Всего одна ночь

Сириус тяжело вздохнул и бросил взгляд на подавленного Люпина, который уже занял свое место у камина и жестом пригласил друга сесть рядом. — Ты слишком бледен, тебе стоит поесть. Я видел, что ты не присоединяешься к ужинам в кругу членов Ордена. Молли может и обидеться, если заметит — Блек присел рядом с Ремусом и сосредоточился на языках огня, стараясь не сталкиваться с изучающим взглядом. — Ты же знаешь какая там гнедущая атмосфера, мне не хочется поддерживать всеобщую скорбь — Люпин жадно вглядывался в черты Сириуса, будто тот может исчезнуть в любой момент, он старался запомнить каждую частичку его лица. Эти непослушные и длинные волосы, которые постоянно падали на глаза, нелепые усы, к которым Ремус так и не смог привыкнуть. Он подавил смешок и отвернулся к семейному дереву Блек. Будто в нем теперь был смысл — Поэтому ты разрушаешь себя в одиночку? Это война, Ремус, люди умирают, но не нужно опускать руки, нам нужно двигаться дальше, чтобы эти смерти не были напрасными, понимаешь? — А я не могу двигаться дальше! — сорвался мужчина на крик — Не хочу. Он был так дорог мне, так дорог. — Люпин начал тереть глаза, пытаясь избавиться от непрошеных слез. — Не бойся плакать при мне, Лунатик — Сириус тепло улыбнулся, будто вспомнил что-то забавное — в школьные годы мне часто доводилось видеть тебя зареваным. Ты был самым сентиментальным из нас. Помнишь, как ты горевал, когда Хвост обжёгся на зельеварении? Казалось, что ты плакал громче Питера — Теперь я об этом жалею — пробормотал он с досадой — Я о многом жалею. Я ведь так и не извинился, Сириус, я...я ведь не хотел верить в то, что ты был предателем, честно. Признаю, что был глуп, но так сломлен смертью Лили и Джеймса, что не замечал ничего, я каждый день думаю о том, как бы сложилась твоя жизнь без Азкабана. Возможно, тогда Гарри отдали бы нам на воспитание, представляешь? Мы могли бы сделать его настоящим анимагом, и он бы продолжил традицию мародеров. Сириус перехватил руки друга, которыми тот активно размахивал в воздухе — Спокойно, дружище, иначе ты выбьешь мне глаз — тихо рассмеялся Блек — Ремус — он серьезно взглянул в глаза друга — Это не твоя вина. — Что? Да, да, конечно. Я знаю, но мне так стыдно — Люпин почувствовал как оказался в крепких объятьях. Теплые поглаживания добили его, и он, сам того не заметив, расплакался прямо на плече друга. — Так и знал, что нюниусом надо было прозвать тебя, а не Северуса — от этих слов Ремус лишь крепче сжал друга в ответ — Я столько всего не успел тебе сказать. Мне так жаль, что я ненавидел тебя больше лет, чем дружил, это несправедливо. Не так должна была закончиться наша история. — Позаботься о Гарри, он нуждается в этом, Ремус. Ты не виноват в произошедшем, это мои личные счёты с семьёй, уверен, что Белла давно об этом мечтала — печально рассмеялся он. — Прошу тебя, не умирай на этой войне, ты последний мародёр, не поступай так с нами. Обещай мне, что будешь осторожен, Тедди не заслуживает судьбы Гарри, никто не заслуживает. — Обещаю, правда, обещаю.- прошептал Ремус. — Шалость удалась — прошептали оба одновременно. Действие оборотного зелья закончилось и он увидел перед глазами русые волосы Нимфадоры. — Спасибо, родная, мне было это необходимо с той самой ночи в министерстве. — он все ещё находился в ее объятьях — мне так его не хватает. Я смотрел в зеркало Еиналеж и видел их там, всех их, даже Питера, черт бы его побрал — на последних словах его голос сорвался.