Калейдоскоп

Дик прихватил камень с собой, исключительно на всякий случай. Едва ли они продолжат просмотр в ближайшее время. Но и того, что довелось увидеть, красноречиво говорило, что все те сказания, которые Дик читал, мягко говоря, были далекими от истины. Кто и почему превратил двух друзей из прошлого в непримиримых соперников и врагов? Что там конкретно стряслось с Раканами, раз Рамиро Алва так легко говорит, а Алан Окделл, пусть и сопит, но вполне принимает подобного рода шутку? «Вот и принимай за истину написанное в книгах», — вздохнул Дик, плетясь вслед за Эмилем Савиньяком по коридору. Новость о том, что Лионель Савиньяк остался жив Дика порадовала. Он не желал ему гибели, пусть они так пока и не нашли общего языка. И как оно будет дальше, Дик тоже не знал, от чего ему становилось не по себе. Кроме того, впереди маячила перспектива общаться с Вороном. Пусть тот и был двойником, с кем пришлось недавно разговаривать, но Дик подозревал, что настоящий Первый маршал Талига от подменыша недалеко ушел по характеру и мысленно готовился держать удар. К счастью, путь оказался не бесконечным. Дик держался за спиной Эмиля, чуть удивился тому, что тот сначала впустил его, а потом вошел сам. Тяжелая дверь закрылась с неожиданным грохотом, Дик едва не подпрыгнул от неожиданности. Подходить к постели юный Повелитель Скал не стал. Сейчас обоим близнецам было важно хоть немного успокоить друг друга. Сам Дик сместился чуть в сторону, где врезался в чью-то фигуру, оказавшуюся на дороге. — Добрый вечер, юноша, — судя по голосу, герцог Алва не на шутку вымотался. Дик отступил на пару шагов, чтобы рассмотреть собеседника. Неудобно, конечно, снизу вверх, но не искать же табуретку, чтобы смотреть в лицо на равных. Как минимум, это было бы смешно, а веселить маршала таким вот способом Дик не собирался. — Добрый вечер, герцог Алва, — на автомате откликнулся Дик и изумленно моргнул. — Уже снова вечер? — непроизвольно вырвалось у него. Получается, они с Эмилем Савиньяком большую часть ночи и весь день смотрели то, что показывал им камень? «Иногда такое случается, юный повелитель. Время может не иметь значения», — донесся из кармана шепот камня. Дик смог только ошеломленно покачать головой, осмысливая новость. Такого он не ожидал, когда предлагал эру Эмилю посмотреть начало давней истории. — Как видите, да, — последовал ответ. — Вас, я смотрю, это удивило? — Еще как. Я не думал, что при просмотре «памяти» камня и настоящее время так сильно растянется. А ведь мы с эром Эмилем остановились далеко не на середине, — Дик почесал нос и посмотрел на собеседника. — А еще это надо показать вам. — Значит, посмотрим. Стихия может быть непредсказуема, а учитывая, что речь идет о прошлом, хорошо, что выпало в реальности чуть больше дня. Впрочем, не мне судить о Скалах, — Ворон встряхнулся и позволил себе потереть переносицу. — Садитесь пока сюда. Им точно понадобится больше пяти минут, чтобы осознать, что не одни. Дик опустился в предложенное кресло и бросил короткий взгляд на Савиньяков. Эр Лионель выглядел, конечно, ужасно, весь бледный, осунувшийся, под глазами залегли круги, а возле губ, кажется, еще осталась странная синева. Дыхание было непривычно странным, хриплым, словно каждый вздох давался с немалым трудом. Старший старший Савиньяк лежал в ночной сорочке и судя по всему, встать сам способен окажется ну, как минимум, через несколько дней. Дику трудно было судить, все же он не являлся лекарем. Эр Эмиль стоял на коленях возле кровати близнеца. Он вцепился в его ладони и так и замер, не издав ни звука, только вглядываясь в лицо брата. Если они сейчас и разговаривали, то так, что гости, в лице Дика и маршала, ничего не могли услышать. Дик смущенно отвел глаза. Ему было неловко наблюдать за чужой болью и волнением. Пожалуй, положа руку на сердце, ему было непривычно наблюдать такое. Дик успел забыть, кто и когда за него волновался. Даже Айрис два последних года ограничивалась минимумом в общении — герцогиня Мирабелла умела настоять на своем. А когда на одной чаше весов стоит общение с братом или возможность покинуть Надор, сразу становилось понятно, что выберет юная герцогиня. Дик понимал её, хотя не сказать, что ему легко далось смирение с таким ее решением. Отец об этом ультиматуме ничего не знал, а Дик не рассказывал, считая недостойным ябедничать. А потом и говорить уже стало некому, все произошло настолько стремительно, что оставалось только принимать все произошедшие перемены. — Можете пока рассказать, как вам удалось дозваться до меня, — герцог Алва отвлек Дика от невеселых мыслей и несколько неподобающего ерзанья на кресле. — Я знал, что вы были во дворце, — Дик отвел взгляд от близнецов и переключился на Ворона, который сидел в кресле напротив. Судя по всему, лечение графа Савиньяка ему далось очень непросто, чего, конечно, он не признает ни под какими пытками. — Правда, очень надеялся, что не у короля. Нужно было срочно вас позвать, а будь вы с кем-то, это сделать было бы сложнее лично для меня. — Вы позвали меня крайне вовремя для Лионеля. Яд был принят в небольшой дозе, — Рокэ Алва уселся удобнее, вытянув ноги. — Не предполагал, что подобное вообще водилось у бывшего кансильера. Специфический яд, простите, в подробности пока вдаваться не буду, они не самые презентабельные. Да и я все-таки до конца не уверен, что последствия будут совсем безнадежными для возможных наследников графа Савиньяка. — Яд вообще страшная вещь, каким бы он не был, — передернул плечами Дик и посмотрел на собеседника. — Я хотел бы вам показать ту «память» камня, но теперь не сильно уверен, что вы это захотите делать. Время ресурс не бездонный. — Ближайшие недели вы все равно проведете здесь, так что почему бы не потратить это самое время на что-то, интереснее придворных ызаргов, — Рокэ, к большому облегчению Дика, не язвил, не шутил, а говорил вполне серьезно. — Кроме того, я вижу, что вы сильно чем-то озадачены. Полагаю, ваш камень смог чем-то поразить вас? — Взаимоотношениями Алана и Рамиро, — честно признался Дик. — У меня в голове уйма вопросов…но стоит все-таки досмотреть. Они похоже запечатали ту…то…ну вот то.- Дик запнулся, пытаясь подобрать подходящее сравнение. А тварь сидела под шахматным залом мало того, что немаленькая, так еще и голодная. И судя по всему, время в том месте не имело значения, иначе от существа давно осталось бы одно название. Или скелет, если, конечно, такой имел место быть. Но нет, спрут был жив, зол и при малейшем шансе на освобождение, столица получала весьма масштабную проблему. — Того спрута, — подсказал Рокэ, заинтересовано глядя на Дика. — Я его тоже видел, юноша. И хочу сказать, что очень сильно впечатлен. — Они загнали его вот в это вот состояние под коронацию первого Оллара, которая усилила печати, — пояснил Дик, ничуть не удивившись вскинутым бровям герцога Алвы. — Но это пока все, что я и эр Эмиль видели, нас оторвали как раз на создании того самого зала. И я пока не в состоянии понять, как же правильно называется камень, притянутый Аланом…ну тот, голубоватый, светящийся. — Получается, каждая следующая коронация усиливала защиту ловушки для этой твари, — Рокэ почесал нос. — Интересный ход. Что до камня, это ваша стихия, юноша. Могу предложить полистать книги из библиотеки рода Алва, посвященные этому периоду. Правда, для этого вам придется съездить в Кэналлоа, вместе с вашим опекуном. Сильно подозреваю, что ему это понадобится. — Лично я был бы не против, — тихо откликнулся Дик, снова переводя взгляд на Савиньяков, которые именно в этот момент, похоже, закончили общаться. Эмиль намеренно сместился в ноги брата, позволяя тому смотреть на Дика и Рокэ. — Вот и договорились, — Рокэ ничуть не выглядел удивленным. — Слышал, Лионель? После Сэ отправлямся в Кэналлоа. Море пойдет на пользу не только тебе. — Я не против, — Дик слегка вздрогнул, с трудом веря собственным ушам. Голос его опекуна звучал жутко. Неужели яды действуют почти так же, как разного рода грудные болезни? Самому Дику в детстве повезло, что в ту ночь с ним был отец…и кто-то еще, иначе бы он ее точно не пережил. Рвущий тело кашель, сменяющийся приступом удушья и так до самого утра…одно воспоминание вызывало дрожь. — Эр Лионель, вам бы какой-нибудь отвар, — Дик совсем не хотел говорить это вслух, но вырвалось как-то само собой. — Пройдет, — так же вымученно выдавил из себя старший старший Савиньяк и поморщился. Рокэ Алва почти мгновенно перебрался к кровати больного. — Росио…не дергайся…и вообще, мне нужно…извиниться. — Как только станешь дышать нормально, так пожалуйста, сколько угодно, — перебил Лионеля Рокэ Алва. — Пока же — лекарство и сон. Взгляды старшего старшего Савиньяка на маршала не подействовали никак. Дик со своего места только ошеломленно моргнул, когда его опекун сник, поморщился и коротко кивнул. Дыхание у него и правда было далеким от нормального. Дик никогда не слышал, как это звучало со стороны. А ведь отцу и кому-то еще, лица он не мог вспомнить почему-то, пришлось возиться с ним в подобном состоянии. И…стоп, его что в детстве водили к Алва? Или лекарь был похожим? Странно было понимать, что этот кусок из детства вспоминаться никак не желал. А ночь была тяжелой, это Дик откуда-то точно знал. Сейчас такую же почти ночь предстояло пережить и Лионелю Савиньяку. Дик искренне ему сейчас сочувствовал, но придумать, как помочь, не мог — белые листы упорно не хотели исчезать из головы.