"Oh the weather outside is frightful…"
Белла сидела в гостевой комнате в доме Гилбертов, от скуки катая карандаш по столу. С трудом подавив желание вздохнуть, она хлопнула ладонью по карандашу и подняла его. Взяв чистый лист бумаги, она принялась покрывать его маленькими случайными точками в такт секундам. Вскользь проскользнула мысль о том, где же находятся ее двоюродные брат и сестра, но Белла отбросила ее прочь, в общем-то оказавшись абсолютно безразличной к той драме, в которую вляпались Елена и Джереми, но там явно происходило что-то — Белла была просто уверена. Хотя она никогда по-настоящему не ладила с Еленой, с Джереми они всегда были близки, и поэтому считать его было легко, особенно когда она на днях неожиданно появилась на пороге их дома. Взволнованный, обеспокоенный... встревоженный и напуганный... Эмоции на его лице сменяли друг друга, выражение же Елены передавало отвращение и — вдобавок ко всему — раздражение. Контакт с Джереми Белла поддерживала всегда. Несмотря на то, что между визитами могли проходить годы, для них всегда казалось, что время вообще замерло, и они просто продолжали с того места, на котором остановились. Елена же была скорее горькой пилюлей, которую Белла должна была проглотить. Чрезмерное чувство собственного достоинства всегда было ее яркой чертой, и хотя Белла видела, что многое из того, что она делала, обусловлено мыслью, что именно так будет лучше для других, но бо́льшая ее часть — особенно в последнее время — не испытывала ни малейшего уважения к тому, кто отказывался идти на поводу и позволять кому-то, в частности ей, решать за себя. Кому-то, кто лишал людей выбора, потому что "знал лучше", чем они. Это постоянно напоминало ей об Эдварде и его семье — главной причине, по которой она появилась здесь совершенно без предупреждения. То, что он оставил ее в лесу, было одновременно худшим и лучшим, что когда-либо случалось с ней. Прошло больше месяца грусти и печали от заточения в своей комнате, где она чувствовала себя лишь оболочкой, оболочкой той девушки, которой когда-то была, прежде чем жизнь снова ворвалась в ее тело. Дрожь в конечностях утихла, разум прояснился, и внезапно она поняла, что произошло — то, что происходило месяцами без ее ведома. "Всё, что есть во мне, привлекает тебя: мой голос, моё лицо, даже мой запах",- однажды сказал Эдвард. И тогда она даже не представляла, насколько буквально он имел все это в виду. Симптомы после его ухода больше были похожи на ломку наркомана. Когда ее тело избавилось от потребности в его присутствии, пришло осознание, а вместе с ним и гнев. Кто знает, любила ли она когда-нибудь по-настоящему Эдварда или его семью? Теперь она определенно не испытывала к ним никакой любви. Все, что она знала наверняка, это то, что сама их природа парализовала ее, привлекла и привязала к себе — против ее воли, с их ведома? — способа узнать наверняка у нее не было. Но по мере того, как рос ее гнев, о своем существовании напомнила Виктория, но Белла решила, что это вряд ли имеет значение. Карлайл был врачом, черт возьми, даже ученым, который изучал их вид на протяжении веков. Они должны были знать, что их присутствие сделало с ней — что их уход сделает с ней. И все же они бросили ее, даже не сказав: "Да пошла ты..." По крайней мере, попрощался только Эдди, если можно было назвать прощанием то дерьмо, которое он вывалил на нее тем вечером. Виктории не потребовалось много времени, чтобы объявиться, вероятно, зная об уходе Калленов и нацелившись на самое слабое звено группы. Затем Белла узнала о волках, и тут же появилась мысль, а не существуют ли другие сверхъестественные существа... Ведьмы, вурдалаки, может быть, традиционные оборотни и вампиры? Скорее всего, они были где-то там, и она преисполнилась решимости найти существо, способное убить холодного, поскольку оказалось, что Джейкоб и его друзья-щенки ни на что не годились. Джейк утверждал, что они смогут защитить ее, но количество погибших росло. Это был только вопрос времени, когда Чарли расплатится за их неудачу. Так что она провела расследование. Было трудно разобраться во всем этом и отделить факты от вымысла, но когда она увидела Мистик Фоллс, город, где жили ее родственники, неоднократно всплывающим во время ее поисков — что ж, Белла больше не верила в совпадения. Убедить Чарли отпустить ее было легче, чем ей казалось. Правильно разыгранная карта о Рождестве: кругом веселье, а в Форксе все так напоминает об Эдварде, что ей просто необходимо отвлечься и вдохнуть свежего воздуха Мистик Фолс. Ей просто необходимо насладиться праздниками там и перезагрузиться. Не желая давать и шанса ему передумать, Белла сразу же запрыгнула на самолет, появившись на пороге дома кузенов с широкой фальшивой улыбкой, которая соответствовала фальшивым же улыбкам на их лицах. Происходила какая-то драма, хотя Джереми не торопился просветить ее. Он признался, что было бы лучше, если бы она не высовывалась и оставалась рядом с ним всякий раз, когда хотела выйти за пределы дома, и именно это предупреждение заставило ее убедиться, что легенды городка правдивы и что Джереми знал, что это так. Учитывая, как быстро он предупредил ее не приглашать никого в дом. Но смелости спросить его в лоб у нее пока не нашлось. Но сомнений в том, что этот момент наступит, не было. Джереми часто беседовал с ней, и у них редко когда находились секреты друг от друга. Они были близки, больше походя на лучших друзей, чем на брата и сестру, и большинство их разговоров были настолько откровенными, что граничили с непристойными. Именно ей он позвонил, когда потерял девственность, к ней обратился, желая узнать, как завоевать Бонни. Белла решила, что именно поэтому Елена вечно так на нее обижалась. Та всегда была ревнивой. Подавив очередной вздох, Белла отложила карандаш и посмотрела на часы. Она надеялась, что Джер скоро будет дома, потому что ей пока не удалось найти никакой полезной информации, и терпение ее было на исходе. Плюс, она хотела увидеть выражение его лица, когда она сбросит на него "вампирскую" бомбу. Это должно было стать забавным в любом случае, знал он о них или нет. По радио, которое было включено, зазвучал низкий гул рождественских песен, и Белла попыталась закатить глаза. Мистик Фоллс был украшен к празднику, и это выглядело так, как будто эльфа вытошнило по всему городу. "Дорогой Санта, Я бы хотела, чтобы ты убил мстительную рыжеволосую и если возможно, ковен холодных, которые ради извращенного веселья пристрастили меня к себе, Очень прошу тебя. И спасибо. Белла Свон". Эта мысль заставила ее усмехнуться, даже несмотря на то, что по сути ее желание записало ее в список проказников, и все, что принесет ей Санта, окажется лишь мешочком угля. Громкий стук открывающейся двери оповестил ее о том, что Джер и, вероятно, Елена вернулись домой. Прикусив губу, она задумалась над тем, а не спуститься ли вниз и просто застать их врасплох со всей вампирской темой, но все же ей бы хотелось застать Джереми одного. Елене ничего не стоило соврать, а последнее, чего бы Белле хотелось снова услышать от кузины: "Напомни-ка, насколько ты планируешь у нас задержаться?"- хоть и сама понимала, что звучит как заезженная пластинка. Погрузившись в свои мысли, она почти пропустила раздавшийся снизу голос. — Мне очень жаль, но я уже приглашен, — донеслось до нее, за чем последовали грохот захлопнувшейся входной двери и топот ног, когда, предположительно, Джер и Елена поспешили вверх по лестнице. Заинтригованная, но не слишком обеспокоенная, учитывая все, с чем уже столкнулась за свою короткую жизнь, Белла поднялась и приоткрыла дверь, высунув голову наружу. Джереми и Елена как раз поднимались по лестнице и заметили ее. — Вот черт! — выпалил Джер, бросаясь к ней и врываясь в комнату, Елена быстро последовала за ним. — Прятки? — раздался бесстрастный голос, лишь слегка оттененный раздражением. — Я вовсе не против. — Малышка, я люблю тебя, но ты выбрала для визита отстойное время, — выдохнул Джер, заталкивая ее поглубже в комнату, а Елена быстро придвинула комод. Дверь спальни с глухим стуком ударилась о шкаф, когда тот, кто ворвался в дом, попытался силой проникнуть внутрь. — Я же говорила тебе, что нужно отправить ее домой, — проворчала Елена, всем весом удерживая дверь. Ни капли не обидевшись, Белла с любопытством наблюдала, как дверь немного приоткрылась. Она мельком увидела сильную челюсть и темные волосы, прежде чем, используя невероятную для себя силу, Елена снова толкнула комод вперед. Елена вообще-то была худышкой. "А значит, все это сверхъестественная сила", — заключила Белла, наблюдая за ее потугами. Сделав мысленную пометку поразмышлять над этим позже, Белла позволила Джереми оттолкнуть ее в угол комнаты, закрыв своим телом. — А я тебе еще раз повторяю, что очевидно она здесь, потому что у нее какие-то неприятности. Я не собираюсь отпускать ее, даже не попытавшись помочь. — Ну ты очень помогаешь, Джер, — выпалила Елена. — Теперь Кол, вероятно, собирается убить и ее — так рада, что ты помог ему и с этим. — Не будь такой сучкой, Елена, — закатила глаза Белла. Как только слова слетели с ее губ, Елена тут же проиграла свою битву с этим персонажем Колом и буквально влетела вглубь комнаты. Дверь распахнулась, позволяя ему войти. Заглянув через плечо, Белла, наконец, рассмотрела лицо существа, вызвавшего такой страх и суматоху, и обнаружила, что увиденное крайне привлекает ее. Его волосы были немного длинноваты, челка почти касалась темных глаз, а на подбородке была небольшая ямочка, которую пальцы и язык буквально чесались проследить. — И что у нас тут? — почти любезно спросил он. Однако в его глазах был опасный блеск, свидетельствовавший о насилии и опасности. Неуравновешенный — это слово буквально сразу всплыло у нее в голове. Этот мужчина был совершенно не в себе, и будь она проклята, если не была совершенно очарована этим фактом. А его голос… Распознать акцент она не смогла, но приятные мурашки побежали по разным частям тела. Таким, к которым никто прежде не прикасался. И ей это понравилось. Прежде чем кто-либо успел что-либо сказать, Елена понеслась на него с немыслимой для Беллы скоростью, но ее попытки были пресечены с легкостью человека, прихлопнувшего муху. Даже не дрогнув, мужчина отшвырнул ее в сторону и вслед за этим вонзил расщепленный кусок дерева ей в живот. И хотя Белла не очень заботилась о Елене, все же они были семьей, и она ахнула при виде своей кузины, пригвожденной к стене. Только, похоже, на самом деле это не причиняло той таких уж сильных страданий. Конечно, лицо Елены исказилось от боли, но она не была похожа на девушку, которая вот-вот истечет кровью и умрет. Как мило. — По поводу руки, приятель, так какая мне нужна? Левая или правая? Хотя я, вероятно, отрублю обе, чтобы наверняка, — размышлял вслух Кол, отчего Джереми заметно напрягся. Белла выглянула из-за его плеча и встретилась глазами с Колом. Тот прекратил свое продвижение к Джереми, ухмыльнувшись ей с хитрым, дерзким наклоном головы. — Итак, что у нас здесь? Привет, дорогая, и как тебя зовут? Несмотря на ситуацию, ее губы дрогнули в приветствии. "Было приятно встретить плохого парня с настоящими манерами", — подумала она, вспоминая Джеймса и Викторию и их животный подход к попытке убить ее. — Слушай, давай просто перенесем все наши дела вниз, — влез Джереми, выставив руки перед собой в защитном жесте. — Она ничего не знает о вашем мире или о том, что происходит в городе — вообще не нужно ее впутывать. Белла наблюдала за Еленой, корчащейся у стены, и ее глаза задумчиво обежали комнату, прежде чем она слегка вышла из-за спины Джереми. — Ты вампир, не так ли? — осторожно спросила она Кола, безнадежно заинтригованная новым видом вампира, которого так надеялась найти. И явным плюсом было то, что он крайне приятен на вид. Он приподнял бровь, глядя на нее, и это выражение придало ему юный, почти игривый вид. — Так и есть, милая, — он повернулся к Джереми и многозначительно сказал: — Ничего не знает, приятель? — Би? — нахмурившись повернулся к ней Джереми. Безразлично пожав плечами, она сказала: — Как ты думаешь, почему я появилась как гром среди ясного неба, Джер? Мне нужно было узнать о традиционных вампирах, а в Мистик Фоллс им тут как медом намазано, судя по тому, что я слышала, — и, проигнорировав его вопросительный взгляд, она повернулась обратно к Колу, который изучал ее со смутным интересом: его жажда крови и потребность в насилии, очевидно, на мгновение были забыты. — Значит, ты пришел убить моих кузенов? — в лоб спросила она. Ведь ходить вокруг да около смысла не было. Кол ухмыльнулся. — Совсем чуть-чуть, — бесстыдно признался он. Наклонив голову, она перевела взгляд с Джереми на все еще лежащую ничком Елену. — Кого конкретно? Его губы дрогнули, но он нахмурился, глядя на нее, как будто не совсем был уверен, что о ней думать. — На самом деле, того, что рядом с тобой. Мне просто очень нужна его рука. Не волнуйся, потом я вылечу его с помощью небольшого количества крови. Хотя уверен, что все равно будет немного щипать. — Какая жалость, — разочарованно вздохнула Белла. — Он мой любимчик. Не думаю, что ты захочешь вместо этого уничтожить несколько холодных? — предложила она с широко распахнутыми глазами, полными надежды. Он фыркнул, выглядя совершенно удивленным ее поведением и тем, какой невозмутимой она казалась. — Влипла в неприятности, малышка? Она пожала плечами. — Можно и так сказать — также не возражала бы против какой-нибудь старой доброй мести, поданной красивой и холодной для одного ковена? — Месть, говоришь? — переспросил Кол, выглядя уже более заинтригованным, даже воодушевленным. — Белла, — влез Джереми, оттягивая ее назад. Взгляд Кола тут же сфокусировался на руке, которой тот тянул ее за запястье. Его челюсть напряглась, вспышка ярости промелькнула на его лице, а в воздухе летала молчаливая угроза невиданной жестокости. — Ты не знаешь, с кем связываешься. Если у тебя какие-то проблемы, то мы с Еленой поможем тебе. — Без обид, Джер, — фыркнула она. — Но Елене я не доверю даже за цветами дома ухаживать, не то что мне помочь. К тому же, она похожа на новорожденную, и сомневаюсь, что ей по зубам будет справиться с ковеном из семи вампиров, некоторые из них с дарами. Не говоря уже о той сучке, которая скорее всего выследила меня уже и здесь. — И ты думаешь, что он сможет? — не сколько с обидой, сколько из любопытства спросил он. Ее взгляд метнулся к Колу, который призывно ухмыльнулся ей, заставив ее сердце учащенно биться. Его ухмылка стала шире. — У него вид старожила в этом мире, — прошептала она, ее голос был хриплым и почти благоговейным. — И того, кто кое-что знает о мести. Джереми внимательно посмотрел на него, прежде чем у него щелкнуло в голосе. — Господи, Би, — усмехнулся он. — Серьезно? Он? Борясь с усмешкой, она уклончиво пожала плечами. Она стала более бесстрастной после ухода Эдди, а то, что Виктория охотилась за ней, сделало ее броню толще, но Джереми всегда мог читать ее мысли. Правда, последняя пара месяцев измучила ее и пробудила удивительно мрачное чувство юмора — она считала, что нужно смеяться, чтобы не сойти с ума, — но даже она была немного удивлена своему влечению к нестабильному ментально существу перед ней. Это было мгновенно и так не похоже ни на что, что она когда-либо испытывала. Эдвард, теперь она понимала, оглядываясь назад, играл с ней в застенчивую игру, рассчитанную на то, чтобы заманить ее в ловушку своих интересов. Играя в горячо и холодно, как и он, она наивно сыграла прямо в его планы и отдала ему свое сердце. Она не сомневалась, что Кол тоже играл в какую-то игру, но все дело было в том, что теперь она знала, на что идет. Черт, если то, как он смотрел на нее, было хоть каким-то знаком, она уже предвкушала игру с ним. В конце концов, никто не хотел умирать девственником, и то, как его взгляд скользил по ее изгибам, говорило о том, что у него, возможно, не возникнет проблем с тем, чтобы помочь ей в этом вопросе. От этой мысли ее бросило в жар, и Джереми, снова так хорошо считавший ее мысли, усмехнулся с отвращением на лице. Однако она просто продолжала улыбаться. Если и было что-то, чему она научилась после того, как ее использовали и издевались над ней так, как делали это Каллены, так это то, что жизнь коротка и нет причин подавлять себя или свои чувства. Она пожертвовала многим из того, кем она была на самом деле, ради Калленов — пожертвовала собой, чтобы завоевать любовь Эдди. И все же в конце концов они все равно бросили ее, выставив дурой. Зачем отказываться от того, кто она есть, ради кого-то другого? Лучше всего принять себя без стыда и позволить другим просто жить с этим. — Признаюсь, я заинтригован, — заявил Кол. Его все еще слегка оскорбительная поза смягчилась, спина выпрямилась, когда он наклонил голову и приветствовал с официальным видом: — Кол Майклсон, к вашим услугам. Его голова склонилась, когда он протянул ей руку, и Беллу поразила мысль, что если бы на нем была шляпа, он бы снял ее. Действительно, старожил. Несмотря на то, что в ней все еще жила здоровая доза страха, Белла не смогла устоять перед искушением, ее рука, казалось бы, сама собой поднялась навстречу его руке, аналогичное приветствие застыло на ее губах... Вот только в это же время Елена сумела освободиться и бросилась на них, отбросив Кола в сторону. Потащив Беллу и Джера к лестнице в вихре, который заставил плечо Беллы протестующе заявить о себя, Елена издала тихий визг, когда Джереми был отброшен в сторону, а ее шея была бесцеремонно свернута. Белла оказалась наверху лестницы прямо рядом с Колом. — Это было грубо, — упрекнул тот бессознательное тело Елены, пнув его для пущей убедительности, и нахально добавил: — А теперь немного вздремни, дорогуша, пока большие дети поиграют. Видя, что Елена действительно оказалась вампиром, Белла была уверена, что в конечном итоге с ней все будет в порядке, и больше беспокоилась за Джера. С облегчением услышав, как тот слегка застонал от боли, но явно не был серьезно ранен, Белла повернулась лицом к Колу, но отшатнулась, обнаружив его прямо за своей спиной. Едва не потеряв равновесие и не свалившись с лестницы, она почувствовала, как чья-то твердая рука схватила ее за руку и потянула назад. — Полегче, малышка, — тихо пробормотал Кол, его голос скользнул по ней, как успокаивающий глоток горячего чая с медом. — Итак, на чем мы остановились? Отдышавшись и сильно покраснев, она пробормотала. — Кажется, я собиралась закончить наше знакомство. Меня зовут Белла Свон. Звуча одновременно полупьяно и полусонно, Джереми пробормотал: — Нет, Би, ты не знаешь, с кем имеешь дело. Он монстр. Вопреки ситуации, ее губы снова дрогнули. — Я встречала много монстров, — пренебрежительно ответила она, а затем пожала плечами. — Что мне еще один? Рука Кола скользнула вниз по ее руке, задерживаясь на коже с шокирующей фамильярностью любовника, пока он не сжал ее руку в своей и не поднес к губам. Ее рука замерла на кончике его губ, он остановился, слегка нахмурившись. Перевернул ее руку, и его проницательный взгляд прошелся по шраму от маленького любовного укуса Джеймса. Его глаза поднялись на нее в знак узнавания, но она стоически молчала, отказываясь отводить взгляд от его испытывающего взгляда. Тогда он, наконец, заговорил, нехотя признавая, что впечатлен ею. — Тогда рад познакомиться, Белла Свон, — наконец пробормотал он над костяшками ее пальцев, теплое дуновение его дыхания на ее коже заставило ее снова вздрогнуть. — Не поделишься, почему хочешь причинить Джеру боль? И почему тебе, видимо, так сильно нужна одна из его рук, хотя, очевидно, у тебя уже есть две совершенно замечательные руки? — почти прошептала она, почти неспособная обрести голос из-за бабочек, которых он выпустил у нее в животе. Как бы сильно она ни изменилась из девочки с глазами лани, готовой отодвинуть себя в сторону ради других, она все еще не хотела видеть, как те, кто ей действительно дорог, страдают. Джереми был в значительной степени привязан к верхней части этого короткого списка, прямо рядом с Чарли. — Я бы не стал вдаваться в подробности, малышка, — Кол одарил ее очаровательной улыбкой, которая позабавила ее, даже если она на это не купилась. — Я бы возразила, ведь дьявол кроется в деталях, но что-то мне подсказывает, что я только что встретила его в тебе, — парировала она со своей собственной усмешкой. — Умная маленькая птичка, не так ли? — пробормотал он, и его рука крепче сжала ее руку, заставила ее усомниться, а был ли это комплимент. — Мне хотелось бы так думать, — прошептала она, покраснев, поскольку забыла, что он все еще держит ее за руку. Его рука буквально поглотила ее и была удивительно теплой на ощупь. Не желая выглядеть идиоткой из-за того, что все еще держится за него, она попыталась отдернуть руку, но была удивлена, когда его рука сжалась вокруг ее. И приложив немного силы, он притянул ее ближе. Она приподняла бровь, глядя на него. — Мы куда-то идем, не так ли? — Просто небольшая прогулка, дорогая. Считай это короткой передышкой для твоих кузенов, — ухмыльнулся он. — Насколько короткой? — она настороженно посмотрела на него. Ведь ей действительно не хотелось находить реальных причин, чтобы ненавидеть этого опасного — и, скорее всего, психически неуравновешенного, — но очаровательного вампира. — Ну, сейчас, я полагаю, все зависит от тебя, — заверил Кол. Было ясно, что прямого ответа ей не видать, и фактически ее семья стала заложниками ради ее уступчивости. Она должна была быть наполовину сумасшедшей, чтобы согласиться отправиться с ним. Помимо того, что Кол был вампиром-убийцей, он к тому же был незнакомцем, а самым главным правилом жизни было — никогда не уходить с незнакомыми людьми. Но Белла была не только заинтригована, но и в безвыходной ситуации. Отчаянно нуждаясь в ответах и решениях своих сверхъестественных проблем, она подозревала, что у Кола есть необходимая ей информация, а вдобавок и кое-что еще. Мысль о том, что вполне вероятно, Джереми мог бы рассказать ей все, что ей нужно было знать, всплыла в сознании, но Белла быстро отмахнулась от нее и цеплялась за свое первоначальное оправдание. Она сомневалась, что ей удалось кого-то одурачить, но небрежно кивнула Колу, прежде чем снова повернуться к Джереми. Она ободряюще улыбнулась, когда поймала взгляд его широко раскрытых испуганных глаз. Он до смерти боялся за нее. — Расслабься, Джер. Я уверена, что если бы он собирался убить меня, он бы уже сделал это — особенно перед вами, ребята, видимо, вы очень разозлили его. И это не первое мое родео. Все будет хорошо. — Би, пожалуйста, понятно, что ты что-то знаешь о сверхъестественном, но не думаю, что ты окончательно осознаешь с кем… — Джереми, — твердым голосом прервала его Белла, не желая, чтобы ее отговаривали. — Мои дни сочтены, за мной охотится не одна сумасшедшая вампирша. Смысла перестраховываться нет и времени на это тоже. Позаботься о своей сестре. Уверена, она скоро очнется, и, вероятно, ей понадобится немного крови или что-то в этом роде. Я вернусь позже — или не вернусь. Посмотрим. — Без обид, приятель, — мрачно ухмыльнулся Кол Джереми. Когда они спускались с лестницы, помогая ей перешагнуть через тело Джера, он не преминул ударить того в живот в ногой. Белла посмотрела на него, приподняв бровь. — Серьезно? — выдохнула она. Кол ухмыльнулся, абсолютно не раскаиваясь. — Расслабься, милая. Это гораздо меньше того, ради чего я пришел сюда. Учитывая, что она подслушала, как он угрожал отрезать руку ее кузену, его правоту нельзя было не признать. Он снова посмотрел на Джера. — Мы с тобой еще не закончили, — произнес он, голос его соответствовал выражению его лица — холодный как камень, заставляя Беллу буквально дрожать, но на этот раз от неподдельного страха. — Считайте это отсрочкой, но я вернусь. Давай только надеяться, что твоя маленькая кузина сможет договориться о лучших условиях прекращения огня, чем ты и твоя жалкая сестра. Увидимся позже, приятель. И как будто сопровождая дебютантку из бальной залы, Кол увел ее из дома родственников. — Расскажи мне об этих холодных, дорогая. И об этом интригующем шраме на твоем запястье, — прошептал он ей на ухо, наклонив голову и вдыхая ее аромат, даже не потрудившись скрыть легкое урчание от удовольствия. Прежде чем она смогла придумать ответ, над ними раздался новый голос, заставивший Кола слегка зарычать, а его челюсти сжались от раздражения. — Мне думается, я предупреждал тебя оставить Гилбертов в покое, Кол. Белла обернулась и заметила красивого мужчину с небольшой щетиной, явно портившей его сильную челюсть. У него тоже был акцент, хотя это, как ни странно, в восторг ее не привело. — Не беспокойся, брат. С твоими маленькими питомцами все в порядке — никаких необратимых повреждений не нанесено. По крайней мере, сейчас. Белла скорее подумала, что он добавил эту последнюю фразу для нее, на случай, если она решит сбежать. Странно, но это было самое последнее, что приходило ей в голову. Брат, так он сказал... Белла присмотрелась, и в целом можно было найти, конечно, сходство во внешности, но больше выдавало их поведение. — И что вот это значит? Завел себе личную зверушку для игр? Несмотря на то, что знала, что имеет дело со сверхъестественными существами, способными мгновенно прикончить ее, прежде чем она успеет моргнуть, гнев буквально захлестнул ее. Она не была зверушкой. Больше нет. — Я никакая не зверушка, придурок. Что это с вами, вампирами, и вашим комплексом превосходства? Как будто забываете, что когда-то были людьми. Брат Кола склонил к ней голову, стиснув зубы. — Ты так думаешь, дорогая? Слишком быстро, чтобы она успела заметить, он появился перед ними, но Кол оттянул ее за себя. — Полегче, Ник. Она их кузина. Ты же не хочешь испортить свои маленькие планы, правда? Вампир, Ник, впился в нее взглядом, и хотя в этот момент он заставил Кола казаться щенком, она все еще не сводила с него глаз, хотя была уверена, что он явно видел ее страх. — Это так? — он обратился к Колу, хотя все еще удерживал ее взгляд. — Тогда я не уверен, что хочу, чтобы ты играл с этой игрушкой. Возвращайся домой, дорогуша. Забудь о сегодняшнем вечере. Его зрачки расширились, и Белла подумала, не болен ли он или что-то в этом роде. А вообще вампиры могут заболеть? — Нет, спасибо, — холодно ответила она. — У нас с твоим братом планы, и я намерена довести их до конца. Ник нахмурился, глядя на нее сверху вниз. — Интригует, не так ли? — Кол ухмыльнулся, явно наслаждаясь выражением замешательства на лице своего брата. — Так и есть. И никакого следа вербены, к тому же. — Вер-чего? — начиная раздражаться фыркнула Белла. На улице было чертовски холодно, а куртка осталась в доме, и к тому же Виктория уже точно была где-то рядом, а решение этой проблемы стояло буквально в сантиметрах от нее. И все, что теперь хотелось Белле — узнать, согласен ли Кол ей помочь. — Кол, — вздохнула она, — так мы прикончим несколько холодных или нет? Уже поздно, холодно, и, откровенно говоря, мне нужно все уладить, если я вскоре умру. Кол усмехнулся, и Белла была готова поспорить, что видела, как у Ника дернулись губы. — Пошли, куколка. Полагаю, что это твоя рыжеволосая подружка, о которой ты упоминала ранее, ожидает нас вниз по улице. Давай немного повеселимся с ней, прежде чем отправимся навестить тот ковен. И не переживай по поводу холода, дорогая. Я согрею тебя, — пообещал он, его слова буквально сочились недомолвками. Несмотря на ситуацию, ей все же удалось покраснеть, даже когда она ухмыльнулась. — Черт. А знаешь, мне бы очень хотелось заехать ей по голове папиной битой, своего рода поэтическое правосудие, поскольку она преследовала и его тоже. Хотя что-то мне подсказывает, что мне это на пользу не пойдет. Еще один повод для расстройства. — Не беспокойся, дорогая. Я приберегу финальную часть для тебя, — и, снова усмехнувшись, Кол поднес ее руку к своим губам. — Такой джентльмен, — ухмыльнулась она. И, смеясь, они зашагали в сторону Виктории, слегка ускоряя шаг, не обращая внимания на растерянного Ника, чей озадаченный взгляд сверлил дыры в их спинах. Незаметно для них Ник оставался там некоторое время, обдумывая последствия последних нескольких мгновений. Вскоре к нему присоединился запыхавшийся Джереми, который огляделся, прежде чем настороженно посмотреть на гибрида. — Где моя сестра? Куда он ее дел? Резкий звук покореженного металла пронзил ночную тишину, за которым последовал легкий женский смех, смешавшийся с мрачным, злым смешком. — Я абсолютно уверен, что мой брат нашел свою пару в твоей кузине, — нахмурился Ник, не зная, беспокоиться ему или радоваться новому развитию событий. — Да помогут нам небеса, если он решит обратить ее, — подумав, добавил он. — Сукин сын, — выругался Джереми. И не сговариваясь, они оба решили удовлетвориться тем, что внимание Кола переключилось на что-то другое, хотя у них обоих было неприятное предчувствие, что все вот-вот изменится. К лучшему или к худшему? Только время покажет.* * *
"But the fire is so delightful..."
Каллены маялись в своем новом доме, каждый с откровенной скукой украшал живую и огромную рождественскую ель, лишь ради того, чтобы угодить Эсме. — Я не вижу смысла в праздновании, — снова фыркнула Элис. — Я думала, что у меня будет новая сестра, но кое-кому стоило взять и все испортить. — Элис, — успокаивающе начал Карлайл — Мы все согласились с доводами Эдварда. Мы оставили Беллу, зная, что ее будет легче править после того, как она пройдет через ломку. Эдвард так долго ждал, чтобы найти себе пару — он заслуживает того, чтобы она была такой, какой он предпочитает. — За исключением того, что она куда-то исчезла, и Эдди теперь не может найти свою драгоценную игрушку, — ухмыльнулась Розали, вешая веточку омелы. Игра Эдварда на пианино прервалась лязгом клавиш, и он раздраженно зашипел. — Не нужно излишнего драматизма, — она закатила глаза. — Ты должен быть благодарен, что освободился от этого слабоумного отродья — буквально от пули увернулся, если хочешь знать мое мнение. — А тебя никто не спрашивал, Роуз, — и Эдвард мгновенно предстал перед ней, оскалив зубы в том, что должно было быть угрожающим рычанием. — Кроме того, — осторожно вмешалась Элис. — Белла действительно была практически совершенна. Тихая и послушная. Я скучаю по своей кукле, с которой можно играть. — Не беспокойся, Элис, — произнес Эдвард, излучая уверенность. — Я вскоре найду свою Беллу, и когда я это сделаю, я уничтожу того мерзавца, который похитил ее у меня. Джаспер выгнул бровь и протянул: — И с чего ты решил, что ее кто-то похитил? Может быть, она догадалась о нас и ушла по собственной воле. — Невозможно, — усмехнулся Эдвард. — Белла была идеальным сочетанием ума и наивности. Она никак не могла догадаться о нас — обо мне. Кто-то похитил ее. — Было странно, что Чарли, казалось, ничего не помнил об ее отъезде, — согласилась Эсме, даже не отрываясь от своего экземпляра "Лучших домов и садов". — Тут явно что-то происходит, — кивнула Элис. — Я даже больше не вижу ее — но это неважно! Мы не должны позволить этой глупой мелочи испортить наше Рождество, — она весело захлопала в ладоши, и даже Эдвард одарил ее насмешливой улыбкой. Каждый из них вернулся к своим веселым занятиям, Эдвард заиграл веселую джазовую версию песни "Детка, на улице холодно", а Розали и Эммет игриво подпевали. Бледная имитация праздничного веселья была прервана звуком чего-то металлического, постукивающего в дверь. — И кого это принесло, черт возьми? — нахмурился Карлайл, вставая и направляясь к двери. — Я могу вам помочь? — спросил он молодого человека, стоявшего по ту сторону двери, и посуровел еще больше, заметив алюминиевую бейсбольную биту, устроившуюся на его плече. — Привет, Каллены, — торжественно произнес юноша, входя в дом и широко улыбаясь семейству. — Прошу прощения, сэр, но вы не можете вот так просто врываться сюда… — Что-то мне подсказывает, что вы осознаете, что именно что могу и так и сделаю, — оборвал его юноша, обходя комнату и время от времени постукивая битой по полу. Он остановился перед роялем и Эдвардом. Наклонив голову, он оценивающе оглядел Эдварда, прежде чем фыркнуть: — Ты немного ниже, чем я думал, но черт побери, если она не права насчет сходства с Потрошителем. — Прошу прощения, — Эдвард оскорбленно отстранился. Кол стукнул битой по полу раз, другой... затем еще раз. — Не, приятель, — произнес он со своим странным акцентом. — Я не верю, что для тебя есть прощение. Прежде чем кто-либо успел моргнуть, юноша отвел биту назад и ударил ею Эдварда по голове. Сила удара отбросила Эдди назад на рояль, раздавив его, а на правой стороне лица пошли крошечные трещины. Шипение наполнило комнату, и Элис бросилась на незнакомца, но тот поймал ее в воздухе и отбросил, как использованную салфетку. — Расслабься, дорогуша, — произнес он с мрачным смехом. — Я просто немного развлекаюсь перед началом настоящей игры. Эсме издала рык медведицы, но Карлайл благоразумно остановил ее, крикнув: — Внимание все, не нападайте. Если я прав, он традиционный вампир и сильнее нас. — О, какая жалость, — усмехнулся вампир, о котором шла речь, и не было ни одного из них, кто мог бы побороть инстинкт содрогнуться от страха. Он был очень похож на акулу, улыбающуюся гуппи, когда смотрел на них. — А я так надеялся на еще несколько подач, прежде чем начнется настоящее веселье. — Прошу вас — попытался возразить Карлайл. — Я не знаю, кто вы и почему решили напасть на мою семью, но я уверен, что мы сможем найти решение без насилия. — Меня зовут Кол Майклсон, — кивнул юноша, его мрачная усмешка стала шире, когда глаза Карлайла расширились от узнавания. — Прошу прощения, что сообщаю плохие новости, приятель, но ваше время истекло. Пришло время платить Дудочнику. — И под Дудочником он имеет в виду меня, — раздался еще один голос. Каждый из них замешкался, когда Белла Свон вошла в комнату, безразлично оглядев их, прежде чем подойти к Колу. Встав, подбоченившись, Белла лукаво спросила: — Ты сломал папину биту о его тупую башку, Кол? — Полегче, куколка, — ухмыльнулся Кол, более милой версией, чем та, которую лицезрели Каллены. — На ней небольшая вмятина, но я куплю тебе новую. — Получше? — подсказала она, все еще игнорируя изумленных Калленов, зная, что это сводит их с ума. — Ну конечно, — подмигнул ей Кол, дергая за кончик одного из ее непослушных локонов. — Белла, — Эдвард наконец обрел голос. — Белла, любовь моя. Белла повернулась к нему, уставившись на него так, как смотрят на собачью какашку, попавшую на подошву ботинка. — Вот тут ты частично прав, Эдди. Я Белла, но для тебя я никто. Кол, казалось, тоже взбудоражился от такого его заявления, выпрямившись во весь рост и устремив на Эдварда мрачный взгляд, который заставил мальчишку сглотнуть и побороть желание убежать. Не то чтобы это принесло ему какую-то пользу. — Извини, приятель. Хотя нет, мне не жаль. Что там говорят в наши дни? — спросил Кол в притворном замешательстве, притягивая Беллу к себе. Его руки скользнули вниз по ее бокам с безошибочной интимной фамильярностью. — Кто не успел, тот опоздал, — закончил он с усмешкой, дразняще целуя Беллу в шею. Эдвард бросился на них быстрее, чем Белла могла это видеть, но для Кола все было равносильно замедленной съемке. Закатив глаза, он переставил Беллу за себя и поймал Эдварда в воздухе в середине прыжка. Рука Кола сжалась вокруг шеи противника, мрачное удовлетворение затопило его, когда он почувствовал, как мраморная кожа трескается под его хваткой. — Игра окончена, Каллены, — прорычал Кол на всю комнату, хотя его глаза не отрывались от Эдварда. — Это действительно дурной тон — играть со своей едой, особенно с такой вкусной, как моя куколка. Белла фыркнула, но не смогла подавить улыбку. — Итак, в качестве небольшого рождественского подарка для нее вы все будете удобно сидеть в этом доме, пока мы подожжем его и будем жарить зефирки, пока вы все сгораете заживо. А ваши крики станут нашими рождественскими гимнами. — Потому что какое Рождество без зефирок? — многозначительно кивнула Белла. — Ничего подобного мы делать не будем, — фыркнула Розали. — О, я думаю, именно так все и будет, принцесса, — усмехнулась Белла. — Просто спроси Элис. И все тут же обратили свои взгляды на Элис. Если бы вампиры могли побледнеть, то пикси прямо-таки светилась в темноте, ее глаза были широко раскрыты и полны страха. — Я-я не понимаю. Мы просто сидим там и сгораем. Как? Как? — закричала она. — Следи за своим языком, — отчитал ее Кол. И, отбросив Эдварда в сторону, он дернулся и схватил Джаспера, удивив их всех. Глядя ему в глаза, Кол ухмыльнулся, внушая ему установку, которая и станет их погибелью. — Ты воспользуешься своей силой, чтобы все, кроме меня и Беллы, стали настолько вялыми, что никто не сможет сделать ничего, кроме как лечь. — Да, — нараспев произнес Джаспер, и тут же его сила прокатилась по комнате густыми волнами, которые заставили всех Калленов буквально рухнуть. — Твой ход, дорогая, — посмотрел на Беллу Кол. Кивнув, она взяла биту, которую протягивал ей Кол, и встала над распростертым телом Эдварда, пока сам Кол направился к валяющимся Калленам, дабы убедиться, что они останутся в этой комнате, что бы ни случилось. — Помнишь, как ты постоянно пытался убедить меня, насколько ты опасен? Что ты вершина цепи питания? — и Белла со всей силы ударила его битой. Хотя это почти не причинило ему боли, поскольку у нее не было сверхъестественной силы, которой обладал Кол, но все же было сильное чувство удовлетворения, когда ее руки завибрировали от силы удара. — Ты не мог быть более неправым, — выплюнула она, благодарная за невольную помощь Джаспера, которая удерживала его распростертым на полу, смиренно принимающим ее избиение. — Ты всего лишь жалкий маленький мальчик, играющий в мужчину. Возможно, я на какое-то время стала жертвой твоих игр, но я та, кто смеется последней. Ты выбрал не ту девушку, чтобы пудрить мозги. С этими словами она снова ударила его битой, но на этот раз прямо в промежность. Эдвард ахнул от боли, а Белла ухмыльнулась, гордясь тем, что ей пришло в голову целиться туда, где, по ее мнению, все мужчины уязвимы, вампиры они или нет. — Хоум ран, куколка, — похвалил ее Кол, разливая по комнате бензин из канистр, которыми они запаслись по пути. — Давай взорвем это место, — хихикнула Белла. — Буквально! — Как пожелаешь, малышка, — кивнул Кол, притягивая ее к себе и целуя в лоб. — Окажешь честь? — спросил он, протягивая серебряную зажигалку Зиппо. — Спасибо, — усмехнулась она, хватая зажигалку и поворачиваясь обратно к лежащим вампирам. Она представила, как они кричат в своих головах, но дар Джаспера был слишком силен для них, чтобы бороться. — Прощайте, Каллены — что я могу сказать? Это будет просто огненно! — и с этими словами она чиркнула зажигалкой и небрежно бросила ее куда-то в глубь комнаты. Пламя вспыхнуло мгновенно, разгораясь с жаждой мести. Приятное тепло коснулось ее щек перед тем, как Кол вытащил их из дома с вампирской скоростью. Мгновение спустя она услышала характерный треск ломающейся опорной балки: рухнула крыша. Воздух пронзили крики: отчаянные и умоляющие. Они были как бальзам на ее израненную душу. Кол позволил ей на мгновение понаблюдать за пламенем, дав ей принять то, что они натворили. Через пару минут он вернулся к ней, с ухмылкой протягивая пакет с покупками. — Не хочешь показать мне, как приготовить эти зефирки, о которых ты говорила, куколка? — поинтересовался он. Белла с усмешкой посмотрела на пакеты и подняла взгляд к темным глазам Кола. Последнюю пару дней они провели в плотном общении. Она рассказала ему свою историю, и в ответ получила сокращенную версию его собственной истории. Ее нисколько не удивило, что она оказалась права насчет него — насилие, месть. Они были практически краеугольными камнями его жизни. После этого они сразу же отправились обратно в Форкс, чтобы замести следы, и она была удивлена, что его догадка о том, что Каллены пытались следить за ней, оказалась верной. Возмущение и праведная ярость, которые она испытала при этом, только укрепили ее решение отомстить, и Кол был слишком готов подчиниться ее желанию. Потряхивая пакетами перед ее лицом, Кол вопросительно изогнул бровь, и Белла ухмыльнулась. — Приготовьтесь, сэр, к настоящему деликатесу, — улыбнулась она ему. Ухмылка Кола стала по-настоящему ехидной, и он сказал: — О, я уверен, что это бледнеет по сравнению с тобой, дорогая, — лукаво усмехнувшись, когда она, о-о-о, так предсказуемо покраснела. Хотя она всегда быстро краснела, Белла была уверена, что никогда в жизни не краснела так сильно, как за последние два дня. У Кола было мрачное чувство юмора, которое она находила странно привлекательным, но помимо этого, он не сдерживался, когда дело доходило до флирта с ней. Намек за намеком следовали откровенные обещания овладеть ее, как только она даст слово... И "когда", он всегда говорил "когда" и никогда — "если". Она не была уверена, что сдерживало ее. Конечно, она была неопытна, но она точно не делала секрета из того, что хотела всего этого. Более чем просто хотела, честно говоря. Ей хотелось преподнести себя ему на блюдечке с голубой каемочкой. И хотя с Викторией было легко справиться, угроза того, что с Калленами не все так просто, нависла над ними дамокловым мечом. Отбросив эти мысли, Белла решила продолжать жить в соответствии со своим новым кредо "будь что будет". Это случится тогда, когда должно случиться, а пока она будет довольствоваться тем, что просто наслаждалась его обществом до тех пор, пока он решит держать ее рядом. Насадив зефирку на палочку, Белла прижалась к Колу, и они отправились к дому, чтобы поджарить их. — Немного разочаровывает, тебе не кажется? — спросила она, и мрачный восторг наполнил ее, когда она увидела фиолетовый дым, сигнализирующий об умирающих холодных. Кол обнял ее за талию, притягивая к себе и кладя подбородок ей на макушку. — Хотела растянуть удовольствие, малышка? Она пожала плечами. — Не совсем. Я просто хотела, чтобы это поскорее закончилось. Кроме того, у нас есть другие проблемы, с которыми нужно разобраться в Мистик Фоллс. Он долго молчал, а затем прижался носом к ее шее, глубоко вдыхая. — Да, именно так, — согласился он, его губы касались ее пульса с каждым словом. — И ты не причинишь вреда Джереми, помнишь? — подсказала она. Она уже заставила его согласиться на это, и хотя Кол был кем угодно, она знала, что прежде всего он был человеком, вампиром, слова. Он все еще хотел помешать им отыскать Сайласа, и она должна была признать, что его опасения понятным, но она не согласилась бы ни на что, если бы это стоило ей Джереми. Она знала, что не сможет остановить Кола, но он, по крайней мере, казался понимающим и принимающим к новому плану. Его жажду насилия было не утолить, но, похоже, он был готов позволить ей перенаправить ее. Кол издал долгий страдальческий вздох, который заставил ее хихикнуть, зная, что он дразнит ее. — Да, дорогая. Он уткнулся носом в ее шею, и ее хихиканье резко оборвалось, когда желание внезапно сжало ее внутренности. Прикусив губу, чтобы не издать стон порнозвезды, Белла наклонила голову, чтобы дать ему лучший доступ. Кол издал рокочущий рык одобрения. — Я полагаю, у нас есть кое-какие незаконченные дела, у тебя и у меня, — пробормотал он, а затем языком прошелся по ее коже, сопровождая это легким покусыванием. — Д-д-да? — согласилась она, хотя это прозвучало больше похоже на вопрос. — О куколка, — произнес он, и его глубокий голос растапливал ее, как шарик мороженого в чашке горячего шоколада. Удивительно, что она не растеклась лужицей у его ног. — Кол, — выдохнула она, когда он резко присосался к ее шее, оставив после себя то, что наверняка было впечатляющим засосом. — Ничто так не поднимает настроение, как небольшой пожар, — мрачно поддразнил он. — Не хочешь отпраздновать со мной, дорогая? "Да, да — все, что ты скажешь — все, что ты захочешь…" — она едва сдерживала мольбы, готовые сорваться с ее губ. — Звучит так, как будто это может быть... интересно... — буквально задыхаясь, произнесла она вместо этого, разыгрывая беспечность, которая никого не обманывала. — О куколка, — тихо сказал он, заставив ее задрожать, прижимаясь к нему, и улыбка снова коснулась его губ. — Ты даже понятия не имеешь. Следующее, что она помнила: он прижал ее к ближайшему дереву, его рука скользнула ей под рубашку. Грубый поцелуй коры на ее спине создавал восхитительный контраст с гладкой кожей его руки, ощущения наполняли ее до тех пор, пока все, о чем она могла думать, было Кол, Кол, Кол... Она застонала, и он жадно проглотил ее стоны, отвечая собственным рычанием, когда его рука выскользнула из-под ее рубашки спереди. Схватив ее за воротник с обеих сторон, он дернул вниз, разрывая ее рубашку, как будто она была сделана из мокрой газеты. Холодный зимний воздух освежил ее разгоряченную кожу, соски напряглись под обычным хлопковым лифчиком. Настала очередь Кола застонать. Без малейшей паузы его руки проделали с ее лифчиком то же самое, что и с рубашкой, и он с удовольствием приник к ее груди, перекатывая языком ее правый сосок и время от времени покусывая его зубами. Другой рукой он обхватил ее левую грудь, его ладонь была не по погоде теплой, когда он яростно массировал ее с почти болезненной силой. Ее руки скользнули в его густые волосы, прижимая его к себе, когда она ахнула от удовольствия. Она зашипела, когда он резко переключился на другую грудь, не желая оставлять другую обделенной. А Кол был очень скрупулезен. Не желая отставать, руки Беллы переместились с его мягких волос вниз по шее и остановились на плечах. Отчаянно дергая, Кол подчинился и быстро сбросил куртку. — Рубашку тоже, — потребовала она. Он поднял брови, и Белла увидела, как его губы дрогнули в сдерживаемой усмешке. — Требовательная маленькая штучка у нас тут, да? — подразнил он и отодвинулся достаточно, чтобы снять рубашку. Он немедленно прижался к ней в ответ, их кожа соприкоснулась, заставив искры заплясать по всему ее телу. Подсунув руки под ее колени, Кол подтянул ее к себе, застонав от признательности, когда она инстинктивно сцепила лодыжки позади него и прижала его к себе между бедер. — Не делай вид, что тебе это не нравится, — заикаясь, произнесла она, ее голос дрогнул, когда он двинул бедрами, и потерся о нее своей твердым инструментом под правильным углом, дабы коснуться ее клитора. Он усмехнулся, когда его губы вернулись к ее груди, руки нежно играли на ее бедрах и сжимали ее задницу, когда он потянул ее вниз, чтобы встретить его толчки. — Кроме того, — продолжила она, достаточно упрямая, чтобы довести свою точку зрения до конца, даже когда каждое слово выходило с большим трудом, чем предыдущее. Она чувствовала себя туго натянутой пружиной, которую вот-вот отпустят. — Последние три дня с тех пор, как мы встретились, были похожи на прелюдию. Это было глупо отрицать. — Ничто так не будоражит кровь, как хорошее убийство. — Значит, игры закончились? — она почувствовала боль, ее рука скользнула вниз между ними, чтобы с намеком остановиться на верхней части его брюк. — Ох, куколка, — пробормотал он, отстраняясь, чтобы посмотреть на нее темными, голодными глазами. — Я еще так далек от того, чтобы закончить с тобой. Для кого-то вроде Беллы, которую всякий раз отталкивали месяцами, когда она пыталась сблизиться с кое-кем, кто утверждал, что любит ее, такое беззастенчивое желание Кола приводило ее почти в экстаз и заставляло задыхаться от желания. Может, она и была девственницей, хотя и обнаружила, что ее пальцы теребят штаны Кола со всей ловкостью опытного профессионала, но это не означало, что Белла стыдилась того, чего хотела. И это был Кол, похороненный глубоко внутри нее, когда он заставил ее кричать в экстазе. Было время, всего несколько коротких месяцев назад, когда она пришла бы в ужас от своих распутных мыслей. Застенчивая и немного ханжа, если не сказать больше: одна мысль о том, что мужчина поцелует ее в щеку, заставила бы ее покраснеть сильнее пожарной машины. Легкая неуверенность все еще присутствовала — в конце концов, это была неизведанная территория, — но теперь не было ни стыда, ни смущения. Без колебаний она призналась в том, чего так хотела. Казалось, попытка Эдварда сломить ее дух, в надежде сделать более податливой, возымела противоположный эффект. Вместо того, чтобы прогнуться, она затвердела, обретя свой позвоночник, когда посмотрела на мир более критичным, хотя и пресыщенным взглядом. Смертница, она вспомнила, как Джереми сказал, когда она позвонила, чтобы успокоить его день назад. Возможно, он прав, но, черт возьми. Ловкие пальцы Кола проследили его собственный путь к ее джинсам, скользнув рукой под них и трусики, пока он не добрался до ее клитора и дразняще поласкал его — хитрец. — Пожалуйста, — она почти взвизгнула, когда он скользнул в нее пальцем. Он застонал ей в шею, чувствуя ее тепло и нетерпение, не желая ничего больше, чем сорвать с них оставшуюся одежду и просто погрузиться в нее. Так он и поступил. С непревзойденной грацией и точностью он разорвал их одежду, как взволнованный ребенок срывает оберточную бумагу с равным удовольствием и силой. В то время как холод танцевал по их коже, Кол не оставил места для того, чтобы он проскользнул между ними, почти вжимаясь в нее, и без колебаний ввел в нее свой член. — Черт, — взвизгнула она одновременно от боли и удивления, ее зубы встретились с его плечом и сжались. Резкий укол от того, что он вошел в нее, причинял адскую боль, но это не было невыносимо. К ее удивлению, он не начал двигался, пока она привыкала к незнакомому ощущению заполненности. Она посмотрела вниз, на его макушку, и, почувствовав ее взгляд, он поднял глаза. У Беллы перехватило дыхание, когда она увидела темные вены, пульсирующие под его глазами, и острые клыки, сверкающие в лунном свете. Ее кровь, поняла она, ее девственная кровь. С его-то обостренными чувствами такое он мог с легкостью учуять, черт возьми, даже почувствовать это вокруг себя. Вместо страха Белла почувствовала, как теплые щупальца желания ослабляют ее дискомфорт. Может быть, она была в замешательстве, потому что, будьте все прокляты, если вампирская ипостась Кола не был самой возбуждающей вещью, которую она когда-либо видела. Словно прочитав ее мысли, губы Кола медленно изогнулись в самоуверенной ухмылке. Не отрывая от нее взгляда, он поднес запястье свободной руки ко рту и прокусил его. Как только кровь хлынула, он убрал руку. Темная жидкость стекала по его подбородку и капала на шею. Запястье было поднесено к ее губам в безмолвном, настойчивом предложении. Нахмурившись, она уставилась на медленно кровоточащую рану, пытаясь набраться смелости, чтобы принять его помощь в облегчении новой боли между ее ног. — Выпей, куколка, — настаивал он, заметив ее нерешительность. Собравшись с духом, она вцепилась в укус и пососала, застонав, когда насыщенный вкус его крови из темного шоколада коснулся ее языка. В ответ Кол испытующе толкнулся в нее со своим собственным стоном. Попытавшись отстраниться от его запястья, Белла была застигнута врасплох, когда он полностью вышел из нее, прежде чем с силой войти обратно. — Еще, — прорычал он, снова прижимая запястье к ее губам и делая еще один требовательный толчок. Застонав, она пососала еще немного, пока рана полностью не закрылась. Откинув голову назад, она ахнула, вскидывая бедра, чтобы приветствовать его толчки, когда устойчивый, нарастающий огонь ожил там, где они встретились, разгораясь все сильнее с каждым движением, который он совершал. Не в силах устоять перед предложением, Кол склонился к ее нежной шее, покрывая ее влажными, небрежными поцелуями, пока снова не добрался до ее губ. Кровь все еще была в уголках его губ и на одной стороне шеи, после того, как он укусил себя. Сильное желание охватило ее, и, не обращая внимания, она подчинилась ему, оторвавшись от его губ, чтобы лизнуть его шею, наслаждаясь вкусом его крови и кожи на своем языке. — Да, — прошипел он, ускоряясь. — Кол, — выдохнула она, чувствуя, как ее тело начинает буквально сжиматься. — Да, — снова прошипел он, меняя свои длинные, сильные толчки на неглубокий размеренные, который заставляли его тереться о ее клитор с каждым движением. Склонившись над ней, он прижался губами к ее уху, покусывая мочку, а после спросил ее: — Доверяешь мне? Боже, даже от его голоса часть ее сжималась, готовая вспыхнуть вокруг него. — В основном, — ответила она, выдавив кокетливую улыбку, которая превратилась в еще один стон, когда его зубы с упреком задели ее шею. — Я хочу почувствовать тебя, Изабелла, — мрачно выдохнул он. — Моя — теперь ты моя. И в это же мгновение он впился зубами в ее шею, жадно выпивая все, что она могла предложить. Белла кончила мгновенно, его имя слетело с ее губ как молитва небесам, маленький звездный фейерверк вспыхнул за ее закрытыми глазами. Растворяясь в нем, отдаленно ощущая, как ускоряются его толчки, Белла прокатилась на волне удовольствия, извиваясь вокруг него. Кол издал приглушенный рык, когда кончил в нее, Белла снова задрожала от желания, почувствовав, как тепло его удовольствия проникает в нее. Перед глазами появились черные точки, голова закружилась, она была буквально пьяна от удовольствия, пока Кол продолжал пить ее. И все продолжал пить... Смутная часть ее разума, еще не превратившаяся в кучу жижи, была обеспокоена, напугана тем, что он не остановился и, вероятно, собирался убить ее. "Но что это за смерть", — она согласилась со своими предыдущими мыслями. Наконец отстранившись, Кол поймал ее, когда она наклонилась вперед, облизывая губы с мрачной, довольной улыбкой. — Увидимся на другой стороне, куколка, — произнес он, звуча смутно ободряюще, даже когда поднес руки к ее голове. И без колебаний его пальцы сжали ее голову чуть выше ушей по обе стороны, он запечатлел последний обжигающий поцелуй на ее губах и отстранился, вывернув запястья и свернув ей шею. Мгновенно ее тело рядом с ним обмякло, глухой стук ее и без того слабого сердца прекратился навсегда. Выйдя из нее, Кол прижал ее к себе, опустившись на колени и прислонившись спиной к дереву, у которого он лишил ее девственности. Ее губы были синими, ее кожа остывала рядом с ним. Он притянул ее поглубже в свои объятия, впервые чувствуя себя взбудораженным, как восторженный ребенок рождественским утром. Какой дар он обнаружил, когда наткнулся на Изабеллу Свон, направляясь в дом ее кузенов, чтобы убить их... Такое освежающее сочетание кровожадной невинности. Как он мог не захотеть оставить ее с собой на всю вечность? Его губы коснулись ее лба. Впервые с тех пор, как его выпустили из богом забытого гроба, Кол почувствовал себя счастливым — даже чертовски легкомысленным. Как весело им будет вдвоем... украшать залы кровью и трупами. "О, действительно, как весело", — подумал он, крепче прижимая ее к себе с намерением никогда не отпускать. Несмотря ни на что.