Калейдоскоп

АУ — Ричард в тринадцать лет начинает понимать, что в герцогстве происходит что-то не то и оказывается приговорен. часть 1. На третий год, прошедший с момента смерти отца, Ричард решил, что ему надоело слушать в качестве единственного доступного источника знаний отца Маттео. Священник наводил тоску рассуждениями о чести и тяжести страданий за нее. — Я понял, а люди-то тут при чем? — Ричард задал вопрос и получил полный недоумения взгляд. Его, похоже, попросту не поняли. Маленький герцог еще год назад начал сбегать потихоньку из стылого замка.Он нашел в себе силы попросить у камней открыть проход и был немало удивлен, когда те послушно расступились. С тех пор прогулки стали постоянными. Особенно, когда матушка решила лишить Ричарда ужина. Становилось смешно, но его и без того небогатые подданные подкармливали Ричарда куда лучше, нежели в родном доме. Именно от надорцев Ричард и узнал о налогах, которые были повышены почти сразу после смерти герцога Эгмонда Окделла. С удивлением узнал о наличии у них вообще-то горного дела и с любопытством полез интересоваться кузнечным ремеслом, которое, кстати, никто не развивал. Продовольствие, кстати, тоже уходило куда-то на сторону. Люди прежде отдавали требуемую замком часть, но после того, как выяснилось, что оно покидало пределы провинции…возмущаться не стали, помня, что у них сюзерен ребенок, но отправлять стали куда как меньше, ссылаясь на неурожаи. Это заставляло Ричарда хмуриться и вспоминать, что он все-таки герцог, а не неизвестно кто. Плюс с торговлей тоже оказалось все совсем плохо, а до восстания все было не так. Маленький Ричард лично бывал на роскошных ярмарках, где, точно помнил, были люди и товары со всех концов Талига. Но последние годы все это было под каким-то запретом. — Эреа Окделл, что происходит? — Ричард собрался с духом спустя неделю после того, как ему исполнилось тринадцать. Он практически вломился в отцовский кабинет за пару часов до появления там матушки. Найти родовой перстень труда не составило и поднять документы за ближайшее время. «А ведь меня никто не учит пониманию этого всего», — отметил очередную неувязку Ричард, вчитываясь в количество груженых повозок с не таким уж и дешевым по нынешним временам металлом, которые отправлялись куда-то, вроде бы в Оллирию. Вот только Ричард, как не старался, так и не смог найти взамен на что это все отправлялось. Печать кольца и подпись довершали дело. Ричард почесал затылок, понимая, что оказался в какой-то странной ситуации. Сам он ничего не подписывал сроду, матушка вроде бы, не имела права, а дядюшки, являющегося официальным опекуном, в Надоре было видать только по большим праздникам. Получается, он им заранее давал необходимое разрешение? — Вас это не должно волновать, Ричард. Марш отсюда, — презрительное заявление ничуть не удивило мальчика. — Матушка, вы, наверно, забыли, что… — Ричард Окделл, вы лишены ужина и обеда на всю ближайшую неделю, — рявкнула Мирабелла, Ричард с удивлением заметил, что у ней дрожат руки. — Повторяю для тупых — это взрослые дела, куда вам не следует совать нос. — А кто еще будет это делать? — Ричард и не заметил, как повысил голос в ответ. По старому замку словно прокатилась волна. Камни загудели, Надор поддержал своего Повелителя так явно, что Мирабелла Окделл, порывавшаяся за ухо вытащить негодника из кресла, отшатнулась и побледнела. Такого она никак не ожидала. — Я дам объяснения позже, — в голове женщины тут же завертелось одно из указаний консельера на случай внезапной самостоятельности мальчишки. — Извольте удалиться до этого момента. Ричард, ошеломленный своей первой победой, кивнул. И отсутствие ужина ничуть его не смутило. Перстень отца, правда, удивил, заметно уменьшившись и не болтаясь на его пальце, как нечто чужеродное. Вот только этого матушка, похоже, не заметила. Когда ночью на лицо легла какая-то тряпка, Ричард не успел ничего понять. Его усыпили быстро и без затей — убивать Повелителя Скал в самом же Надоре не рискнул сделать даже отпетый головорез. — На болота его, — процедила Мирабелла Окделл и негромко усмехнулась. — Нет, оставьте так. Не утонет, так застудится — ни один лекарь не поднимет. Тонкие сорочка и штаны не слишком подходили для весеннего надорского сезона. Снадобье сна имело кратковременный эффект, так что следовало поторопиться. Ричард проснулся спустя несколько часов от холода. Его, словно куль со старым бельем, кинули возле дерева, совсем рядом с топями, куда ходили исключительно опытные жители, которые знали, куда ступать. Ричард шмыгнул носом, стараясь не сильно ежиться. До утра было сравнительно недалеко, но легче ему не становилось. Было холодно, зубы выстукивали какой-то талигский ритм, но самое главное — не было никакого понимания, как он сюда попал. «Утром матушка должна хватиться», — с надеждой подумал Ричард, с трудом поднимаясь на ноги, пытаясь не шататься. Его кинули к самому краю, поблизости что-то булькнуло, заставив отшатнуться в сторону более прочного места. Было зябко, а еще в желудке урчало — ложился спать Ричард голодным. Повезло еще с погодой — начнись одна из нередких весенних вьюг, Ричард рисковал бы не проснуться совсем. Хотя, отец говорил, родная земля не убивает своих Повелителей просто так. По хорошо заметным следам — как он умудрялся видеть в этом полумраке, Ричард не понимал. — малолетний герцог выбрался на более-менее приличную дорогу. И уже здесь столкнулся с отрядом из двух десятков всадников. Эмиль Савиньяк решил срезать, собираясь пройти мимо болот и далее уже, наконец, ускориться, чтобы вернуться в столицу. Поручение брата он выполнил, но дороги повергали его в уныние. Кто больше был поражен встречей — Ричард или Эмиль с бойцами, было непонятно. Ребенок застыл, озадаченный неожиданными гостями, а граф Лэкдеми едва успел рявкнуть команду к остановке. Занимался рассвет, неожиданно ставший поворотным сразу для нескольких человек.