***
После завершения собрания и обсуждения оставшихся вопросов Ваймак приказал Натаниэлю и Эндрю следовать за ним. Оставшееся время до заключения брака они должны будут провести вместе в одном из Объединяющих храмов этих земель, в котором людьми были объединены все прочие храмы, а помимо этого объединялись потоки божественных сил, создавая место, где Высшие жрецы решали судьбу всего сущего в этом мире. Так же в Объединяющих храмах заключались брачные узы между богами, и в них же жили помолвленные, духовно подготавливаясь к совместной жизни. — Эти три месяца вы проведете в этом храме, медитируя и объединяя свои духовные силы, чтобы впоследствии ваш брак создал гармонию между землями пустынь и землями тропических лесов, — Ваймак шел впереди, а за ним по пятам следовали Натаниэль и Эндрю, бросая друг на друга презирающие взгляды. Однако они не решались вновь вступить в открытое противостояние после случившегося в Зале Советов. Этот храм находился на территории богини рек — Рене, одной из самых спокойных божеств. Она с удовольствием согласилась принять у себя гостей и организовать священную церемонию бракосочетания двух юных богов. К тому же она была одной из немногих, с кем Эндрю смог найти общий язык. Юноши понимали, что им придется сосуществовать вместе, начиная с сегодняшнего дня до истечения их жизней, ведь то, на что их обрекли жрецы, нельзя будет прекратить по чьему-либо желанию. Обычно боги заключали равные браки в обычных храмах, не обременяя себя вечными узами. Да и жрецы очень редко прибегали к таким методам решения проблем, обычно используя другие ограничения или методы воспитания. — С сегодняшнего дня жрецы займутся вашим обучением и подготовкой. Помните, что этот брак — необходимость для всего божественного мира, и вы не в праве мешать этому. В ваших же интересах помириться и прекратить вносить смуту в мир людей своими необдуманными действиями, — Дэвид остановился и развернулся к ним лицом, внимательно осматривая каждого. — Это решение было принято не из-за нашей неприязни друг к другу, очевидно, — заговорил Эндрю, скрестив руки на груди. — Жрецы рассказали вам то, что вы скрыли от остальных. Но, думаю, было бы честным, если об этом узнаем и мы. — Ты как всегда очень проницателен, Эндрю, — Ваймак тяжело вздохнул и поднял глаза к потолку. — Жрецам пришло видение, которое показало страшную трагедию, которая может прийти в наш мир. Однако они увидели и решение, способное предотвратить их. В их пророчестве было сказано, что «две одинокие души, повидавшие на своем пути множество лишений и боли, объединив свои страхи, силу и энергию, защитят этот мир». Я и сам не знаю, почему они указали на вас двоих, но даже я не могу спорить с их решениями. Я верю, что они не ошиблись в своем выборе. Поверьте и вы им, — Дэвид замолчал, думая о чем-то, а Натаниэль и Эндрю обменялись странным взглядом, пытаясь посмотреть друг на друга не через призму ненависти. — Идите. Вас встретят жрецы.***
— Очистите ваш разум от суеты, прочувствуйте потоки энергии, что струится вокруг и внутри вас… — Натаниэль и Эндрю уже в течении двух недель не покидали стен Всеобщего храма и учились искать гармонию с собой и друг другом. Они все еще были далеки от спокойного существования, но, с помощью своих учений, жрецы смогли найти шаткий баланс между ними. — Ты совсем не в своем уме? Ты что, не видишь, что своим песком губишь мои растения? — набросился на Натаниэля Эндрю. Вытянув руки вперед, он направил тонкие ленты лиан в сторону бога пустынь, оплетая его и заключая в живую ловушку. Натаниэль прошипел что-то неразборчиво и крутанул ногами, заставляя песок взмыть под потолок, а после обрушиться на голову Эндрю, погребая того в куче мелких песчинок. — Как ты предлагаешь мне иначе входить в гармонию со своей силой, если я не буду её использовать? Ты вообще не слушаешь жрецов, что ли? Феечке нужно особое приглашение? — вокруг них закрутился песчаный смерч, а густые лианы поглотили под собой пол и стены комнаты. Их первая неделя в храме состояла из постоянных занятий по медитации, а в перерыве между ними Натаниэль и Эндрю устраивали всевозможные подлянки друг для друга. Жрецы с терпением относились к их ссорам, не наказывая физически, но заставляя их больше взаимодействовать друг с другом. Прошлая их ссора вылилась в то, что Верховный жрец настоял на том, что им необходимо найти баланс между своими силами. Другими словами, они должны были подружить обжигающий песок и влаголюбивые растения. Сначала все было не так плохо: вокруг Эндрю вытягивались лианы, переплетаясь между собой и создавая причудливую сетку узоров, а Натаниэль управлял потоками песка, заставляя его растелиться по полу и подниматься тонкими струйками к потолку. Очень красивая картина. Но никто из них не был готов уступить. Каждый пытался захватить больше пространства для своей энергии, подавляя энергию другого. Первым сорвался Эндрю, чувствуя, как песок вытягивает всю влагу из его растений, а Натаниэль не захотел оставаться в стороне и просто выслушивать чужие обвинения. Тогда их прервали вбежавшие в комнату жрецы и растащили их по разным кельям, возвращая юным богам самообладание и душевный покой. А еще к ним наведался Ваймак, пригрозивший стать их нянькой на оставшиеся два с половиной месяца, если они не прекратят доставлять неудобства жителям храма. После его визита Натаниэль и Эндрю перешли в состояние холодной войны. Они действовали скрытно, не позволяя своей вражде выходить на публику. Раннее утро укрыло стены храма туманами и тишиной. Даже птицы еще не проснулись, чтобы объявить начало нового дня своими перепевами. Эндрю сидел в келье, на вершине одной из башен храма, и медитировал. С ранних лет боясь высоты, он знал, что самым продуктивным будет медитация в стрессовых для него условиях. Вокруг него извивались в завораживающем танце всевозможные лианы, расцветали бутоны экзотических цветов и струились практически осязаемые потоки чистой природной энергии. Он любил уединение и тишину, всегда был отстранен от мира людей и богов, занимаясь своими обязанностями под сенью многовековых деревьев. В чужом мире ему не хватало этого, и у него уже вошло в привычку сбегать от суеты сюда. Конечно, все знали, где он проводит часы перед рассветом, но никто не беспокоил его. Эндрю был благодарен этому. Одна из многочисленных лиан выбилась из общего танца и двинулась вниз по башне, направляемая своим властителем. Эндрю не нужно было видеть, чтобы безошибочно направлять свое создание в сторону берега одной из близлежащих рек, где проводил большую часть времени бог пустынь. Ветвь бесшумно скользила над самой поверхностью земли, приближаясь к Натаниэлю, сидевшему на одиноком камне. Вокруг него бушевала песчаная буря, в которой каждый поток имел свое обличие и направление. Песок танцевал безумный танец вокруг своего заклинателя: вращался, взымая в высь, и так же завораживающе осыпался вниз. Эндрю прекрасно знал, что Натаниэль не может чувствовать его растения, чтобы предотвратить задуманное. Лиана подбиралась все ближе, огибая песчаные потоки, и начала обвиваться вокруг замершего юноши, пока что не касаясь его. Когда же вокруг Натаниэля было оплетено несколько колец, лиана резко сжалась и дернула бога вверх, начиная хаотично двигаться в разные стороны. Потерявший концентрацию Натаниэль не смог больше удерживать энергетические потоки, и весь песок вокруг начал стремительно оседать обратно на землю с тихим шуршанием. Лиана под управлением Эндрю еще немного помотала дезориентированного Натаниэля в воздухе и после отступила, роняя юношу в ледяную воду озера, после возвращаясь обратно на башню и присоединяясь к остальным растениям, которые Эндрю создал вокруг себя. В то утро Натаниэль вернулся в храм мокрым и безумно рассерженным, но не рассказал жрецам правды о том, что с ним произошло. Юноша отмахнулся неудачной медитацией и ушел к себе в комнату, хлюпая мокрыми ботинками и оставляя за собой лужи речной воды. На завтрак он пришел уже переодетый в другую одежду, но с сырыми волосами, которые под действием воды начали завиваться мелкими кудряшками. Эндрю бросил на него самодовольный взгляд, получая в ответ средний палец от Натаниэля. Еще больше настроение Эндрю подняло то, что один из жрецов шлепнул Натаниэля по рукам, начиная очередное нравоучение о том, что божеству не пристало опускаться до людского невежества. Какое-то время, после бодрящего купания Натаниэля, в храме было спокойно. Эндрю ходил, довольный тем, что смог незаметно провернуть эту штуку с лианой, а Натаниэль ходил надувшимся воробьем и бросал в сторону Старшего бога предвещающие скорую расправу взгляды. Полные мир и гармония, по мнению Эндрю. Натаниэль занимался на центральной площади. Он выполнял боевые движения, заставляя песок следовать за ним шаг в шаг. Будучи отпрыском бога войны, Натаниэль с ранних лет знал, как сражаться, но, выйдя из-под угнетающей власти Натана, он долгое время обучался восточным стилям борьбы, обретая покой и равновесие внутри себя. Наполняя каждую песчинку вокруг себя энергией, Натаниэль делал шаг за шагом, перетекая из одной стойки в другую, а песок повторял каждое его движение, словно вода, следовавшая за Луной во время приливов и отливов. Юноша все детство ненавидел, что его силы так походили на отцовские, но, повзрослев, он понял, что облик его способностей будет зависеть только от его желания. В то время, когда Натан придавал стихии вид острых кольев, Натаниэль создал что-то совершенно новое, отдаваясь своей энергии полностью, пропуская ее через себя, а после отдавая песку. Он мог создавать тысячи песчаных нитей, переплетая их между собой, или мог объединить их всех вместе, позволяя песчаной волне передвигаться, будто это море. Натаниэль ускорился, делая шаги по кругу, а песок возносился ввысь, создавая вокруг него непроходимую преграду из переплетений песчаных нитей. Со стороны это походило на то, как Эндрю управлял своим растениями, но никто из них не хотел признавать этого. Послеобеденное солнце приятно согревало, и Натаниэль купался в его лучах, облаченный лишь в легкие штаны. Его прекрасное настроение было связано с Эндрю. Точнее с тем, что в течении нескольких ночей Натаниэль создавал песок в совершенно необычных местах, доставляя Эндрю дискомфорт. То он заставит песчинки смешаться с утренним кофе, то расстелет тончайший слой на простынях, мешая богу тропических лесов выспаться. Сегодня утром Натаниэль запутал песок в волосах Эндрю, и тот не мог от него избавиться, просто потрясся головой. Натаниэль сделал так, чтобы только он мог убрать песок из чужих волос, однако Эндрю был слишком упрямым, чтобы попросить об этом. Так что Натаниэль собирался развлекаться, пока ему не надоест. Второй месяц постепенно подходил к концу, но ни Эндрю, ни Натаниэль не собирались отступать и продолжали быть упрямыми засранцами. На протяжении двух месяцев жрецы учили их чувствовать силы друг друга, и это даже начало получаться у юношей. Теперь они могли безошибочно определить, где находится их суженный, а также чувствовали чужие потоки энергии, когда кто-то из них занимался медитацией или тренировками. Сейчас они должны были сделать очередной шаг в своем единении — слияние их сил. Жрецы спустили их в подземные залы, пол которых был покрыт водой, пронизанной энергетическими потоками. Их заставили сесть в центре небольшого круга, окруженного древними письменами, и приказали взять друг друга за руки. Юные боги перестали сопротивляться еще в первую неделю пребывания под покровом Всеобщего храма, так что быстро сделали то, что требовали от них. — Закройте глаза и сконцентрируйтесь на силе своего партнера. Прочувствуйте, как энергия проходит через него, преображаясь и принимая новые формы. Пропустите чужую энергию через себя и позвольте своей энергии проникнуть в партнера. Откройте себя для чужих эмоций и позвольте своей энергии принять друг друга, как вы принимаете кислород. Для вас это должно быть естественно и легко, словно вы всю жизнь были одним целым. Натаниэль закрыл глаза, полностью сосредоточившись на ощущении ледяных пальцев в своих руках. Энергия бурлила внутри него, желая вырваться наружу и закружиться в безумном танце. Юноша начал медленно выпускать ее из себя, позволяя потокам подхватывать застывшие в воздухе пылинки и укрывать их от взглядов жрецов. Постоянное нахождение в непосредственной близости с Эндрю притупило нелюбовь Натаниэля к этому божеству. На самом деле изначально у Натаниэля и не было никакой неприязни. Он был тихим и миролюбивым юношей, хоть и со взрывным характером. Именно на эту его черту и нарвался Эндрю в первую их встречу, назвав маленьким кроликом и разозлив Натаниэля. С тех пор они сцеплялись языками при каждой встрече, а также, помимо этого, регулярно сталкивали свои стихии на границах их земель. Это, очевидно, разозлило старших богов. Ну и бог с ними. Натаниэль чувствовал, как силы Эндрю откликаются на его зов. Видел, как его энергетические потоки переплетаются с потоками Эндрю, начиная совершенно новый танец. Потоки кружились вокруг них, сливаясь плетениями и объединяясь в спирали. Невероятное чувство единения захватило все нутро Натаниэля, заставляя его расслабиться и позволив энергии Эндрю проникнуть в него и начать сливаться с его собственными. Энергия Эндрю была отзывчивой и мягкой, охлаждала бурлящую энергию Натаниэля, вступая с ней в равновесие. Натаниэль так же чувствовал, как Эндрю начал медленно впускать в себя его энергию, постепенно расширяя каналы для ее прохода и позволяя создать между ними единый непрерывный поток. Натаниэль чувствовал, как по телу Эндрю пробегает дрожь от непривычных ощущений чужой силы в себе, и сам не смог заставить сердце замедлить свой темп. Удивительно, как они на самом деле тянулись друг к другу, при этом внешне сохраняя вооруженный нейтралитет. Эндрю не любил вторжения в свои границы, но позволил жрецам руководить им и позволил Натаниэлю взять его за руки. Бог пустынь был горячим, он практически обжигал, но Эндрю понравилось ощущение того, как вечно холодные пальцы начали постепенно теплеть, не стыдясь забирая чужое тепло. Он позволил силе выйти из него, сплетая их ноги лианами, распуская нежные цветы на каждой веточке, так же, как позволил чужому песку пробегаться по своей коже, будто Натаниэль пытался заново изучить его. Чужая энергия ощущалась как огонь. Не тот, который сжигал леса, убивая все живое. А тот, что грел ночью, подрагивая в плену кирпичных стен камина, и у которого хотелось задержаться подольше, наблюдая за яркими всполохами и слушая треск раскаленных дров. Отдавать свою энергию другому было странно, но приятно. Эндрю не мог до конца проанализировать то, что он чувствовал, и решил оставить это на потом. Он позволил Натаниэлю пропустить через себя его энергию и задрожал от жара, что пробежался под кожей. Привыкший к вечной прохладе в глубинах своих лесов, Эндрю не представлял, насколько приятно было, наконец, согреться буквально изнутри. Выросший в одиночестве и жестокости, обретя брата-близнеца лишь спустя тринадцать столетий после рождения, Эндрю не знал, какого это. Не умел пропускать кого-то к себе под кожу или уж тем более в сердце и душу. Натаниэля он начал поддразнивать из-за всепоглощающей скуки, а теперь не мог представить, что этот шебутной бог, легкий, словно ветер, исчезнет из его жизни. Возможно, идея с их браком не очень уж и плохая на самом то деле. Эндрю полностью отпустил контроль, позволяя своей энергии сплетаться с чужой, создавать совершенно новый танец, где теперь танцуют двое. Мощные потоки пронизывали его от макушки до кончиков пальцев, будоража нутро и заставляя задыхаться. Удивительно, как энергия Натаниэля ластилась к нему, поддразнивая и заставляя следовать за собой, одновременно подчиняясь, если энергия Эндрю начинала сама вести этот невероятный танец. Двое юных богов сидели совершенно неподвижно, пока их со всех сторон оплетали лианы, вокруг которых обвивались песчаные нити. Жрецы стояли, пораженно наблюдая за слитием двух юношей, которые успели помотать им нервы своей враждой. Складывалось ощущение, что они просто противились своим чувствам и тяге друг другу, не желая пропускать кого-либо через воздвигнутые стены. Кожа божеств светилась из-за потоков энергии, струившихся под ней, а танец песка и растений становился все быстрее и быстрее, пока полностью не скрыл тела юношей от зорких взглядов жрецов. Стихии настолько сильно разогнались, что вокруг суженных начал образовываться воздушный смерч, вызванный буйством энергии. В один момент всем присутствующим стало казаться, что и их поглотит это буйство, однако в один момент это все резко прекратилось: песок осыпался, собираясь в небольшие кучки по всему помещению, а лианы опадали, создавая свой последний рисунок. Молодые боги по-прежнему сидели, держась за руки. Можно было заметить, что они тяжело дышат, пытаясь прийти в себя. Первым зашевелился Натаниэль, поднимая голову и упираясь взглядом в Эндрю. Спустя минуту Эндрю так же посмотрел в глаза Натаниэля, и они вновь замерли. Жрецы не спешили прерывать их, ожидая, что же будет дальше. Юноши не сказали ни слова, но вели невербальный разговор, смотря друг на друга совершенно по-новому, будто никогда раньше друг друга не видели. — Я тебя ненавижу. Но это не значит, что я не хочу тебя поцеловать, — хриплый голос Эндрю разрезал тишину. — Я тебе нравлюсь, — с улыбкой на губах ответил ему Натаниэль.***
День летнего солнцестояния приближался стремительно и неотвратимо. В Всеобщем храме теперь была постоянная суета: по многочисленным коридорам пробегали жрецы, подготавливая храм к принятию большего количества гостей; слуги убирали каждый уголок, подготавливали комнаты и заготавливали провизию для большого торжества. До дня церемонии бракосочетания оставались считанные дни. Натаниэль и Эндрю были постоянно вовлечены в какие-то задания, придуманные жрецами. После момента единения их энергии им не позволяли оставаться наедине, объясняя это какими-то заповедями верховных богов. Как однажды сказал им старший жрец: «Неповадно суженным наедине оставаться». Юные боги не спорили, но и не одобряли таких методов. Сближаясь, они пытались много разговаривать и постепенно открываться друг другу, но ни один из них не хотел выворачивать душу перед посторонними. — Как так вышло, что вы с братом впервые встретились, когда вам было по тринадцать сотен? — однажды спросил Натаниэль, когда им получилось укрыться от своих наблюдателей на крыше храма. — Его мать хотела одного наследника. Двое ей были без надобности — кто захочет смотреть за враждой близнецов? Она не захотела, выбрав Аарона, а меня отправила в богами забытый храм возле практически вымершей деревушки. Там я и рос, пока не случился первый всплеск энергии. Ваймак забрал меня и сделал наследником бездетной богини тропических лесов — Бетси. Ты видел ее на собрании. Там же я и встретил Аарона, который уже стал богом таежных лесов. Иронично, что братья-близнецы стали править в разных лесах, но вроде никто не против, — Эндрю говорил тихо, так, чтобы только Натаниэль услышал его откровения. Они сидели, прижавшись плечами друг к другу, и наблюдали за мерцанием звезд на безоблачном небе. Медленно опуская стены, они узнавали друг друга по крупицам правды, которую рассказывали в перерывах между тренировками и прочими повседневными делами. В нишах между мраморными колоннами крали первые поцелуи, учились прикасаться друг к другу, не вздрагивая. Возможно, пророчество было право. Две потерянные души нашлись друг в друге и не хотели отпускать. — Мой отец хотел вырастить из меня примерного наследника. Такого же жестокого и равнодушного ко всем, — прервав возникшую тишину, начал Натаниэль. — Все знают, что не всегда дети наследуют дар от своих родителей. Отец жаждал, мечтал о том, что у меня будет его дар. Но вместо этого я пробудил дар матери, — Натаниэль тяжело вздохнул, успокаивая сердце, и продолжил. — Я сбежал от него, прибился в какой-то храм, а после меня нашел Ваймак. Так же, как и тебя, в общем. Теперь они оба замолчали, принимая чужую правду. Обдумывали её и сплетали с другими кусочками правды. Внутри храма даже ночью не утихала предпраздничная суета, но она не достигала юношей, погружая их в ночную тишину и позволяя насладиться единением с природой и друг с другом.***
В день летнего солнцестояния гости начали прибывать с самого раннего утра. Они размещались по многочисленным комнатам храма, а некоторые поднимали небольшие лагеря на близлежащих территориях, желая отдохнуть от долгой дороги. Натаниэля и Эндрю разбудили еще на рассвете и начали подготавливать к торжеству. Их развели по разным концам храма и заблокировали энергетические потоки, чтобы они не могли чувствовать чужие эмоции или общаться между собой. Эндрю привык постоянно ощущать присутствие Натаниэля, но сейчас ему будто оторвали руку. Ощущалась болезненная пустота там, где обычно струилась энергия Натаниэля. Эндрю стоял в центре комнаты, пока жрецы и служки совершали необходимые обряды и подготавливали его к выходу. Служки аккуратно оборачивали вокруг него многочисленные слои праздничных одеяний. Сначала его обмотали в белоснежный хитон , украшенный золотой вышивкой пальметты по подолу, а сверху положили гиматий, сочетавший в себе изумрудно-зеленые и пурпурные оттенки. Ткань свободно ниспадала с крепких плеч юноши, а мастерицы сложили ее красивыми складками на плечах и груди, закрепляя золотыми брошами лиственного орнамента. Его волосы уложили в замысловатую прическу и венчали ее венком из переплетенных лиан и листьев эвкалипта. Тем временем жрецы не прекращали начитывать на древнем языке речи благословления и очищения, подготавливая Эндрю к вступлению в брак. У юного бога начали дрожать пальцы от предвкушения и желания поскорее взять в свои ледяные руки чужие горячие пальцы и скрепить их союз первым брачным поцелуем. Натаниэль не мог заставить себя успокоится. Он всем нутром желал вернуться к Эндрю. Его энергия бушевала, не желая успокаиваться, и сильно мешала жрецам и служкам заниматься своими делами. Юноша никогда не мог и вообразить, что кто-то на столько западет ему в душу и будет заставлять сходить с ума от разлуки. Натаниэль громко возмущался, несмотря на то, что понимал, что таковы правила и обычаи. — Натаниэль! — в комнату зашел Дэвид, принуждая чужую энергию успокоится, и кивнул жрецам, чтобы те продолжали выполнять свою работу. — Ты либо настолько взволнован, либо настолько не хочешь этого брака, — Ваймак был серьезным и задумчивым. Его взгляд впился в Натаниэля, рассматривая каждую деталь и улавливая каждую эмоцию. — Первое, — себе под нос пробубнил Натаниэль, отводя смущенный взгляд. Он понимал, что мешает подготовить его к церемонии, но ничего не мог с этим сделать. Без ощущения энергии Эндрю ему было некомфортно и, можно даже сказать, страшно. Ощутить впервые в жизни такую сильную привязанность к кому то, а потом не иметь возможности дотронуться даже с помощью энергии — все это приводило Натаниэля в панику, и он был рад, что Ваймак смог утихомирить разбушевавшуюся стихию. — Ты должен быть собран сегодня. Не позволь плохим эмоциям испортить столь священный день, — после этих слов Ваймак покинул комнату, перед этим еще раз внимательно осмотрев Натаниэля. Служки вернулись к своей одежде, облачая Натаниэля сначала в белоснежный хитон с золотой вышивкой, имитирующей песчаные барханы, обдуваемые ветром, по подолу. Гиматий был сделан из ткани, имитирующей закатное небо, и совмещал в себе тысячи оттенков оранжевого, желтого и золотого. Его одеяния были свободными к телу, не было громоздких складок и тяжелых украшений, и Натаниэлю это нравилось. Он надеялся, что и Эндрю его одежды тоже придутся по вкусу.***
Церемониальный зал был переполнен божествами и жрецами, желающими увидеть первый, за долгие столетия, священный союз богов. В помещении стоял равномерный гул разговоров. Всем присутствующим было интересно, чем же закончится союз между богами, молва о вражде которых докатилась даже до самых отдаленных уголков этого мира. На возвышении в центре зала уже стоял в ожидании Верховный жрец, Верховный бог и Старшие боги, готовые засвидетельствовать заключение вечного союза двух богов во имя исполнения пророчества. Натаниэль стоял за полупрозрачной занавеской, готовый войти в зал, как только настанет нужное время. Юноша из всех сил сдерживал бурлящую в нем энергию. Все тело подрагивало от мандража, а глаза метались по залу в поисках знакомых лиц, и он даже увидел несколько: конечно же, Ваймак, стоящий на возвышении; Дэн, Эллисон и Рене, стоящие в первых рядах; Кевин, Мэтт и Ники, чей рост позволял возвышаться над остальной толпой. Натаниэль был уверен, что Аарон тоже рядом с ними, и его просто не было видно из-за окруживших его богов. Натаниэль не мог ни на чем сосредоточится, выискивая любимую белобрысую макушку, но, разумеется, ее нигде не было видно. Эндрю, так же как и Натаниэль, сейчас был спрятан от посторонних взглядов. На другой стороне храма Эндрю так же изнемогал от нетерпения. Находясь все утро в разлуке с Натаниэлем, не имея возможности даже ощутить его энергию, Эндрю становилось физически плохо. Он замер, смотря на то, как солнце медленно поднимается к своей наивысшей точке, готовясь озарить алтарь священным светом. Им много раз рассказывали, как именно будет проходить церемония, но все, что сейчас волновало юного бога, это считанные минуты до того, как они войдут в зал и Поклянутся в вечном браке перед всеми богами этого мира. Люди в зале начали шуметь еще сильнее, отвлекая внимание Эндрю. Он быстро нашел всех своих близких людей: Ники и Аарон стояли вместе, о чем-то разговаривая. Оба были расслаблены и наслаждались диалогом — это обрадовало, но не смогло успокоить бешено бьющегося в груди сердца. — Дамы и Господа! — громко провозгласил Ваймак, вскидывая руки. — Сегодня мы собрались с вами, чтобы засвидетельствовать заключение священного брака, предсказанного жрецами! Двое юных богов сочтутся узами брака во имя сохранения мира и процветания на наших землях! Внемлите, Боги! В этих стенах сегодня свершится событие, предвещенное с времен создания мира! Прогремели фанфары, и толпа начала расступаться, освобождая дорогу двум юношам, медленно шествующим к алтарю с разных сторон. Удивленные вздохи были слышны из всех уголков зала: все были поражены красотой и величием столь юных божеств, на которые была возложена цель исполнения великого пророчества. Эндрю неспеша, как подобает, продвигался к возвышению, смотря только вперед. Напряженная спина, крепко сжатая челюсть и высоко поднятая голова — в этот день он не имел права выглядеть слабым или недостойным. Он чувствовал, как за ним следят сотни любопытных взглядов, слышал перешептывания толпы, но все его нутро стремилось вперед. Он знал, что в самом центре увидит Натаниэля, сможет посмотреть в его глаза и взяться с ним за руки, а после церемонии наконец-таки ощутить его обжигающую энергию, струящуюся по его жилам прямо к сердцу. Вступая на постамент, он чуть не замер на месте, увидев рыжую макушку, а после и взволнованные голубые глаза его возлюбленного. В один момент с него спало все напряжение, копившееся весь день, а губы дрогнули в робкой улыбке. Встав по правую руку от Ваймака, Эндрю встал в пол оборота к Дэвиду, наблюдая за тем, как Натаниэль становится подобно ему с другой стороны. На кончиках пальцев Натаниэля искрилась чистая энергия, которую уже не было сил сдерживать, вырывалась на свободу и тянулась к самому родному существу в этом мире. Эндрю был в нескольких метрах от него, а было ощущение, что на расстоянии тысячи световых лет. Гул зала сбивал с толку, сбивая всю концентрацию и еще сильнее расшатывая нервы юноши, который не мог найти себе покоя. Не до того, пока не сожмет в своих руках ледяные ладони Эндрю, согревая их своей любовью. Эндрю был так красив. Перелив золота в его белоснежных волосах, сочетания пурпурного и изумрудного, оттеняющие его янтарные глаза, легкая улыбка, предназначенная лишь для него одного, — Натаниэль был готов упасть на колени и молиться одному единственному богу, покорившему его бессмертную душу. Натаниэль навсегда пропал в этих, выглядящих грубыми, чертах лица, сильных руках и нежных губах. Подойдя к своему месту, юноша замер, не отрывая взгляда от глаз Эндрю. Жрецы начали свое многоголосое песнопение, в котором превозносили брачующихся, отдавали дань Первым богам, желали процветания молодым, их землям и всему миру. Благодарили мироздание за одобрение священного союза. Все собравшиеся подхватывали песнопение, сливаясь в единый хор. Чистая энергия засверкала вокруг Эндрю и Натаниэля, формируя брачные узы и соединяя две одинокие души на веки вместе. Постепенно общий хор начал затихать, и тогда Эндрю вступил в него. Глубокий, чуть хриплый голос вознёсся молитвой к Первым богам в благодарности и просьбе о счастье и благополучии, а спустя мгновение к нему присоединился высокий ровный голос Натаниэля. Юноши пели свои брачные клятвы, смотря друг другу в глаза, забыв о всех, кто их окружает прямо сейчас. Под самый конец к ним присоединился Дэвид, закрепляя брачную клятву и представляя миру новую союзную пару. Он взял новобрачных за руки и подвел ближе друг к другу, вливая в брачный союз чистую энергию и вкладывая их в руки друг другу. Наконец ощутить энергию другого было словно вспышкой света в непроглядной тьме. Эндрю перехватило дыхание, и он мертвой хваткой вцепился в руку Натаниэля, видя, как на их запястьях энергия вырисовывает брачные браслеты. Подняв взгляд, он встретился со свергающими небесами в глазах Натаниэля и чувствовал все то, что чувствовал он: счастье, смятение, радость и всепоглощающую нежность. — Засвидетельствуйте создание новой пары, благословлённой Первыми богами этого мира! — возглас Ваймака вывел юношей из своеобразного транса, и они, бросив мимолетный взгляд на Верховного бога, соединились в первом супружеском поцелуе. Вязь древних рун на их запястьях вспыхнула золотым, завершая брачную церемонию, а гости разразились возгласами поздравлений и одобрений.***
В самой отдаленной комнате храма происходило настоящее таинство первой брачной ночи между богами. В воздухе струились потоки энергий супругов, начиная общий вечный танец, а на шелковых простынях расположились сами юноши. Натаниэль сидел на бедрах Эндрю, склонившись над ним и целуя в уже раскрасневшиеся губы. Руки Натаниэля блуждали по плечам и груди супруга, иногда запутываясь в чужих волосах, а Эндрю тем временем изучал бедра и ягодицы младшего бога. Они были поглощены друг другом, восполняя проведенное в разлуке утро, пропускали через себя общую энергию и создавали чудесные узоры из переплетений песка и лиан вокруг них. Натаниэль съезжает чуть ниже по бедрам Эндрю, утыкаясь носом тому в шею и начиная оставлять невесомые поцелуи, продвигаясь все ниже и ниже. Он очертил губами грудь и живот юноши, оставил укус на бедренной косточке и спустился еще ниже, беря в руку член Эндрю. Проведя по нему несколько раз, Натаниэль невесомо коснулся головки губами, смотря прямо в глаза Эндрю. Не разрывая зрительного контакта, он слизнул капельку предэякулята. Открыв рот, он наполовину погрузил Эндрю в себя и начал посасывать, работая языком и помогая себе рукой. Он был неопытен в искусстве любви, но кто из них двоих был? Даже столь неловкие попытки заставили Эндрю задрожать под Натаниэлем и вцепиться пальцами в отросшие рыжие кудри, выгибаясь. — Натаниэль, Бог мой, — со стоном выдавил из себя Эндрю, и потянул Натаниэля вверх, впиваясь в его губы своими, посасывая и оттягивая нижнюю, сплетаясь своим языком с его. Обхватив ладонями бедра Натаниэля и крепко сжав их, Эндрю рывком перевернул их, меняя позиции, оказываясь нависающим над Натаниэлем, чьи рыжие волосы, словно нимбы Первых богов, разметались по подушкам. Заняв лидирующую позицию, Эндрю начал разбирать Натаниэля на кусочки своими поцелуями и укусами, помечая загорелые ключицы и грудь любовными отметинами, продвигаясь все ниже. Проигнорировав жаждущий внимания член Натаниэля, Эндрю закинул чужие ноги себе на плечи и начал оставлять алеющие засосы на внутренних сторонах бедер, подбираясь все ближе к самому сокровенному. Когда уже не осталось ни сил, ни выдержки, Эндрю размашисто лизнул сжимающуюся от предвкушения дырочку и всосал нежную кожу в рот, продолжая водить по ней языком. Толкаясь внутрь, он ловил нежные, жаждущие стоны Натаниэля, которые заставляли его кровь бурлить, а душу сходить с ума. Натаниэль извивался в крепкой хватке Эндрю, вскидывал бедра, а руками хвастался за сбившиеся простыни. Не выдержав напряжения, Эндрю оторвался от Натаниэля и подался вперед, упираясь членом меж ягодиц юноши, заставляя того покраснеть еще сильнее. Нащупав склянку с маслом, Эндрю вылил часть содержимого меж ягодиц Натаниэля и просунул руку между их тел, начиная массировать расслабленный вход и практически сразу вводя внутрь юноши первый палец. Оглаживая нежные стеночки, Эндрю зажмурился от удовольствия, которое Натаниэль передавал ему через потоки энергии. Юный бог прямо сейчас осознавал, насколько скрепляющие их узы брака священны и сокровенны. Не сколько для всего остального мира, сколько только для них двоих. Просунув внутрь Натаниэля второй палец, Эндрю прикусил нежную кожу на коленке, не в силах воспринять весь ураган эмоций, которые обрушивала на него их связь. Играя пальцами внутри юноши, заставляя того задыхаться в стонах и изнемогать от желания. Он двигал пальцами хаотично, не имея возможности взять под контроль свои чувства. Несдержанно наполнив Натаниэля сразу тремя пальцами, Эндрю убедился в том, что юноша под ним полностью расслаблен и готов принять его. Вытащив пальцы, Эндрю обтер их о простыни, избавляясь от излишков масла. Эндрю сделал несколько пробных толчков, проезжаясь членом меж влажных ягодиц и придерживая рукой член, наконец заполнил Натаниэля, входя сразу до конца. Юноша под ним выгнулся и протяжно простонал, прижимаясь еще сильнее к бедрам Эндрю. Все загорелое тело пробирали волны дрожи, а Эндрю дрожал вместе с ним, ощущая их общее наслаждение и растворяясь в Натаниэле целиком и полностью. Отдавая ему всего себя без остатка. Громкие стоны и хрипы заполнили тишину комнаты, пока Эндрю, склонившись над Натаниэлем, покачивал бедрами, привыкая к умопомрачительной узости своего супруга. Их тела были потными и горячими, заставляя юных богов стремиться к еще более тесному контакту, чем он у них был. Руки Эндрю удобно расположились на бедрах Натаниэля, чьи ноги были закинуты на чужие плечи. Эндрю подался вперед, вынуждая Натаниэля прижать колени к груди, и впился поцелуем в пухлые алые губы. Воздух искрился вокруг них, энергия бушевала, уподобившись своим хозяевам. Натаниэль начал подмахивать бедрами, желая получить больше, сильнее и глубже, и Эндрю, конечно же, уловил в его движениях просьбу и взял быстрый ритм, с каждым разом двигая бедрами мощнее и мощнее, вжимая Натаниэля в матрас и еще сильнее сбивая простыни. Они задыхались без кислорода, но все еще не желали отпускать губы друг друга, утопая в общем наслаждении и совершенно забыв о суете, развернувшейся в остальных частях храм. Эндрю просунул руки под спину Натаниэля, прижимая того еще сильнее, и полностью отдался желанию: своему и Натаниэля. Никто из них никогда и представить не мог, что найдется бог, способный настолько сильно впиться в душу и стать смыслом существования. Натаниэль откинул голову на подушки, закрывая глаза, а Эндрю не мог перестать смотреть. Видеть, как твой партнер достигает наивысшего пика наслаждения и достигать этого пика вместе с ним — Эндрю не хотел когда-либо переставать чувствовать это. Не хотел терять эти эмоции, эти ощущения. Под неистовым напором Эндрю, Натаниэль не выдержал первым, обильно кончая себе на живот и задевая белесыми каплями живот Эндрю. Старший бог почувствовал, как нежные стеночки начали сжиматься вокруг него, но не сбавил темпа, заставляя Натаниэля скулить от слишком сильных ощущений. Сделав финальный, самый сильный толчок, Эндрю излился внутрь Натаниэля и замер, тяжело дыша и смахивая навернувшиеся на глаза слезы. Натаниэль лежал под ним, разобранный на мельчайшие детали и собранный обратно. Такой прекрасный, принадлежащий только Эндрю. — Ты стал моим смыслом существования, Эль, — еле слышно сказал Эндрю, прислоняясь своей щекой к щеке Натаниэля. — Ты стал моей Вселенной, — так же ответил ему Натаниэль, обвивая крепкие плечи ослабевшими подрагивающими руками. Еще долгое время они лежали неподвижно, осознавая все эмоции и чувства, проходящие сквозь них. Они любовались узорами, созданными их энергией, и пропускали друг через друга все, что чувствовали, делились маленькой правдой, которая была для них ценнее всех сокровищ этого мира. Отныне и навеки они стали неразлучны. Скрепленные не просто Высшими узами, но и обещанием остаться. Остаться здесь, рядом друг с другом. В эту ночь на свет родился вечный союз Бога песков — Натаниэля и Бога тропических лесов — Эндрю. Об этом союзе барды сложат великие песни, а народ будет молиться им с просьбами благословить их брак на счастье и верность.