***
Цзинъи довольно поглаживал немного вздутый живот, сидя на чужом члене. Их всё ещё не отпускала сцепка, поэтому они могли немного перевести дыхание. — И что мне потом делать со всем твоим семенем, которое теперь во мне? — Цзинъи упёрся лбом в чужое плечо. — Ничего. Постепенно само вытечет когда спать будешь, — альфа аккуратно провёл по месту их соития, но Цзинъи всё равно мелко вздрогнул. — Мне нравится быть заполненным тобой и твоим семенем. Внутри так приятно и хорошо, — прошептал Цзинъи, немного ёрзая. — Мне тоже нравится заполнять тебя, особенно с тех пор, как на твоей шее поставил метку. Тем более, ты сейчас так хорошо раскрыт, — Сычжуй поглаживал чужие ягодицы. Чужая попка казалась такой маленькой, что не совсем понятно, как она вообще смогла поместить в себе нечто столь большое, как его член. — Хочу ещё, но я так устал… — Отдыхать тоже нужно, тем более ты почти всю ночь не слезал с меня. Не удивительно, что ты устал. — Но всё ещё жарко… — Ничего. Тебе нужно немного отдохнуть и поспать. Закрывай глаза, а когда совсем нестерпимо захочется, тогда проснёшься. Я буду рядом… Цзинъи таки слез с чужих бёдер, устраиваясь поудобней на чужой груди и прикрывая глаза.***
Цзинъи проснулся в комнате Сычжуя, но хозяина покоев не было. Течка закончилась где-то ночью, после чего младший уснул на чужой груди. Омега протёр глаза, ещё раз осматриваясь. Поясница ныла, бёдра тоже, а внутри, казалось, пылало пламя. Рядом с постелью стояла маленькая баночка с запиской. Доброе утро. Прости, мне нужно было срочно уехать, но к вечеру я вернусь. Наверняка у тебя болят спина и бёдра. Просто попроси набрать тебе горячую ванну и тебе станет лучше. Если внутри тоже будут неприятные ощущения, тогда смажь себя внутри мазью, я оставлю её рядом с этим письмом. Если хочешь, можешь оставаться в моих покоях, но не забудь покушать. Я привезу тебе твои любимые пирожные. Увидимся вечером. Сычжуй. Цзинъи улыбнулся себе. Как заботливо что Сычжуй всё понял и всё оставил рядом. Вставать с постели совсем не хотелось, но всё-таки Цзинъи пришёл к выводу, что ванну лучше принять. Он позвонил в маленький колокольчик и к нему пришла его служанка, помогая.***
Сычжуй нашёл Цзинъи спящего у него на кровати, не укрытым и в халате. — Значит он просыпался, но решил подождать меня и поспать. Альфа приподнял уголки губ. Он решил, что разбудит младшего после того, как сам примет ванну, и именно так он и поступил. Он сел на постель и осторожно коснулся чужих волос, убирая их с лица. — А-И, просыпайся. Я уже вернулся, а ты всё ещё спишь. -Мммм… Юань? — Цзинъи отвернулся в одеяло, не очень желая открывать глаза. — Да, это я, — Сычжуй перевернул младшего, смотря, как тот мило морщится. — Больно, — Цзинъи начал хныкать, пытаясь вернуться в положение в котором спал. — Где болит? — Везде. И спина, и бёдра, и внутри… — А-И, ты ведь смазывал себя сам? — Младший помотал головой. — Больно… — Надо было самому это сделать перед уходом, — Сычжуй потянулся за баночкой, которую оставил утром. — Папа предупреждал, что такое может произойти. Я аккуратно, ладно? — альфа немного развёл чужие ноги, просовывая руку к красному опухшему колечку мышц. Он аккуратно коснулся дырочки, смазанными в лекарстве пальцами. Он размазал часть лекарства сверху, после чего ввёл один из пальцев в горячее нутро. Нежные стеночки были набухшими, но очень мягкими. Цзинъи попытался соскочить с пальца и ему это позволили, чтобы набрать ещё немного мази. — Я введу два пальца, ты мягкий внутри. Цзинъи зажмурился. Сычжуй и правда делал всё осторожно, но его немного напрягало то, что он начал от этих движений внутри возбуждаться. Сычжуй нежно поцеловал чужие губы, вновь вводя пальцы и смазывая стеночки внутри. Мазь начала таять и в перемешку с естественной смазкой начала издавать хлюпающие звуки. Конечно альфа понял, что его омега начал возбуждаться. Цзинъи начал неконтролируемо пахнуть, что бесповоротно начало влиять и на Сычжуя. Старший легко вспомнил, как хорошо ему было внутри прошлой ночью, и конечно ему захотелось вновь там оказаться. Но что-то ему подсказывало, что Цзинъи может не выдержать ещё одну ночь. Но младший уже развёл ноги, тихонько постанывая в чужие губы. — Можно? — Сычжуй решил что лучше он спросит, чем навредит. — Д-да, но у меня болит спина. Я не смогу… — Ничего. Я помогу, — Цзинъи уже был растянут, поэтому альфа лишь аккуратно пристроился. Для младшего это оказалось тяжелее, чем он думал. Внутри всё горело, а чужой член задевал, казалось, все точки, которые только возможно было задеть. Сычжуй удерживал чужие бёдра на весу одной рукой, не позволяя прогнуть спину, которая и без этого настрадалась. Горячее нутро было манящим, но Сычжуй пообещал себе, что ему нужно улучшить выдержку к запаху Цзинъи, потому что нельзя так сходить с ума.***
Ванцзи поправил заколку сына. Красные свадебные одежды — вот что сегодня бросалось в глаза. Прошёл почти год с тех пор, как дворец объявил подготовку к свадьбе и вот наконец она настала. В день их свадьбы Цзинъи займёт место Младшего Кронпринца, поэтому слуги хлопотали над изящной тиарой, которая теперь будет принадлежать ему, пока тот не займёт место Младшего Императора. — Готово. — Спасибо, отец. — Всё в порядке. Вещи Цзинъи уже перенесли в соседнюю комнату. Теперь вам не придётся таскаться туда-сюда. — А мне казалось, что он уже переехал в мои покои и стал тут полноправным хозяином. — Ты ему это позволил. Ванцзи приподнял уголки губ. Его сын так вырос, хотя он только, казалось, недавно держал его на руках и играл с ним в саду. — Ты тоже позволил это своему мужу. — Это удобно, и он всегда знает, что я сплю не где попало и с кем попало. — Попридержите сегодня А-Юи. Не хочу, чтобы она ещё раз так к нам зашла. Прошлого раза хватило. — Я передам её няне смотреть за ней в оба глаза. Но ей просто интересно с вами. — А нам с ней не особо. — Она младше и ещё не всё понимает. Ты в её возрасте вёл себя примерно так же. — Может быть… — Идём. Вэй Ин наверняка уже ждёт тебя. — Ты ведь сопроводишь Цзинъи? — Конечно. Всё таки я его растил большую часть его жизни, поэтому могу считать себя его отцом. — Да… — Идём, я зайду за Вэй Ином и отправлю вас. — Хочу посмотреть на Цзинъи. — Не сейчас. Потом всё рассмотришь в деталях. — Я и так знаю каждый сантиметр его тела. — Идём… Ванцзи вышел из покоев сына, и поспешил заглянуть в комнату Цзинъи, где Усянь читал младшему напутствия. — Вэй Ин, время. — Ой, я совсем забыл. Иду, — тарший омега чмокнул младшего в лоб, подбегая к мужу. — Останься с Цзинъи, он волнуется. Мы с Юанем сами сядем в карету. — Ладно. Будь аккуратен. А-Юи наверняка ждёт вас уже внизу. — Да. Усянь с сыном пошли спускаться. Через пятнадцать минут Цзинъи у окна видел, как карета с ними отправилась. Ванцзи обнял воспитанника, даря отцовскую любовь, как когда Цзинъи был младше. — Всё будет в порядке. Юань позаботится о тебе. — Я знаю. Ваше Величество. — М? — Можно я буду вас звать отцом? — Можно, но тогда моего мужа тебе придётся называть папой. — Спасибо. Вы мне заменили кровных родителей и справились с этой ролью лучше чем они. Спасибо, что позволили мне расти рядом. — Это то, что мы должны были сделать, — в объятиях Императора было тепло, но это тепло было не таким как в объятиях Сычжуя. Это было тепло отцовской любви к ребёнку, конечно же эта любовь отличалась от любви его будущего мужа, но было не менее приятным. — Мы с Вэй Ином надеемся, что скоро сможем стать дедушками, не подведите нас и создайте большую семью. У нас не получилось завести много детей, но мы ведь всегда можем надеяться на вас, — Цзинъи немного покраснел. Ванцзи редко говорил нечто такое, но такие вещи всегда трогали Цзинъи и он понимал, что нашёл Усянь в своём муже.***
Церемония прошла успешно и спокойно, но вот пиршество не обошлось без происшествий. За этот год так названная сестра Цзинъи стала слишком дерзкой и самовлюблённой, считая, что принц так или иначе должен стать её. Но не тут-то было. Сам Император выгнал её за похабное отношение к Императорской семье. Сегодня с самого первого дня помолвки Сычжуй впервые станцевал с кем-то кроме Цзинъи, а Цзинъи с кем-то кроме Сычжуя. Они танцевали с родителями. Ванцзи пригласил потанцевать Цзинъи и тот не отказал ему. Увидев это, Сычжуй пригласил на следующий танец папу. А потом они поменялись партнёрами и всё стало на свои места. — А-Юань, я устал, не хочешь… — Хочу. Хочу вернуться в свои покои и спокойно насладится мужем. Цзинъи покраснел, а Сычжуй начал искать взглядом родителей и когда нашёл, потащил Цзинъи с собой. После этого они наконец отправились в свои покои. — П-подожди! Я не могу бежать! Мне туфли натёрли… Сычжуй поднял, теперь-то уж точно мужа, на руки и продолжил свой путь быстрым шагом. Когда альфа целовал ключицу омеги, за дверьми комнаты послышался шум и голос младшей сестры старшего. Цзинъи выглядел уже растрёпанно, как и Сычжуй. Они медленно снимали одежду друг с друга, чтобы провести ночь в уединении друг с другом. Омега был уже красным и возбуждённым, да и сидел он вовсе не прилично, а на чужих бёдрах и время от времени нетерпеливо ёрзал. В комнату наконец ворвалась девочка, явно не довольная происходящим. Цзинъи вздрогнул, но старший прижал его к себе. — Так и знала! Вы тут играете и без меня! — Юи, мы не играем. Выйди из моих покоев! — голос Сычжуя был строгим и недовольным. — Нет! А-Юи хочет поиграть с вами! Что это за игра и какие в ней правила? В комнату зашёл Усянь и сразу понял, почему его сын выглядит недовольно. Он зашёл, потому что двери были открыты, понимая, что это не случайность. — Юи! Что ты делаешь в комнате брата?! — Они играют, а меня не позвали! — девочка была обижена. — Тебе спать уже давно пора! Какое играть?! Не впускайте принцессу в покои наследного принца ни под каким предлогом, ясно? Стража ответила что поняла и Цзинъи с Сычжуем наконец вновь остались наедине. — Ну вот. Снова. Такое уже бывало… — Прости. — Тебе не за что извиняться, А-Юань… Сычжуй втянул мужа в поцелуй, поддерживая младшего в возбуждённом состоянии.***
Цзинъи вышел в красивом полупрозрачном халате к мужу. Сычжуй ждал его, с надеждой, что оставив детей во дворце, они смогут уединится в летнем. — А-Юань, у меня новость. Омега залез мужу на колени, выпрашивая и получая поцелуй. — Какая? — Я снова беременный… У Сычжуя было по-настоящему много детей, и все они были от мужа. — Вот как. И кто у меня будет на этот раз? У меня есть сын-альфа, двойняшки сыновья-омеги и младшие дочери-близняшки. К чему мне готовится на этот раз? — Я-я не знаю. Цзинъи немного покраснел. Можно было бы сказать, что надо было и привыкнуть такое сообщать, четвёртая беременность же, но каждый раз это было вот так. — Тогда хочешь сказать, что все мои планы на тебя на эту ночь отменяются? — Ну уж нет! Мне можно! — Что ж, тогда не буду себе ни в чём отказывать — Сычжуй прихватил губами чужую губу, целуя. — Я всё ещё не могу смирится с тем, что у нас редко получается уединится. — Знал бы ты, как мне сложно с собой совладать, особенно, когда ты рядом такой красивый и вкусно пахнущий. Ещё и пытаешься меня соблазнить, не зная, что я уже соблазнён. — Просто иногда мне кажется, что я тебе надоел. Мы уже двенадцать лет в браке, а нашему старшему уже одиннадцать. Так вырос. А я у тебя единственный. — Папа у отца тоже единственный и неповторимый. — Ну, Ваше Величество, у них же была любовь с самого начала, а у нас контракт. — О, Ваше Величество, что-то пятеро детей и четвёртая беременность не вписываются в контракт и брак по расчёту. Вам так не кажется? Тем более, что хочу я тебя всегда и везде, не стоит недооценивать себя. — А как же моя недосестра? Она всё ещё грезит стать вашей женщиной. — Мечтать не вредно, хотя не в её случае. У неё слишком большая конкуренция в виде тебя. — Ммммм… Тогда я не собираюсь ей уступать. Цзинъи толкнул мужа, заставляя лечь, после чего начал активно ёрзать по бёдрам, пока не почувствовал, что его альфа уже полностью возбудился.Конец