Каштан со вкусом мороженого

В общежитии стоял запах кофе. Сквозь слегка закрытые шторы пробивались утренние лучи солнца. - Хён, просыпайся быстрее, ты опоздаешь на репетицию, - раздался голос из кухни. - Хён? - недоуменно переспросил парень с бледно-розовыми волосами и карими слегка сонными глазами. В руках он держал два стакана айс американо: в одной руке – кофе для него, в другой – кофе для его соседа. - Хён, ты слышишь меня? Ты опять закрыл дверь? – слегка повысив голос, повторил юноша. Кареглазый вышел в коридор и тихо подошел к комнате Ким Сынмина, чтобы убедиться, не отключил ли тот свой будильник в очередной раз. Дверь закрыта. - Почему ты вечно закрываешь дверь, как только я пытаюсь тебя разбудить? – парень недовольно поморщился, - Если тебе не лень встать и закрыть ее, то почему тебе лень пройти чуть дальше в ванную и там привести себя в порядок? - Потому что мне нравится слушать как ты возмущаешься, - послышался через дверь сонный слегка грубоватый голос черноволосого Ким Сынмина. - Что ты сейчас сказал? - спросил у него младший, наблюдая, как только проснувшийся сосед протирает заспанные глаза. - Что я уже встаю, Йена, - черноволосый, чуть улыбнувшись, посмотрел в удивленные глаза парня. Айен молча протянул ему американо. Но как только Сынмин потянулся к стаканчику, он убрал руку за спину, демонстративно отпивая свой кофе. - Сначала приведи себя в порядок. Как можно пить кофе, не почистив зубы? – недоуменно изогнув бровь, спросил он. - Не учи ученого, - недовольно ответил ему Сынмин и лениво поплелся в сторону ванной комнаты. - Ты еще не дорос до ученого, - возразил Айен, глядя на уходящего Сынмина. Водные процедуры старшего обычно не занимали более 15 минут – за это время он успевал и проснуться, и подумать о жизни, и помечтать о любимом кофе. На завтрак Айен решил приготовить блинчики. Он был не очень хорош в готовке, и блинчики – самый идеальный для него вариант. Парень не часто готовил сам себе, поэтому некоторое время пришлось потратить на поиски продуктов. Найдя посуду и все необходимые ингредиенты, он поставил сковородку разогреваться на электроплиту. Затем взял миску, налил туда молока и выбил два яйца (к его удивлению, скорлупа в миску не попала). Осталось добавить соли, сахара и муки. Ничего не просыпав, Айен стал аккуратно всё перемешивать до однородной массы. Когда сковорода достаточно накалилась, кареглазый осторожно вылил в нее небольшое количество жидкого теста для первого блинчика – и вскоре кухня наполнилась фантастическим ароматом. Через какое-то время макнэ осознал, что не видел и не слышал, чтобы старший выходил из ванной. Убрав сковородку с плиты, он вышел из кухни и постучал в дверь ванной комнаты. Дернул ручку – закрыто. Значит, Сынмин всё еще не закончил свои водные процедуры. - Хён, ты там утопился, что ли? – прижав ухо к двери, спросил розововолосый. - Да что такое? Ты будешь следить за мной и в туалете? Я могу спокойно умыться и привести себя порядок? – старший был явно раздражен. - Можешь, но прошло уже много времени, - на удивление спокойно ответил кареглазый. - Сколько? – равнодушно поинтересовался тот. С лицом, на котором отпечатался фейспалм, младший проверил время на своих эплвотч. - Примерно минут двадцать, - уже слегка встревожено произнес он. Услышав быстрые шаги, Айен отошел от двери, понимая, что сейчас выбежит немного не в себе Ким Сынмин, в очередной раз не уследивший за временем и снова опаздывающий. - Почему ты раньше не разбудил меня? – нервничал старший, торопясь в свою комнату. - Это не входит в мои обязанности, - убрав руки в карманы, младший наблюдал за беспокойно бегающим по своей комнате Сынмином, - И я, кстати, будил. Но ты опять закрыл дверь. Вспомнив о кофе, Айен направился в кухню. И снова: в одной руке – уже наполовину выпитый его кофе, в другой – нетронутый кофе Ким Сынмина. Кареглазый вернулся в комнату соседа. Место обитания старшего было маленьким, но уютным. Светлые обои, стоявшая в центре комнаты кровать – она всегда была аккуратно застелена хлопковым белоснежным одеялом. Напротив кровати – телевизор, а рядом – бежевый шкаф. В этой комнате практически всё было белое, кроме телевизора, рабочего стола в углу и волос самого хозяина. В очередной раз рассматривая комнату, Айен присел на еще не застеленную кровать. - Хён, сколько еще это будет продолжаться? Практически каждое утро одно и то же: ты выключаешь все свои будильники, я бужу тебя, готовлю кофе, а ты продолжаешь спать. Хён, тебе же нужны эти репетиции, - Айен, которому уже порядком надоели эти утренние "ритуалы", старался говорить убедительно. Сынмин хоть и слушал его, но всё же больше был заинтересован поисками своей одежды. Он практически никогда не забывал, куда девает свои вещи. Но так как за стирку одежды в общежитии отвечает Айен, то Сынмин не всегда знает, где младший оставит его вещи. Принесет в его комнату – это точно, но вот куда положит – это уже зависит от настроения макнэ. Может просто оставить стопку аккуратно сложенных вещей на кровати, а может и разложить в шкафу. Ничего не обнаружив на полках, он с надеждой посмотрел в карие глаза младшенького, пытаясь взглядом передать бессилие своих поисков. Айен сразу всё понял, обреченно выдохнул и жестом указал на верхнюю полку шкафа. Сынмин мгновенно просиял и, заметив кофе в руках младшего, маленькими шажками направился в его сторону, театрально вытягивая руки и похлопывая пальцами о ладошки. Айену ничего не оставалось, кроме как с легкой улыбкой отдать ему айс американо. То, как Сынмин радуется его помощи, поднимало ему настроение. - Спасибо, Йени, ты такой милый, когда улыбаешься, - с ноткой нежности в голосе произнес Сынмин, отпивая свой кофе. - Ты всегда с меня умиляешься, - ответил розововолосый, покидая комнату. Он понимал, что больше ему тут делать нечего, а любоваться телом Ким Сынмина на данный момент у него не было никакого желания. Тем более, его ждали блинчики. Еще через 15 минут Сынмин, наконец, был готов идти на репетицию. - Йенааа, ты скоро? – радостным голосом спросил он. Не найдя младшего в его комнате, Сынмин немного обеспокоился. Ведь они всегда вместе шли на репетиции и никогда отдельно, даже если повздорят. - Йена? – озадаченно переспросил он в пустоту. - Что, Сынмин? – послышался голос младшего, облокотившегося о дверной косяк между кухней и коридором. - Почему ты еще не одетый? – спросил он, глядя на его пижаму и тарелку с блинчиками. - Потому что репетиция у меня была вчера, - спокойно, даже с легкой ухмылкой, ответил Айен, беря с тарелки очередной блинчик. - И ты мне об этом не сказал? – в глазах Ким Сынмина мелькнуло недоумение. - Мне внезапно позвонили и сказали о репетиции, тебя в общежитии не было, поэтому и не смог сказать. А когда я вернулся – ты уже спал, - всё так же спокойно проговорил Айен, дожевывая блинчик. - А написать об этом нельзя было? – сердитым тоном спросил черноволосый. - Чаще телефон проверяй, - и Айен удалился за новой порцией блинчиков. Сынмин достал телефон и увидел сообщение от младшего, отправленное еще вчера вечером. Он двинулся вслед за кареглазым, не обращая внимания на то, что находиться в куртке в теплом помещении было уже весьма дискомфортно. Младший сидел за столом спиной к двери. Подойдя ближе, старший положил руку на его плечо. - Чонин, - послышался виноватый голос. Удивленно приподняв бровь, тот обернулся и даже жевать перестал, блинчик замер у него за щекой. Ведь Сынмин практически никогда не обращался к нему по имени. Все, даже другие участники группы, обращаются к нему "Айен". - Какое мороженное ты любишь? – с легкой улыбкой внезапно поинтересовался Хён. Этот вопрос вызвал у макнэ еще большее недоумение. - Любое, кроме каштанового. А вообще клубничное. Но подойдет любое, - стараясь не выдать своего удивления, ответил тот. Черноволосый взглянул на настенные кухонные часы. На них было 11:23, репетиция начинается в 12:00. И если он поторопится, то вполне успеет. - Ладно, Йена, я убежал. Не балуйся, пока, - и Сынмин быстрым шагом удалился. Секунда – и дверь закрылась с другой стороны. Чонин остался один. По крайней мере, единственным бодрствующим. -Почему он позвал меня по имени? К чему он спросил про мороженое? – недоуменно пробормотал макнэ, наслаждаясь возможностью доесть, наконец, блинчики и допить айс американо. Чтобы как следует отрепетировать песни к предстоящему камбэку, Сынмину пришлось задержаться до позднего вечера. Выйдя из агентства, он вдохнул полной грудью вечерний воздух. И хотя время было 20:14, звезды светили так ярко, что казалось, уже глубокая ночь. Рассматривая звезды, он вспомнил, что хотел угостить Чонина мороженым – в знак извинения за невнимательность. Ведь он часто забывает о любимых вещах макнэ, как и забывает проверять свой телефон, несмотря на просьбы младшенького. Поддав носком кроссовка камешек, Сынмин зашагал в сторону ближайшего фургончика с мороженым. Легкий ветерок взъерошил волосы парня. В который раз, поправляя их и слегка откидывая голову назад, Сынмин смотрел на звезды. Такие далекие, но такие яркие. Они напоминали горящие глаза Ян Чонина, которые всегда светились, чем бы он ни занимался: готовил кофе, репетировал, гулял, даже когда выбирал себе одежду на выход. Сынмин всегда видел в нем свет, даже если у Айена было угрюмое настроение – для Сынмина он всегда был яркой звездой. Мемберы часто шутят над отношениями друг друга, не обошла эта участь стороной и Сынмина с Чонином. Между ними всегда была дружеская атмосфера, и хотя Айен чаще всего отвергал приливы нежности старшего, они всё ровно были как соулмейты. Сынмин настолько ушел в себя, что не заметил как дошел до фургончика с мороженым. - Каштан со вкусом мороженого, пожалуйста, - оторвавшись от своих мыслей, проговорил парень. - Что? – удивленно спросила продавщица маленького фургончика в центре ночного Сеула. - Ой, то есть, мороженое со вкусом каштана, пожалуйста, - неловко повторил свой заказ юноша. Он так задумался, что неосознанно поменял слова местами. - Чонин ведь любит мороженое со вкусом каштана? - подумал про себя парень, - Ну да, я ведь утром специально у него спросил. Он любит со вкусом каштана, и не любит со вкусом клубники, - вспомнился ему утренний диалог. - Возьмите, со вкусом каштана, - протягивая мороженое, обратилась продавщица к Сынмину. Черноволосый расплатился, забрал покупку и быстрым шагом направился к общежитию. Через 30 минут он стоял уже у порога. - И как мне его вручить? – принялся рассуждать парень, глядя на упаковку мороженного, - Ладно, просто молча отдам, и всё. А, может, речь какую толкнуть? Так, стоп, какая речь? Это всего лишь мороженое! Просто отдай ему, и всё! – все варианты, которые приходили в голову, были одинаково непривлекательны, - Ну ладно, скажу, что это в знак извинения, за мою забывчивость, - придя к такому компромиссу он, наконец, вошел в общежитие. - Йенаа, я дома! – разуваясь, провозгласил парень, - Йена? – застыв на одной ноге, чуть громче повторил он, - Игнорщик… - пробубнил себе под нос юноша. - Кто из нас тут еще игнорщик. Человек, который не читает сообщения сутками, назвал меня игнорщиком! – послышался возмущенный голос Чонина. Закатив глаза, Сынмин переобулся и направился к младшему. Комната Айена была почти такая же, как и у Сынмина. На самом деле они практически не отличались – так же в центре стояла кровать, напротив которой висел телевизор. Разве что шкаф располагался возле кровати, а рабочий стол – у другой ее стороны. Макнэ сидел за столом и записывал итоги дня в свой дневник – он ведет его со времен трейни и старается не пропускать ни дня. Он как раз дописывал, как у него прошел день, когда к нему подошел Ким Сынмин. - Вот, это тебе в знак извинения за мою забывчивость. Я постараюсь чаще проверять свой телефон и запоминать, что ты любишь, - неловко сказал он, почесывая затылок и протягивая парню мороженое со вкусом каштана. Чонин отложил ручку и медленно развернулся к старшему, положив руку на спинку стула. Посмотрев в полные сожаления глаза, он перевел взгляд на руку, протягивающую ему мороженое. - Ты купил мне мороженое со вкусом каштана в качестве извинения за свою забывчивость? – удивленно приподняв бровь, спросил младший. - Ну, как видишь, - продолжая стоять в протянутой рукой, ответил старший. - Ты купил мне мороженое со вкусом каштана, потому что забываешь даже о моих предпочтениях? – еще выше приподняв бровь, уточнил младший. - Да, Чонин, я купил тебе мороженое со вкусом каштана в знак извинения, потому что ты ЛЮБИШЬ это мороженое, - уже начиная нервничать, ответил старший. - Сынмин, я НЕ люблю мороженое со вкусом каштана! – Айен был явно озадачен. - В смысле? Я же утром у тебя спрашивал! Ты сказал, что любишь со вкусом каштана, и не любишь со вкусом клубники, - ошарашено хлопая глазами, возмутился черноволосый. - Сынмин, я НЕ люблю мороженое со вкусом каштана, и ЛЮБЛЮ мороженое со вкусом клубники! – делая акцент на словах, повторил макнэ сказанное утром. Сынмин растерянно опустил руку. Он потер переносицу, вспоминая утренний разговор. И осознал, что даже тут умудрился оплошать. Даже когда он хочет извиниться за свою память – всё равно умудряется что-то забыть. Глядя на погрустневшее лицо старшего, Чонин медленно вынул мороженое из его руки. Сынмин с удивлением и непониманием посмотрел на него, ожидания объяснений. - Может быть, это мороженое со вкусом каштана, которое я не люблю, будет вкусным? – с нежной улыбкой глядя на старшего, произнес он. Лицо Сынмина осветилось радостной надеждой. Улыбнувшись в ответ, он вернулся в свою комнату и, переодевшись в домашнюю одежду, снова услышал голос Айена. - А оно ничего такое, - попробовав, наконец, мороженое произнес тот. Сынмин сначала не поверил своим ушам, потом сделал рукой знак "Йес!". - Я очень рад, что тебе понравилось, Йена, - прокричал через стену Сынмин. - Но я всё равно куплю тебе витаминки. Для памяти, - послышался насмешливый ответ. - Только попробуй, Айен, - пробубнил себе под нос юноша. - Каштановое мороженое нормалёк, но это не значит, что теперь ты всегда можешь мне его покупать. Всё же я больше предпочитаю клубничное, - не расслышав ответа Хёна, Айен продолжал дегустировать нелюбимый вкус. - Хорошо, завтра я куплю тебе клубничное мороженое, - покорно согласился Сынмин. - Только попробуй сказать "в знак извинения", - предупредил его через стену младший. - И в мыслях не было, - он и на самом деле не собирался этого говорить, проще просто купить мороженое без всяких дополнительных фраз. Сынмину надоело вести диалог из разных комнат, поэтому он направился к макнэ. - Чё, реально вкусное? – опираясь о косяк двери и сложив руки на груди, делано-равнодушным тоном спросил старший. - Я ведь сказал, неплохое, - бархатным голосом повторил раннее сказанное Айен. Сынмин нежно улыбнулся младшенькому и, восприняв его фразу как знак, зашел в комнату и раскинул руки, намекая на объятия. - Эээ, не, ты не настолько заслужил обнимашки, - сидя на стуле и пытаясь отодвинуться хоть куда-то, возмутился макнэ. Делая вид, что расстроен, Сынмин опустил руки и поплелся прочь из комнаты. Доев мороженое, Чонину стало жаль старшего. Ведь тот всегда пристает к нему, выпрашивая внимания. Между ними всегда была только дружба, но этот черноволосый слишком часто лезет к макнэ. - Ладно щеночек, иди сюда. Так уж и быть, обниму тебя, - вставая, проговорил младший. Он уже, было, собрался идти за Сынмином, но стоило ему только пересечь порог комнаты, как его уже сгреб в охабку Хён. Такое ощущение, что поджидал под дверью. На самом же деле тот просто вышел в этот момент из своей комнаты, собираясь пойти на кухню поужинать, но обнимашки от самого Айена были намного важнее какой-то там еды. И Чонину ничего не оставалось кроме как ответить на теплые объятья. - Как ты меня назвал? – постояв некоторое время, нежным голосом спросил Ким Сынмин. - Я точно куплю тебе витаминки для памяти, - чуть улыбнувшись, мягко пробормотал Айен, опираясь на плечо Хёна. На самом деле черноволосый хотел еще раз услышать, как Йени называет его щеночком. Ведь это милое прозвище – только для близких людей, и только в особенные моменты. Особенные моменты, которые он хотел разделить с Ян Чонином.