ep.2

    Мы просыпались рано утром, чтобы посмотреть на рассвет с высоты старого кирпичного дома, он стоит прямо у стены. За стеной - ад, освещенный лучами солнца. Если встать ровно у карниза, ты видишь развалины, а дальше - город, ставший еще одним видимым отголоском прошлого. Этот мир зарос, изменился, стал неуправляемым, но в лучах нового дня можно заметить, что где-то среди сгнивших небоскребов живут наши воспоминания.     Когда-то Элли боялась дышать. Элли боялась смотреть. Она боялась ходить по земле, насыщенной ядом. Знать, что за углом живут мертвецы, за поворотом убивают зараженных, за окнами прячутся одичалые ублюдки — знать это было для нее невыносимо. Такой чувствительной она была в детстве. Потом случилась школа, где сражения между детьми так же нормальны, как с мертвецами. До этого она старалась жить, но в школе это запрещено. В школе можно только существовать, потому что находиться в гуще испуганных и несчастных детей страшней, чем не жить вообще. Тогда Элли замкнулась еще сильней, чем прежде. А потом...     — «Хочешь я превращу твои яйца в омлет?» — спросила Райли у несносного молокососа, ударившего Элли. Чертовски круто.     Их встреча стала решающей. Именно Райли показала мир за воротами школы. Именно Райли дала Элли почувствовать свободу. Она рассказывала о воспоминаниях, живущих в домах полупустого города. Это было важно как никогда. Она стала примером независимости и бунтарства, какое, думала тогда Элли, было именно тем самым вызовом, что нужно Цикадам, к кому Райли стремилась всей душой.     До сих пор словами подруги Элли преследуют картины былого. До сих пор она мысленно стоит на краю стены и видит мир, каким он был когда-то. И ей так хорошо.     Каждый день с лучами солнца. Каждый шаг по следам прошлого. В этом было что-то невероятное. Никогда не знаешь, за каким домом тень тех фантомов, за какой искривленной гримасой трупа чья-то бывшая любовь. Наверное, для этого нам и дано воображение, чтобы пугать и восхищать одновременно, чтобы дать пищу для ума и картинку для снов.     Элли до сих пор страшно, но ни дышать, ни смотреть и ни ходить по ядовитой земле. Теперь ей лишь не хотелось оставаться в таком большом и новом мире в одиночестве. Наедине с призраками, пожирающими людскую плоть.     И она не останется.