Калейдоскоп

Спустя час в кабинете Рокэ сидели встрепанные и не до конца высохшие Савиньяки. Дику снова пришлось подбирать новую одежду из запасов Рокэ, он единственный из братьев, оказался вполне способным влезть в брюки и рубашку, ничего не порвав при этом. А Эмиль и Лионель вынужденно щеголяли обнаженными торсами. Рокэ намеренно отправил слуг к портному с мешочком монет — Савиньякам требовались уже два комплекта одежды. Можно было конечно отправить их к ним в особняк, но герцог Алва решил, что не стоит привлекать внимание столь странными запросами. Не то чтобы его волновали, какие слухи пустят, но в предстоящем суде не хотелось давать Штанцлеру возможность пустить дополнительную грязь. — Прости, Росио, — Лионель, наконец, смог внятно извиниться. — Я как услышал, так потерял контроль. Дик располагался под боком у Эмиля и сонно хлопал глазами. После сытного ужина и неожиданной встряски в вынужденном торможении старшего брата, все, что он хотел, это был сон. И не в одиночестве. — Я ничуть не удивлен, — Рокэ посмотрел на старшего старшего Савиньяка. — Штанцлер явно не просто так это затеял. И с этим необходимо считаться. Разумеется, мы все будем присутствовать на суде, но стоит все же дополнительно перестраховаться. — Каким образом? — приподнял брови Эмиль, обнимая Дика, который умудрился устроиться головой на его плече и теперь засыпал, расслабившись и всецело доверившись старшим. Думать про Штанцлера не хотелось. — Пригласить на суд мэтра Инголса, — пояснил Рокэ, дотянувшись до колокольчика, чтобы вызвать слугу и приказать подать «Крови» на всю компанию. — Рекомендации отменные. И на суде никого не удивит присутствие адвоката, тем более, что почти наверняка Штанцлер придумает что-то не совсем привычное. Обычным триумвиратом и решением супрема мы почти наверняка не обойдемся. — Знать бы для чего ему это, — проворчал Лионель, в глазах которого снова полыхнул багряный огонь. Усилием воли старший старший Савиньяк взял себя в руки, чтобы не устроить новый пожар. И без того столовую предстояло ремонтировать. — Вот тут ты прав, — Рокэ бросил взгляд на Дика, который уже мирно спал, вымотанный всеми последними событиями. — Именно Штанцлеру удалось взять на кровную клятву Эгмонта Окделла. Либо тот вступает в заведомо безнадежное дело, либо теряет сына, да и вас троих заодно — судя по всему, наш кансильер мастер кровной магии. И Эпине он тоже взял, но не знаю, на что именно. И все, что смог сделать Окделл, это устроить бунт сильно рано, без толковой подготовки и без стратегии — об этом они, похоже, договорились с Морисом Эпине. Результат вы все сами знаете. Лионель с Эмилем ошеломленно переглянулись. Вот такого никто из них точно не ожидал. Одно это говорило о крайней опасности противника. — А он не попытается снова проклясть, к примеру, Дика? — нахмурился Эмиль, неосознанно обняв спящего младшего покрепче. — Неизвестно, — честно ответил Рокэ. — Именно поэтому я и сказал, что Штанцлера пускать не буду. Мало ли что, не хватало, чтобы он попытался добыть кровь Дика или кого-нибудь из вас. Тогда он вас держал, похоже, только потому, что как-то раздобыл кровь старшего Арно. Во всяком случае, иначе он не мог бы грозить убийством сразу четверых, — Рокэ понятия не имел, прав он или нет, лишь строил предположения на основе того, что услышал из зеркала связи. Савиньяки нехорошо прищурились, Рокэ отметил, как синхронно полыхнул в глазах обоих багровый огонь. Штанцлеру в целях сохранения собственного здоровья лучше бы сюда не лезть. — Ладно, с Штанцлером все ясно. А как с этим мэтром Инголсом связываться будем? — поинтересовался Эмиль, отвлекаясь на бокал с «Кровью». Лионель ему передал, поскольку старший младший Савиньяк оказался временно обездвижен. — Завтра я напишу ему письмо и отправлю своего человека, — Рокэ повертел в руках бокал, потом только сделал глоток. После всего произошедшего хотелось расслабиться. — Приглашу на личную встречу при получении. Детали обсудим уже, когда он доберется сюда. Жаль, что пока непонятны сроки суда. — Не то слово, — поморщился Лионель. — Я завтра напишу матушке письмо, что мы задерживаемся, но появимся сразу, как появится возможность. Вестника соорудишь? — Разумеется, — кивнул Рокэ, прикидывая, что они застряли в Олларии минимум на несколько недель. И его собственный отъезд в родные земли из-за этого тоже откладывался. Впрочем, ничего страшного в этом Рокэ не видел. Да, обидно что не получится побывать на нескольких праздниках, которые в это время проводятся в Алвасете, но наверстать это можно и в следующем году. Они еще некоторое время потратили на обсуждение возможных доводов Штанцлера, дружно скривились и сменили тему. Лионель принялся рассказывать подробности интриг, сплетен и происшествий, случившихся в Олларии за то время, что Рокэ и Эмиль были в отъезде. И пока самым значимым событием было прибытие нового посла из Дриксена. Старый по неизвестным причинам покинул Талиг. Ну а в остальном столица не бвловала разнообразием. Былы и приемы, которые так любила устраивать королева, для Лионеля были однотипными. Разве что запоминал он имя очередного юнца, ставшего жертвой Катарины. Это обеспечивало дополнительные проблемы, особенно там, где в роду оставался единственный наследник. — Уменьшение количества дуэлей за честь ее бледного величества, несомненно, радует, — Рокэ отметил и этот факт в рассказе друга. — Но как бы это не стало очередным временным затишьем. — Придумать бы закон, обязывающий сеньора нагружать обязанностями оруженосца и дать его на подпись королю, — высказался Эмиль и вскинул брови, поймав удивленные взгляды Лионеля и Рокэ. — Что не так-то? Все проблемы начинаются от безделья. Вспоминаем себя, когда появлялось свободное время. — Его у нас было не так много, — Рокэ тут же вспомнил фок Варзова и его науку. Порой сил хватало только на то, чтобы упасть на кровать, но это не мешало юному маркизу строить и осуществлять планы разной степени сомнительности. Сколько раз сеньор ругался и грозился расстрелять, Рокэ сосчитать уже не мог. А еще он не удивился, что после него маршал фок Варзов перестал брать оруженосцев. Юный и активный Росио, маркиз Алвасете отбил у того все желание возиться с молодежью. — Вот именно, у нас, — усмехнулся Эмиль, вспоминая свою службу. Выходные, конечно, были, но их тратили как угодно, но не на дуэли за сомнительную чужую честь точно. Нет, ссоры и дуэли тоже случались, но точно не из-за королевских глаз, поводы были куда более значительными. Ну или так казалось старшему младшему Савиньяку с высоты прожитых лет. — Сейчас у всех по-разному, — кивнул Лионель, который регулярно наблюдал мальчишек, оставшихся в столице. Именно они чаще всего не переживали первый год службы, находя сомнительный повод сложить голову. — Как и прежде, все зависит от сеньора, — Рокэ с удивлением отметил, что под столь странные разговоры у них закончилось вино. — В любом случае, закон не прибавит ответственности у разных ызаргов, которые убеждены, что интриги и подлость — то, что нужно для достижения чего-то в жизни. И юнцов натаскивают на это. — В любом случае, это задача решается не за один разговор и несколько бутылок, — Лионель покрутил в руке пустой бокал и вздохнул. — Предлагаю расходиться спать. Что-то мне подсказывает, завтра могут появиться какие-то новости. — Скорее сплетни, — поморщился Рокэ. — Вот в это я поверю охотно. Кансильер едва ли забудет, что его чуть не превратили в жареного гуся. Если найдет способ, выставит происшествие в свою пользу. Возможно, даже с задержкой. Савиньяки дружно поморщились, признавая правоту друга. В случае с Августом Штанцлером было понятно, что он постарается все использовать себе на пользу. И этот инцидент не являлся исключением. В это самое время в особняк кансильера въезжал одинокий всадник. Эйвон Лорак, после не самого простого разговора с сестрой, приехал в столицу и сразу же направился совсем не в свой родовой дом. — Ничуть не удивлен вашему визиту, граф Лорак, — после обмена приветствиями Август Штанцлер пригласил его в кабинет. — Что могу сказать, ваша сестра просчиталась в своем плане избавиться от юного герцога. И теперь от него уйма проблем. Она получила мое письмо? — Да, граф, — Эйвон тяжело дышал, поездка вымотала его куда сильнее, чем он рассчитывал. Видимо, сказалась работа с юной герцогиней Окделл, после забора нужного количества крови и зачем-то прядей волос. Теперь Айрис Окделл ничего такого не вспомнит. Да и теперь ее отношение к брату несколько поменялось, ведь так легко подменить детскую обиду и непонимание, в самую настоящую злость. Даже если однажды ее сумеют отобрать у матери, Айрис способна принести сюрприз освободителям. Мирабелла начала обучать ее некоторым вещам, не слишком-то полезным для юной леди. — Хорошо, — кансильер взял несколько пузырьков крови и пряди волос. — Как раз столько, сколько нужно. Август Штанцлер бережно убрал пузырьки с кровью и прядь волос юной Окделл в особую шкатулку, после чего позвал племянника. Тот появился мгновенно, словно находился под дверью. — Ты знаешь, что делать, — Август позволил себе полюбоваться родственником. Он сам не озаботился наследниками, но две сестры поспособствовали этому вполне надежно. Но лишь одного из них Август Штанцлер признал подходящим для того, чтобы унаследовать его умения…и особую тайну, благодаря которой откаты еще не убили его. Ансельм Штанцлер склонил голову, унося шкатулку в другую комнату. В присутствии чужака он не стал размениваться на слова. Эйвон Лорак проводил взглядом спину молодого человека и в который раз задумался о том, что их с Мирабеллой поступки не заслуживали оправдания. Пусть и перспективы были в случае удачи немалые, граф Лорак все же еще сохранил какие-то остатки совести.