without love

Чонгук совсем не понимал, что происходит. Ему только что отказали? Альфа смотрел в светлые глаза напротив, надеясь, что в них он сможет найти объяснение. Но нет, глаза словно покрыты корочкой льда. Он думал, Тэхёна обрадует предложение мужа. Неужели он не желал покончить со всеми слухами о себе? Неужели ему как омеге не хотелось… близости. Всё же подавители лишь отчасти решали проблему, притупляя инстинкты и позволяя омеге обойтись без альфы в нежный период. Принять тот факт, что омега просто не хотел его, было… трудно. Это казалось невозможным, ведь Тэхён — его муж, они обручены с детства. "И поэтому он обязан тебя любить? Только поэтому он должен желать разделить с тобой постель?" — Со мной всё будет хорошо, — продолжил Тэхён, добивая Чонгука своими словами. Может, прежде, чем приходить и начинать этот разговор, следовало признаться хотя бы самому себе, что начал это всё не ради Тэхёна, а для себя. Потому что захотел… По-настоящему. Нет. Тогда бы это из одолжения превратилось в просьбу. — Вам меня за руку держать неприятно, а вы говорите о близости. К чему предлагать то, что не нужно ни мне, ни вам? Я благодарен вам за то, что вы сделали для меня, но я думаю, на этом стоит остановиться, — продолжил Тэхён, вернув глазам теплоту. Он прав. Но осознание этого не хотело укореняться в сознании Чонгука. Благодаря тёплой, едва заметной улыбке омеги, принц не чувствовал себя проигравшим полностью. Однако слова Кима почему-то болезненным эхом отдавались внутри. "Не нужно ни мне, ни вам". Значит, ему не нужен Чонгук. Он не хочет его. И стоит признать, альфа знает почему. Он поступил с ним неправильно, унизил перед всем двором, не придя в первую брачную ночь к нему. Это ничего ему не стоило, они могли просто посидеть рядом, но Чонгук поступил иначе. Он ненавидел, когда им манипулируют, заставляя играть по чужим правилам, но кто знал, что, когда первоначальный дурман ненависти рассеется, останется горечь. Тэхён, которого буквально носом тыкали долгое время в отсутствие привязанности, теперь отказывался идти навстречу, не видя в этом смысла. Возможно ли попросить обратно то, что было когда-то отвергнуто? *** Он хотел что-то изменить уже сегодня. Чонгук раз за разом на всех светских мероприятия игнорировал мужа, к этому привыкли уже все, включая Тэхёна. Казалось бы, всё тихо, спокойно, так зачем альфе снова раскачивать лодку? Чонгук хоть и был спокойным и довольно прагматичным, оставался принцем, а принцы по своей натуре довольно избалованы. Наверное, поэтому он хотел хотя бы попробовать что-то поменять в отношениях с мужем. И бал в честь Дня рождения Императора подходил как нельзя лучше. Тэхён выглядел прекрасно, как и всегда. Красоты омеги Чон никогда и не отрицал. Ким выглядел немного грустно, Чонгуку давно стало понятно, что ему здесь не нравится. — Чудесно выглядишь, — произнёс комплимент мужчина, ловя удивлённый взгляд супруга. Омега не знал, что нашло на его мужа, и старался держать равновесие, не грубить и не отталкивать почём зря, но и не погружаться в ложные надежды. Тэхён для себя всё решил, его душа только нашла покой, он не позволит Чонгуку так беспардонно играть с ним. — Тэхён!.. Прошу прощения, Ваше высочество, — позвал Чимин, исправив обращение. Ким на это лишь снисходительно улыбнулся, Чимин часто забывал о границах, установленных аристократическим проихождением. В прочем, Тэхёну именно это и нравилось в нём. Юнги стоял позади супруга и поприветствовал Императорскую чету кивком. — Ваше Высочество, желаю хорошего вечера, — искренне пожелал аристократ, удаляясь вместе с Чимином в привычный для омег уголок недалеко от балкона. — Тэхён…, — негромко позвал Чонгук, но конечно было уже поздно. Принц так и остался с нелепо протянутой рукой. Омега уже привык, что муж не танцует с ним даже для приличия, и, конечно, с чего бы ему продолжать ждать приглашения? — Воу. Как всё запущено…, — негромко сказал Юнги, подойдя ближе к Чону. Чонгуку даже ответить нечего. А что он мог сказать? Что теперь, когда его муж полностью от него отстранился, Чон понял, что ему не нравятся холод со стороны Тэхёна. Даже в мыслях это звучало как лепет незрелой девицы, которая не могла определиться, какое платье выбрать. — А я ведь говорил, что зря ты так с ним, — продолжил Мин, глядя на двух омег, уже взявших по бокалу вина. Они явно увлечённо что-то обсуждали. — Юнги, при дворе к Тэхёну хорошо относятся? — спросил Чон, буквально глазами съедая сдержанную улыбку мужа. Мин удивлённо глянул на друга. Он понимал, что Чон спрашивает отнюдь не о простых сплетнях, которые опутывали двор постоянно, и не было в этих стенах никого, кто бы не запутался в этой паутине. Принца волновало, не опускается ли кто до грязных интриг, откровенного давления и оскорблений. — Трудно сказать. Ты ведь знаешь, он не из тех, кто будет устраивать истерики и жаловаться, поэтому даже если что-то и было, это не получило огласки. Конечно, ему здесь несладко. Но, учитывая, что ты сам задал вопрос, тебе это уже известно. Он очень красив, и, конечно, есть те…, — Юнги многозначительно кашлянул, — кто не против прибрать твоего мужа к рукам, так сказать. Конечно, Чонгук догадывался об этом, но до сегодняшнего дня он не знал о масштабах происходящего. Тэхён казался неземным, отстранённым, и у Чона не возникало даже мысли, что муж мог начать отвечать на чьи-то ухаживания взаимностью. Ким держал дистанцию со всеми, и сейчас такое положение принцу очень даже на руку. — Есть кто-то, кто переходит границы — спросил Чонгук шёпотом. — Я знаю нескольких графов и маркизов, которые буквально караулят Тэхёна. Не скрою, многие ждут того дня, когда вы… закрепите брак. Как будто он прям в тот же день заведёт любовника. Тэхён явно не из тех, кто будет прыгать по койкам, — ослабляя галстук, ответил Юнги. Не любил он эти удавки, и будь его воля, пришёл бы и вовсе без галстука, но его выбрал Чимин, так что Мин смиренно продолжал страдать. — Но, Чонгук, одиночество и тоска толкают на многие вещи. Мы с Чимином многое прошли, прежде чем нашли свой способ быть семьёй. Хоть это и странно звучит от меня, но я не советую тебе обольщаться только потому, что твой муж сейчас тише воды, ниже травы. Если тебе просто захотелось с ним подружиться, то нет проблем. А вот если захочешь большего, тут могут возникнуть трудности, учитывая, что Тэхён немного не от мира сего. Юнги абсолютно прав. Чонгук долгое время целенаправленно измывался над гордостью Кима, унижал его как омегу перед всем двором. Здесь не могло быть всё просто. Но у принца есть время, Тэхён не сможет оставаться равнодушным к нему всегда. Чонгук взглянул на место, где недавно сидели две омеги, но к своему удивлению обнаружил только Чимина. К омеге уже подошёл Мин Юнги и, судя по жесту, приглашал на танец. Пак с яркой улыбкой согласился. Ким не мог уйти далеко. Ожидаемо, омега нашёлся на балконе, вот только не один. Чон Хосок, граф и член побочной ветви Императорской семьи. Альфа оставил лёгкий поцелуй на тыльной стороне ладони Тэхёна. Благо та была в перчатке. — Смею заметить, Его Высочеству принцу очень повезло. Вы очень красивы, — произнёс Хосок, обольстительно улыбнувшись. — Благодарю, — Тэхён без лишних восторгов принял комплимент. — Я наслышан о вашем чудном увлечении, устроите экскурсию? Хотя боюсь, ваш муж подобное не одобрит. Знает, куда давить. Он наверняка уже всё знает о том, в каких отношениях молодожёны. — Вы правы. Тэхён соврал? Это что-то необычное. — И это верно. Будь вы моим мужем, я бы ни за что вас одного не оставил. Вы выглядели так одиноко, стоя здесь совсем один. Неужели у вашего мужа нет сердца, или он совсем не боится того, что вас могут увести? — он будто нарочно наклонился чуть ближе. Чонгука эти слова кольнули, он сам приучил Тэхёна обходиться без него. Конечно, это было неправильно. — Я не позволю вам говорить о Его Высочестве в таком тоне. И я не домашнее животное, чтобы меня можно было просто увести. Прошу прощения за подобную грубость, но я не вижу смысла в продолжении беседы, — закончил тираду Тэхён, направляясь обратно в зал. Омега уже привык говорить слова защиты и оправдывать своего мужа. Это было нетрудно. Чонгук действительно не был плохим. Но… Что-то накапливалось в самом сердце Тэхёна. Хосок не первый, кто проявляет к омеге подобного рода внимание, обещая ласку, которую муж не давал. "Омега, неспособная соблазнить альфу, жалкая или больная" - так о нём говорили, и Тэхён слышал каждое слово. Лишённый поддержки мужа, он не представлял опасности, и поэтому никто особо не скрывался. Тэхён понимал, что поступил поспешно и по-детски, отказав Чонгуку. Это бы решило некоторые проблемы. Но, стоило ему вспомнить отрывок из случайно подслушанного диалога, как в душе становилось невыносимо обидно. Да и разве плохо желать, чтобы первый раз был по любви ? Он запутался. Чего Тэхён хотел? Как будет лучше? — Тэхён, ты в порядке? — раздался вопрос откуда-то сбоку. Голос Чонгука омега слышал будто через воду. Нет. Он не в порядке. Альфа смотрел на бледное лицо мужа. Он понимал, что ответ отрицательный. — Уйдём отсюда. Ким шокировано взглянул на мужа. Он предлагал сбежать, но как же бал? — Нельзя. Это неприлично и… — Я не спрашивал, — перебил Чонгук, взяв супруга за руку и уводя его к выходу. Тэхён старался не обращать внимание не заинтересованные взгляды гостей, но привычное хладнокровие дало трещину, окрашивая лицо ярко-красным. *** — Хосок сказал тебе, что-то не то? —поинтересовался наследник трона, наблюдая за тем, как жадно Тэхён вдыхает свежий воздух. — Нет. Всё хорошо. Просто там очень душно. В переносном или в прямом смысле омега это сказал? Прохладный вечерний воздух приятно охлаждал горячие щёки. Омега запрокинул голову, разглядывая звёзды, холодные, далёкие и прекрасные. Чонгуку ледяное, отдающее синим сияние напоминало глаза мужа. Тэхён, оказавшись в неформальной обстановке, чуть ослабил узел бежевого галстука, открывая взгляду чёткие, изящные линии ключиц. — Спасибо. Чонгук вздрогнул, поняв, что обращаются к нему. Ким вновь посмотрел на Чона. — За что? — Вы выручили меня. Глаза Тэхёна скользнули по силуэту супруга вниз. Его взгляд не был масляным и тяжёлым, взгляд Тэхёна лёгок и нежен будто дуновение летнего, еле заметного ветерка, невесом будто лепесток цветка. — Не стоит за такое благодарить. Кажется, наконец-то между ними наступила спокойная, ни к чему не обязывающая тишина.