Калейдоскоп

Появление среди ночи взъерошенного Арно, в компании с обоими Катершванцами гарантировало неприятности. Эгмонт вывел эту примету еще несколько лет назад. Спал себе спокойно, никого не трогал. Бумаги разобрал еще вчера, в очередной раз поругавшись с Мирабеллой Карлион, которая вот уже второй год представляла интересы больного отца. Ей еще помогал старший брат по матери, Эйвон Лорак, приходившийся родней и самому Эгмонту. Карлион все еще представлял относительно независимую силу, от которой герцогу Надора было больше головной боли, чем пользы. А сейчас, когда на подходе был третий сын, герцогу Надора совсем не улыбалось в очередной раз поцапаться с данным домом. Вот Арно бы посмеялся, узнав что он устроил у себя войну местного значения. И дал бы по шее, как Арлетта вчера, когда Эгмонт показал ей раздраженное письмо. Ну достали его претензиями, да еще и очередным повышением пошлин за провоз товаров. В Надор они перебрались из Сэ чуть больше месяца назад. Вместе с Диком и Арсеном, разумеется, сюда отправился Арно. Эта троица росла вместе с самого детства, Эгмонт помог Арно вообще появиться на свет, подпитывая Арлетту собственной стихией. И эта компания регулярно ставила на уши слуг то в Надоре, то в Сэ, да и не только их. Родителям тоже приходилось непросто. А до Лаик оставалось пять лет Арно и Дикону и шесть — Арсену. Эгмонт пока плохо представлял, как объяснить младшему сыну, что он не сможет пойти в школу оруженосцев наравне с братьями, а вынужден будет еще год подождать. Арлетта воспитывала всех троих, и матушкой называли тоже все, хотя ее сыном был лишь один. Эгмонт искренне благодарил судьбу за то, что она приняла его чувства к ее мужу и Со временем, Эгмонт уже не понимал, как мог любить кого-то из Савиньяков по отдельности. Они стали его семьей, пусть предложить им брачные браслеты он и не мог, в Талиге почему-то, не практиковали такие тройные союзы. Даже среди Повелителей. — Эмон, — снова тряхнул сонного герцога Арно. Арлетта сегодня ночевала с приболевшим Диком, поэтому старший Савиньяк позволял себе говорить громко. — Проснись. Это действительно важно. — Что, очередные убивцы охотятся и срочно надо в Сэ? — Эгмонт широко зевнул, к подобному он уже успел привыкнуть. Надор, конечно был укрепленным местом, но слишком большим, чтобы можно было надежно уберечь, в первую очередь, мальчишек, которые совали носы везде. А несколько лет назад они с гордостью сообщили ошарашенным родителям, что нашли алтарь Лита и там же познакомились с ним самим. — Если бы, — Арно выглядел непривычно мрачным. — Нужно в Олларию, решать, что делать с уцелевшими Эпине и Приддами. Бунт практически подавлен, Росио разбирается с оставшимися мятежниками. Сон с Эгмонта как рукой сняло. Он резко сел на постели и посмотрел на непривычно мрачных Катершванцев. Судя по их виду, им тоже пришлось выбираться из постелей и открывать тропы, явно не только сюда. Арно, в отличие от них, был в полном облачении и в родовых цветах. Даже пылившуюся обычно в кабинете в Сэ маршальскую перевязь, с которой играли мальчишки, не забыл. С Вальтером Приддом они общались через шар еще пару месяцев назад. Выглядел тот непривычно мрачным и взял с Эгмонта обещание присмотреть за его детьми, когда его не станет. Они с Арно тогда пытались выведать в чем дело, но Придда разговорить, когда тот этого не хотел, было весьма проблематично. — Из Васспард пришла новость. Ангелика Придд есть умереть, — сообщил Рудольф Катершванц. — Несколько час назад. Эгмонту с Арно не составило труда сложить паззл. Несколько месяцев назад, похоже, Вальтера Придда подловили именно на неожиданную болезнь жены. Когда все провалилось, живая Ангелика стала не нужна и от нее поспешили избавиться. — Кошкин Штанцлер, — зашипел в бессильной ярости Эгмонт, опустив ноги с кровати. Замок загудел, а в горах, в безлюдных, к счастью. местах, сорвалось несколько лавин и селей, земля реагировала на настроение Повелителя Скал. — Тише, Эмон, — Арно старший уселся рядом, молча обнимая, хотя и разделял его чувства. — Совет вот-вот начнется. Придется раскрываться, — вздохнул он. Эгмонт обреченно вздохнул, признавая правоту Арно. Пусть на фоне его фигуры живот, в принципе, почти не выделялся, но найдутся те, кто увидят. К примеру Алваро Алва с Карлосом, они наверняка сейчас уже там. И как сейчас себя чувствовал герцог Алва, Эгмонт мог только представить. Они неплохо общались, но не более того. Близкие друзья Алваро сейчас находились в другом месте и выжить у главы Приддов и наследника Эпине шансов практически не было. Если они, конечно, хотели сохранить своим детям их дом и титулы. Впрочем, это касалось лишь Вальтера. У Эпине несовершеннолетних детей не было. — В этом есть одно хорошее. Сказать Лионель и Эмиль. Сколько можно? — высказался Зигфрид Катершванц, полюбовавшись некоторое время объятиями друзей и решив, что самое время их, наконец, прервать. Рудольф же старательно изучал окно. А Арно с Эгмонтом синхронно кивнули, соглашаясь с Зигфридом. Лионель и Эмиль знали, что Арно дружит с братьями Окделлами, но о степени родства не подозревали. И это при том, что Лионель служил у Эгмонта оруженосцем. Лишь перед самым появлением на свет Дика тот отправил его с поручением в Торку, к фок Варзову, где находился в тот момент и Рокэ Алва, младший сын Алваро Алва и близкий друг самого Лионеля. Вернулся граф Лэкдеми к сеньору через месяц и с удивлением узнал о появлении графа Горика. Катершванцы искренне не понимали, зачем друзья развели такую секретность. Нет, перед появлением на свет Дикона, понятно, Эгмонт там вдрызг разругался со Штанцлером, какое-то время тот балансировал на грани снятия с должности кансильера из-за этого. Желающих устранить в тот момент герцога без наследника резко прибавилось. Но вот потом-то, с Арсеном зачем было проворачивать эту схему. — Жаль даже, что у нас могут быть только сыновья, — вздыхал Эгмонт перед рождением второго сына. — Да, дочь бы ты назвал Айрис, помню, — фыркнул в ответ Арно. — Извини, Эмон, придется тебе радоваться Арсену. Что у их второго сына будет имя рода Савиньяк Эгмонт предложил сам. Только потом спохватился, что вариантов там было не так много. А на второго, вернее третьего Арно, он не соглашался. Арлетта шутила, что придется заказывать медальоны с порядковыми номерами детей-тёзок, но к счастью, обошлось без этого — помучив Эгмонта и Арлетту пару дней, Арно объявил, что будет Арсен Окделл. И пусть все придворные ызарги гадают, почему тот был назван именно так. — Скажем, разумеется, — кивнул Арно, выдергивая Эгмонта из воспоминаний. — Здесь ты прав, Зигфрид. Мы и так тянули слишком долго. — Ари, сходи предупреди, Арлетту, — Эгмонт заставил себя встать и потянулся за колокольчиком — самостоятельно одеваться ему было уже несколько затруднительно. А учитывая, что они отправлялись на срочный совет, маршалу Севера нужно было повторить подвиг любимого и не забыть про перевязь. Большой вопрос, правда, как она соотнесется с его нынешней фигурой. Не зря же Эгмонт три месяца назад взял именно длительный отпуск, удалившись на время сначала в Сэ, потом уже не только официально, в Надор, после того, как его третий порученец там не нашел. — Верно, — встряхнулся старший Савиньяк, поднимаясь и отправляясь в детскую, где супруга приглядывала за Диком. Арлетта проснулась от короткого прикосновения, но встать не могла, к ее плечу прижался больной Ричард. Дышал он уже мягче, чем накануне, но пока лежачее положение ему не рекомендовалось. Рядом с ним мирно спали Арно младший с Арсеном, не пожелавшие отправляться спать в свои постели. Арно старшему пришлось шептать, чтобы не потревожить детей. Арлетта хмурилась и кивала, понимая всю сложность ситуации. Совет был явно созван не просто так. — Если будут подбирать опекунов младшим Приддам, не позвольте этой закатной твари влезть. Забирайте их, — Арлетта принципиально не называла кансильера не по имени, не по фамилии, предпочитая обращение «закатная тварь». Эгмонт и Арно всегда понимали, о ком шла речь. Граф Савиньяк кивнул, ласково целуя руку супруги. То, что на Совете будет твориться Леворукий знает что, он не сомневался. Но разделять детей или, еще хуже, отдать их Штанцлеру или кому-то из его прихвостней, вроде графа Лорака, Арно не собирался. Эгмонт ждал любимого в спальне. Полностью одетый, он, тихо ругаясь, возился с никак не желавшей сходиться перевязью. Ему пытался помочь Рудольф Катершванц, его близнец, невзирая на ситуацию, от души хохотал, жестами пытаясь показать, как, по его мнению, отреагируют остальные. Арно только головой покачал и поспешил на помощь. По его мнению, родовые цвета придавали Эгмонту дополнительную солидность. А остальные…при необходимости он быстро осечет длинные языки. На Совете должны были присутствовать все оставшиеся маршалы. Первый маршал в лице Алваро Алвы должен был принять окончательное решение по вынесенным на Совет вопросам. Их осталось и так нечетное количество, пять маршалов, вместо шести. Морис Эпине третий маршал Севера, сегодня перестал таковым являться. Оставались Эгмонт Окделл, маршал Севера, Арно Савиньяк старший, маршал Юга, Рудольф Ноймаринен, маршал Юга, Вольфганг фок Варзов, маршал Севера и Ги Ариго, маршал Юга. Катершванцы вывели Эгмонта и Арно прямо напротив дворца. Гвардейцы дернулись было, но успокоились, едва заметив приметные родовые цвета герцога Окделла и графа Савиньяка. — Потом вернуть на место, по завершении. Вас ждать в свободной комнат, — негромко сказал Рудольф. Дождавшись кивка от друзей, они свернули в один из коридоров. Как Эгмонт и предполагал, они с Арно прибыли последними. Все остальные были в столице, за ними не пришлось посылать гонцов с фамильным умением преодолевать любые расстояния благодаря особой тропе. Алваро Алва был единственным, кто ходил туда-сюда, не в силах отвлечься. Между бровями залегли морщины, сразу как-то стал заметен его возраст. Только синие глаза сверкали, как и прежде, вот только за злостью и гневом, скрывались растерянность и непонимание. Впрочем, он быстро взял себя в руки при появлении последних членов Совета. — Раз все действующие маршалы на месте, — говорил Алваро с неожиданно выраженным акцентом. — Предлагаю начинать. Эгмонт расположился напротив Рудольфа Ноймаринена, рядом с фок Варзовым, стараясь не смотреть на пустое кресло по правую руку от себя. Разумеется, долго оно пустым не останется. Впрочем, об этом можно подумать позже. Сейчас речь шла о другом. И только сейчас, когда Алваро Алва занял свое место, Эгмонт заметил две тонкие седые пряди, на которые, кажется, больше никто не обратил внимания. Нынешнее заседание «ледяному» Алва давалось тяжело. — Бунт герцога Придда и маркиза Эр-При потерпел неудачу, — в голосе Первого маршала не звучало ни единой эмоции. Только побелевшие пальцы выдавали его состояние. Маршалы молчали, ожидая продолжения. Только Ги Ариго ерзал в кресле и поджимал губы, но и он не решался нарушить тишину вопросами. Всему свое время.