Калейдоскоп

Лионель, Эмиль и Дик покинули Олларию поздно вечером, чтобы утром не привлекать к себе внимания. Дик успел выспаться и теперь вновь спокойно оказался в седле, в этот раз с Эмилем. Временами он крутил головой, но в темноте сложно было что-либо рассмотреть. Да и следующие дни Дику тоже было не до рассматривания местности. Они спешили добраться до Сэ, делали небольшие привалы, чтобы передохнули, в основном, лошади. Дик только в крайний привал позволил себе растянуться на земле и прикрыть глаза. Земля запела, пока еще чуть слышно, слова разбирались с трудом, а тело окутало что-то теплое. Дик озадаченно моргнул и повернул голову в сторону усевшихся неподалеку братьев. — Устал? — повернулся к нему Эмиль. — Скоро приедем, сможешь отдохнуть, восстановиться, — улыбнулся он. — А я уже, — Дик прикрыл глаза, позволяя себе сосредоточиться на том, что слышал. Земля откликнулась с явным удивлением, так, как никогда не отзывался почему-то Надор, сколько Дик не пробовал. А сейчас все было иначе. Дик вспомнил слова отца про цветок и подпитку после того, как земля откликнется. И уговаривал не огорчаться из-за Надора. «У тебя иное место, в котором раскроются способности, Дикон. Вот увидишь», — гладил по голове Эгмонт сына, у которого в очередной раз не получалось удержать нужный уровень силы. Надор помогать не хотел, во всяком случае, так казалось совсем маленькому Дику. А здесь же…до поместья Сэ было еще несколько километров, но это не имело никакого значения. Земля приветствовала Дика, пела знакомую с младенчества песню, не суровую и строгую, не северную, надорскую, а свою собственную, иную. Теперь Дик понял, что отец имел в виду. Когда-то он родился на этих землях, совсем недалеко от этого места…так, вот дотянуться до вот того цветочка, красивого, с бутоном. Он подойдет…а земля подскажет. Дик не открывая глаз потянулся к цветку, легко коснулся, пропуская через себя силу. Тело было совсем легким и свежим, точно они не были в седле почти двое суток. Легкая дрожь пошла от холма, на котором Савиньяки устроили привал, уходя ниже, накрывая Сэ, уходя дальше, растворяясь где-то на территории Эпине, никак не отреагировавшей на принятие юным Повелителем своей силы. И без того плодородные, цветущие сады поместья Сэ преобразились. Отцветавшие цветы вновь обзавелись новыми, свежими бутонами, старые деревья налились силой, сухие стволы преобразились, оживая. Встрепенулись и тоненькие слабые деревца, посаженные совсем недавно. Пруд в глубине поместья Сэ стал на несколько мгновение ярко-синим, постепенно возвращаясь к привычному оттенку. Вот только к берегам пробились сразу несколько жил с драгоценными камнями, некоторые пробились на поверхность. Чуть дальше, за садами Сэ, набирали силы и другие дары земли — Дик неосознанно притягивал их собственной силой в таком количестве, какого прежде не было. Рядом с ним расцветал и набирал силу тот самый лечебный цветок, даже не думая взрываться. Место рождения Повелителя Скал было совсем недалеко, что и дало необходимую стабильность. Дик и не думал, что так может быть. Отец кое-что рассказывал, но он не понимал, вот до этого момента. Он позволил себе на пару секунд зажмуриться, отмечая краем сознания, что поблизости набирает силу серебряная жила, подходя к самой земле. — Готово, — Дик едва ли узнавал собственный голос, когда пальцами аккуратно срывал стебель напитавшегося цветка. Вот сейчас он выглядел как полагалось и применить его было просто — положить на пострадавшего и подождать несколько минут. Дальше цветок раскроет силу, оставив после себя, в лучшем случае, пару лепестков. Надо бы, наверно, вставать, чтобы ехать дальше…но Дику пока не хотелось этого делать. А еще старшие…они тоже устали. Он протянул к ним ладони, предлагая устроиться рядом и близнецы не стали протестовать, устроившись рядом и сжав ладонь младшего, жмурящегося от таких непривычных ощущений. Обоих тут же накрыло волной силы. Дик делился с ними всем тем, что испытывал сам, попутно убирая усталость, накопившуюся за дни отчаянной скачки. Для Эмиля и Лионеля в новинку было слушать «голос» родной земли…да, им здесь всегда было уютно и тепло, родовая земля все-таки, но так, как Повелитель, они ее не слышали. И собственные способности Савиньяков, дремлющие несколько поколений, сейчас почти были готовы проснуться, вот только поблизости не было родового кинжала, без которого инициация была невозможна. Фамильный перстень тоже был необходим, но уже для завершения инициации. Об этом впрочем, никто из троих не знал. Рокэ Алва, сидевший у постели спящего Арно вместе с Арлеттой Савиньяк, встрепенулся, пытаясь понять, что происходит. Он открыл окно настежь, чтобы лучше разобрать то, что творилось и недоуменно покачал головой. Сэ преображалось по неясной причине. Вот только на инициацию Эпине это ну никак не было похоже. Ветер тоже не помогал Рокэ прояснить ситуацию. Вот только что, на глазах, сухое дерево налилось силой, обрело листву и словно сбросило несколько десятков лет. С пальцев сорвались воздушные вестники, закружились, пытаясь сориентироваться, кажется поток силы сбивал и их. Не сразу они все-таки встали на крыло, чтобы осмотреться — герцог Алва не любил что-либо не понимать. А сейчас происходило то, чему он никак не мог подобрать подходящего определения. — Что-нибудь случилось? — в последние дни Арлетта Савиньяк почти не спала. Арно начали накрывать приступы боли, которые по словам лекаря, не должны были случаться. Что послужило причиной — правда о его состоянии, отъезд братьев или собственные дурные мысли, сказать лекарь не мог. Арлетта же старалась не оставлять сына без присмотра, сильно сократив время собственного отдыха. — Сэ меняется, идет какой-то поток силы, которого тут быть вообще-то не должно, — вздохнул Рокэ, хмурясь. — Вот как, — Арлетта, несмотря на усталость, нашла в себе силы улыбнуться. — Ли и Миль похоже, забрали все-таки Дика из Надора. У меня не получилось его забрать официально, хотя Мирабелла Окделл точно темнила про завещание Эгмонта Окделла. Что там, она отказывалась просто дать ему возможность приехать сюда, — губы женщины сжались в тонкую линию, усилием воли она встряхнулась. — Надор он не мог услышать. А вот Сэ откликнулось сразу, как и положено. — Инициация Повелителя Скал? — оторопело спросил Рокэ Алва, начиная понимать, что за сила сейчас не давала ему покоя. — Здесь? — Сэ — это то место, где Дик родился, — Арлетта усмехнулась собственным мыслям. — Наверняка же помнишь, как Лионель провел с тобой и Эмилем несколько месяцев в Торке? Вот как раз по этой причине, Эгмонта в Надор мы отправить не могли, поскольку пришла информация, что на его голову идет охота. А у него должен был вот-вот появиться наследник, ну и по совместительству, четвертый Савиньяк. — Ну вы даете, эреа Арлетта, — Рокэ с трудом справился с неуместным кашлем. — Так спокойно об этом говорите… — А что нам с Эмоном было делить? Арно? Так мы оба его любили, — с грустной нежностью улыбнулась Арлетта собственным воспоминаниям. — И без Эгмонта не было бы младшего Арно. Он делился со мной силами стихии всю беременность, позволив доносить до срока. — Ли с Милем знают? — хрипло спросил Рокэ, вспоминая их посиделки в Торке. Лионель дулся на своего сеньора и от злости строил предположения о страшном заговоре Эгмонта Окделла. Их за этим разговором поймал его собственный сеньор, который после того, как отсмеялся, быстро нашел им какое-то дело — тренировать штурм в условиях труднопроходимой местности. — А фок Варзов? — Ли с Милем не знают, если, конечно, не смогли заполучить завещание Эгмонта, — вздохнула Арлетта.- Оно было, вот только с вдовой его у нас произошел целый скандал в письмах и Дика она так и не отдала. Даже на инициацию, прекрасно зная, что способности Повелителя толком не раскроются, если он не пройдет посвящение в месте, где был рожден. Для этого никаких особых ритуалов не надо, стоит лишь прислушаться и все пойдет само, так, во всяком случае, говорил Эгмонт. А фок Варзов, да, знал, хотя и недоумевал, куда сильнее, чем ты сейчас. Думаю, скоро они все-таки сюда доберутся. Росио, распорядись о завтраке, наверняка же примчатся голодные. — Обязательно, — ошеломленный новостями маршал только головой покачал, проверил Арно и отправился на первый этаж, осмысливать новости и давать распоряжения. Арлетта Савиньяк смахнула подступившие к глазам слезы, прежде чем вернуться к кровати Арно. Тяжело было вспоминать ушедшее, но женщина мысленно осекала себя, когда порой накатывали тоска, горечь и злость. Счастье у нее было и это нужно ценить. У кого-то нет и тени тех воспоминаний, что грели душу ей.