Калейдоскоп

Дик слабо улыбнулся, когда через пару часов появились в комнате Арно с Валентином. Последний зевал на ходу и встряхивал головой, словно вода попала в уши. — Завтра мы выдвигаемся в столицу, — Дик нашел в себе силы сесть ровно на кровати и с сочувствием посмотрел на друзей. Вина снова больно кольнула сердце — если бы он не уговорил их на поездку в Надор, оба были бы в порядке. Валентин выглядел ужасно. Под глазами залегли круги, придавая глазам сходство с филином. Волосы топорщились во все стороны, Дик разглядел несколько застрявших перьев. Нос заострился, да и в целом младший Придд выглядел, словно встал после долгой болезни или тяжелого ранения — на лице почти не осталось красок. Он и двигался с заметным трудом, то и дело зевал и вымученно улыбнулся. — Это хорошо, — вяло откликнулся Валентин, садясь в ближайшее кресло. — А то всю ночь ловил то тебя с балки, то Арно с петлей…неудачно, — он с силой потер лицо руками, явно стремясь избавиться от кошмарного сна. А Дик поежился, представив, какого было бы Валентину, если бы все те глупости, которые они творили, увенчались успехом. Хотя бы одна из них. Самому Дику, погибни он в родном замке, стало бы все равно, но вот другу пришлось бы тяжело. «Хорошо, что все-таки обошлось», — Дику себя не было жаль, а вот друзей — да. Арно выглядел бодрым и уверенным, но и ему досталось, Дик в этом даже не сомневался. Пусть он сейчас улыбался и пытался шутить, но один Создатель знал, какие у него были мысли, когда оставался наедине с самим собой. У самого Дика не самые лучшие. — Это не более чем кошмар, Тино, — Дик не сразу понял, что это говорил Арно. — Сейчас перекусим, легче будет. Дик отметил, что о возвращении Арно ничего не сказал, только встрепенулся, явно в предвкушении. Да, Надор произвел впечатление, нечего сказать. Да и сам Дик тоже хорош…как он мог вообще предположить, что матушка смирилась с его отказом следовать путем Людей Чести? В результате, для Арно и Тино путешествие завершилось кошмарами и тяжелыми мыслями. Да и сам Дик тоже уже ни в чем не был уверен. Дорога, которая еще недавно, казалась единственно верной — служить и дальше, сейчас подернулась если не тучами, то ощутимым туманом точно. «И все-таки, как герцог Алва понял, что мы в беде? Да еще и появился в компании эра Лионеля и эра Эмиля?» — размышлял Дик, снова выпав из разговора. Кажется, Арно говорил что-то про еду. Он был совсем не против что-нибудь перекусить. Валентин в кресле то и дело взъерошивал себе волосы, что-то время от времени говорил и снова затихал, устраиваясь поудобнее. Дику стало мучительно стыдно, так, что запылали уши. Не так они должны были возвращаться в столицу. Дик поймал себя на неприятном чувстве, что вся эта история, вероятно, аукнется в будущем. После такого, дружить будет трудно, если не невозможно. Арно и Валентин будут видеть в нем невольного виновника неприятностей, россыпью свалившихся в старом замке. И с этим ничего было не поделать, только смириться. Обед Дик почти не запомнил. Съедобно, пусть и невкусно,. Больше ничего и не надо было. Дик ничуть не удивился, что и Вальтер Придд схлопотал истощение. Лечить Повелителя Скал в его же владениях, почти наверняка занятие непростое. Легенды что-то говорили по этому поводу, но их Дик не запомнил, когда их рассказывала старая няня. А прочитать было невозможно, подобные книги герцогиня Окделл приказала сжечь, как неподобающие. Сколько таких было, Дик мог только предполагать. Когда земля задрожала, Дик удивленно моргнул. Это точно был не он, ему не под силу было устраивать нечто подобное, да еще и так естественно. Арно и Валентин, как по команде, перестали жевать и с удивлением посмотрели на Дика. — Это не я, — юный Повелитель Скал и не надеялся, что ему поверят. — Это…не знаю, как объяснить. Чувствую гнев, но не пойму кому он принадлежит. Что-то чужое, чуждое и непонятное. Контролировать это мне точно не под силу. — Может, это просто природное явление, — вмешался Арно, пока Валентин пытался вытащить из глубин памяти хоть какую-то версию того, что это могло быть. — Не обязательно, какая-то магия. — Не в данном случае, — Дик прикрыл глаза, шмыгнул носом, чувствуя некоторое смущение — от него отмахнулись, как от назойливой мухи. *** Вальтер Придд вздохнул с облегчением, когда сын покинул комнату вместе с младшим Савиньяком. Это к лучшему. Валентин, похоже, не слышал, гнева земли и хвала Унду, что это было так. Вальтер намеревался отлучиться за город. Если он прав, то его там встретят. Знать бы только, кто страж Окделлов, но спросить было не у кого. Ричард не знает точно, иначе сам бы призвал, когда стало совсем невыносимо, еще в юности бы позвал. Этого не случилось, так что нечего мучить мальчишку. На всякий случай, Вальтер написал несколько писем и оставил их с просьбой-приказом вскрыть только после его подтвержденной гибели. Неизвестно, каким был страж этих земель, насколько он в принципе, способен к восприятию человеческой речи. Судя по сказаниям, у каждых Повелителей были такие вот стражи. Они оберегали в первую очередь землю, сами Повелители интересовали их редко, разве только, как способные их позвать в определенный момент. Вальтер не знал, менялись ли стражи в каждом Круге или нет, он ни с кем из них не общался, поскольку надобности не было. А сейчас он имел все шансы, еще во время ритуала он слышал, как гудела взволнованная стихия Окделла. И хорошо бы избежать, но чутье подсказывало — лучше самому выйти и поговорить, чем дождаться, пока страж решит атаковать. Наскоро перекусив и пообщавшись с чем-то раздраженным герцогом Алвой, Вальтер Придд покинул постоялый двор, приказав оседлать ему лошадь. Сопровождения он не взял намеренно, часть людей все еще искала беглую герцогиню, а часть оставалась здесь. Прямой приказ проигнорировать никто не посмел. Уточнить направление было делом пары минут. Вальтер направился к выезду из города, понимая, чем рискует. Конечно, все еще оставался шанс, что это все было не больше чем сказками, как к примеру, их страж. Таковой у Приддов похоже, после предыдущего Круга не соизволил появиться. Что с ним случилось, документы не говорили. Во всяком случае, в юности Вальтер Придд очень хотел вызвать стража, чтобы заручиться его поддержкой. Родственники в лице отца и дядей, не говоря уж о матушке, были крайне резко настроены по отношению к его избраннице. — Уж лучше ты бы выбрал себе избранника, чем ее, — в сердцах бросил недовольный отец после очередной ссоры из-за брака. Вот тогда Вальтер и попробовал применить призыв. Вот только никто так и не откликнулся, хотя пруд поместья потемнел и покрылся мелкой рябью. Больше так ничего и не произошло, не то повод был недостаточно серьезным, не то дело было в отсутствии такого вот стража. За размышлениями Вальтер и не заметил, как оказался за воротами. На него почти не обратили внимания, особенно когда он углубился по одной из незаметных тропинок куда-то вглубь леса. Конечно, он рисковал заблудиться, но уж лучше было проверить свою теорию. Привязав лошадь к одному из деревьев, Повелитель Волн двинулся вперед. Далеко идти не пришлось — поляна показалась подходящей для попытки связаться с не своим стражем. Алан был на холме, когда почувствовал неожиданный призыв. Чужой. От знакомой магии чешуя готова была встать дыбом, а шипение само срывалось с губ. Он и так был раздражен — разочарование в потомке грызло сердце. Что только в нем нашел нынешний Алва, хотя, там может и не в чувствах было дело, Алан не рискнул смотреть внимательно, опасаясь свалиться. Но жалость к себе у потомка и его бессильный гнев, не то на свою же матушку, не то на что-то еще, уловил отчетливо. И это заставило его поспешно покинуть не только комнату, но и город, чтобы не натворить дел. Повелитель Волн же не уставал поражать его наглостью. Звать его, стража Скал, уверенный в своем праве это делать? Земля содрогнулась, реагируя на недовольного стража. Город тряхнуло лишь слегка, а вот лесу досталось куда больше. Вальтер же и вовсе едва устоял на ногах, чувствуя, что разговор будет тяжелым. «Алан, кошки тебя задери», — окончательно проснувшийся Рамиро, двигавшийся в нужном направлении, вздрогнул, уловив эмоции. — «Ну почему ты сначала делаешь, потом думаешь?» Ослепленный яростью Окделл не реагировал на зов, только шипение стало громче. Рамиро пришлось срочно ускоряться, хоть он и не привык работать с землей. Нужно было остановить любимого, пока он не сотворил еще какой-нибудь непоправимой ошибки.