Долги

После ванной Эйдзюна сцапали сэмпаи. Местные опять нанесли гору вкуснях, которую справедливо разделили на всю основу. Жители восемнадцатой комнаты второго корпуса состояли в оной ещё сегодня утром, потому их доля оказалась внушительной, состояла из печенья, чипсов, леденцов, напитков и даже вяленого мяска. За поеданием в ход пошла приставка и обычные радости школьной жизни. Они просто отдыхали и дурачились перед лагерем. Заскочил Брательник, утащил участвовать в новом розыгрыше, направленном на первачков. Бедолаг заставили бегать в темноте вокруг корпуса, при этом поливали из окон разведённым в воде шампунем, а из кустов то и дело выскакивали то Исашики, то Ямазаки с громкими устрашающими воплями. Моральная подготовка к адской неделе прошла весело. Для тех, кто её проводил. Ужин наступил поздно. Есть почти не хотелось. Нагрузив поднос запеканкой и чаем, Эйдзюн по привычке ринулся за крайний стол. Затем вспомнил, что права на место среди старших у него уже нет, засопел и отправился к дальнему, где кушали первачки. Бедняги всё никак не могли отойти от пробежки. Их возмущение было понятно. Но такова судьба каждого, кто вступает в Сэйдо. Либо ты станешь круче и сильнее, либо начнёшь хныкать. Тоджо первым заметил Савамуру. - А ты чего здесь? - спросил он удивлённо. - Я на первом году! - напомнил Эйдзюн. - Ты же Ас, - недоверчиво уточнил Ошима. - Через раз, - передразнил уже-не-ас. - Номера-то отобрали! Так что прежде, чем заявлять права, мне надо сначала победить Тоджо. И Фурую. И Канэду. И Нори-сана. И Тамбу-сэмпая. Ситуация его раздражала, но право на участие в конкуренции было у всех. Ребята не собирались уступать ему горку просто так. - Хороший настрой, - одобрительно отозвался Харуччи. Он отличался от старшего брата, как небо от земли. Одно в них было общим - внушали страх каждому, кто против них подавал. - Готовы к лагерю? - весело спросил Эйдзюн. - Конечно, готовы! - уверенно заявил Канемару. - Наверняка будет куча всяких тренировок. Из-за турнира про второй состав почти забыли, пришло наше время! Стол первачков с энтузиазмом его поддержал. Они даже не представляли, на что похожа эта неделя. Савамура зафыркал от смеха. - Что? - обиженно уточнил Тоджо. - Тренировок однозначно хватит на всех. - Ты-то наверняка будешь тренироваться с основой, - проворчал Ошима. - Нет никакой основы, - напомнил ему Эйдзюн. - И нам запретили прикасаться к мячам. А теперь подумай, что будут за тренировки? Царившее за столом приятное предвкушение померкло. - Зато мы станем сильнее! - пообещал сверстникам возвращенец во времени, переживший уже два таких лагеря. - И я, наконец, разблокирую свою подачу! Задолбало быть слабым звеном! Так что если есть сомнения, после лагеря их точно не останется! Запеканка закончилась. Савамура поспешил сдать посуду, чтобы скорей вернуться к приятному безделью и развлечениям. С самого поступления он только и делал, что вкалывал. А ведь даже лошади не рождены для рабского труда! Спину юного приключенца провожали удивлённые недоверчивые взгляды. Пусть сейчас им кажется, что неделя ничего не значат, но если даже двухчасовой матч может кардинально изменить судьбу игрока, то целые дни физического и морального напряжения точно выкуют из них сталь! Стол первачков охватило немое удивление. Вокруг них стучали палочками и шумно болтали, скребли стульями, а тот край, который только что покинул знаменитый Савамура Эйдзюн, притих. - Ещё одна подача? - переспросил Кариба. - Эйдзюн-кун просто нечто, - с восхищением похвалил Харуичи. Хидэаки опустил взгляд на тарелку и плотно сжал губы. Некоторым везло. Везло иметь кучу подач при небольшом опыте. Такие становились профессионалами, а те, кто до них занимал видные места, теряли шанс. Нельзя упрекнуть Савамуру в голой удаче, он вкалывал в трижды больше кого-либо. Он, добившийся звания Аса, служил для первачков живым маяком, вдохновлял бороться и преодолевать трудности. Но даже Фуруя, для которого громадным достижением было попасть в страйк-зону, и тот пробился в основу. И только Хидэаки Тоджо, в средней школе являвшийся питчером национального уровня, в старшей стал никем. Может, он что-то делал не так? - Хидэ-кун, ты ведь освоил чейдж-ап? - робко напомнил Харуичи. - Да, - согласился неудачливый питчер. - Только не уверен, будет ли его достаточно, чтобы конкурировать с Савамурой... - Ты не на конкурс идёшь! - возразил Канемару. - Твоей задачей будет вывести беттера в аут. А как - не важно. Друзья его поддерживали. Они вместе работали над тем, чтобы пробиться в первый состав. Вместе разрабатывали и продумывали различные комбинации. А что им ещё оставалось, если играли не они? Ведь неподготовленных никогда не возьмут. Они могли только ждать, думать, надеяться. И те, в ком надежда не угасала, доживали до своего шанса. Вечерняя прохлада сгущалась вместе с темнотой. Вдали от шума и света думалось лучше. Казуя размахивал битой в углу парковки, где никто не мог ему помешать, да и он бы никому не помешал. Окна столовки ярко горели, повара заканчивали разбираться с посудой. Фургон одиноко дремал возле крыльца, словно на привязи. Разве можно успокоиться, если именно ты последним стоял на бите, и ничего не смог? Злые резкие замахи выдавали состояние души. Да и пофиг, их никто не видел. На душе было противно. Обидно. Кипело и не успокаивалось. Он ничем не помог команде, тоже, клинап второй волны нашёлся! И то, что Харада пустил в ход всё, что только мог, ничуть не помогало. Питчер устал. Они оба левши. А он ничего не сделал. При раннере на второй бэттери не хотят потерять мяч, не рискуют с явными болами. Да и на защиту не сильно рассчитывают. Но когда подают последнему беттеру, все правила отменяются. Он всё сделал не так. Вернее, ничего не сделал. Бита рассекала ночь, словно пыталась рассечь само пространство и стереть позорное бессилие из истории, из реальности. Савамуру можно было понять. Он последним стоял на горке. Видимо, чувствовал нечто подобное, раз хотел возвратиться во времени и всё переиграть. А кто бы не хотел? Только Казуя, сцепив зубы и вытаращив глаза, осознавал, что ничего бы не изменилось. Он бы не отбил, будь у него в тот последний выход ещё десять попыток. В траве зашуршали шаги. Кого-то принесло так поздно на парковку. Раздражение вскипело, заставляя злобно сопеть, орудуя битой. ВЖУХ. ВЖУХ. ВЖУХ. - До следующего матча даже не рассчитывай успокоиться, не выйдет, - поделился опытом Рёске-сан. Его фигура оставалась невидимой, только голос звучал, словно оживший огонёк. - Мы ещё отыграемся. Предъявы к Инаджицу остались у всех. - В этот раз у нас сильные питчеры, - перешла тьма на голос Тэцу-сана. - Агу, - словно филин, ухнул Маско-сэмпай. - Мелкий постарался, - снова заговорил Рёске. Голоса отдалились, в свете окон шевелились тёмные силуэты. Вжуханье усилилось, вышедшие помахать беттеры пытались попасть в ритм. Эти "танцы" у них проходили каждый вечер. Видимо, помогало. Только Казуе не помогало ни разу. - Питчеры стали храбрее и уверенней, - высказался Миюки вслух. На самом деле, изменилось всё. Савамура пришёл, и команда просто зажглась. Она вращалась вокруг Аса, который вечно рвался в бой. Шансы на победу возросли. Они начали играть в нормальный бейсбол, а не как инвалиды. Таким и должен быть Ас. Бесстрашным до чёртиков. Стойким. - Тренер ведь не из-за двухшовника решил не вызывать Тамбу? - снова послышался голос Коминато. - Нет, конечно, - ответил Казуя. Эта игра была персональной проверкой для Савамуры. Все хотели убедиться в том, как он поведёт себя в тяжёлой ситуации, сможет ли взять себя в руки и выстоять. Для такой цели вполне стоило пожертвовать турниром Канто, но чётко знать, когда и как менять питчеров на летнем турнире. Если бы, как Тамба, Савамура пересрал и закопал себя, ему не удалось бы удержать номер даже с сотней подач. Но после его сегодняшней игры только сам Савамура всё ещё сомневался, кому на лето достанется первый номер. Даже с одним фастболом именно его вызывали бы на горку в самые тяжёлые моменты. О таком не говорят при всех, чтобы не ранить чувства других игроков. Но всё предельно ясно. - Чья идея не говорить нам про номера? - продолжал расспрашивать Рёске-сан. - Криса-сэмпая. - Как всегда, - вздохнул невидимый обладатель голоса. - Переживали за вас, - издали проговорил Маско. - Понятно, что переживали, - согласился Коминато. - Удивительно, как Савамура не проболтался, у него язык что помело. Они понятия не имели, до какой степени зАсранец загонялся на счёт ответственности, как отчаянно боялся их подвести. И то, что первым в списке тех, кого Савамура ценил и уважал, находился лично Миюки, приятно грело душу. Быть на заметке у самого обезбашенного и просто несокрушимого Аса солидно повышало самооценку. В то время как вся команда всеми силами отвергала Миюки и видела в нём лишь неудачную замену Крису, именно Савамура припёрся из глубокой глуши, чтобы с ним играть. Надрывался, стараясь предоставить ему нужный арсенал. Доверял выбор подач. И не забывал хвалить на все лады. Так ли он видел дружбу, или просто таким парнем был, но Савамура создал это бэттери, где невозможно различить грань между их усилиями и заслугами. Бэттери, где кетчер играет наравне с питчером, а не просто сидит в кетчер-боксе. И даже когда Миюки допустил ошибку, напарник не потерял в него веру. Не усомнился, а выдал лучшие подачи из всех, на которые был способен. Только кетчер смог бы понять, что это значит. Может, эта дружба и неплохая штука. Когда с тобой считаются, жизнь куда приятней. Фигура, пылающая жаждой битвы, всё ещё стояла перед глазами. Такого можно победить по счёту, но невозможно сломить. И именно этого монстра Миюки выдалось вести. Будущее определённо готовило ему приятные шансы. - Отыграемся! - подтвердил Казуя гулкой тьме, изо всех сил орудуя битой. С отбиванием действительно надо что-то делать. Повторения позора необходимо избежать.