***
День прошёл сумбурно. Гермионе пришлось разослать около двадцати писем для записи в ателье, учителю танцев, и даже преподователю французского. Гермиона не совсем понимала зачем им такие серьёзные сборы. Конечно их впервые представят при дворе, как и ещё сотню девиц. Ничего нового в этом нет. Лёжа ночью на кровати она усердно думала о том как избежать светского раута. Женехи — это последнее что сейчас интересовало. Робкий стук в дверь заставил её выйти из раздумий и приподняться на локте. Дверь приоткрылась. — Руби, можно войти? Гермиона с облегчением выдохнула. — Конечно. — и приподняв край одеяла добавила. — Иди сюда, а то замёзнешь. Босыми ногами Астория старалась ступить тихо, практически беззвучно. Ей с лёгкостью удавалось всё задуманное. Ещё в детстве она научилась хитрить, вовремя применяя свои большие голубые глаза. Стоило ей посмотреть на отца как тот таял и позволял ей все что угодно. Вцелом Астория выросла очень привлекательной. Даже идиальной по меркам их времени. Из-за частых болезней она не бывала на солнце и не загорела. Её кожа круглогодична оставалась практически белой. От природы ей достались большие голубые глаза и длинные ресницы. Ростом она была не велика. Единственный минус который в ней видели — это прямые тонкие волосы. Конечно они имели благородный, практически чёрный цвет, но их прямота стирала весь вид который пыталась создать миссис Грингратс. Поэтому на ночь ей заплетали волосы на тканевые полоски, чтобы днём её шивелюра казалась больше. Ещё одним недостатком девушка считала веснушки которые появлялись при любом контакте с солнцем. На горбинке её носа была родинка, и девушке казалось эта точка совсем ужасна, а когда их становится больше... Впрочем, сама Гермиона восхищалась красотой своей названной сестры, ведь сама являлась полной противоположностью. Даже не загорая она оставалась смуглой, да и глаза не отличались голубым цветом, просто карие, как кара дерева, или как земля. Никакого красивого сравнения нельзя было к ним подобрать. В отличии от глаз Тори. Они словно грозовой небо которое вот-вот разрозится громом и хлынет дождь. Наверное единственное в чем они были похожи это веснушки. Только если Тори их не любила, то Гермиона обожала. По всему её телу проходила россыпь канапушек, и хоть Кассандра множество раз пытался стереть из с тела маленькой девочки, взрослая Гермиона предпочла сохранить всё так как есть. Холодные ноги Тори коснулись тёплых икр Гермионы. По всему телу прошли мурашки. Девушки легли нос к носу и обнялись. Через пару минут Тори зашептала: — Ты боишься ехать? — Куда? — Во дворец. Для летнего сезона. — Конечно нет. Съездить туда не составит никакого труда, просто понимаешь... Гермиона перевернулась на спину. — Я не хочу выходить замуж. А если когда-нибудь и выйду, то только по искренне и чистой любви. Я не планировала задерживаться на попечмтельстве твоей семьи, не подумай. Можно пойти работать Тори её перебила. — Кем? Швеёй? Скажи что ты шутишь. Гермиона укаризненно посмотрела на сестру. — Это тоже работа за которую платят. — Копейки? — Всё лучше чем зависит от кого-то. Подумав Гермиона добавила. — К тому же, у меня нет приданного. Кому нужна будет такая невеста? — Пять тысяч. Гермиона нахмурилась не имея понятия о чем говорит Тори. Она уже было открыла рот, как... — Пять тысяч серебряных монет, все драгоценные украшения которые у тебя есть, и два пегаса. Это всё папа отдаст твоему супруг. Я подслушала как они это обсуждали с мамой. Моё приданное больше, но и мой муж уже определён. Папа решил дать тебе выбор. Поэтому у тебя есть приданное. Девушка неверующе хлопала глазами. — Кто твой избранник? — пока она пыталась переварить только что услышанное, этот вопрос показался самым безобидным. — А тебе всё расскажи. — Тори ущипнула Гермиона за бок и та взвизгнула. Она практически вырвала подушку из под головы сестры и начала калошматить Асторю ею. Грингратс тоже не отстовала и всеми возможными путями пыталась схватить Руби за пятку, чтобы защикотать. На шум прибежали Тиберий и Кассандра. От увиденного женщина схватилась за сердце и громко воскликнула. — Девочки, что вы здесь делаете? Две юнные особы обернули головы в сторону говорившей. Несколько тряпочек развязалисб и длинные тёмные пряди спасали до ягодиц. Волосы Гермионы же приобрели дикий вид: стали похожи на большой запутанные комок соломы. Осматривая их, Тиберий недовольно поджал губы. — Астория, вернись в свою комнату. Девушка послушно слезла с кровати. Поровнявшись с отцом она сделала книксет и тихо прошептал: — Спокойной ночи папочка. Поцеловала его в щёку и удалилась. После такого он просто не мог злиться. Мужщина покачал головой и наконец обратил внимание на вторую виновницу своего пробуждения. — Завтра ранний подъём. Постарайся выспаться. Он не стал поучать её. В этом просто не было смысла, Руби всё равно его не слушала. Быть может хоть муж сможет утихомирить её характер.***
Что то коснулось кончика носа. Затем ещё раз, и ещё. Гермиона хмурилась и попыталась смахнуть как ей казалось насекомое. Когда сделав несколько попыток у неё не получилось, она открыла глаза и была готово закричать. Перед ней стоял старый, практически скорчанный в двое эльф. В его длинных костлявых пальцах виднелось длинное гусиное перо. — Guten Morgen, meine Königin. Вы просили разбудить. — сообщил Мор. Гермиона ещё недоконца проснулась из-за чего не сразу поняла что он сказал. На неё смотрели большие желтые глаза, а в руках Мор держал чистую одежду для прогулки. Гермиона села на кровати и выпрямилась. За окном только-только брезжил рассвет. Слышалось тихое пение сонных птиц. Опустив ноги на пол девушка съёжилась. По всему телу прошолся холод с пола. Приняв одежду, она осмотрелась и перелажила её на прикроватную тумбочку. По её просьбе на лето кровать передвинули к окну. Казалось что места стало больше, на самом же деле ничего не изменилось. За исключением того, что теперь по утром Гермионе удавалось насладиться пейзажем. С треском появился Мор, в его руках был кувшин с водой. Протягивая руки и сладко зевая, Гермиона встала. Холодные доски кололи пятки, заставляя ёжиться и хотеть вернуться обратно в постель. Она умывалась холодной водой потому что греть её в такой ранний час слишком подозрительно. На ноги были натянуты коричневые гольфы. Их края впритык подходили к брэ. Сверху был затянут корсет, не сильно, но так что девушке не удалось ссутулиться. По верх него ей пришлось надеть рубашку без рукавов с оборками на груди. Только после этого Гермиона надела лёгкую белую блузку и тёмнозелёную юбку с чёрной полосой снизу. Ей предстоял долгий путь через лес. Поэтому сбоку она всунула волшебную палочку отца. На голове Мор заплёл ей низкий пучок. Спускаясь вниз она тихо поблагодарила его. —Danke. Захватив маленькую шляпку и бархотную короткую мантию, выскачела за дверь. Свежий влажный воздух проник в лёгкие с первым вздохом. Гермиона уверенно ступила на брущатку, направляясь в сторону леса.***
Молли вскрикнула: — Они отправляют тебя на летний сезон? Её глаза стали размером с галеон, а от нахлынувших чувст затряслись руки. Гермиона сделала глоток чая и подтвердила. — Да. — О Мерлин и Моргана. Её глаза поднялись к потолку. Руки легли на быстро вздымающуюся грудь. Артур устало прикрыл глаза. — Тебе нельзя там появляться. — Я это прекрасно понимаю, но Кассандра настроена решительно. — Ты бы могла уйти к нам. Молли обернулась на Рона. Парень стоял в дверной проёме. Он не любил ранние подъёмы, но неожиданный приход Гермионы заставил его изменить план сна. Обычно его названная сестра присылала сову за несколько дней прежде чем прийти. Делала это она не часто, чтобы не вызывать подозрений. Учитывая что вчера она была у них, такой быстрый визит застовлял переживать. И не зря. — С чего бы им вдруг представлять тебя при дворе? Они же не знают? — Перси как всегда отличался холодностью ума и души. Поэтому не спешил орать как мать, или предлагать безумных решений как брат. — Конечно нет. Как ты себе это представляешь? Добрый день я потерянная кронпринцесса Австрии. Приятно познакомиться. Сбоку Молли цокнула языком. — Хватит поясничать девочка, ты больше не ребёнок. Удивительно что это говорит Молли которая души ни чает в своих детях. Она долгое время не хотела отпускать Чарли, пока тот не припугнул сказав что уйдёт из дома если ему не дадут уехать учиться. Биллу досталось ещё больше. Молли как и любая мать ждала внуков от своего первенца. Приглашала в гости множество невест, но сын был непреклонен. Прошлой осенью он сбежал во Францию, чтобы украсть Флёр. Её муж умер, и у старшего Уизли повилась возможность забрать свою любимую. Как он это провернул никто не знал, так как оба отказались рассказывать подробности. Известно только то что её родители отпусти дочь. Они купили небольшое поместье под Лондоном и жили счастливо. Хотя не достаточно хорошо, как считала Молли, ведь у них до сих пор не было детей. Джинни отличилась от своих братьев. Прошёл год после её замужества, и вот месяц назад она родила. Как жена Гарри в будущем ей предстояло стать королевой Шотландии, а её дочери, названной в честь бабушки - Лили, стать наследницей престола. В Шотландии ещё никогда не было королевы которая правила бы одна, возможно знати это не понравится и все будут ждать рождения сына, но пока эта маленькая девочка не знала забот и получала всё самое лучшее. Переезд Гермионы сблизил Гарри и Джинни. Так что никто не удивился когда эти двое поженились. Младшая из Уизли стала Поттер и переехала к мужу в прасторный замок. Каменное здание возвышалось на вершине горы. Добраться до него всегда было сложно, но несмотря на этот недостаток, его место раположения всё же являлось преимуществом. На метле подлететь было почти не возможно, а на земле дежурили верные рыцари. Крёсный гарри прожил в замке почти двадцать лет после смерти короля Джеймса и королевы Лили. Он старался сохранить родовой дом и передать его сыну лучшего друга. В июне планировалась коронация Гарри. Народ Шотландии ждал с нетерпением. Не многие хорошо восприняли Сириус Блэка как короля, он никогда не короновал себя, но правил пока мальчик рос. Старое поколение помнило правление короля Джеймса, да и его деда тоже. Люди хотели видеть на престоле только Поттеров, а никак не Блэков. С учётом того что кузина Сириуса являлось королевой-консортом Англии. При смерти кузена, Нарцисса Блэк могла претендовать на трон. Хотя многие считали что именно Регулус будет тем кто станет следущим королём, если что-то случится с Сириусом, но младший брат пропал много лет назад. Его так и не нашли. Сириус обещал всё подготовить для церемонии. А Гермиона... Гермиона искренне была за них счастлива. Её приходы всегда сопровождались настороженным взглядом Молли, которая не могла допустить чтобы будущий король выбрал не её дочь. Кровь девочки делала её куда более выгодной партией чем обедневшие Уизли. Раздался треск и появился Мор. Глазами он оббежал всех присутствующих, найдя свою хозяйку он поклонился и с осторожностью отметил: — Мистер Грингратс проснулся. Вам следует вернуться в поместье, принцесса. Гермиона нахмурилась. С каких это пор Тиберий полюбил ранние подъёмы? За всё детство никто из семьи Грингратс так и не выказа свою любовь к только встаюшему солнцу. Спать до полудня считалось нормой. Мор нетерпеливо щелкнул пальцами и исчез. Гермионе очень повезло что он появился в её жизни. Оказавшись в новом доме она смогла узнать лишь одно лицо: старого эльфа с ярмарки. Его купили специально для неё, так как продавец утверждал что этот эльф знаком с этикетом как никто другой. Именно Мор помогал юнной Гермионе в востоновлении хронологий её жизни. Она является потерянной принцессой Австрии, наследницей престола, если верить его словам. Гермиона могла сказать что доверяла ему. Девушка поднялась осторожно отряхивая юбку от невидимых крошек, тем самым убирая некоторые неровности. Рон передал ей шляпку и мантию. Если первая ещё могла выполнять свою функцию, то вторая – нет. Природа быстро просыпалась открывая все прелести летних дней. Конечно, если можно считать каждодневную духоту чем-то прекрасным. Гермиона уже коснулась дверной ручки, когда её окликнул Артур. — До начала сезона ещё месяц. Сейчас начнётся подготовка. Ничему не перечь. Выполняй все их требования, а когда настанет "долгожданный" день скажись больной. Если не получится, пришли своего эльфа, мы заберём тебя, всё-таки имеем право. Гермиона лишь кивнула.