Калейдоскоп

Знакомство с Альдо Раканом произошло куда раньше, чем предполагал Август Штанцлер, что его, впрочем, только порадовало. Не пришлось ехать в Агарис. И сначала знакомство, а потом и более тесное общение с этом мальчишкой порадовало графа Штанцлера. И нахождение при нем Робера Эпине в особенности. Тот умудрился привязаться к Альдо абсолютно искренне, тренировал, оберегал, как умел и откликался на его мечты, пусть в основном скептически. Но пусть пока и номинальную перевязь Первого маршала Талигойи все же принял. Альдо искренне верил в свою звезду. Он был достаточно наивен, чтобы полностью устраивать Штанцлера. После захвата власти управлять таким королем будет вполне удобно — ведь об очень многих вещах Альдо знал очень теоретически. Август Штанцлер отправил несколько писем своим же доверенным людям в Дриксен, но не только. Пару распоряжений он оставил и в Олларии. Впрочем, там пока верные ему люди выжидали — сигналом к началу их действий был отъезд герцога Алвы на очередную войну. Нанять наемников Августу Штанцлеру и вовсе труда не составило. Он же помогал Альдо в умении не просто мечтать о троне и пускаться в несколько сомнительные авантюры для этого — история с гоганнами и Мэллит несколько насторожила бывшего кансильера. Впрочем, пока он ничего не предпринимал — пусть потом передаст Гальтару этим торговцам, невелика потеря, но до этого момента всем стоило еще дожить, а в мастерстве давать обещания, которые непременно надо было исполнить в будущем. — Тогда будут люди понимать, что слово истинного короля весомо, — повторял Август Штанцлер юноше, который исправно таскал с собой и Робера Эпине. — Не смущайтесь того, что первоначально придется давать и письменные гарантии. В наш век люди привыкли доверять бумагам. А я вам помогу еще с кое--чем. Думаю, вам знакомо понятие родовые способности. Город Алат стал неожиданным местом сбора сначала командиров отрядов наемников, потом людей из Дриксена, прибывших по личному указанию графа Штанцлера. Разумеется, кровные контракты прописывались не с каждым из них, лишь с теми, с кем стоило быть настороже и с теми, кто планировался на высшие должности будущей Талигойи. Так, Август Штанцлер составил контракты для себя и Робера Эпине, которые были подписаны кровью из проколотого пальца. Для Альдо это было красивым ритуалом, но для его кансильера нет — он накидывал невидимые, но очень прочные ошейники на шею тем, кто впоследствии мог по той или иной причине подвести. Теперь же кровная клятва привязала их куда крепче, чем это казалось со стороны. Ну а в своем контракте Август Штанцлер прописал столько допущений, что, по сути, остался практически при своих, за исключением разве что, клятвы не причинять вреда лично будущему королю. Этого он впрочем, и так делать не планировал. Дело продвигалось медленно, но Августа Штанцлера все вполне устраивало. Тем более, что он пока не получил сообщений из Олларии. С Вороном в столице переворот точно невозможен. А вот после, с определенными нюансами, вполне можно было попробовать. *** Для Дика же после истории с отравлением и выяснением родства жизнь словно заиграла дополнительными красками. И на ноги он поднялся сразу же, что особенно порадовало его — чувство полной беспомощности пугало. Пока Арно находился в столице, они втроем находились либо в особняке на улице Мимоз, либо в доме Савиньяков. Таверны и прочие злачные места юношам запретили по вполне понятной причине — они, впрочем, сами не рвались. Напиться они могли и дома, плюс здесь их точно не услышат не те уши. Дик, Арно и Валентин загорелись идеей отыскать утерянные способности рода Савиньяков, что и озвучили как-то за завтраком. Эр Рокэ и Лионель переглянулись и махнули руками в сторону библиотек, попросив все-таки делиться изысканиями. Первое время троица засела в особняке у Савиньяков. Конечно, большая часть библиотеки находилась в Сэ, но и здесь была та часть, по которой можно было составить общее представление. Впрочем, ничего конкретного найти пока не удалось. Слишком много было фраз, которые можно было трактовать и так и эдак. Под конец даже усидчивый Валентин, потирая лоб, заявил, что нужен отдых, иначе они додумаются до чего-то жуткого, например, до призыва выходцев. Дик и Арно содрогнулись и согласились на перерыв. За неделю, разумеется, сложно было додуматься до чего-либо. Впрочем, увлеченные своими исследованиями юноши делали главное — сидели тихо и не мешали старшим пытаться найти сбежавшего Штанцлера. Тот уже покинул Талиг, Рокэ с Лионелем это понимали, но пока было непонятно, куда он двинулся дальше. — Всплывет, такой, как он, не тонет, — морщился Лионель, не скрывая досады. — Вот только сделает это в чудовищно неподходящий для этого момент. — И Фельп все ближе, — мрачно кивнул Рокэ. Он был не против войны, вот только интуиция подсказывала, что и здесь не все будет так просто. Понятно, что Дик отправится с ним, там уж Штанцлер до него не доберется. Но что дальше? До бесконечности юношей не удержать дома, это сейчас они погрузились в книги и им нет дела до иных развлечений. Но так долго точно не продлится. — Попробую продолжить поиски, но уже понятно — искать надо не здесь, а вероятно, в Дриксен. Впрочем, если кесария начнет мутить воду, мы это увидим, — Лионель задумчиво постучал пальцами по ноге. Его устраивал тот факт, что и Арно, и Дик отправятся из столицы, правда, Дик на войну, но он будет в хорошей компании. Вопреки людской молве, они с Росио не были не всевидящими, ни тем более, предсказателями будущего. Сейчас оба действовали наугад практически и оставалось только надеяться, что удастся переиграть бывшего кансильера. Еще беспокоило Лионеля и Рокэ странное бездействие Дорака. Прошло уже какое-то время после исчезновения Штанцлера, но новый кансильер в Талиге пока не появился. Неопределенность несколько нервировала, но оба решили пока не концентрироваться еще и на этом. Уж кто, кто, а старый интриган Сильвестр своего не упустит. *** В Фельп выдвигаться пришлось быстро — до последнего тянули, обсуждая, стоило туда влезать, а если да, то как добираться, ведь вопреки общему мнению, Ворон не умеет летать, не говоря уже об армии. Рокэ язвил, не сдерживаясь, словно это могло как-то помочь. Ызарги бледнели, пыхтели, но глотали все, что он говорил, явно опасаясь вызова на дуэль. И ладно, он мог взять своих кэналлийцев и Дика, устроить марш-бросок с минимумом остановок, а с армией как быть? Требовалось время, чтобы перебросить сухопутные части, лошади не могли идти без отдыха, а менять их в таком количестве точно невозможно. И это не говоря уже про пехоту, которые нуждались в отдыхе больше кавалеристов. — А что там с флотом герцог Алва, разберетесь на месте, в крайнем случае, найдете что-то подходящее, — от такого «блистательного» заявления на Совете Меча, разумеется, спешно собранного ночью, замерли почти все. У Рокэ язык чесался послать предложившего «искать» флот самому, но сдержался в последний момент. Было понятно, что в Фельп срываться все-таки придется. Рокэ тихо прошипел сквозь зубы несколько не самых цензурных выражений, после чего первым покинул Совет. От скорости теперь зависело если не все, то многое. Алва с трудом понимал, как в головах всех уважаемых ызаргов сочетались понятия «тяжелое положение» и «необходимость все-таки победить, если еще не поздно». Дик, ожидаемо, встрепенулся, стоило услышать про войну. Рокэ тихо фыркнул, он в его возрасте и не то творил. Впрочем, сейчас им еще предстояло добраться до места назначения — полетели послания с приказами готовить сменных лошадей. Рокэ с кэналлийцами и Диком выехали утром, Дик еще успел отправить через вестников, созданных сеньором, письма Лионелю и Валентину. Для него эта кампания стала первой проверкой на выносливость — в Варасту добирались все-таки совсем другим темпом. Стоило маршалу Талига покинуть Олларию, спустя три дня отправилось срочное послание в Алат. Август Штанцлер довольно кивнул и отправил посланников в Надор, где ждали своего часа заранее подготовленные отряды дриксов. Выдвинуться они должны были ровно через две недели, коогда станет ясно, что Рокэ Алва точно влез в новую кампанию и быстро вернуться обратно не успеет. Как и отошедшие от места расположения близ Олларии войска талигской армии. Альдо, стараниями Августа, уже успел отправить несколько писем конкретным людям и уже получил предварительное согласие на сдачу столицы. Впрочем, пока о предстоящем ударе в Олларии никто ничего не знал. Лионель разбирался помимо всего прочего, со слухами о болезни кардинала и предотвратил покушение на короля, достаточно нелепое, чтобы предполагать, что незадачливый инициатор был с кем-то связан. Вот только Лионеля сильно насторожило добытое у него письмо о восстановлении Талигойи, явно переписанное с какого-то неясного оригинала и без имен. Допрос с пристрастием несостоявшегося убийцы ничего не дал, он только твердил, что хотел расчистить дорогу законному королю.