Записки юного преподавателя.

      «Новое утро по-настоящему новой жизни. Вчерашний студент, а сегодня кто он? В принципе, почти преподаватель в крупном ВУЗе, эрудированный молодой человек, да и довольно симпатичный».       Эту мантру Сергей — а через два часа уже Сергей Александрович собственной персоной — повторял у зеркала, потягивая терпкую горячую кофейную жижу. Кто придумал, что эта гадость поможет взбодриться и поднять настроение? Не лучше зелёного чая, мерзость, да и только.       Когда пару месяцев назад ему предложили стать ассистентом на кафедре русской литературы, он, не раздумывая, согласился, ведь поток возможностей огромен: образованные и знакомые уже коллеги, любимое дело, конечно, занятия наукой и ещё пара пунктов. В списке наверняка были ещё несколько важных пунктов, пробуждающих веру в себя и верный выбор, но сейчас их уже не вспомнить. На деле же, утро перед первой парой в роли преподавателя встретило его раздражающим будильником, слишком ярким светом в ванной, мятной зубной пастой, которая, кстати, доживает последние дни, горьким кофейным месивом и выглаженной синей рубашкой. Чутье подсказывало, что последняя сорок минут в пробке не переживет. А он переживет? Да какая разница.       Без двадцати восемь он самостоятельно открыл дверь кабинета и с лёгкой полуулыбкой вошёл внутрь, а за ним… никого. Сонные студенты даже не обратили внимание на скрип пожившего дерева, на тихий стук каблуков его ботинок. Кажется, в древнем Египте синий цвет был символом истины? Что же, сегодня его синяя рубашка станет для студентов символом «истинного безобразия» и фразы «не зачтено». Нет, он вовсе не был мерзавцем, как могло показаться. Холодность, отстранённость и жесткость — это все черты преподавательской этики, ведь если учащийся почувствует свободу, то образовательный процесс на этом и закончится. Так учили его наставников, так учили его самого, и его студенты в конце концов станут такими же отстранёнными и равнодушными. Да, не лучший путь, но помогает выжить.       Пара началась с короткого, ненужного никому, представления: «Здравствуйте, я такой-то, буду вести у вас то-то, сладко не будет». Удрученные лица студентов со следами подушек на щеках и перегаром от энергетиков, кажется, даже не изменили своих выражений, но он и не надеялся. Они же были такими же, как и он несколько лет назад — уставшими, раздраженными, голодными до жизни, но не до знаний. Все до одного смотрели на него этим «холодно-разочарованным» взглядом. Предводителем «своры мышей разной степени серости» была Староста — редкий экземпляр живого существа без инстинкта самосохранения. На деле же обычная девушка, ничего выдающегося и примечательного: светлые волосы, светлые глаза, светлая кожа, он бы, пожалуй, сравнил её с декоративной белой мышью. Знаете, в зоомагазинах таких продают пачками, чтобы заранее познакомить детей с понятием смерти? Вот она была подобной, но не той. В глазах усталость смешалась с…вызовом? Да, именно с ним. Он почти видел субтитры под этим фильмом (если представить, что вся эта сцена — лишь часть кино): «Девушка сверлила его взглядом и с улыбкой ждала, когда он сделает хоть что-то, удивит её или хотя бы не разочарует». Фильм бы вышел посредственным. Каким и вышел этот семинар — звонок для учителя, но, будьте добры, выметайтесь, до встречи в следующий вторник.       Сейчас по канонам жанра должна начаться романтическая завязка, но её не будет. Будут будни.       Осенняя хандра и теперь уже зелёная жижа стали спутниками молодого педагога в купе с недосыпом и творческим кризисом. Розовые замки не окрепли в стенах alma mater, а преобразовались в скромную съёмную квартиру. Казалось бы, настоящая дрянь. Живи и радуйся! Но надо же было найти на полке ближайшего продуктового конфеты по акции…       В один из ноябрьских вторников возле аудитории уже стояла группа студентов. Сергей Александрович поймал себя на мысли, что они похожи на пельмени в морозилке: бледные, замёрзшие и слипшиеся. Что же, включаем плиту, ставим кастрюлю с водой и по одному начинаем подносить работы на проверку. Это переделать, это дописать, это сжечь… Одна из студенток, синяки под глазами которой напоминали цветом ночное небо, вжалась в ворот рубашки с такой силой, что только синяки и остались видны. Жалость в душе преподавателя вылезла из спячки и робким набатом в голову напомнила про возможный жест помощи. — Не бойтесь вы так. Возьмите конфету.       Пакет с леденцами по акции показался победным знаменем поникшему студенческому духу и аудитория встрепенулась. Кто-то смущался, кто-то улыбался, кто-то смотрел с недоумением, но раздраженных не было. Пакет худел, а преподаватель радовался… — Спасибо, не стоит. Сладкая спасительная пилюля была размазана холодным тоном «белой мыши». Работа зачтена, комментарии записаны. Студентка вернулась на своё место.       Пара закончилась, за ней закончился и рабочий день, а затем и день вовсе, но острый научный ум всё пытался понять, почему это бледное существо с дрожащими руками и повышенным содержанием кофеина в крови отказалось? Что было не так?       К утру Сергей решил принять вызов, купить ещё один пакет конфет и добиться своего любой ценой.       Даже придумал фразу, с которой начнет разговор.