Бамбуковая тропа

      Хината в этой реальности ничуть не изменившаяся. Такемичи смотрит, как она, обнимаясь с Эммой, тихо хихикает и показывает ей что-то на планшете.       Они были вместе так давно, что он даже не помнит, как она выглядела, когда он целовал её. А ведь всё началось именно из-за Хинаты… Он оказался здесь, только потому что он из того настоящего любил Хинату. Но с каждой реальностью, с каждым новым будущим цель спасти девушку блекла, заменялась на попытки вытащить Майки, помочь всем ребятам. Хината, единожды смещённая с места первой по важности, больше на него не вернулась.       — О чём мечтаешь, детка?       Такемичи вздрагивает, отрывая от девушки взгляд, смотрит на голые длинные ноги в широких мужских шортах, поднимает взгляд к знакомому до последней черты лицу.       Шиничиро садится рядом с ним на край пирса, не заботясь о сохранности одежды, свешивается вниз, едва не падая в воду и погружает глубоко босые стопы.       — Мне когда-то нравилась Хина, — признаётся Такемичи, укладывая голову на её плечо, и она вопросительно мычит, болтая по воде ногами. — Пару классов назад.       — Она красивая, — соглашается Шиничиро, найдя глазами среди кучек мальчишек Тачибану и сестру. — А ты ей нравился?       — Ну, наверное нет, раз мы здесь сейчас не вместе, — принимается рассуждать вслух Такемичи, и, опомнившись, только когда Шиничиро смеётся, поднимая лицо к вечернему небу, розовеет щеками.       И правда. Значит, эта Хината не позвала его на свидание в средней школе и этой Хинате он потом не предложил встречаться. Что ещё здесь пошло не по тому, привычному и самому первому сценарию?       Вода чистая, и он видит ноги Шиничиро до самых кончиков её пальцев.       Шиничиро громко смеётся, любит готовить и первоклассно дерётся. Шиничиро красивая, Такемичи за все варианты своей жизни не знал девушек с такой красотой. И Шиничиро старше его на двенадцать лет, но это совсем неважно.       — Хочу такеноко, — вздыхает Такемичи, следя за мячом, который ребята то кидают через секту, то принимаются пинать друг другу, из-за чего непонятно, в какую игру они собирались играть изначально.       — На набережной продают, — пожимает плечами Шиничиро, и Такемичи опускается щекой на её колени, заваливаясь вбок.       От воды пахнет йодом, от шорт Шиничиро — пылью, а от рук — кремом, которым она натирала Эмму перед походом к реке. На пляже шторм, и делать там сейчас нечего, да и море в последнее время совсем холодное.       Девушка, машинально уложившая руку на светлую макушку, перебирает его волосы, запускает пальцы в густые кудри и неторопливо тянет отросшие пряди. Такемичи, прикрыв глаза, трётся щекой о её бедро, устраивается на жёстких досках. Запоздало интересуется, тронув горячей рукой ледяную коленку:       — Тебе не холодно? Может, я за курткой схожу?       — Не холодно, — покачивает головой Шиничиро. Колено гладкое, худое, сильная крепкая икра погружена в воду почти на треть, и Такемичи рассеянно поглаживает мягкую кожу рукой вдоль каменной мышцы.       — Поедем ко мне сегодня? — предлагает, касаясь губами запястья опустившейся на шею руки. Целует длинные пальцы, поймав ладонь, касается острых костяшек носом и не отпускает. — Мамы ещё неделю не будет. Поедем?       — Поедем, — легко соглашается Шиничиро.       Кто-то из парней опрокидывает Чифую в воду, и девочек обдаёт брызгами. Сенджу мстительно запускает мячом в голову Майки, но попадает в грудь Дракена и скрывается от возмездия на дереве, легко подтянувшись на ветке под заливистых смех парней и сдержанный бас Чёрных Драконов.       Ветер свистит в зарослях тростника, пускает по воде рябь и путается в тёмных тяжёлых волосах, забранных ещё давно, утром в небрежный пучок. Шиничиро касается пальцами его лица, гладит нос, впалые щёки и мягкие губы. Светлые ресницы дрожат, и от этих прикосновений клонит в сон.