Пришедший последним

- Кто здесь?! Ну наконец-то заметили. Ему уже казалось, что эти люди ходят по лесу с закрытыми глазами. Зато теперь они дружно целились из луков в лучших традициях бывших здешних обитателей. - Менестрель, иду в Гондор, - ответил Кано. На вестроне он, благодаря Элронду и Эстелю, говорил без акцента. - Почему через лес? Есть же дорога безопасная. - Интересно стало. Посмотреть на опустевшее Лихолесье. Люди переглянулись, как будто общались осанвэ. - А ты бывал здесь раньше? – спросил наконец глава отряда, рыжий бородач с внушительными, как у Ауле, бровями. - Много раз. А что? - Поможешь, – это был скорее угрюмый приказ, чем просьба, но луки опустились, и Кано вылез из зарослей на поляну. Пятеро гондорских солдат оценивающе оглядели его – растрёпанного, с мечом на поясе и арфой за спиной. Волосы были заплетены так, чтобы закрывать уши, а отличить свет Амана в глазах незнакомца от простой игры солнечных лучей обычный человек вряд ли сумеет. Лагерь на поляне был разбит наспех – просто несколько брёвен, разложенных вокруг костра, чтобы было где сидеть, пока готовится еда. Что могли гондорцы делать в Лихолесье, да ещё так далеко от тракта? - Вы потерялись здесь, что ли? – спросил Кано. - Попутчиков потеряли, - буркнул главный. – Сопровождали гномий караван из Эребора в Гондор. Тракт идёт по границе леса. С нами было двадцать гномов, и ночью все они пропали. У нас и дозор был выставлен, и остановились мы чуть ли не у самой дороги, но никто из часовых ничего не видел. Просто – были и исчезли. Из обоза ничего не пропало, люди все целы. Здесь что-то недобитое обитает, и оно очень не любит именно гномов. Может, умертвие? Две недели назад где-то в этих местах пропал без вести другой отряд из Эребора, нас поэтому и попросили сопровождать. Только не помогло. Не знаю, что теперь делать, мы всё обыскали, темнеет уже… - А почему вас так мало? - Так остальные обоз у дороги сторожат. - Понятно. Он обвёл поляну взглядом. Солнце садилось, пламенея по верхушкам деревьев последними лучами, а внизу, под кустами, уже клубилась темнота. Эльфы ушли из Эндорэ, а люди не владеют чарами – самое время выползти какой-нибудь древней дряни. И кому, как не Макалаурэ, выяснять, какой именно… - Ладно, я правда хорошо знаю этот лес, и спешить мне некуда. – сказал он наконец. - Но умертвий здесь даже при Сауроне не было. Следы какие-нибудь нашли? - Были, тут обрываются. Дальше – ничего. Как они обрадовались неожиданной помощи! Даже имени не спросили. На земле действительно виднелись борозды, как будто кого-то тащили волоком, а он упирался, и в середине поляны они резко заканчивались, дальше шёл нетронутый травяной покров. Кано опустился на колени, коснулся земли, закрыл глаза и прислушался. Так и есть. Тьмы он не почувствовал, но точно там, где обрывался след, ощущались слабые, почти затихшие отголоски магии майар. Они вели дальше в лес, в том направлении, где раньше был дворец Трандуила. - Ладно, пойду посмотрю. А вы ждите. - Ещё чего! Мы с тобой. А то кто тебя знает, что ты с ними сделаешь. - А с вами? - Мы воины. - А они? - Торговцы. - Что, безоружные, что ли? - Ну с ножами. У кого-то был топор. Нет, в Эндорэ за эти три месяца точно все ополоумели. - Не, ну а чего, орков-то нет… - пробасил кто-то из-за спины Рыжего. Как будто орки – самое опасное, что бывает в Средиземье. - Ладно, Эру с вами. Пошли, - вздохнул Кано, перехватил поудобнее арфу и пошёл по следу. Гондорцы зашептались, но послушались. Их шумное дыхание отвлекало, а шаги били по ушам хуже грома, но зато можно было не оглядываться. След от чар был чёткий и ясный – тот, кто наводил их, явно не рассчитывал на эльфийскую чувствительность к магии айнур. Звучал он незнакомо - Кано никогда не сталкивался с этим майа лично, - но вариантов было немного. Правда, чем одному из посланников Валар не угодили гномы, Макалаурэ не представлял – не иначе, дурное влияние Трандуила. Небо совсем почернело, и наверху, в листве, выступили звёзды. Разливая серебристое сияние, выплыла на небосклон Гил-Эстель. Её лучи заиграли в каплях воды на листьях, в паутине, спутанными струнами натянутой везде, куда падал взгляд. Гигантские пауки давно уже не жили здесь, зато хватало обычных, и их сети серой липкой дымкой окутывали деревья, временами сплетая поперёк тропы целые ковры из веток, листьев и мёртвых мух. Прикасаться к ним было противно, но расчищать себе дорогу Песней Силы Кано не рискнул – не только он здесь способен чувствовать чары. Чужое колдовство звучало всё сильнее и ярче – в деревьях, в мокром подгнившем мху, даже в кружевном голубоватом лишайнике. А это что? - Смотри! – шевельнул губами Макалаурэ, показывая рыжему гондорцу на белый комочек у развилки тропы. Рыжий бестолково завертел головой, как слепой котёнок, которому неправильно показали блюдце. Кано вздохнул. - А, вы же без света не видите… - А ты что, видишь? - Я не человек. Рыжий резко остановился. Остальные тоже замерли, затихло даже дыхание. Наверное, неуютно им было сейчас – судя по тому, что рассказывал Элрос, люди в темноте видели так же, как эльф видел бы с закрытыми глазами. - А ты не мог об этом сказать… до того… как мы ушли за тобой в незнакомый лес?! – шёпотом спросил Рыжий. Макалаурэ закатил глаза. Самое время и место для выяснения таких вещей. - Во-первых, вы уже были в незнакомом лесу. Во-вторых, я просто эльф, и ничего вам не сделаю. В-третьих, можно было и раньше заметить, что у меня светятся глаза. С тех пор, как мы истребили орков, люди слишком расслабились. Вы дальше идёте, или как? - Идём, - понуро согласился рыжий. Кажется, он уже смирился, что не вернётся назад. Кано не стал ему сочувствовать, повернулся и направился к развилке. Люди поплелись следом. Надо было, конечно, идти одному – но кто знает, что там с этими гномами? Вдруг все двадцать ранены? Как он их потащит? - Это кость, - объяснил он, поднимая тот кусок чего-то белого с земли до уровня своего лица: если поднапрячься, глаза давали вполне подходящий свет. – Осколок кости гнома. Не вашего, думаю, из предыдущего отряда – несвежая уже. Вы, конечно, не гномы, но держитесь лучше за мной, и не вздумайте никуда отдаляться. - А как ты понимаешь, куда идти? Ещё один своевременный вопрос. - Слышу чужие чары. А тот, кто убил этого гнома, наверняка слышит нашу болтовню, так что закройте рты и постарайтесь не топать. Дворец Трандуила выглядел намного хуже, чем Имладрис. Без синдарской магии деревья разрослись во все стороны, их корни буграми взрыли пол тронного зала и свисали даже с потолка. Повсюду пушился лишайник, в самом центре, где раньше был трон, висела жирная паучиха с белым надутым брюхом - трон Трандуил забрал с собой, как и остальную мебель, все запасы вина и целую плантацию каких-то саженцев. Дворец почти потерял свой прежний вид и был скорее похож джунгли Харада, но Кано сразу почувствовал: в нём кто-то жил. Кто-то, кому не мешают лишайник, заросли и паутина. Он всё-таки угадал. Следов присутствия майа в тронном зале не было, даже давних, но люк в полу, искусно замаскированный, но не заросший – ещё один знак – был закрыт густой сетью свежих чар. Макалаурэ никогда не был в этом зале, но хорошо помнил рассказы Бильбо и Леголаса. Через этот люк можно было попасть в темницы. - А вот теперь вам лучше остаться тут, - шепнул он спутникам, вложив в голос чуть-чуть Силы для убедительности. – Спрячьтесь где-нибудь и постарайтесь, чтобы вас было не видно и не слышно. Он не появляется здесь, приходит другой дорогой, и вы его вряд ли заинтересуете, но лучше не привлекать внимания. Люди не стали возражать – дисциплинированно забились под какую-то корягу и затихли. Кано бесшумно закрыл за собой люк, и темнота стала абсолютной. Он вслушался, ловя звучание стен. Коридор уходил вперёд, затем раздваивался, а ещё через несколько сотен шагов правый ход делился на три, а левый – на четыре ответвления, и каждое из них – ещё на четыре, образуя спутанную, как дикие кусты, сеть. Из всего дворца именно темницы по планировке больше всего напоминали Менегрот. Странные у синдар понятия о ностальгии… Присутствие людей наверху отсюда расслышать было нельзя – значит, и он не услышит. Отлично. В правой части подземелий было пусто – ни следов чар, ни сердцебиения, ни дыхания – зато в левой явственно ощущались несколько живых фэар, не эльфийских (ну а вдруг!) и не человеческих – значит, гномы. Он в последний раз оглянулся на люк – сверху не пробивалось даже тоненькой полоски света – и осторожно двинулся вперёд, на всякий случай держась левой рукой за стену. Через несколько минут нащупал нужный поворот, точнее, его отсутствие. Там, где слышался коридор и сложная вязь чужой Песни, рука ощущала только стену. Кано тихо запел, убирая колдовство. Звучало это приятно – как будто камень осыпается пеплом, и пусть сплошная стена была всего лишь иллюзией, Макалаурэ на миг почувствовал себя всемогущим, почти айну. Впрочем, гордиться не стоило – теперь, когда он применил Песнь, новый хозяин этого леса не мог не заметить вторжения. Несколько десятков шагов – и вот уже совсем рядом, за тяжёлой и тоже тщательно зачарованной дверью слышно тяжёлое дыхание пятерых гномов. Замок поддался легко, дверь тяжело заскрипела, и Кано, сосредоточившись на собственной Музыке, усилил Свет Амана в глазах – таиться смысла больше не было. Запах крови ударил в ноздри. Оранжевые блики его глаз отразились в толстых цепях. Живых фэар в камере действительно было пять. А тел – двадцать. Опутанные, кроме цепей, ещё и стволам каких-то деревьев, изломанные так, что видны светлые пятна прорвавших кожу костей, и облепленные вездесущей белёсой паутиной. Живые выглядели немногим лучше – разве что из них не торчали кости. - Ты кто? – спросил гном, прикованный дальше всех от двери. Он был очень молод, и в его спутанной каштановой бороде можно было разглядеть следы особого плетения – символ принадлежности к королевскому роду. – И что у тебя с глазами? - Я Маглор. Эльф, нолдо, поэтому глаза светятся. Раньше жил в Имладрисе, но когда все уплыли, я остался. Шёл в Гондор, встретил ваших несчастных потерянных сопровождающих, решил помочь. Чьё это логово? - Чтоб я знал… Мы легли спать в лесу недалеко от тракта, а проснулись здесь, уже вот так – гном дёрнул плечами и цепи звякнули. Потом из пола полезли какие-то стебли, и… - он замолчал и опустил голову. – Я Хольдрем, кстати, - пробубнил он куда-то вниз, так и не поднимая взгляда. – Третий сын короля Эребора. Я вообще инкогнито ехал с этим караваном, груз важный – но теперь какая уже разница… А люди молодцы, о важном не проболтались. Не всё ещё потеряно для королевства Эстеля и Арвен. - Груз цел, ваш обоз никто не тронул. Ладно, потом поговорим. Если я цепи открою, вы идти сможете? - Я – да. А вот Лори и Холин – вряд ли. Но я их дотащу, если ты правда откроешь цепи! - Сейчас попробую. Кано раздвинул стебли и нащупал металлические кандалы на руках Хольдрема. Цепи тоже были зачарованы, но не очень сложно. Кано запел – низко, вполголоса, металл завибрировал под ладонями, жадно откликаясь на Музыку. Наконец замок мягко открылся, даже не щёлкнув, и гном осторожно выпутал из цепи правую руку. - Ты… Ты как это сделал? - Эльфийские чары. Про Келебримбора слышал когда-нибудь? Я его родственник. Ещё один гном – кажется, Хольдрем назвал его Холином – зашевелился и поднял голову, услышав имя Тьелпе. Кано взялся за оковы на второй руке Хольдрема – и в этот момент далеко позади, в той самой левой части темниц, куда он не стал сворачивать, бешеной спиралью Музыки зазвучало присутствие айну. Кано развернулся – и увидел, как захлопывается и мгновенно зарастает тёмными стеблями единственная дверь. Хольдрем вскрикнул. Стебли отделились от стен и слепыми щупальцами потянулись во все стороны, обвились тяжёлыми петлями вокруг Хольдрема и остальных, не различая живых и мёртвых, обхватили самого Кано за руки и за ноги, доросли до горла… Сплетать мотив было некогда, и Макалаурэ ударил чистой Силой – на одной острой, режущей ноте. Ближайшие стебли рассыпались пеплом, остальные просто высохли и поникли. Шаг к двери. Кано слегка повысил голос, и толстые стволы, растущие из стен, пошли трещинами. Два шага к двери. Ещё на полтона выше – и дождь из пепла осыпается со стен, оголяя камень. Ещё полтона. Дверь выгнулась, как от боли, и лопнула, разлетевшись на доски и железные скобы и вывернув косяки. Удивлённое эхо, оттолкнувшись от стен, выглянуло в коридор. Сгорбленная фигура со светящимся посохом отпрянула назад, когда Макалаурэ, всё ещё сияя глазами, двинулся в её сторону. - Aiya, Айвендил. Ничего не хочешь объяснить?