Колыбельная Кошмара

Севший голос уже давно не смог бы взять ни единой ноты. Финдарато, захлебываясь кровью, поднял полные отчаяния глаза вверх, где, казалось, он мог еще различить теплый сумрак ночного неба и свет звезд, ласкавший его глаза на протяжении многих веков. Но взгляд его наткнулся лишь на свод подземной тюрьмы. На стенах этой маленькой каморки застыла копоть, а в воздух въелись мольбы о спасении, что были здесь лишь гласом вопиющего в пустыне. Он остался один. Горящие глаза стали предвестником еще нескольких пятен крови на его руках – не видных, но ощутимых. За ним все они пошли на смерть, он привел своих спутников в подземелье. К пыткам и страху, к крови и смерти. К сокрушению. Финрод не пал до слепых проклятий – слова сейчас ничего не изменили бы, а умирать со злобой в душе и ненавистью на устах не хотелось. Волк издох, и его наполовину остывшая туша была невольным свидетелем ухода прекрасного нолдо. В груди его еще билось сердце, но уже столь медленно, что он почти перестал его чувствовать. Оно все еще пульсировало, проталкивая наружу ручейки крови из открытых ран, которые почему-то не болели. Финрод знал, что Чертоги скоро предстанут перед его взором. Надежда на спасение уже давно покинула Финдарато, но ощущались еще на его лице слезы Берена, слышался еще его плач по нему. Радовало, что даже в кромешной тьме под сводом кровавых пещер есть кто-то, кто не оставит его одного в предсмертный час. Сознание помутилось, но нолдо все цеплялся за островок ощущений, который мог снова вывести его к жизни и свету – смог ведь однажды он вывести Майтимо! Смерть простерла к нему свои руки, но и жизнь теплилась пока в его груди, напоминая о себе тихим гулким биением сердца, и Финрод цеплялся за нее так отчаянно и цепко, будто мог исчезнуть навсегда, стоило лишь отказаться от ее теплого медленного стука. «Дозвольте спеть для вас, мой Лорд» – фэа Финдэ отозвалась тихим всхлипом на столь неожиданное осанвэ. Встрепенулась, пытаясь вырваться из стальной хватки темных щупалец, но тут же и опала, безнадежная. Этот голос он узнал бы, даже если бы битва оглушила его навеки. «И пусть сны ваши будут покойны, пока звучит колыбельная Кошмара…» Финдарато смежил веки, чтобы увидеть беспросветную Тьму, и прислушался к ней, вылавливая в мелодии тревожные ноты, которые забирали у него и без того редкие удары сердца. Кровь стыла, леденя и без того холодное тело. По виску Фелагунда скатилась последняя слеза. И отчаянно-надрывный крик Берена растворился в беспроглядном мраке.