернулся. Зря я из кафе решил поехать к нему. — А ты разве не с ним живешь? И уже у него спать увалился? — Мы живем в разных общагах. Я хотел поболтать о тебе, спросить, как у вас все прошло. Но чувствую, я получу по роже, даже за одно мое присутствие в его пещере. Всё. Он тут. Я ушёл. Помолись за меня.» Поговорив с Хенджином, я зашла в анонимку, в надежде увидеть хотя бы одно сообщение от Минхо. Я хотела увидеть его извинения, раскаяние, сожаления, злость, ненависть, ревность, да хоть что-нибудь! Но сообщений не было, что меня снова расстроило. И я пошла по остальным чатам с другими парнями, которые мне писали. Я открывала диалоги один за другим. И чем больше я это делала, тем больше они выводили меня из себя. Каждый из этих «созданий», иногда даже не поздоровавшись, высылал мне член, торс или любую другую часть тела. Чаще, даже без хоть какого-либо сообщения. Просто «ПОТОМУЧТО». Как же это БЕСИТ! Такая концентрация уродов в одном месте — это невыносимо! Да, мы все здесь об одном, чтобы снять стресс и расслабиться. Но неужели так сложно уважать друг друга? Не обязательно дружить или общаться за жизнь. Достаточно просто УВАЖАТЬ и не делать того, что для другого может быть неприемлемым! Да просто быть ЛЮДЬМИ, а не ёбанными животными! Почему это так сложно? Вверху каждого диалогового окна была яркая кнопка «🛑» с разделом «‼️», в котором можно добавить пользователя в чёрный список, после чего он не сможет тебе написать, пока ты его не разблокируешь. Ну, окончательно взбесившись, я, просто не думая, беспорядочно начала блочить все эти аккаунты. Один за другим, дикпики и прочие мерзости исчезали с моего экрана. И со временем, я уже перестала смотреть на все это. Двумя пальцами, игнорируя уведомление о том, что всегда могу вернуть диалог с пользователем, при необходимости, я на автомате нажимала: 🛑 и ‼️; 🛑 и ‼️; 🛑 и ‼️. Отправив в «бан», кажется, добрую сотню аккаунтов, я закрыла приложение. И еще раз зашла в диалог с Джинни: «— Надеюсь, у тебя там всё хорошо. Передай Минхо, что он идиот! А тебе, Лучик, желаю сладких снов ❤️»***
В комнате Минхо. Поняв, насколько хён может быть сейчас злым, Хенджин подорвался. И сел на самый краешек его кровати, предварительно поправив ее. И застыл в ожидании. — Йе-ена-а! Йени! Макнэ он тоо-оп! — слышались громкие крики Минхо из коридора. — Йее-еена, ты спишь? - Раздался уже тихий и заунывный вопрос от старшего. — Фууу. Боже, Минхо-хён, сколько ты выпил? — удивленно спросил полусонный Чонин, затыкая свой нос. — Да ты на ногах не стоишь, — он подхватил хёна и повел его в комнату, где их встретил напуганный Хван. — Лино-хён, бо-ооже. Ты как добрался вообще? И где так накидаться успел? Ты ж почти трезвый из кафе уехал. — Я просто конченное похотливое извращённое животное! — еле выговаривая, констатировал Минхо. — Господи, что это с ним? — немного брезгуя, спросил Чонин, — кстати, ты тут откуда? Я тебя даже не видел, — спросил он Джини. — Долгая история. Просто думал, что Лино-хёну захочется с кем-то поговорить, когда он вернется. Вот и пришел. — Мда. Оба вы странные. Но раз уж ты тут, — ответил младшенький, подводя еле ползущего, самого старшенького к кровати, — возись с ним сам! — И толкнул хёна на Джинни. А так как Хо был в состоянии нестояния, он ухватился за друга и уронил его на кровать, придавив всем своим телом. — Й-йе-ена, — с трудом выдавливая слова, процедил Хван, — ты же не бросишь меня тут умирать? — Хён, ну ведь должен хоть кто-то из нас выжить? — сказав это, макне стремительно вышел из комнаты, изображая то, что его сейчас стошнит. Около минуты Хенджин боялся пошевелиться. Но когда дышать стало почти невозможно, он попытался растолкать Минхо. — Лино-хен. Ээ-ээй. Лино-хё-ён, — уважительно и шепотом начал говорить Хенджин, но поняв, что это не даёт результатов, а воздуха в легких все меньше и меньше, перешел на крик. — Да твою мать! Где ж ты, кабан, так надрался?! Ты же всегда знал меру. Да и слезь с меня наконец! — Хенджин~щи-и. Я такой урод. Я не заслуживаю, чтобы ты со мной возился. Оставь меня здесь умирать, — еле вымолвил Хо. — Да я бы с радостью! Вот только если не слезешь, — с особым натугом на исходе сил пробормотал младший, — то умру тут первым я. — Она такая! Такаа-ая горячая! — Ну начало-ось… — Она такая красивая! Такая веселая! А я. Я животное! Мерзкое. Грязное. Животное! — Да что там у вас стряслось? — процедил Джинни и, сделав последний натуг, вылез из-под хёна, — фуууух, что ты такого сделал? — Я, как животное, был готов наброситься на неё! Ты видел, какая она? — Ви-идел, видел. И видел, как она пожирала тебя взглядом в кафе. Не думаю, что она была бы против. — Она… А я как животное. Она такая добрая. Даже тебе, извращенцу, помогала, пока ты там сидел, развалив копыта! — Эй, эй! Хватит. Я тут при чём? Ты внятно объясни, что у вас произошло? Хотя, сейчас тебя явно лучше не трогать. Отоспись, кабан. Завтра поговорим. И с ней поговоришь. — Она никогда меня не станет больше слушать. Ей такого как ты, красавчика-джентельмена надо. А не животное, как я… — Мда. На спину перевернись. Раздену тебя, сам точно не сможешь. Минхо послушно перекатился на спину. Хенджин сел на него сверху и начал снимать с него худи. — Аа-ащ! Не думал я, что в такой ситуации окажусь на тебе. До чего ж мы докатились. — Ты знаешь, какая она? Она… — Да да. Она красивая, горячая, добрая и далее по списку. Что у вас произошло, объяснить можешь? — Она ругалась. И я ругался. А когда мы пришли в номер… она такая нежная. А я животное. Не сдержался. У нее такая грудь, и я не сдержался. А потом она так стонала. — Эй, эй, э-эй. Полегче! Я нихера сейчас не понял. А у тебя встал. — Потому что я животное! — Да, ты сейчас пьяное животное. Кабан неповоротливый, если быть точнее, — раздраженно бубнил Хенджин. — Не жмись так ко мне. И успокойся. Ты ж в зюзю пьяный, откуда такие рефлексы? — удивился Хенджин, — и вообще, поднимись уже, худи стяну, ляжешь спать спокойно. Минхо послушно сел. Вытянул вверх руки, чтобы младший мог стянуть злополучное худи, которое так мешалось. И, как только тот её снял, Хо прильнул к груди Хенджина, крепко обняв его за талию. — Во-от так, да. Правильно. Успокаивайся. Все хорошо. — Ты не понимаешь! Она. Она так стонала, — проскулил Минхо, пытаясь уткнуться в длинную шею Хенджина. — Ээ-ээ! Мужик, я, конечно, рад за вас, но ты меня с ней не путай. Твой стояк сейчас о мой член трется. И ты в говно. Ии-ии… всё это мерзко, — говорил Хенджин, тихонько пытаясь слезть, но Минхо держал его мёртвой хваткой. — Да в конце-то концов! Лино-хён! Соберись! Ты завтра сам себя возненавидишь и меня убьёшь, если не отцепишься! — Я бросил её. — Значит завтра наверстаешь упущенное. Только отвали, блять! По-хорошему прошу! — уже угрожающим тоном твердил Хван. — Я напишу ей! — Точно! Вон твой телефон! Напиши ей. Прямо сейчас! — сказал Хенджин и, только почувствовав, что руки Минхо расцепляются, резко соскочил с него. И пытался отдышаться, положив руку на сердце. Всем видом показывая, как счастлив, что смог выбраться из загребущих лап хёна, который, очевидно, попутал его со своей зазнобой. — Ну что? Что ты там кочевряжишься! Ничего бы я с тобой не сделал! Просто мне сейчас одиноко. — Ага. И стояку твоему тоже. — Он к тебе отношения не имеет! — Уж слава богу! — воскликнул Хван, — фу-ух. Я реально думал изнасилуешь. — Ты идиот! Я, может, и животное, но не настолько! — оскорбленно парировал старший, — хотя, может теперь перестанешь за…ик… за… Да блять! — выругался Хо. — Заебывать со своими подкатами. — Да ладно. Я же шучу. Но страх малюсенький всё равно был. — Придурок. Почему я не могу ей написать? — Да кто тебя останавливает? Пиши, только по-любому по клавишам не попадешь, либо сморозишь что-то, за что потом перед ней стыдно будет. Дай сюда, — он отобрал телефон. — Да я реально не могу ей написать! — И не надо. Ляг лучше, подрочи и выспись. — Проваливай! — А я и не собирался наблюдать за твоими пьяными конвульсиями. — Телефон верни! — В гостиной положу. Чао! Хенджин выключил ночник и удалился. Оставив телефон, как и обещал, в гостиной. А Минхо, хоть и был раздражен, лег боком и частично на живот. Уткнувшись лицом в подушку и желая уснуть. Но образ обнажённой девушки на нем, её стоны, её горячее лоно, прижатое к члену, ощущение её рук на его теле, не давали мужчине покоя. Хо скользнул рукой в штаны. Крепко ухватившись за ствол, сделал пару толчков и отчаянно простонал в подушку. Потому что ему было мало «подрочить». Осознавая, что все могло быть иначе, если бы они не выпили. Если бы он не желал ее настолько сильно, что её активное согласие подшофе было недостаточным. Он хотел твердо знать, что и она хочет его не потому, что градусы в голову ударили, или согласилась «за неимением лучшего» (читай - за неимением Хенджина), лишь бы спустить пар. Минхо хотел быть уверенным на всю тысячу из ста, что она хочет, и именно его. Потому из-за своего упрямства он изводил себя весь вечер, напился до состояния овоща. И сейчас бредит ей, но все еще не может насладиться хотя бы тем, что ему доступно.